К левым режимам обскурантистского типа следует отнести и самый одиозный латиноамериканский режим ХХ века – диктатуру Франсуа Дювалье в Гаити (1957-71 гг.). Подробное описание ужасов дювальеризма не входит в задачи данной работы, так как о этом страшном времени написано достаточно. Ограничимся лишь напоминанием о его основных чертах, поскольку Дювалье-старший умер давно и нынешние поколения о нем почти ничего не слышали.
Врач по профессии, Дювалье стал президентом Гаити – формально в результате выборов, хотя выборы в условиях перманентного хаоса и насилия были скорее пародией на нормальную демократическую процедуру. Дювалье установил в Гаити жестокий, репрессивный, коррумпированный режим; впрочем, Гаити и вообще отсталые страны Карибского бассейна этим удивить нельзя.
Дювалье запретил все политические партии, кроме правящей Партии национального единства, все профсоюзы и общественные организации, закрыл оппозиционные издания. Тиран опирался на языческий африканский культ вуду: он представлял себя колдуном этой религии и считался «бароном Субботой» - вождем мертвых. Он носил черный костюм, черный галстук, черную шляпу и солнцезащитные очки: гаитянские негры почему-то представляли себе «барона» именно так. Похоже, этот бывший врач, проходивший практику в Мичиганском университете США, со временем сам поверил в то, что он – «барон Суббота». Когда американская администрация президента Кеннеди начала критиковать Дювалье за зверства и прекратила предоставление помощи, Папа Док (такое прозвище он придумал себе сам, и оно прижилось) истыкал иголками восковую фигурку Кеннеди. Когда Кеннеди был убит, гаитяне в ужасе решили, что это сработало колдовство Дювалье, а после того, как новая американская администрация возобновила помощь Гаити, в этом отпали последние сомнения.
Сократив численность армии, Дювалье сформировал создал специальные полицейские силы, получившие известность как тонтон-макуты («оборотни», «привидения»). Первым командиром тонтон-макутов стал бывших армейский лейтенант Клеман Барбо, набиравший в свое воинство в основном уголовников. Барбо говорил, что получил от Дювалье приказ убивать ежегодно по 500 человек. Члены этой организации не получали жалования и кормились грабежами. Тонтон-макуты в неизменных солнцезащитных очках (этакий босяцкий шик) тоже изображали из себя выходцев из загробного мира. В 1963 г. Барбо устроил заговор против Дювалье, был арестован и казнен. После казни Барбо тиран гадал на внутренностях козла и «выяснил», что тот перевоплотился в черного пса - и по всей стране было организовано истребление черных собак…
Католическую церковь Дювалье не запрещал: он поставил ее под свой контроль. Священники, не пожелавшие прославлять режим Папы Дока в своих проповедях, были высланы из страны, но этим диктатор не ограничился. Он «модернизировал» молитву «Отче наш», и в церквях католики пели: «Папа Док, вечно сущий в национальном дворце! Да святится имя твое в нынешнем и всех последующих поколениях. Да будет воля твоя и в Порт-о-Пренсе, как во всех провинциях. Дай нам обновленную Республику Гаити на сей день, и не оставляй антипатриотическим захватчикам, ежедневно попирающим нашу страну, долгов их. Да введи их во искушение под тяжестью их грехов и не избави их от лукавого…»
Считается, что тонтон-макуты за 14 лет правления Дювалье-старшего истребили от 30 до 50 тысяч человек, хотя их жертвы никто, естественно, не считал. Десятая часть гаитян бежала в США и соседнюю Доминиканскую Республику.
Папа Док был большим затейником. В 1964 г. парламент страны присвоил ему следующие титулы: «непререкаемый лидер революции», «апостол национального единства», «достойный наследник основателей гаитянской нации», «рыцарь без страха и упрека», «великий электровозбудитель душ», «большой босс коммерции и промышленности», «верховный вождь революции», «покровитель народа», «лидер третьего мира», «благодетель бедных», «исправитель ошибок» и пр.
