Из цикла "Русская Арктика – история подвига!"
Продолжение... 21 мая первым на полюс вылетел самолёт Водопьянова. Второй машиной управлял Герой Советского Союза комбриг Василий Сергеевич Молоков, третьим - Анатолий Дмитриевич Алексеев, четвёртым - Илья Павлович Мазурук. Самолётом-разведчиком - Павел Георгиевич Головин.
«Лыжи коснулись поверхности. Бежим, резко накренясь и вздрагивая на неровностях. Сзади раздаётся хлопок парашюта. Он надулся и тормозит самолёт – это изобретение Водопьянова. Вот и стали. Всё в порядке. Цель достигнута. Путь сюда из Москвы занял 65 дней. Механики открывают люк в полу и выбрасывают лёгкую алюминиевую лесенку. Трояновский с камерой в руке – «Я не в счёт» – скатывается вниз.
Шмидт и все мы торопливо сходим на лёд. Кто-то выносит и втыкает в снег шест с флагом. Бутылка коньяка разлита в 13 кружек. Всем по глотку. «Ура!» - вспоминал геофизик-метеоролог Е.К. Фёдоров.
Члены экспедиции уже на льдине, а остальные самолёты так и не показались на горизонте.
«Свою обжитую под Москвой палатку мы ещё не установили. Она была на острове Рудольфа. Мы ждали самолёты как манну небесную: время шло, а оборудование доставлено только частично, надо выполнять план работ – приборов нет. В Москве, увидев план научных исследований, обладавший редкой трудоспособностью Отто Юльевич Шмидт, усомнился: "– Тут работы на десятерых!" Но всё-таки написал: «Утверждаю». И тут ещё – задержка с аппаратурой.
Прошло 22-е, 23-е, 24-е. Водопьянов занервничал:
– Отто Юльевич, дайте команду им вылететь, а то мне, чувствую, придётся лететь туда и вести караван самому» - потом вспоминал Папанин.
Остальные самолёты экспедиции, вылетевшие вслед за Водопьяновым, не смогли точно выйти на цель – сказывалось слабое приборное оснащение того времени, несовершенство методов навигации. Только Молоков вскоре нашёл нужную льдину и сел в лагере. Спустя несколько дней прилетел Алексеев и только через две недели – Мазурук. Его самолёт, вначале считавшийся резервным, поэтому был лишён радиста.
«Когда Мазурук сел на льдину в стороне от нас, Водопьянов очень болезненно это переживал. Скажу прямо: из всех нас Водопьянов особенно волновался в часы, когда отсутствовала связь с задержавшимся Мазуруком. Он уже поговаривал о том, что надо лететь, искать Мазурука, спасать. Он места себе не находил. И если бы не Отто Юльевич, который спокойно доказывал, что Арктика требует терпения и не допускает никакой поспешности, Водопьянов, вероятно, уже сорвался бы и полетел, забыв о себе и думая лишь о затерявшемся, по его мнению, во льдах товарище», – вспоминал потом лётчик Бабушкин.
6 июня 1937 года состоялось торжественное открытие станции «СП-1» в точке координат 89°24' северной широты и 78°40' восточной долготы.
Станция состояла из жилой палатки, легкой палатки и вспомогательных снежных домиков.
Пятью самолетами ТБ-3 и Р-5 было завезено 10 тонн груза. Во время высадки на льдине побывало 34 человека.
Самолёты улетели на базу на острове Рудольф. За выдающийся подвиг полярным лётчикам А.Д. Алексееву, П.Г. Головину, И.П. Мазуруку и М.И. Шевелёву было присвоено звание Героя Советского Союза.
Интересная история приключилась с авиационным сопровождением экспедиции. Пять самолётов для доставки папанинцев на льдину формально были взяты в аренду у Правительства СССР. Как потом вспоминал М.И. Шевелёв, по окончанию экспедиции он, как руководитель полярной авиации, поднял вопрос об оплате аренды самолётов, на что ему было сказано, что кинофильм М. Трояновского «На Северном полюсе» был продан за рубеж за валюту и принёс доход в несколько раз покрывающий все затраты на экспедицию.
