Видеть — не видят. Ну, в том смысле, как мы, люди, это понимаем. Потому что о существовании друг друга микробы знают, хотя думать об этом они, конечно, не думают — им нечем. Собственно, не видят они друг друга по той же причине.
Чтобы видеть, нужно иметь: а) глаз и б) нервную систему. Глаз воспринимает свет, для того и нужен, а нервная система управляет сигналами, которые глаз ей передал. Нервная система как раз «видит» — расшифровывает сигналы, связывает их с образами, создает зрение, каким мы его знаем.
Для микробов проблема в том, что создать хотя бы один глаз, не говоря уже о нервной системе, им не из чего. Они простейшие — одна клетка все их богатство, что из нее построишь? Для создания глаза нужны тысячи клеток, причем разного вида. Очень сложный орган, на самом деле. Про нервную систему и говорить нечего.
Микроб в этой ситуации оказывается в жалком положении: он как нищий, у которого есть один кирпич, чтобы на нем сидеть, хранить под ним ценности, ставить на него добытую тяжким трудом еду. Один кирпич — и все. А ему предлагают построить из этого кирпича два дома, один из которых должен был дворцом на 500 комнат. Конечно, он не может этого сделать!
Зато микробы могут общаться другим путем. Они обмениваются химическими сигналами — выделяют вещества, которые влияют на поведение других микробов. Это не самое разнообразное общение: микробы могут либо объединяться, либо подавлять размножение у конкурентов. Совсем не так весело, как у людей, но им достаточно. И когда одни бактерии хотят, чтобы другие перестали размножаться, они начинают производить антибиотические вещества. А если хотят объединиться — вещества, что меняют метаболизм. У микробов оно так: изменил соседу метаболизм — изменил его поведение. Удобно, кстати.
Если бы кирпич из примера выше мог что-то такое, жизнь его владельца сделалась бы в разы проще. Захотел — устроил обидчикам повальную импотенцию, захотел — и даже такими они его любят. Глядишь, так и территорией поделятся, еду носить начнут. Так и без дворцов жить можно.
