"... Поздно вечером начальник войскового стрельбища Помсен с бывшим начальником вещевого склада аккуратно прошли с тыла казармы к хозяйственным воротам, где нёс охрану немецкий пёс пастушьей породы по кличке Абрек.
Отбой давно прошёл, солдаты полигонной команды в основном спали. Только горел свет в ленинской комнате, где старослужащие смотрели западное телевидение. Ещё у забора Тимур вполголоса позвал своего четвероного друга, поэтому охранник только молча помахивал хвостом.
(часть 1 - https://zen.yandex.ru/media/gsvg/praporscik-kantemirov-dengi-chast-1-5fc0b384b1f92632bad360e9 )
Но, увидев второго человека в гражданке рядом со своим хозяином, угрожающе зарычал. Толик сразу отстал и спрятался за березу. Прапорщик подошёл к псу и потрепал по холке: «Свои, Абрек, свои» Затем подозвал Тоцкого: «Здесь стой»
Кантемиров обогнул казарму и вошёл с основных ворот. Дневального не было на тумбочке, в это время ему разрешалось сидеть на табурете у окна столовой. Главное – не спать! Начальник стрельбища вошёл в помещение казармы.
Дневальным сидел боец второго периода службы, оператор пятого направления, рядовой Михайлов. На внезапное появление своего командира, хотя и в гражданке, солдат среагировал правильно – натянул повязку и выскочил из столовой с докладом.
Тимур успокоил дневального:
– Вольно, солдат! Всё в порядке?
– Так точно, товарищ прапорщик!
– Почему в ленкомнате свет горит?
– Уже не горит.
– Это правильно. На, держи, пару штук твои, остальные дедам. И не спать на посту, боец Красной Армии! – Прапорщик протянул солдату упаковку с десятью пончиками, купленных на дрезденском вокзале. Хорошо, когда есть марки в кармане…
– Спасибо, товарищ прапорщик!
Тимур постоянно баловал своих солдат чем-то вкусным, да и себя не забывал. Начальнику стрельбища ничего не стоило перед прибытием на полигон заскочить в деревенский магазин и купить своим бойцам колбасы или творога на завтрак или, например, пару куриц на обед. Суп-лапша! Главное, знать меру и не светить постоянно лишними деньгами. Что делать с семью тысячами марок советский военнослужащий пока не знал…
У начальника стрельбища, в отдельном домике в углу шкафа всегда стоял свёрнутый матрас на всякий случай. Иногда не каждый гость прапорщика Кантемирова мог сразу уехать домой после молодецких застолий с баней и оставался ночевать на полигоне. Периодически в домике ночевали молодые офицеры и прапорщики мотострелкового полка после дискотеки в Оттервише.
И в этот раз Тимур развернул для товарища свой дежурной матрас, выдал комплект постельного белья и поставил электрочайник. Спать не хотелось, адреналин всё ещё гулял в крови, да и пачки денег на столе приятно будоражили молодой организм. Заварили и разлили чай, открыли вторую упаковку пончиков с вокзала. Прапорщик Тоцкий, задумчиво помешивая чай в кружке, спросил:
– Товарищ, что будем с деньгами делать?
– Сам постоянно думаю об этом, – Тимур посмотрел на Толика. – Конечно, было бы здорово, смотаться в Берлин к югославам, купить штукарь дойчмарок за пять к одному и сбагрить вьетнамцам в Лейпциге за шесть или за шесть с полтиной. Вот тебе ещё штука марок. А то и полторы!
– Было бы классно, – Анатолия потянуло на следующую авантюру.
– Толян, а потом, что с деньгами делать? Тем более тебе?
– Я бы Симоне с Дедриком оставил.
– Опять Симона! Братан, ты сейчас должен быть рад до жопы, что так всё удачно у нас получилось. И металл провёз, и сдали всё нормально. Закупай быстрей подарки для всех: и для себя, и для мамы, и для подруги с её сыном; и сваливай на хрен из этой «страны дождей, бл…ей и велосипедов». Да здравствует Союз нерушимый республик свободных! Толик, больше тебе здесь делать нечего. Себя спалишь, и меня подставишь.
– Да понимаю я всё!
