В Советском Союзе было четыре военно-медицинских факультета: Саратовский, Горьковский, Томский и Куйбышевский. Обучались на них студенты на пятом-шестом курсах. То есть, первые четыре года студенты учились в обычном ВУЗе, а потом поступали на военно-медицинский факультет, по окончании которого шли служить офицерами. Правда, все выпускники медицинских ВУЗов в то время получали звание лейтенанта медицинской службы запаса и могли призваться на военную службу. Так, с моего выпуска нас человек десять на два года служить ушло, но об этом чуть позже.
Формирование контингента обучающихся военно-медицинских факультетов осуществлялось не только с медицинских ВУЗов, при которых они были сформированы, но со всего Союза. Существовала система разнарядок, согласно которой тот или иной медицинский ВУЗ должен был направить на определенный военфак какое-то число молодых организмов.
Конечно, были желающие. Как же в Советском Союзе и без комсомольцев-добровольцев. Я честно верю, что такие были. Подозреваю, что и с моего курса кто-то пошел по собственному желанию. Но, с другой стороны, наш институт поставлял студентов в Саратовский военфак, лечебный факультет формировался только из ленинградцев, и предположить, что кто-то из питерских мальчиков добровольно поменяет столицу на Саратов было довольно сложно. Санитарный факультет, напротив, комплектовался жителями со всех концов Советского Союза и, полагаю, был основным поставщиком добровольцев для Саратовского военфака. Тем более, что было практически невозможно перейти с одного факультета на другой и довольно сложно после окончания санитарного факультета пройти переподготовку и работать в дальнейшем по специальности «лечебное дело». Хотя, знаю таких несколько человек, которым удалось.
Всяко, насколько я понимаю, выставить нужное количество добровольцев в Саратов наша военная кафедра вряд ли могла. Для этого был другой механизм.
Тот, кто обучался в медицинском ВУЗе прекрасно знает старую поговорку: «Сдал анатомию – можно влюбиться, сдал фарму – можно жениться». Примерно так оно и было. Первые три курса обучения – «проклинические» дисциплины: анатомия, физиология, разные химии и физика и т.п., а самые «страшные» – патологическая физиология и фармакология, которые сдаются в весеннюю сессию третьего курса. Конечно, там, где-то появляются пропедевтика и общая хирургия, но основная «клиника» начинается на четвертом курсе.
Итак, на четвертом курсе, с одной стороны, начинаются чисто клинические дисциплины (факультетская хирургия, терапия, ЛОР, «глаза» и т.д.), а с другой – заканчивается привычное со школы расписание – разные предметы в определенные дни. Обучение происходит циклами – две недели терапия, две недели хирургия и так далее. Т.е., если что-то пропустил – уже восстановить довольно сложно. Как результат – рекордное отчисление студентов за неуспеваемость в медицинских ВУЗах происходило именно на четвертом курсе, а точнее – после летней сессии. После прессинга первых трех курсов дети расслаблялись, а тут еще гармональный весенний взрыв и … «здравствуй, сессия!».
И вот бедолага заваливает какой-то там экзамен, например, по глазным болезням. Всё, впереди два года армии. И это – если повезет, а можно было и на три года во флот попасть. Мысли грустные в голове. И тут появляется ангел-хранитель в лице замдекана, Аделаиды Васильевны Шапкиной, которая, войдя в положение несчастного, по-матерински советует: «А ты, сынок, на военную кафедру сходи… Там завкафедрой добрый человек – он поможет…» В принципе, выбора нет. Идти солдатом после почти четырех лет ВУЗа неохота – понимает человек, что следующие два-три года он свои гормональные взрывы будет сапогами гасить. (Вот не надо мне про бром в армии говорить – за два года службы врачом – его не видел ни разу). И идет наш страдалец на военную кафедру к заведующему кафедрой полковнику Семена (фамилия такая, а вот имя и отчество забыл уже). Тот – сама доброта. Вообще надо сказать, что мужик действительно очень хороший и добрый был. С огромным чувством юмора и мягким хохляцким акцентом. Потом, после пятого курса, на сборах в Кандалакше трясся над нами как курица над цыплятами, оберегая от произвола армейских офицеров, прикомандированных к нам и стремящихся использовать студентов как бесплатную рабочую силу. Не давал дед. «Мне, говорил, вас надо мамкам здоровыми привезти». Примчался на сборы через неделю после холецистэктомии. Видно, тяжело ему, но не может своих пацанов бросить. Нас как раз пресовали уже неделю местные кадровые офицеры, в том числе заставляя закаляться – что бы под хб ничего лишнего не было. А заполярье – оно и летом заполярье… И вот приезжает наш полковник. На первом построении «Вы, хлопчики, вниз-то свитерочки-то поднаденьте, а то мне надо вас здоровыми привезти. Вот смотрите, как я …» И расстегивает свой пш, под которым свитер одет. Понятно, что после его приезда наши сборы в санаторий превратились. Однако, вернемся к нашему двоечнику.
«Что, хлопчик, завалил что-то?» - спрашивает полковник.
«Да, товарищ полковник, глазные болезни» - хлюпает студент.
«И что теперь – солдатом на два года?» - будто сам не знает…
«Дааа…»
«Ну плохо это всё… но есть вариант. Могу помочь. Хочешь вместо двух лет солдатом – два года курсантом на военфаке поучиться? Это тебе не армия... тот же студент, только в форме. И институт окончишь в срок»
В принципе, выбора нет. Студент, уже расставшийся с надеждой, радостно соглашается. Полковник звонит на кафедру глазных болезней и договаривается. Нашему страдальцу ставят тройку, и он едет в Саратов. В принципе, все довольны – студент дальше учится, а военная кафедра план по поставке организмов на военфак выполняет.
Конечно, лично я не был на подобных собеседованиях, но те, кто там были примерно так диалог передавали.
Благодарю за прочтение. Если Вам понравился этот рассказ – ставьте «лайк» и подписывайтесь на наш канал.
© Дмитрий Охтинский
