Одной из основных целей моего визита в Беларусь в ноябре 2013 года было посещение Хатыни. В ту ноябрьскую среду я встал пораньше, добрался до автовокзала, купил билет на маршрутку до Плешенниц, поехал. Благо, дождя не предвиделось. Автобус доехал до поворота на Хатынь, от которого до самой Хатыни пилить 6 километров. Пошел ваш покорный слуга это самое расстояние пешочком. Идя по дороге, смотрел на лес, зажимающий дорогу в свои клещи. Ощущения были довольно жутковатыми: серое осеннее небо, темный лес, а впереди Хатынь - жуткое, трагическое место.
Дойдя до самой Хатыни, я был очень впечатлен: о мрачного величия мемориального комплекса захватывает дух. Смотришь на таблички с именами погибших, на таблички с количеством погибших по территории всей БССР, на печные трубы, символизирующие остатки сожженных домов - пробирает Жуть. Пробирает до костей. А когда читаешь сухие строки о том, что, фактически, за время оккупации, в БССР погиб каждый четвертый житель, становится настолько не по себе, что это состояние даже не передать словами.
Впечатление сильно портили тамошние гиды, с унылыми лицами, рассказывающие о том, что Хатынь, хоть и сожгли гитлеровцы, но виноваты в этом партизаны, и, вообще, Сталин ничуть не лучше Гитлера, и.т.д. Что интересно: про то, кто на самом деле сжег Хатынь, а именно – украинский 118-й шуцманшафт–батальон. Командовал на тот момент батальоном майор Эрих Кернер, начальником штаба батальона был Григорий Васюра, бывший офицер Красной Армии. В составе батальона , были, в основном украинцы, из западных и центральных областей Украины, в частности, боевики «Буковинского куреня», связанного с ОУН. Кроме того, в состав 118-го «шумбата» входили «бравые хлопцы», принимавшие активные участие в расстрелах в Бабьем Яру. Именно вот этот вот сброд сжег Хатынь, вместе с зондербатальоном СС «Дирлинвангер». Только на экскурсии в Хатыни, повторюсь, об этом и не заикнулись…Но я не стал возмущаться и возражать, просто ходил сам, стараясь держаться подальше от этих "тылыхэнтов".
Что произошло на самом деле?
22 марта 1943 года на трассе Плещенницы - Минск, партизанами отряда "Мстители" была устроена засада, в которую попала немецкая военная колонна. В бою погибли два немецких офицера и несколько бойцов из 118 украинского шуцманшафт батальона. Одним из погибших немецких офицеров оказался гауптман Ганс Вельке - чемпион по метанию ядра Олимпийских Игр 1936 года, любимец Рейха. Гибель “звезды Рейха” взбесила немцев. И Оскар Пауль Дерлинвангер бросил на подмогу полицаям со 118 шумбата сотню солдат из своего собственного спецбатальона.
Пока немцы добирались до места боя из Логойска, была арестована, а через некоторое время расстреляна группа местных жителей-лесорубов из 28 человек. К вечеру 22 марта каратели по следам партизан вышли к деревеньке Хатынь, которую и сожгли вместе со всеми её жителями. Всего погибло 149 жителей деревни из которых 75 – дети…
Уже позже много позже, мой наставник – Нишан Нишанович, выслушав мой рассказ о поездке в Хатынь, заметил:
- Дима, а ведь «Хатынская проблема» куда глубже, чем тебе кажется. Я вот жил при СССР, я помню пафосные лозунги «Никто не забыт, ничто не забыто!». А вот про участие украинцев в Хатынской трагедии молчали, чтобы не делать больно братскому украинскому народу. Эта была неудобная правда, как и многие другие вещи, на которые предпочитали закрывать глаза. Дозакрывались… А потом очень удивились: почему это на Украине пышным цветом расцвела «бандеровщина». Она ведь не появилась из ниоткуда. Она росла и крепла…
А мне это напомнило песню Сергея Урывина: «Песня о лозунге или суд в Чернобыле». В песне этой есть гениальные строки.
Вот “Волг” и Чаек” квакают клаксоны,
И воронье спускается с небес.
В закрытой за семью замками зоне
Открытый начинается процесс.
Начальники публично дали слово,
Что взроют все до истинных причин,
Чтоб больше не стряслось нигде такого,
Всех обнажат, каков бы ни был чин.
Мы жадно ждали сведений из зала,
Но пресса сохранила немоту.
Там в зале, может, правду и сказали,
Да кто ее услышал, правду ту…
Пускай, песня о Чернобыльской аварии, но она, на мой взгляд, хорошо иллюстрирует проблему, о которой мне рассказал Нишан Нишанович.
Находившись по Хатыни, я пошел обратно, все те же 6 километров. Погода начала портиться. Когда я вышел к дороге на Минск, хлынул ливень. Стоять под ливнем на остановке, в ожидании автобуса - это, скажу я вам, то еще увлекательное занятие. Через часа полтора ожидания у меня уже зуб на зуб не попадал. Не знаю, что было бы дальше, но тут возле меня притормозил трактор. Тракторист, явно употребивший некоторое количество спиртного, поинтересовался:
- Чувак, чего ты мокнешь?
- Да я, вот, с Хатыни пришел, жду маршрутку до Минска.
- Садись ко мне, до автостанции Логойска доброшу. А там доберешься до Минска, а то околеешь.
Сел я к нему в трактор, и поехали мы в Логойск. Поездка на тракторе - это нечто шикарное. Кто не пробовал - рекомендую. Шум, скрежет, тряска - ух! Да еще и тракторист, видя мое состояние, достал свою фляжку зубровки, «для согреться», так сказать. Скажу одно: зубровка - это вещь! Пока мы доехали до Логойска - фляжку мы напополам уговорили. Стало наплевать и на дождь, и на холодрыгу и на тяжелые впечатления от экскурсии. Тракторист, как и обещал, довез меня до Логойской автостанции, откуда я уже без приключений добрался до Минска.
Каждый раз, когда я вспоминаю этот случай, я говорю "большое спасибо" этому трактористу, который помог мне, совершенно чужому человеку, в далеко не самый приятный момент жизни.
Хатынь - это яркое напоминание всем нам, что хотели сделать гитлеровцы с населением СССР. Ее история - это очень яркий и болезненный пример того, как попытки скрыть, сгладить нелицеприятные моменты в истории имеют крайне болезненные последствия. Историю надо знать такой, какой она была на самом деле.