Личность Александры Николаевны, сестры Натали Пушкиной, долгие годы была окутана целым облаком сплетен и домыслов. Её обвиняли то в любовной связи с Пушкиным, то во влюблённости в Дантеса, разгневанная А.Ахматова называла «агенткой Геккерна». Где же правда? Какой была она, средняя из сестёр?
Александра Николаевна была на год старше Натали, но, в отличие от нее, воспитывалась всё время при родителях, не будучи любимицей деда. Безрадостное детство, бесцветная юность… Сохранились свидетельства, что много читала, знала и любила стихи Пушкина.
Вскоре после замужества Натали к ней сватался сосед по имению, Александр Юрьевич Поливанов (даже Пушкин пытался ему поспособствовать), но мать не дала согласия на этот брак (кто говорит, что не сошлось в вопросе о приданом, кто – что повлияла причастность брата Поливанова к делу декабристов).
После отъезда Пушкиных в Петербург Александрина и Екатерина были фактически сосланы матерью в Полотняный Завод, где безвыездно прожили три года. Нетрудно представить тоску девушек! (об отношении к ним в семье можно прочитать здесь)
Всё меняется в 1834 году. Наталья Николаевна приезжает в Завод на лето, а потом забирает сестёр с собой в Петербург. Она рассчитывала на помощь тётки в назначении сестёр фрейлинами, надеялась выдать их замуж… Пушкин, правда, был настроен скептически: «Но обеих ли ты сестёр к себе берёшь? эй, жёнка! смотри... Мое мнение: семья должна быть одна под одной кровлей: муж, жена, дети — покамест малы; родители, когда уже престарелы. А то хлопот не наберёшься и семейственного спокойствия не будет», «Охота тебе думать о помещении сестёр во дворец. Во-первых, вероятно откажут; а во-вторых, коли и возьмут, то подумай, что за скверные толки пойдут по свинскому Петербургу. Ты слишком хороша, мой ангел, чтоб пускаться в просительницы. Погоди; овдовеешь, постареешь — тогда, пожалуй, будь салопницей и титулярной советницей. Мой совет тебе и сёстрам быть подале от двора; в нем толку мало», «Ты пишешь мне, что думаешь выдать Катерину Николаевну за Хлюстина, а Александру Николаевну за Убри: ничему не бывать; оба влюбятся в тебя; ты мешаешь сёстрам, потому надобно быть твоим мужем, чтоб ухаживать за другими в твоем присутствии, моя красавица».
Как выглядели сёстры Гончаровы? Сестра Пушкина Ольга Павлищева писала: «Они красивы, эти невестки, но ничто в сравнении с Наташей». Судя по дошедшим до нас портретам, были они недурны, но не более. А самое главное – не было приданого.
Принято считать, что Александра Николаевна не любила выезды в свет и занималась домом вместо младшей сестры. Опираются при этом на письмо Пушкина, где тот приводит слова сына „Азя [домашнее имя Александры]! Дай мне чаю! я просить не буду“. Однако, кроме этого письма, никаких подтверждений мнению о затворничестве Александрины мы не находим. Наоборот, в письмах она упоминает выезды в свет. Очень любопытно одно из первых писем, от 28 ноября 1834 г., где она рассказывает о своей болезни, упомянув: «Мне только пришлось пролежать 4 или 5 дней в постели и пропустить один бал и два спектакля, а это тоже не безделица».
Кстати, в этом письме Александрина очень тепло напишет о семье сестры: «У меня были такие хорошие сиделки, что мне просто было невозможно умереть. В самом деле, как вспомнишь о том, как за нами ходили дома, постоянные нравоучительные наставления, которые нам читали, когда нам случалось захворать, и как сама болезнь считалась Божьим наказанием, я не могу не быть благодарной за то, как за мной ухаживали сёстры, и за заботы Пушкина. Мне, право, было совестно, я даже плакала от счастья, видя такое участие ко мне; я тем более оценила его, что не привыкла к этому дома».
