каждому из которых было чуть более двадцати, а точнее, говоря народным слогом, «тридцатника не было».
Джеймс Браун – супермен, и практически любой опыт подражания выглядят, как попытка опровергнуть присутствие такой личности среди простых смертных в единственном числе.
С этой точки зрения самой удачной «кавер-версией» следует признать клоунаду под There Was a Time в одной египетской комедии, кажется, это были «Мужчины на одно лицо».
А подлинным шедевром – I Got The Feeling от Эдди Мерфи в фильме «48 часов».
Брауну удавалось, можно сказать, вслепую переиначить по-своему самую неожиданную и неподходящую вещь. Нечто сентиментальное и доброе, как Who Can I Turn To или If I Ruled The World, в его интерпретации становится отвлекающим маневром перед очередной свирепой атакой. Браться за материал Джеймса Брауна рискованно для репутации, а главное для психики осквернителя.
Но так было не всегда. Некоторые успешные «ошибки молодости» до сих пор звучат искренне, почтительно, натурально и свежо.
THE RATTLES – I'LL GO CRAZY
Бит-группа из ФРГ – современники неподражаемых «Лордов» и завсегдатаи легендарного «Стар-клуба».
Сыграно и спето в обстановке, когда дерзость аудитории стимулирует дерзость исполнителя. Такова была атмосфера танцплощадок тех лет.
Настоящая «капсула времени». Полторы минуты экстаза на уровне Them, с обязательным речитативом в начале.
*
THE MACCOYS – PAPA'S GOT A BRAND NEW BAG
Совсем юный Рик Дерринджер – один из наиболее стильных реформаторов классического рока Made In USA.
Оба ранних альбома его подростковой группы состоят в основном из каверов. Но каких!
Именно МакКойс принадлежит первое исполнение Sorrow, которую в дальнейшем увековесил Дэвид Боуи.
Целых три композиции Брауна можно отыскать на этих дисках. В том числе и проникновенную версию I Don't Mind, вошедшую в культовый нуар «48 часов до Акапулько» – не путать с тем, где Эдди Мерфи.
*
RENEE GAYER – IT’S A MAN’S WORLD
Дочь еврейских беженцев из Чехословакии, австралийская «дженис джоплин». Надежный и ответственный интерпретатор блюза, соула и фанка. Имя Рене Гайер стоит в одном ряду с Кэти МакДональд, Кэрол Граймс и Мэгги Белл.
Этот мефистофельский соул-вальс послужил основой для самой известной песни Чеслава Немена. Его блистательно, в своей грандиозной манере спел Том Джонс. В свете таких подробностей смелость и профессионализм мисс Гайер заслуживают особого внимания и уважения.
*
LES VAUTOURS – DE T’AIMER DE T'AIMER
Не помню, какую именно птицу, скорей всего, хищную, так зовут по-французски. Возможно, грифа. Были, кстати, «Грифы» и московские.
Но французы эти звучат красочно и слаженно. Много лет назад, выдернув их сборник у тех, кто в погоне за модой, такие вещи игнорировал, я в первую очередь оценил именно эту версии. Good Good Loving, потому что она была первой иностранной песней, которая запомнилась мне во младенчестве. Только в исполнении Чебби Чеккера. Подробностями этого знакомства я делился позавчера.
В любом случае наследие Les Vautours (у них выходили только синглы) достойно дальнейшего изучения для каждого, кому нравится первобытный саунд начала 60-х.
Особенно радует, что эти молодые парижане не пробуют звучать, как «негры», сознавая, что это невозможно. Все бы так.
*
MITCH RYDER – PLEASE, PLEASE, PLEASE
А вот Митч Райдер пробовал, и весьма успешно. В родном Детройте это более естественно. Выступая подростком в афро-американском составе, этот потомок выходцев из Италии, вводил в заблуждение цветных поклонниц.
Остальное – история. История одного из величайших белых вокалистов, определивших певческие каноны рока на много десятилетий вперед.
Вообще-то я искал I Feel Good, которая, помнится, так чудовищно звучала в рекламе какой-то дряни по ящику.
Но придется ограничиться исполнением хрестоматийной Please, Please, Please, как обычно, с несколько вымученным, но экспрессивным вступительным словом в начале. А нам пора закругляться.
*
👉 Бесполезные Ископаемые Графа Хортицы
Далее:
* Музыка зарубежного кинематографа, за которой охотились
* Восемь ролевых типажей в поп-музыке 70-х
* Пять песен о комнатах, где каждый по-своему сходит с ума