И вот папанинцы остались вчетвером.
Размер льдины первоначально был три километра на пять; толщина - три метра. Каждый месяц в Москву отправлялись отчёты о проделанной научной работе.
Федоров впоследствии вспоминал о «важном» решении, принятом четвёркой 19 июля 1937 года: «Сегодня, после серьезного обсуждения, решились на героическое действие — гнать спирт из коньяка. Весь немалый запас нашего спирта в связи с чьей-то ошибкой при погрузке самолетов остался на Рудольфе. Спиртом мы предполагали обтираться — вместо умывания, но это еще полбеды. Только в спирте можно было фиксировать всякую мелкую водяную живность, которую во всех больших количествах Петя (океанолог П.П. Ширшов –прим. автора) вылавливал».
Геофизик-метеоролог Е.К. Федоров вёл на станции «СП-1» метеорологические, магнитные и астрономические наблюдения, периодически подменял Кренкеля во время сеансов связи, поскольку перед экспедицией освоил радиодело.
В палатке было относительно тепло и уютно. Тот же Фёдоров вспоминал: «13 октября… морозы доходят до 26 градусов, но внутри палатки температура держится около плюс 10 градусов за счёт одной керосиновой лампы. Тепловым изолятором служат два пуховых стёганных чехла, помещающиеся между наружным брезентом и внутренним парусиновым чехлом. Все оболочки крепко зашнурованы, но достаточно нескольких взмахов ножа, чтобы их освободить. На полу поверх прорезиненной материи и фанеры лежат оленьи шкуры. Тепло и уютно.
Почти всё внутреннее пространство занято. В палатке размещаются четыре койки, радиостанция с аккумулятором, похожая на буфет гидрохимическая лаборатория, метеоприборы, с потолка свисает изобретённая Иваном Дмитриевичем двухместная лампа, дающая яркий свет и тепло. Ходить нельзя. Следует осторожно, изгибаясь, пролезть между препятствиями, раздвигая головой висящие для просушки чулки, рукавицы и т. п. Это доставляет массу весёлых моментов. Конечно, можно прожить и в ледяной хижине, и в простой палатке. Однако наш тёплый уютный дом позволяет хорошо отдохнуть, сберечь силы для работы».
Но уже 30 декабря Папанин отметит: «По правде говоря, мы устали. Это стало чувствоваться во всём: и в отношениях друг к другу, и в работе. Возможно, что на Новый год мы устроим обязательный для всех выходной день и ничего делать не станем. Это будет наш первый день отдыха за всё время дрейфа.
А 31 декабря Папанин за час до Нового года разбудил радиста Эрнста Кренкеля: «Очень не хотелось вылезать из мешка, но, чтобы встретить Новый год вымытыми и побритыми, пришлось поторопиться. Вот я и стал на четвереньки, а Папанин кромсал на затылке мои космы. Остриженный, я побрился, вымыл голову, лицо и шею (приблизительно, конечно). Затем подошли Фёдоров и Ширшов. Включил приёмник. Услышали бой часов, а затем, передав новогоднее метео, сели пировать. Тяжёлые, как свинец, лепёшки на соде, приправленные паюсной икрой, картофельное пюре с охотничьими сосисками и кофе с остатками сухого торта – таков был наш шикарный новогодний стол».
Но уже 2 февраля 1938 года папанинцы передают радиограмму в Москву: «В районе станции продолжает разламывать обломки полей протяжением не более 70 метров. Трещины 1–5 метров, разводья до 50. Льдины взаимно перемещаются. До горизонта лёд 9 баллов, в пределах видимости посадка самолёта невозможна. Живём в шёлковой палатке на льдине 50 на 80 метров. С нами трёхмесячный запас, аппаратура, результаты».
Затем в радиоэфир летит следующее сообщение: «В результате шестидневного шторма в 8 часов утра 1 февраля в районе станции поле разорвало трещинами от полукилометра до пяти. Находимся на обломке поля длиной 300, шириной 200 метров. Отрезаны две базы, также технический склад с второстепенным имуществом. Из топливного и хозяйственного складов все ценное спасено. Наметилась трещина под жилой палаткой. Будем переселяться в снежный дом. Координаты сообщу дополнительно сегодня; в случае обрыва связи просим не беспокоиться».
