В конце мелового периода мезозойской эры, 65 млн. лет назад, многие виды растений и животных, в том числе и многие морские беспозвоночные, внезапно вымерли. Одной из наиболее важных групп морских беспозвоночных, которые исчезли в то время, были аммониты. Аммониты, подобно их ближайшим ныне живущим родственникам, представителям рода Nautilus, относятся к головоногим моллюскам (цефалоподам) с многокамерной раковиной (моллюск живет во внешнем отделении раковины; по мере роста раковина делится на камеры стенками, которые образуются позади моллюска из выделяемого им секрета).
Сейчас многие исследователи полагают, что массовое вымирание в конце мелового периода было прямо или косвенно связано с происшедшим тогда столкновением Земли с крупным метеоритным телом; эту гипотезу впервые предложили Луис У. Альварес, Уолтер Альварес и их коллеги (Калифорнийский университет в Беркли) для объяснения аномально высокого содержания металлов платиновой группы в осадочных пластах, относящихся к тому времени. Анализ ископаемых остатков заставляет, однако, думать, что аммониты вымерли не вследствие этой катастрофы, а из-за радикальных перемен в морской экосистеме позднего мела. Аммонитами называют только тех представителей отряда Ammonoidea, которые существовали на протяжении юрского и мелового периодов.
Раковины аммонитов отличаются от раковин, которые были характерны для Ammonoidea на протяжении большей части их истории, насчитывающей 300 млн. лет. Характер отличий позволяет сделать следующее предположение: в конце мелового периода эти медленно двигающиеся, жившие, по всей видимости, у дна животные столкнулись с давлением отбора гораздо более сильным, чем то, которое они испытывали прежде. Типичная раковина аммоноидей была прекрасно приспособлена к условиям на той глубине, где они жили, и успешно противостояла давлению морской воды, но совсем не годилась для того, чтобы ускользать от хищника или отбивать у него охоту к нападению. У большинства Ammonoidea раковина, подобно раковинам современных наутилусов, была плоско-спиральной, относительно тонкостенной и плохо обтекаемой. В позднем мезозое появилось много быстро плавающих морских хищников, способных дробить раковины (среди них отметим костистых рыб, а также дышащих воздухом морских рептилий).
Необходимостью защиты от хищников можно объяснить тот факт, что у аммонитов мела преобладали раковины трех типов: хорошо обтекаемые плоско-спиральные раковины, сильно скульптурированные плоско-спиральные раковины, а также так называемые гетероморфы. По одной только форме раковины, молчаливо свидетельствующей о прошлой истории вида, можно многое узнать о маневренности, скорости передвижения и образе жизни моллюска, но для полного понимания оборонительной стратегии животного нужно попытаться как можно точнее и подробнее представить его биологию. От аммонитов сохранились главным образом раковины и другие твердые части; ископаемые остатки, содержащие следы органического вещества, встречаются крайне редко. Поэтому наутилус, это живое ископаемое, — бесценный источник информации, помогающей разобраться в непонятных и слабо адаптивных модификациях раковин аммонитов.
Любая гипотеза о судьбе аммонитов должна ответить на один решающий вопрос: почему даже долго существовавшие виды аммонитов в конце мелового периода вымерли тогда, как наутилоидеи выжили? Не исключено, что окончательного ответа мы никогда не получим. Я могу высказать лишь догадку. Возможно, что наутилоидеи сохранились благодаря более удачной репродуктивной стратегии либо каким-то особенностям экологии взрослых особей. В конце мела сильнее других обитателей моря вымирали планктонные виды: 90% их исчезло в это время с лица Земли.
Молодые аммониты, только что вылупившиеся из крохотных яиц, с раковиной не больше 1 мм в диаметре, были, по существу, планктонными организмами. В то же время молодые особи мезозойских наутилоидей, если судить по форме их раковин, были значительно крупнее (от 5 до 25 мм); скорее всего они не вели планктонный образ жизни, а сразу начинали кормиться в придонных слоях воды, подобно взрослым особям. Аммониты могли быть захвачены катастрофической гибелью планктонных сообществ — либо на стадии молодых особей, которые сами были планктоном, либо на стадии взрослых, корм которых по сравнению с кормом наутилоидей занимал в пищевой цепи более низкое место. Итак, по тем или иным причинам в конце мела наутилоидеи успешно пережили кризис и в третичный период кайнозойской эры даже дали начало новым видам. Однако ныне они не отличаются разнообразием, и приходится признать, что время многокамерных раковин, даже в высшей степени совершенных, прошло.
