Наконец-то приехала Эллочка! Да еще и Марта с ней в придачу. Они очень подружились за время своих совместных путешествий, и Марта решила провести свой отпуск здесь, в Австрии. Заодно, как она сказала, поддоработает свое исследования уникальных лингвистических способностей Эллочки.
"Язык Эллочки так же уникален, как язык пираха", - пошутил я.
"А что? Это идея!" - на полном серьезе ответила Марта, - "Как тебе кстати Эверетт?"
Ну что я мог сказать? Одни восторги, слов не хватает. И тут Марта стала мне рассказывать про Эверетта, про его сложный путь в научном мире. Она его, оказывается, хорошо знает уже много лет, ее родители дружат с Даниэлом и его женой Линдой.
Даниэл Эверетт пришел в науку не совсем обычным путем. Вернее, совсем необычным. Не все до сих пор считают его настоящим, академическим ученым, многие относятся к нему как к выскочке или дилетанту. В любом случае, в лингвистических научных кругах он умудрился наделать много шуму.
"Представь себе ту ситуацию, - говорит Марта, - в мире лингвистики непререкаемым авторитетом является Ноам Хомский, его теория универсальной грамматики так же верна и незыблема, как в Советском Союзе марксизм-ленинизм. Лингвисты по всему миру сидят в своих кабинетах, согретые лучами идеальной теории. И тут появляется какой-то странный чувак, который мало того, что занимает кабинет как раз рядом с маэстро в престижном Массачусетском, он вообще не особо ученый, просто миссионер, изучающий на берегах какой-то там далекой реки какой-то непонятный язык. Так вот, этот странный непоседа, коим был, как ты понимаешь, наш друг Даниэл, публикует какую-то там статейку в научном журнале. И вдруг эта статья производит буквально взрыв в научном мире тех далеких 80-ых. Эверетт говорит о явлениях, которые, мягко говоря, не совсем укладываются в рамки стройной теории Хомского. Мало того, он же сам писал типа свой дисер как бы в этих самых рамках. В общем, Эверетт столкнулся с явлениями похлеще, чем анаконды и ягуары в джунглях Амазонии, он столкнулся с академическими интересами, вторгся в них, осмелился потоптаться."
Да, действительно, с одной стороны может выглядеть странным и даже как бы непорядочным такое поведение, когда сначала пишешь научную работу в рамках теории маэстро, а потом вроде как от нее открещиваешься. Но я прикинул хронологию событий: впервые 25-летним миссионером он приехал к пираха в 1977-ом году. Потом к нему присоединилась его семья, и через некоторое время жена и старшая дочь заболели малярией. Даниэл с семьей покидают селение пираха (эти драматические события подробно описаны в его книге), его жену едва удается спасти. Из-за длительного восстановления Карен после болезни, Даниэл не имеет возможности жить среди племени в течение полугода.
В 1983 году Эверетт защищает диссертацию. До сих пор это считается наиболее полным пособием по грамматике языка пираха. Даниэл молодец! Я вообще думаю, что он гений. В полевых условиях изучил язык, фактически изобретая подходы на ходу. Ведь пираха не говорят на каком-нибудь другом языке, между ними и исследователем нет никакого общего контекста, нет стороннего средства, которое могло бы как-то помочь. И он успевал жить среди индейцев, изучать их культуру и язык, справляться с кучей бытовых трудностей, и одновременно писать дисер. А, там еще кажется магистерскую по пути защитил, так что бисер писался в считанные годы и практически на коленке. Чего уж тут удивительного, что в тот момент он и не думал ни о чем таком, что выходило бы за рамки господствующей теории. Разумеется, факты накопились со временем. Да и перепроверял он их, наверное, не единожды, прежде чем решился опубликовать.
