Обзор книги «От лучины до пришельцев» лётчика-космонавта, телевизионного ведущего и главного консультанта советской кинофантастики
Продолжаем говорить о книгах воспоминаний отечественных космонавтов, и сегодня полистаем одну из самых известных
Георгий Гречко рассказывает о своей жизни обстоятельно, припоминая массу бытовых деталей из давних детских лет (он родился в 1931-м):
Что интересно, комната, которую дали родителям, была на удивление просторной – аж пятьдесят метров. Пятый, последний, этаж. Высоченные потолки – метра три с половиной, на потолке – лепнина. По краям шла красивая лепнина и в центре, где люстра. Я не помню, была у нас люстра или не было. А лепнину помню. Родители пришли со мной на руках, увидели пятьдесят метров и сказали, что это невозможно жить в такой большой комнате: «Дайте нам меньше!» Им говорят: «Меньше нет». Тогда они попросили разгородить комнату. Им отказали. Пришлось разгораживать за свой счет.
Для человека, который сейчас живет, это кажется безумием.
Текст постоянно сопровождается стихами и анекдотами в тему. Поэтому мы видим не просто жизнь человека, но и эпохи: Гречко появился на свет когда ещё не во всех деревнях было электричество, оказался очевидцем (и участником) научных прорывов: телевидения, освоения космоса.
По книге видно, что её автор стремительно взрослел. Оккупация и лишения сделали его полностью самостоятельным годам к 12-ти, когда он предпринял поездку из Украины в Ленинград на поездах, не предупредив никого из взрослых. Об этом он очень просто, не красуясь, рассказывает:
Я поехал. Поезда шли вне расписания, во многих окнах были выбиты стекла. Мы останавливались на каких-то станциях, у нас была трудная долгая пересадка. Высадили нас на какой-то станции. Раненых пустили на вокзал, меня с ними. А днем, в ожидании поезда на Москву, я пошел к рельсам, увидел маневровый поезд и сел на подножку. Я катался на этом поезде. Он распихивает вагоны по разным путям, а я балдею от счастья, катаюсь. Потом мы приехали в Москву, опять пересадка, целый день в Москве, вечером на Ленинград. Меня интересовало метро – чудо света, как тогда говорили. Знал про лестницу-чудесницу. Спустился в метро – красиво, сказочно, но где волшебная лестница? Обычные ступеньки. Доехал до какой-то станции, вышел, опять ступеньки. Еще вышел на какой-то станции, нигде нет «лестницы-чудесницы». Наконец,
мне подсказали: «Киевская». Я туда приехал, и давай на лестнице кататься вниз-вверх.
Ещё ребёнком Гречко интересовался техникой, что постепенно привело его через образование в Военмехе и ракетные войска к работе инженером у Королёва. Так будущий космонавт оказался на Байконуре.
Я видел, как все начиналось. Тогда слово «космодром» никто не
говорил, это место называлось «полигон». Жили мы в бараках, на треть в земле. А если не нравится в землянке – живи в вагоне, который стоит на путях на солнце 16–18 часов. И даже когда ты приходишь поздней ночью на ночлег, туда, в эту духовку, даже сунуться невозможно.
Питались даже не осетриной второй свежести, а мясом третьей свежести в солдатских столовых.
Много страниц посвящено проверкам здоровья, тренировкам и взаимоотношениям кандидатов в космонавты в «Звёздном».
Самыми страшными для меня были вестибулярные обследования, когда тебя качают, крутят, заставляют вертеть головой. Кого-то мутит, кого-то рвет, кто-то останавливает качели.
Книга вообще легко воспринимается: с расчётом на современного читателя поделена на маленькие главки и в ней очень много тёплого юмора.
Гречко оставляет один из самых подробных в бытовом смысле рассказов о жизни на орбитальной станции. Вот, например, описание запахов:
В орбитальной станции – особый тяжелый запах. Все-таки наружной вентиляции, форточки в космосе нет! Есть, конечно, системы поглощения запахов и вредных примесей. Но я иногда шутил, что эти системы одни вредные примеси поглощают, а другие выделяют. Поэтому когда ты уже там прилетался, принюхался, то не чувствуешь, какая на станции тяжелая атмосфера. Но когда с Земли прилетает
корабль и в станцию попадает свежий воздух, то, конечно, это две большие разницы. А смесь запахов там жуткая. Запахи горелой пластмассы, горелой резины, от пищи, от остатков, от чего-то пролитого. В общем, запахов хватает. Но каждый ощущает их по-разному.
Например, космическая туристка Ануша писала, что в космосе пахнет горелым печеньем. Очень романтическая трактовка! По-моему, скорее уж горелой изолентой, чем печеньем.
К финалу тон повествования мрачнеет. С одной стороны, это характерное для пожилого возраста недоверие к новым временам, с другой — объективная реакция на происхоящее (книга была напечатана в 2013-м году).
Мне кажется, что наше общество сейчас свихнулось. Кинулись строить капитализм, а необходимых законов и моральных основ этого строительства не разработали. Это привело к нарушению нормальных человеческих отношений, и самое страшное, что все к этому привыкли.
Люди губят природу и человеческие жизни ради каких-то паршивых денег. Это же идиотизм!
Зачем им нужны все эти миллиарды? Ведь никто не возьмет их с собой в могилу! Мы читаем, как вырубают леса, загрязняют реки, убивают людей почти каждый день, и никак с этим не боремся. А это значит, что силы дьявольские побеждают, пользуясь нашим равнодушием. Это может закончиться новым потопом.
Также меня очень волнует вывоз российских капиталов за рубеж.
Также на нашем канале:
– О мемуарах космонавта Павла Поповича, который любил петь и читать стихи при любом случае
– О мемуарах Константина Феоктистова, который не верил, что человечество достигнет Марса
– Вспоминаем хороший забытый роман советского фантаста
– Приключения советских журналистов за рубежом. Часть 1: встреча с хиппи
Часть 2: на съёмках откровенного кино