Вот как вспоминал Папанин последние сутки 19 февраля на станции: «Эту ночь и этот день я никогда не забуду… Ширина нашей льдины только тридцать метров. Кроме того, она ещё лопнула в четырёх местах. Мы регулярно осматривали трещины, чтобы в случае подвижки льда успеть вывезти наш ценный груз, уложенный на нарты. Всё шло, как обычно: Женя провёл метеорологические наблюдения, Эрнст передал сводку на «Таймыр», я проиграл Пете четыре партии в шахматы.
Выйдя из палатки, мы увидели упёршийся в небо луч прожектора. Потом он начал бродить по горизонту: нас нащупывали, но не могли найти… В час дня пароходы задымили вовсю, они были уже совсем близко. В два часа они достигли кромки льда, пришвартовались к ней. В бинокль было видно, как люди спешат спуститься на лёд.
Не могу сдержаться, отворачиваюсь, текут слёзы радости… Вижу, Петя усиленно моргает и тоже отворачивается. И радостно, и в то же время немного грустно было расставаться с льдиной, обжитой нами.
К нам шли люди со знамёнами. Я бросился вперёд, навстречу им. С двух сторон подходили таймырцы и мурманцы. Среди них много товарищей по прежней совместной работе на полярных станциях. Нас начали обнимать и качать. На мне чуть не разорвали меховую рубашку. …Лагерь прекращает своё существование».
Станция «СП-1» была закрыта 19 февраля 1938 года в точке координат 70°03' северной широты и восточной долготы.20°00' восточной долготы.
За 274 дня станция прошла 1134 морской мили или 2100 километров, в генеральном направлении на юго-запад 1750 километра со скоростью 6,39 километров в сутки; суммарный дрейф 2050 километров со скоростью 7,5 километров в сутки.
Научные результаты, полученные в уникальном дрейфе, были представлены Общему Собранию АН СССР 6 марта 1938 года и получили высокую оценку специалистов. Научному составу экспедиции были присвоены учёные степени. Иван Дмитриевич Папанин и Эрнест Теодорович Кренкель получили звания докторов географических наук.
Много нового в познание природы Арктического бассейна дали океанографические наблюдения П.П. Шаршовым. Ещё Ф. Нансен во время дрейфа «Фрама» обнаружил проникновение в высокие широты атлантических вод с положительными температурами. Но как далеко на север они заходят, никто не знал. Исследования Ширшова показали, что эти воды достигают полюса и составляют там мощную прослойку – до 500 метров.
За время дрейфа океанологом было взято 38 полных гидрологических станций между полюсом и 76-м градусом северной широты. Важным достижением явилось подтверждение предположения Нансена о существовании подводного хребта между Гренландией и Шпицбергеном, так называемого «порога Нансена». Норвежец обнаружил его восточный склон со стороны Шпицбергена, а Ширшов – западный, со стороны Гренландии. Глубина вершины хребта составляла там всего 1300–1400 метров.
А драматическая история спасения папанинцев и их встреча в Москве еще впереди…
Продолжение следует... Автор: Владлен Дорофеев
Другие публикации автора из цикла «Русская Арктика – история подвига!»:
Прослушать воспоминания полярников можно на сайте Российского государственного архива фонодокументов в наших совместных интернет-проектах: "Великая Отечественная война в Арктике" http://ргафд.рф/russkaya-arktika-velikaya-otechestvennaya-vojna-v-arktike , «Героическая эпопея спасения челюскинцев»: http://xn--80afe9bwa.xn--p1ai/russkaya-arktika-geroicheskaya-epopeya-spaseniya-chelyuskincev , «Освоение северного морского пути»: http://xn--80afe9bwa.xn--p1ai/russkaya-arktika-osvoenie-severnogo-morskogo-puti
Фотоматериал использован из архива автора и свободного доступа Яндекс и является иллюстрацией мыслей автора.
Спасибо за внимание!
