Вопрос о том, к какой конфессии в конце жизни принадлежал русский философ Владимир Соловьев (1853-1900), известный своей критикой Православия и симпатией к Католичеству, до сих пор вызывает дискуссии. Н. Н. Павлюченков рассматривает основные версии.
В пользу представления о переходе Соловьева в Католичество свидетельствует ряд факторов, прежде всего его собственные произведения, например, его «прокатолическая» работа «Россия и Вселенская Церковь».
Однако в течение жизни его взгляды менялись и менялись существенно. Самая главная перемена в его мировоззрении коснулась идеи религиозно-политического глобализма. Это видно по его последнему произведению, незаконченной «Краткой повести об антихристе». Соловьев до конца жизни оставался верен своей идее объединения всех христиан. Но в «повести» глобальное религиозное объединение совершается не вокруг фигуры Римского папы, а в едином исповедании Христа Сыном Божиим.
Еще мы имеем свидетельство священника Николая Толстого, который сам закончил Московскую духовную семинарию и где-то в 1894 году стал униатом. И согласно этому свидетельству, Владимир Соловьев причастился за той униатской литургией, которую Толстой служил в Москве 18 февраля 1896 года, то есть за 4 года до смерти Соловьева. По свидетельству Толствого, перед причастием Соловьев предварительно прочитал Символ Веры с Filioque и добавил от себя, что он является членом истинной Православной или Греко-Российской Церкви, которая говорит не устами антиканонического Синода, не через посредство чиновников светской власти, но голосом своих великих Отцов и учителей Церкви. Которые признавали верховным судей Церкви апостола Петра и его преемников - римских пап. Еще о присоединении Соловьев к католикам писал иезуит Гаврилов в журнале «Символ» в 1990-х годах. И даже имеется акт о таком присоедини, который правда был составлен только в 1917 году, то есть через 17 лет после смерти философа.
Мы рассмотрели свидетельства «за», а что свидетельствует против? Во-первых, тексты самого Соловьева. Он имел дружеские отношения с католическим епископом Иосифом Штросмайером, который занимался проблемой устроения унии на местном уровне, в отдельно взятых православных приходах. От него Соловьев узнал, что папа Лев XIII готов его принять, но только в качестве кающегося схизматика. По этому поводу Соловьев написал
вот мое, в двух словах, окончательное отношение к папизму: я его понимаю и принимаю, но он меня не понимает и не принимает. Я его вместил в себя, а он меня вместить не может. Я пользуюсь им как элементом и орудием истины, а он не может сделать из меня своего орудия и элемента.
Соловьев хотел лишь использовать авторитет и власть папы для победы своей идеи объединения Христианства, он видел в Католицизме тактического, а не стратегического, союзника. По одному свидетельству, когда его спросили, признает ли он догмат о непогрешимости римских первосвященников, Соловьев ответил «когда войско идет в бой оно должно быть уверено в непогрешимости своего вождя». Но он столкнулся с недопустимой для себя узостью католического взгляда на волновавшие его проблемы.
После возвращения из поездки к Штросмайеру, Соловьев написал епископу Антонию (Вадковскому) о том, что вернулся в Россию более православным, нежели из нее уезжал. А на попытки обратить его в католичество ответил тем, что демонстративно исповедался и причастился в православном храме в Загребе. И в одном из писем Василию Розанову Соловьев писал, что признает всеобщую религию Святого Духа, которая «и шире, и выше, и содержательнее всех религий». Этот аргумент представляется мне самым главным в решении данного вопроса - вопроса о переходе или не переходе Соловьева в Католицизм. В сочетании с тем фактом, что во время жизни Соловьева общепринятой в Католической Церкви была практика фактического отречения присоединяемых от Православия. То есть, во время мессы нужно было произнести формулу о повиновении Святому престолу и заявить о том, что только в Католической Церкви полнота Церкви Христа. И вот как представляется именно такого заявления Соловьев сделать не мог, поскольку оно не соответствовало его убеждениям о характере Вселенской Церкви, в которой ни одна конфессия не может и не должна претендовать на исключительное обладание всей полнотой.
Н. Н. Павлюченков
