Ленни Белардо/Папа Пий 13-й, кто он? Невротик, циник, сумасшедший? Что заставило его стать главой одного из самых могущественных институтов — Римско-католической церкви? Что привело его на этот гипер-ответственный пост? В чём его Желание?
Сразу же после «воцарения» Папе снится сон, мы же становимся свидетелями этого сно-видения, отправляясь королевской дорогой бессознательного в самые потаённые, самые загадочные уголки его души.
Итак, молодой Папа видит сон, в котором он совершает свою первую проповедь. Обращаясь с балкона к толпе верующих, пришедших увидеть и поприветствовать нового Папу, Ленни перечисляет всё то, что противоречит политике католической церкви, издавна боровшейся с разводами, абортами, эвтаназией, гей-браками, контрацептивами, искусственным оплодотворением и женщинами-священниками.
«Мы забыли, как радоваться, — продолжает он. — Есть один путь, ведущий к радости, и имя ему — свобода».
На этом месте психоаналитик, если бы такой сон рассказал ему пациент, облегчённо вздохнул, признав в нём «нормального невротика». Ведь кто, как не невротик, будет грезить о свободе, которая для него, как существа структурно «под-лежащего», в реальности, конечно, невозможна?
Чем более мы Папу узнаём, тем более удивляемся многогранности его характера и его противоречивости. Ленни можно бы было назвать мастером эпатажа, если бы всё то, что он в Ватикане делает, было инспирировано сознательной частью его Эго. Но в том-то и весь цимес, что раскусить Пия 13-го не так-то просто: говорит ли он серьёзно обдуманные вещи, или его поведение, непоследовательное в своём метании между консерватизмом, ожиданием ответа бога и желанием наслаждаться, будь это требование пить вишнёвую колу или видеть все свои подарки, – свидетельство его невротической расщеплённости?
Неверие в бога, с одной стороны, и стремление быть избранным им же, выраженное в молитве во время конклава, - зеркальное отражение амбивалентности мужчины-мальчика, травмированного, искорёженного предательством бросивших его родителей-хиппи. Поможет ли Ленни служение богу в качестве викария Христа обрести, наконец, Отца и почувствовать себя его любимым сыном?
Может ли Папа сомневаться в существовании Бога, имеет ли он на это право? Являются ли уверенность в бытии Всевышнего и осознание себя богоизбранным признаками психического здоровья, даже если это здоровье самого Папы? Даниэль Пауль Шребер, немецкий судья, автор автобиографических «Воспоминаний невропатологического больного», в наличии Создателя не сомневался, и даже имел опыт превращения Им в женщину, Женщину Бога, что, однако же, не позволило ему убедить в этом своё окружение. Ленни же доказывать существование бога верующим не намерен: «Это вы должны доказать мне его отсутствие», - обращается он к ним, переворачивая с ног на голову не только теорию чайника Рассела, но и выворачивая психотическую уверенность Шребера наизнанку.
Ирония Ленни – еще одна вещь, отличающая его от Шребера. Его речь не является плоской, Папа играет словами, и эта провокативная игра ad absurdum производит ошеломительный эффект:
«— Вы верите в бога?
— Я... Да, верю.
— А я нет. Те, кто верит в бога, не верят ни во что».
Трансформация религиозного чувства Ленни происходит параллельно трансформации его нена-любви к родителям. Став Папой, взрослея, Ленни освобождается от власти прошлого, его Другой уже не такой всемогущий, он не властен над Ленни, а сам уже может злиться и страдать, как злился и страдал когда-то оставленный Ленни:
«Бог злится, — говорит Ленни. — Он переехал на окраину города, в грязную квартирку-студию над шиномонтажной мастерской. Ночами Бог страдает от жары. Не спит ночами с тех пор, как осознал свое бессилие над людьми. Он понял, что потерял контроль».
Стать Папой для Ленни – попытка переработать детскую травму: не только обрести Отца, но и идентифицироваться с Отцом, стать сувереном, имеющим право Решать. Стать субъектом, изжив из себя объект-отброс. Заносчивый, высокомерный, раздражительный и мстительный Пий XIII уже не согласен на роль послушной марионетки и намерен учинить глобальные перемены. Стать символическим отцом, оставаясь при этом символическим сыном, - тот сингулярный выход, который Ленни находит для себя. Земные отношения чреваты болью и невозможностью перенести еще одно предательство, как и стать предателем своего собственного сына:
«Священник не взрослеет, потому что никогда не будет отцом. Он навсегда сын. Вот, почему тринадцать веков назад мы приняли обет безбрачия. Чтобы быть детьми Господа, не смея занять его место».
Концепция невидимого Папы, раскритикованная маркетологом Ватикана, - одно из изобретений Ленни, призванное подставить подпорку хромому богу, проекции реального отца Ленни, которому требуется помощь сына для исполнения функций отца символического.
Навязчивая изоляция непереносимых аффектов позволяет молодому здоровому красивому мужчине, иронией судьбы ставшему понтификом, оставаться «ни живым, ни мёртвым», этаким котом Шрёдингера, чьим самым большим грехом является то, что совесть его не терзает:
«Дружеские отношения — опасны. Они приводят к двусмысленности, недопониманию и конфликтам. И всегда плохо заканчиваются. В то же время формальные отношения — чисты, как родниковая вода. Это правила, выбитые в камне. Нет риска недопонимания, и они длятся вечно. Так вот, Вы должны знать — я не ценю дружеские отношения и я большой поклонник формальных».
В служении Отцу Ленни отказывается и от возможности воссоединиться с Матерью, когда-либо обретя её в земной женщине. Любовные письма – единственный из дозволенных самому себе способов сексуальной связи, - в случае Ленни являются яркой метафорой её, этой связи, несуществования. Amen!
Анастасия Гареева