Действительно, о сёстрах заботились. Показательная деталь: в последней квартире Пушкина на Мойке среди анфилады комнат лишь комната сестёр Гончаровых не была проходной. Пушкин подчас иронизировал над домашними: «Мы получили следующее приглашение от имени графини Бобринской: г-н и г-жа Пушкины и её сестра и т. д. Отсюда страшное волнение среди моего бабья (как выражается Антикварий В. Скотта): которая? Предполагая, что это попросту ошибка, беру на себя смелость обратиться к вам, чтобы вывести нас из затруднения и водворить мир в моём доме. Остаюсь с уважением, граф, Ваш нижайший и покорнейший слуга» (письмо графу Бобринскому 6 января 1835)
А в письмах всегда справлялся о них: «Теткам Азе и Коко мой сердечный поклон», «Бель-сёрам поклон. Как надобно сказать: бель серы иль бель сери?», «Что Коко и Азя? замужем или ещё нет? Скажи, чтоб без моего благословения не шли».
Как протекала жизнь Александры Николаевны? Трудно сказать. Видимо, особенно счастливой она не была.
Она была увлечена А.О.Россетом, братом приятельницы Пушкиных А.О.Смирновой. Уже через много лет Наталья Николаевна напишет о нём П. Ланскому: "Это давнишняя и страстная взаимная любовь Сашиньки". Но хоть и взаимная была любовь, а ни к чему не привела: она – бесприданница, он очень стеснён в средствах, всё неопределенно. А потом, после трагедии, Александра Николаевна вместе с сестрой уедет из столицы, и чувства Россета, видимо, угаснут.
В её письмах брату звучат грустные и даже трагическое ноты: «Одна моя Ласточка [лошадь] умна, за то и прошу её беречь!.. Никакой свадьбы. Пусть она следует примеру своей хозяйки», «Знаешь ли ты - я не удивлюсь, если однажды потеряю рассудок. Не можешь себе представить, как я чувствую себя изменившейся, скисшей, невыносимого характера. Право, я извожу людей, которые меня окружают. Бывают дни, когда я не могу произнести ни одного слова и тогда я счастлива...» Вероятно, очень боялась повторить судьбу отца. Многие отзываются о её странностях, перепадах настроения… Она была похож на красавицу Натали, но… Пушкин называл жену «косой мадоной», лёгкое косоглазие придавало ей шарм, а вот у Александры Николаевны оно было выражено куда сильнее и портило её, особенно когда она был рядом с сестрой (не случайно на многих портретах она изображена в профиль).
В страшную осень – зиму 1836-1837 г.г. Александрина, видимо, очень тяжело переживала происходящее, встав на сторону семьи Пушкиных. В письме к брату Дмитрию, написанном буквально накануне дуэли, она расскажет: «Катя у нас не бывает; она видится с Ташей у Тётушки и в свете. Что касается меня, то я иногда хожу к ней, я даже там один раз обедала, но признаюсь тебе откровенно, что я бываю там не без довольно тягостного чувства. Прежде всего я знаю, что это неприятно тому дому, где я живу, а во-вторых, мои отношения с дядей и племянником [так она называла Геккерна и Дантеса] не из близких; с обеих сторон смотрят друг на друга несколько косо, и это не очень-то побуждает меня часто ходить туда».
Откуда возник слух о её связи с Пушкиным? Все данные ведут к двум источникам: во-первых, её племянница Александра, дочь Натали от Ланского, естественно, в те годы ещё не родившаяся и строившая свои рассказы исключительно на сплетнях слуг и, видимо, на личной неприязни к тётке. Во-вторых, Идалия Полетика, светская красавица, за что-то люто ненавидевшая Пушкина (в последние годы своей долгой жизни она даже мечтала приехать в Москву, чтобы плюнуть на памятник Пушкину). Полетика умышленно пыталась свести Натали с Дантесом, чтобы отомстить поэту, и распускаемые ею сведения – не что иное, как плевки в Пушкина.
В Петербург Александра Николаевна вернётся вместе с сестрой, и снова они будут жить вместе, хотя она была пожалована во фрейлины императрицы в январе 1839 года. И снова её выезды в свет – уже без сестры «Мадемуазель Александрина всю масленицу танцевала… Что касается меня, то я почти всегда дома», - сообщает Наталья Николаевна.