Экономика Гаити, и прежде крайне отсталая, при Дювалье совсем впала в кому. Многие гаитяне продавали своих детей в возрасте от 5 до 15 лет за несколько долларов в надежде, что их хотя бы будут кормить. Руководство экономикой «большого босса коммерции и промышленности» заключалось в основном в том, что он регулярно национализировал несколько имевшихся в столице казино, а потом их же приватизировал. «Лидер третьего мира» по примеру Бразилии начал строительство новой столицы – Дювальевиля; после его смерти она представляла собой небольшой пустырь, на котором стояло несколько одноэтажных домиков без окон и дверей, в которых ютились бродяги. Важной статьей дохода Гаити стала торговля кровью (в 1971 г. 2 раза в месяц 2 500 литров замороженной крови вывозилось в США), что в конце 1970-х вызвало начало эпидемии СПИДа в мире.
Однако Дювалье до самой смерти твердо удерживал штурвал управления полумертвой страной: мятежи и заговоры проваливались, а периодические выступления как прокубинских, так и проамериканских партизан быстро подавлялись. В целом гаитяне поддерживали дювальеристский режим и верили его «революционным» лозунгам. А что удивляться? Сталина тоже поддерживало большинство затерроризированного и обманутого населения, как и Фиделя Кастро, и Пол Пота…
В 1971 г., уже смертельно больной, Дювалье начал подготовку к провозглашению себя императором, но не успел: в апреле того года он умер. Преемником Франсуа Дювалье стал его сын Жан-Клод. Его пятнадцатилетнее правление было уже обычной диктатурой – без вудуистского колдовства и прочих экстравагантностей Папы Дока. Дювалье-младший даже формально распустил корпус тонтон-макутов и пытался кое-то делать для развития экономики: Гаити при его правлении стал крупным производителем… бейсбольных мячей. Но в целом период его правления для исследования малоинтересен.
В СССР и вообще в левой среде режим Дювалье считался фашистским и проамериканским, опиравшимся на «крупных помещиков и капиталистов, а также на американские монополии». Это абсолютно не соответствует действительности. Дювалье опирался на теорию негритюда - философскую и политическую доктрину, провозглашенную в 1930-х гг. сенегальцем Леопольдом Сенгором, мартиникцем Эме Сезером и гвианцем Леон-Гонтраном Дамасом, отстаивающую расовое превосходство чернокожих. Своими предтечами Дювалье считал мятежного раба, колдуна и массового убийцу XVIII века Макандаля (его целью было истребление всех белых), лидера негритянской революции Туссен-Лувертюра, но в первую очередь, конечно, первого главу независимого Гаити Дессалина. Дессалин в свое время провел операцию «Национальной мести» - физического истребления всех белых, уцелевших в Гаити после победы черных повстанцев. «Освобожденных» рабов Дессалин прикрепил к государственным плантациям, где они работали, живя на казарменном положении (рабочий день начинался по барабанному бою в 3 часа утра), не имея права покинуть место жительства и подвергаясь телесным наказаниям. «Развитие сельского хозяйства обеспечивалось, среди прочего, тем, что по конституции запрещалось менять место жительства: жители острова были прикреплены к земле. Запрещалась также распродажа государственных земель участками, не достигавшими 50 акров; на новых владельцев возлагалась обязанность обеспечивать рентабельное землепользование. Таким образом, вводилась система плантационного хозяйства. (…)
Так, восставшие негры сами восстанавливали плантационное, рабское хозяйство, только вместо относительно культурных французских управляющих ставили своих черных "офицеров". Рабы не знали ничего, кроме рабства, и, победив, могли построить только новое рабство... Какое сходство с нашим послереволюционным устройством: ведь мы тоже не могли придумать ничего лучшего, кроме возврата к новому, сталинскому крепостничеству!» (B.Сокирко «Советский читатель вырабатывает убеждения», sokirko.info/ideology/samosoznanie/gonionskiy.html).
«Высказывание критики в адрес хозяев, приветствовавшееся в прошлом как акт противостояния рабовладельческому гнету, стало рассматриваться как преступление сравни бродяжничеству и строго наказываться, начиная с первой конституции 1801 г. Сельскохозяйственный диктат просуществовал до 1904 г., то есть более ста лет после провозглашения независимости Гаити!» (Из истории Гаити и ее менталитета: Почему Гаити не везет, portalostranah.ru).
По мнению некоторых историков, Дессалин создал государство «реального социализма» сталинского типа со всеми соответствующими атрибутами: закрепощением трудящихся, классовой борьбой (белых убивали не как представителей чуждой расы, а как эксплуататоров), антиимпериализмом и безграничной личной властью диктатора. Независимое Гаити начало свое независимое существование как примитивно-социалистическое, и это наложило отпечаток на всю его историю.
