Шампанское в России появилось почти тогда же, когда оно появилось и в Европе. В конце 17 века, в пору молодости Петра I. Правда сам царь предпочитал анисовку, венгерское, на худой конец французское красное нюи. Но Пётр и не запрещал французские игристые напитки.
В дневниках камер-юнкера из свиты герцога Голштинского незабвенного Берхгольца шампанское фигурирует неоднократно. И это было не гастрономическим маневром, а скорее политическим.
Ведь в России, где столы ломились от тяжелых подовых пирогов, где все блюда приправлялись огромным количеством чеснока и лука, где всё (в том числе огурцы и водку) было принято заедать тягучим приторным медом, не было резона для принятия в рацион тонких французских вин.
Голштинский герцог, из дневников сопровождения которого мы знаем в точных датах о потреблении шампанского, загостился в России надолго: с 1721 по 1725 гг. Герцог выбирал себе невесту из двух дочерей российского императора. Или может быть Пётр раздумывал которую из дочерей доверить заморскому принцу.
Любой жених в любом семействе гость почтенный. А этот был первый иностранный жених в российской династии Романовых, до него все претенденты были отечественные.
Петр принимал голштинца по высшему разряду, с праздничным шампанским, которое подавали то при посещении гостями Адмиралтейства, то на экскурсии в Монплезир, то при осмотре патриаршей ризницы в Москве, где дорогих гостей угощал французской влагой сам архиепископ.
Со смертью Петра Великого в употреблении шампанского наступило затишье. И вернулся обычай пить шампанское на банкетах лишь в царствовании Екатерины II. Тогда шампанское «в серебряные вызолоченные бокалы разливали гайдуки не менее трёх аршин ростом».
Ласкающее русский слух хлопанье шампанских пробок появилось лишь во времена Александра Сергеевича Пушкина, когда легендарной вдове Клико удалось найти способ для поддержания в бутылках давления до 6 атмосфер.
Первый взрыв всеобщего опьянения шампанским в Петербурге совпал с триумфальным восшествием на престол дочери Петра I, Елизаветы. Привезенный французским дипломатом маркизом де ла Шетарди винный погреб
(и в том числе 16800 бутылок шампанского, при населении столицы включая прислугу и младенцев в 70 тыс. человек)
сыграл важную роль в триумфе Елизаветы Петровны. Гвардейцы - преображенцы доставившие Елизавете российский трон, празднуя победу, все желали обниматься с предприимчивым французом.
Впоследствии уже не один политический переворот в России не обходился без французского игристого. Так было в 1762г., когда праздновала свою победу Екатерина II. Так было в 1801 г., когда, накачавшись шампанским приближенные Павла I пошли «гробить» царя. Формирование идей декабристов происходило под звон бокалов с шампанским. И так до Октябрьской революции, когда потоки игристого буквально текли по улицам Петрограда.
Подобная привязанность «левых» сил к «шампани» не курьёз и не мистика. Здесь особенность воздействия напитка на отечественные головы. Еще Иван Панаев, соратник Николая Некрасова по «Современнику», проницательно заметил: «За бокалом шампанского сближаются скоро, эта влага производит действие чудное: она располагает сердца к искренности». От себя добавим: чудную способность видеть в собутыльнике единомышленника, если не брата.
Подписывайтесь на канал Русский архив
Читайте: Русская старина. Трактир, бильярд, «картежная игра и другие похабства»
«Папиросы с сюрпризами» фабрики Михаила Достоевского
Анекдот от Александра Дюма. Дело-табак