После второго замужества сестры Александра Николаевна остаётся с ней, и это приносит немало неприятностей. С Ланским они никак не могут поладить, и Наталья Николаевна мечется между ними, стремясь наладить отношения двух дорогих ей людей: «Я прочитала Саше часть письма, которая её касается… Увы, что ты хочешь, невольно я являюсь немножко причиной её отчуждения в отношении тебя, что тут поделаешь: раньше я принадлежала только ей, а теперь тебе и ей. Не может быть, чтобы в глубине сердца она не отдавала тебе должное, не ценила благородство твоего характера», «Вы оба хорошие люди, с добрейшими сердцами, как же так получается, что вы не ладите».
И всё же судьба смилостивится над Александриной. Осенью 1850 года в Петербург приедут близкие друзья и родственники сестёр Гончаровых Фризенгофы (они были с Натали в тяжёлые для неё дни, именно Натальей Фризенгоф в Михайловском сделаны чудесные рисунки детей Пушкиных и семейного круга вдовы поэта). Наталья Ивановна Фризенгоф умирает после тяжёлой болезни. Александрина в эти трудные дни была рядом с ней. А потом неожиданно получит предложение руки и сердца от Фризенгофа-вдовца. Нетрудно представить, с каким чувством будет Александрина читать его письма: «Правда ли, дорогая подруга моего сердца, что ты меня любишь как и раньше. Я был бы счастливейшим из мужчин, если бы был совершенно в этом уверен». А великолепные обращения: «Мадемуазель Александрине Гончаровой, самой лучшей из невест», «Любимейшей из невест».
Наконец-то она нашла своё счастье! Свадьба состоялась 18/6 апреля 1852 года. А через два года родилась дочь Наталья.
Она потом вышла замуж за Элимара, герцога Ольденбургского, младшего отпрыска правящей династии Швеции. Этот неравный брак был морганатическим, его не хотели не только родители жениха, но и Александра Николаевна, понимавшая, что дочери придётся всю жизнь терпеть унижения от новой родни. Тем не менее в замужестве Наталья Густавовна была счастлива и родила двух детей, которым был пожалован титул графов фон Вельсбург. Однако свой высокий титул гордая и независимая Наталия всё же сумела сохранить и именовала себя не иначе, как герцогиней Ольденбургской.
Последние годы жизни Александра Николаевна провела в замке Бродзяны на территории современной Словакии. Сюда к ней приезжали родственники (в замке на стене сохранились отметки – измерения роста Натальи Николаевны и её детей)
Связана с Бродзянами и одна загадка.
Во многих книгах, посвящённых замку и его владельцам, упоминается висевший там портрет Дантеса и задаётся один и тот же вопрос: почему?! Как воспринимали его Александра Николаевна и Наталья Николаевна?
Где тот самый портрет, сейчас никто не знает. Но появилась интересная догадка. Некоторые исследователи (в частности, А.Кибовский) делают опровергающий все домыслы о почитании Дантеса вывод.
Дело в том, что за портрет Дантеса часто принимают изображение… Ивана Николаевича Гончарова, брата Натали и Александрины, того самого, кто познакомил Натали с Ланским. Ну, а присутствие портрета брата в замке сестры, я думаю, никого не удивит. Присмотритесь! Сходство действительно есть (сделать вывод о личности Гончарова позволил его мундир).
Кстати, говорят, копия этого же портрета была в замке супругов Дантес, что и положило начало слухам. Но Екатерина Геккерн тоже приходилась сестрицей Ивану Николаевичу!
Александра Николаевна, не приезжая в Россию, всё время переписывалась с близкими и переживала за судьбу родины: «Мы живём по-прежнему, очень довольные своей судьбой… Живя вдали от военных бедствий, мы страдаем только душою, когда какая-нибудь прискорбная неудача случается с русскими. Да ниспошлет им Господь помощь в их неудачных сражениях и дарует им славную победу в обороне Крыма» - из письма к брату.
В Бродзянах Александра Николаевна умерла и была похоронена. Сейчас в замке музей. И на земле Словакии живёт память о Пушкине…
Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь не мой канал!
Навигатор по всему каналу здесь
«Путеводитель» по всем моим публикациям о Пушкине вы можете найти здесь