Дювалье был настоящим последователем Дессалина. Он был не просто теоретическим апологетом негритюда – он был практиком: диктатор апеллировал к ненависти негров к белым и всячески разжигал ее. Обращаясь к гаитянам, он говорил: «Меня ненавидят потому, что я, как и вы, черный. Они отказываются сотрудничать со мной, ибо я поклялся сделать вас счастливыми. Сегодня президентский дворец широко открыт для вас. Придите и воскликните: „Да здравствует Папа Док!“».
Установление своей тирании Папа док именовал «революцией» - да, по сути, она таковой и была: мулатская верхушка, больше столетия контролировавшая госаппарат и армию, владевшая землями и предприятиями, была отстранена от власти, перешедшей в руки безграмотных негров – по расовому и одновременно классовому признаку. Это была в полном смысле революция угнетенных против угнетателей, причем успешная. Показательно, что в 1958 г. Дювалье в соавторстве с неким Ломером Дени написал книгу «Борьба классов в истории Гаити», проповедующую черный расизм и призывающую к борьбе за «социальную республику». Находясь у власти, Дювалье конфисковал земельные владения и предприятия, принадлежавшие мулатам, и сам стал крупнейшим латифундистом и предпринимателем; менее крупные и ценные активы распределили между собой его сподвижники-негры. При этом сменившая владельцев собственность, как и положено в социалистическом государстве, формально считалась государственной.
Созданный Дювалье режим, при всех отличиях от режима Кастро на Кубе, имел с ним много общего, причем в фундаментальных принципах: агрессивный национализм (Дювалье терроризировал мулатов, считавшихся «белыми», а Кастро депортировал в остров Пинос кубинцев китайского и японского происхождения), обскурантизм, безграничная диктаторская власть, тотальное подчинение тирану экономики, социальной сферы и культуры.
Живописуя ужасы дювальеризма, журналисты и публицисты, как правило, старались не замечать того, что режим Дювалье был левым и социалистическим. Рассказывая о жизненном пути диктатора, не принято напоминать, что политическую карьеру он начал в рядах Рабоче-крестьянского союза (Mouvement Ouvrier Paysan), лидера которого, профессора-марксиста Пьер-Эсташа Финьоля, Папа Док до конца жизни называл своим учителем и наставником (что, впрочем, не помешало Дювалье отстранить «учителя» от власти и расстрелять сотни его сторонников).
«Проамериканская» политика Папы Дока – такая же выдумка левых, как и его опора на «помещиков и капиталистов». В идейный пантеон дювальеризма, помимо Макандаля, Туссен-Лувертюра и Дессалина, был введен Шарлемань Массена Перальт – гаитянский офицер, в 1915 г, после начала американской оккупации Гаити, начавший партизанскую войну против США, попавший в плен и казненный в 1919 г. Дювалье утверждал, что в нем живет дух Перальта. А США с самого начала резко критиковали жестокость, коррумпированность и политические репрессии дювальеристского режима, и в 1961 г. прекратили помощь, оказывавшуюся Гаити с 1915 г. В мае 1960 г. на конгрессе Национального союза гаитянских студентов выступил сам Дювалье, заявивший, что, «если США не увеличат помощь Гаити, он будет вынужден обратиться за помощью к коммунистам» (С.А.Гонионский "Гаитянская трагедия", М.: Изд-во "Наука", 1974). ЦРУ США предприняло несколько не очень серьезных попыток свергнуть гаитянского тирана. В их числе были инициированные американцами попытки военных переворотов в 1958 г. и 1970 г., заговор упоминавшегося главы тонтон-макутов Барбо и высадка повстанческого десанта в 1958 г. при помощи ЦРУ, подобного высадке на Плайя-Хирон, только совсем уж нелепо организованного (в десанте участвовало всего 8 человек, но они, как ни поразительно, чуть было не свергли Дювалье!).
Однако по мере укрепления режима Кастро на соседней Кубе американцы решили смириться с диктатурой Папы Дока. Лидеры гаитянской оппозиции вполне обоснованно не казались американцам серьезными людьми, а опасность кубинской интервенции на Гаити была более чем серьезной.
«8 января 1959 г. Фидель Кастро отдает распоряжение о начале подготовки к новому вторжению с целью изгнания из Гаити Франсуа Дювалье.
