Зимой исполнится 45 лет, как мы впервые услышали версию Элвиса в программе VOA, однако видение, овладевшее нами буквально с первых тактов вступления, маячит перед глазами как новое после сорока лет блужданий в пустыне, где даже песок разворован для кошачьих уборных и песочниц с маленькими оборотнями.
Это была наивная и скороспелая галлюцинация, наспех подогнанная под смысл песни, уже знакомой мне по исполнению Juicy Lucy, в котором была рельефная, почти осязаемая готика, но не было религии Американского Юга.
Элвис убеждал, а не гримасничал – он вел себя, как ведет себя капитан звездолета в любимом эпизоде "Сумеречной зоны", приказывающий членам экипажа вести себя, как будто не все потеряно, хотя они давно мертвы, как и он сам.
Какова численность добровольцев, завербовавшихся в команду "летучего голландца" по зову Элвиса, мне неизвестно, также, как мне неведом их идеал обетованной земли.
Мне же не привиделось ничего оригинального – нечто среднее между пустырем и стройплощадкой, возможно это был аэродром без опознавательных знаков, заставить себя поверить, что я прилетел на боинге, я как-то постеснялся, однако я, как папаша Карамазов, скорыми шагами сразу направился к телефонной будке, абсолютно уверенный. что смогу дозвониться куда следует, чтобы сообщить, что я на обетованной земле.
Да, это был определенно мой Promised Land, в котором не осталось ничего родного и близкого воспевавшим патологическое безобразие этих мест идиотам с мозгами истуканов, которыми были утыканы холмы и обрывы, никаких сакко и ванцетти, ничего, что могло бы вызвать у них на рожах блаженную улыбку бумбараша (про нейтронную бомбу еще не начали говорить) – и пускай перелет растянулся на сорок лет, но я готов его повторить, прекрасно сознавая, что физически это сделать невозможно.
Лояльность чему либо успешно функционирующему в наше время унизительна и аморальна, в сущноси она представляет единственно реальную форму измены, поскольку предавать в современном мире в общем-то некого.
Верности достойны только миражи.
Преданнность тому, чего нет на самом деле – высшая форма патриотизма.
Призрак Всадника без головы не имеет никакого отношения к мертвецу верхом на усталой лошади.
*
Далее:
* Три миниатюры о лишних людях
* Парк, Фэйм, инцидент
* Песни неведения
