В стародавние времена ходил по теплому и зеленому Дальнему Северу Золотой Олень. Злые духи напустили холода, вот он и спрятался в недра земли. Голова Оленя пришлась на Аляску, а туловище и ноги — на Чукотку и Колыму... Не известно, откуда пошла эта легенда. По крайней мере в фольклоре чукчей и эскимосов нет упоминания о золоте. Однако это не смущает никого. Легенда кочует из одного очерка в другой. Создается впечатление, что придумана она бойкими журналистами ради для экзотики.
Возможно, ее придумали старатели. Среди этих самоотверженных бродяг-разведчиков были гораздые па выдумку люди. Не без влияния этого старательского фольклора пишут о диковинках и разведчики-геологи. Это уже стало своеобразной традицией. «Золотой дьявол все еще давит на психику»,— шутил лауреат Государственной и Ленинской премий Н. И. Чемоданов. Но разве может остаться равнодушным сердце поисковика при виде царя металлов, если эта находка означает, что долгие поиски увенчались успехом! , «...На этот раз,— пишет Г. Колесников,— невдалеке от завершающей линии шурфов я приметил в обрыве обнажившийся корень лиственницы: толстую коротышку, перехваченную пояском в виде неровной восьмерки. Несколько легких срезов острым ножом преобразили фигурку. Получилась лобастая головенка на толстом круглом брюхе. И брюхо это оказалось настолько тяжелым, что фигурка никак не ложилась набок, а мгновенно вскакивала.
Трудно теперь сказать, как пришла в голову эта простая мысль, но она пришла: — Не может быть! Невероятно, чтобы сама ткань корня была настолько тяжелой, что превратила нашу фигурку в ваньку-встаньку. Там что-то есть.
Жалко было, но все-таки вспороли мы толстое брюхо своему ваньке-встаньке с тайной надеждой, что сплавившиеся корни каким-то немыслимо хитроумным способом заковали в древесный панцирь золотой самородок. Голодной куме — все хлеб на уме!
Золота в корне не нашли. Но довольно крупный обломок обкатанного кварца корешки замуровали. В камне оказалось 273 грамма.
И снова:
— Не может быть!
Обломок кварца был не больше обычной шишки кедрового стланика.
Нам не оставалось ничего другого, как разбить молотком этот обломок, чтобы хоть как-то утолить свою досаду. Он раскололся и расслоился легко, как ореховая скорлупа, а ядром в каменной рубашке и оказался тот самый самородок, который позволил нам радировать управлению, что золото есть.
Месторождение оказалось не таким, о которых репортеры говорят «сказочно богатое», но было оно вполне промышленным».