Избрав наиболее подходящие военные кадры из рядов победившей Повстанческой Армии, кубинцы развернули широкую вербовочную кампанию в гаитянских диаспорах в Нью-Йорке, Мехико, Каракасе, на Барбадосе и Багамских островах. Центр подготовки будущих повстанцев располагался в казармах городка Хамайка (в нескольких километрах от Гаваны), в центре самого города функционировала вербовочная контора.
Вскоре здесь собрались более 500 добровольцев, проходивших обучение под руководством лучших кубинских командиров. Организация «Triple-A» Аурелиано Санчеса Аранго, которая в свое время сражалась против диктатуры Батисты, предоставила гаитянским повстанцам лодки, необходимые для осуществления высадки. Официальное кубинское радио «Прогресс» начало вещание на французском языке: радиоволны принимались подпольщиками в самой Гаити с помощью любительских передатчиков. (…)
К 12 августа экспедиция была полностью готова к отплытию. Несмотря на провал месяц назад подобной же попытки высадки в Доминиканской Республике, настроение у герильерос было боевым. Координировали деятельность контингента бойцы кубинской Повстанческой Армии – команданте Энри Фуэнтес и капитан Рингаль Герреро. Со стороны гаитян командование осуществлял бывший офицер Анри Дантон, ставленник Луи Дежуа, либерала-мулата, проигравшего президентские выборы в 1957 г.
Вечером того же дня от побережья провинции Баракоа отчалила яхта, на которой освобождать республику отправилась первая группа в 30 человек: 18 кубинцев, 10 бывших гаитянских военных и 2 венесуэльца. Ночью 13 числа лодка подошла к берегу Лес Ируа: высадка началась.
Тремя днями спустя, гаитянский канцлер Луи Маре прямо на встрече канцлеров латиноамериканских государств в Чили, шокировал собравшихся, напрямую заявив об агрессии Кубы в отношении Республики Гаити.
Неожиданно для самих герильерос, зачищенная гаитянская армия, получив информацию о вторжении, полностью поддержала Франсуа Дювалье. (…) До 20 числа повстанцам более-менее удавалось продвигаться вперёд, хотя конфликт явно складывался не в их пользу: контингент попал под массированные армейские удары, и, тем не менее, продолжал продвигаться в сторону гор Каракауссе, где и планировалось организовать первый партизанский очаг. 20 августа вступили в бой сконцентрированные Барбо близ гор армейские формирования. В неравной схватке практически все партизаны были убиты, пятерым же кубинцам удалось бежать, и они были арестованы позже. Сразу же на место действия были доставлены журналисты, которым удалось зафиксировать результаты бойни.
Плодом этой неудавшейся попытки мятежа стал разрыв дипломатических отношений между Республикой Гаити и Кубой. Более того – антикубинская пропаганда получила ещё один козырь в свои руки в деле запугивания латиноамериканцев «красным кубинским империализмом» (Вторжение в Гаити, сайт «Теология освобождения»).
Таким образом, после кубинского вторжения Дювалье не мог рассчитывать на поддержку СССР и был вынужден начать налаживать отношения с ненавистными США. Кроме того, в 1961 г. неизвестные снайперы убили долголетнего диктатора Доминиканской Республики Рафаэля Трухильо. Его ненавидели доминиканские левые и презирали верующие (он вступил в конфликт с католической церковью), а американцы подвергли санкциям после того, как агенты тирана попытались убить нескольких его оппонентов прямо на территории США. Однако убийство Трухильо произошло только после того, как он, подобно Дювалье, заявил, что, если американцы от него «не отстанут», он примкнет к «социалистическому лагерю». И очень скоро после этого меткие выстрелы поразили его бронированную машину. Дювалье понял это как сигнал: США готовы терпеть от местных каудильо многое, но угроза перейти на сторону Москвы, да еще после ухода Кубы под покровительство Советского Союза, вызовет самые жесткие действия Вашингтона, вплоть до политических убийств и военной интервенции.
Превращение Гаити после смерти Дювалье-старшего в «обычную» диктатуру, а затем свержение Дювалье-младшего отнюдь не избавили Гаити от дювальеризма. Мало того, что Папа Док до сих пор очень популярен у населения Гаити: последовавшие режимы, в том числе и считавшиеся левыми, являлись и являются по сей день дювальеристскими в своей основе.
Так, дювальеристом по сути был Жан-Бертран Аристид (президент Гаити в 1991, 1994-1996 и 2001-2004 гг.) – священник, марксист, садист и психопат в одном лице. Кстати, «именно Вашингтон, с маниакальным упорством навязывающий Гаити демократию западного образца, посадил Аристида в президентское кресло силами морской пехоты. Избранный после падения режима Дювалье и серии переворотов, он оказался прямым наследником «Папы Дока». Поддерживавшие его банды с говорящим названием «Армия каннибалов» убивали «контрреволюционеров», надевая им на шеи автопокрышки, облитые бензином, и поджигая их. «Каннибалы» были сформированы из бандитов города Гонаив – важнейшего перевалочного пункта кокаина из Колумбии в США. «Крестным отцом» аристидовских «каннибалов» стал главарь местной наркомафии Жан Татун.
При Аристиде наркотрафик превратился в основу гаитянской экономики. В Порт-о-Пренсе был построен «район Пастельных Домов», в котором обосновались главари наркомафии. Один из них стал крестным отцом дочери президента.
Помимо наркоторговли «левый» режим сумасшедшего экс-священника занимался строительством финансовых пирамид по типу «МММ». Кончились эти экономические новации тем, чем и должны были кончиться: тысячи людей остались без средств к существованию - всего гаитяне потеряли примерно $200 миллионов, что стало настоящей катастрофой для нищего народа. После этого Аристид поссорился с «Армией каннибалов»: он захотел лично контролировать наркостолицу страны Гонаив и послал на ее штурм набранных в столице «революционеров». В 2004 г. в стране началась гражданская война, причем к «левым» «каннибалам» примкнули банды бывших тонтон-макутов во главе с Шамблайном – подручным Дювалье. Тут уж американцы не выдержали: Аристид был арестован американскими морпехами и вывезен в Центральноафриканскую республику» (Е.Трифонов «Темные силы на черном острове», Газета.Ру, 18.01.2010).
Впоследствии «Армия каннибалов», объединившись с бывшими тонтон-макутами во Фронт освобождения Гонаива, несколько раз устраивала мятежи, но в конце концов была разогнана американцами и высадившимися на Гаити полицейскими силами ООН. Они по сей день контролируют ситуацию в Гаити, но только формально: реальная власть принадлежит местным лидерам, в основном связанным с наркоторговлей.
14 мая 2011 г. президентом Гаити был избран Мишель Мартелли, политик и музыкант. Он считается «неоконсерватором» и «крайним антикоммунистом», однако не скрывает своего восхищения Папой Доком и пользуется поддержкой ярого дювальериста (и крупного наркоторговца) Мишеля Франсуа и его террористической группировки Фронт за развитие и прогресс Гаити, которая объединяет престарелых тонотон-макутов. «Антикоммунизм» Мартелли, по-видимому, выражается только в ненависти к экс-президенту Аристиду.
В сознании современных гаитян, таких же малограмотных пауперов, как их предки и 100, и 200 лет назад, перемешались поклонение отцу-основателю независимой республики Дессалину и ностальгия по временам Дювалье. Это и есть национальная идеология Гаити, которая имеет очень много общего со сталинизмом в России, который вмещает почитание Ивана Грозного, культ Сталина, восхищение опричниками и НКВД, оправдание крепостничества и ненависть к свободе в любых формах и проявлениях.
Выйдет ли «первая в мире негритянская республика» из замкнутого круга обскурантистского социализма, в котором она бродит уже больше 200 лет? В 2014 г. гаитянский писатель Рене Депестр писал о внутреннем рабстве, от которого страдает его народ: «Уничтожить внутреннее рабство, насаждаемое варварскими теологиями несчастному разуму Гаити - вот наша задача. Я жду, когда, в беспрецедентном порыве, народ Гаити осознает свою ответственность в битве с непроходимым болотом ничтожества, до краев заполнявшегося двумя веками несостоятельности, в то время как мы, сродни зомби, топтались на месте!» (...)
Ему вторит социолог и антрополог Мишель Орьоль: «Анимизм, вуду и христианский фундаментализм мешают целому народу взять свою судьбу в руки. В умах суеверных гаитян постепенно приживается опасная для народного самосознания мысль о том, что они жертвы ситуации. Подняться на ноги страна сможет только ценой рационального анализа своего прошлого и настоящего» (Из истории Гаити и ее менталитета: Почему Гаити не везет, portalostranah.ru).
(Выдержка из статьи http://www.historicus.ru/obskurantistskii_sotsializm_v_Latinskoi_Amerike/).