– Толик, ещё пару ночей здесь переночуешь, потом надо будет искать другое место. И вообще, товарищ, оставаться тебе в ГДР больше недели рискованно. Надо валить на Родину...
– Тимур, мне ещё надо конкретно договориться с Симоной насчёт заявления о браке в посольство ГДР в Москве. Я ей деньги оставлю, возьму все данные и через маму оформлю вызов в Союз. И в Москве мы оба подадим заявление.
– Ладно, Толян. Я завтра получаю продукты в полку, попробую свинтить и сгонять к Дарье в школу. Пусть Симону предупредит. Заодно и с Дашей надо бы поговорить. Может, уже успокоилась.
– Было бы здорово!
– Теперь, Толик, всё. Давай спать. Завтра подъём в пять утра, я тебя проведу мимо Абрека и до развилки провожу. Завтра вечером, ближе к одиннадцати сам подойдёшь к этому повороту. Также вместе пройдем к домику.
– И что мне делать завтра целый день?
– Съезди в Майсен, купи маме чайный сервис «Мадонна».
– Точно так, товарищ прапорщик! И день пройдёт.
– Только не покупай столовый сервис.
– Почему? Маме же в подарок.
– Тяжело тащить.
Утром друзья повторили тот же путь: через окно бани, мимо Абрека и на дорогу Помсен – Оттервиш. В этот раз верный пёс получил кусок сахара за молчание.
После обеда начальник войскового стрельбища выехал с бойцами в полк за продуктами и сменой белья. В части прапорщик специально постоял у всех на виду около продовольственного и вещевого складов, забежал якобы по делу в штаб полка, мелькнул на глазах подполковника Григорьева и свинтил в город.
Солдаты полигонной команды сами знали, что и где получать. А благодаря взаимовыгодной дружбе с начальниками складов проблем при получении продуктов и смене белья не должно было быть в принципе. В запасе у прапорщика было около двух часов.
Когда преподаватель немецкого языка вышла из школы, начальник войскового стрельбища Помсен стоял в полевой форме, в окружении развеселившихся старшеклассниц и с остатками букета алых роз. У каждой девушке в руке красовалось по цветку.
Появление Дарьи Михайловны сразу прервало оживлённый диспут о любви молодого человека ко всем девчатам одновременно. Даша так посмотрела на конкуренток, что те сразу с хохотом сбежали вниз по лестнице крыльца, где картинно разом вздохнули запах роз и пошли, смеясь и покачивая бедрами. Тимур проводил взглядом девушек, улыбнулся и протянул букет подруге.
Преподаватель немецкого языка внимательно посмотрела на цветы:
– Здесь осталось четыре штуки.
– Даша, какая разница? Сама же говорила, что немцы никогда не парятся по поводу чётного количества цветов в букете. Что за предрассудки, meine Liebe?
– Тимур, нам надо взять паузу.
– Не понял?
– Нам надо немного побыть вдали друг от друга.
– Хорошо, подруга. Немного и вдали – это сколько?
– Пока не знаю.
До дома командующего гвардейской 1 Танковой Армии шли молча. Тимур нёс букет с чётным количеством роз и сосредоточенно размышлял о чём-то своём, прапорщицком. Около дома остановились. Молодой человек вначале вручил девушке одну розу:
– Маме от меня передашь?
Даша приняла цветок, Тимур протянул оставшиеся три:
– А это для тебя лично.
Девушка улыбнулась.
Прапорщик Кантемиров посмотрел подруге в глаза и сказал:
– Даша, постой немного и слушай внимательно. Может быть, но может и не быть, через некоторое время нас с тобой начнут спрашивать про Толика.
– Подожди, Тимур. С чего вдруг? – глазищи подруги расширились от испуга.
– Даша, я и говорю – может и не быть. На всякий случай – ты Толика видела последний раз на немецкой дискотеке вместе с его Симоной. А в тот день в Лейпциге мы с тобой вначале зашли в магазин «Sowjetisches Buch» (нем. – советская книга), затем гуляли в зоопарке, после чего ты осталась на скамейке парка около вокзала, а я сходил в общежитие университета и вернулся с двумя джинсовыми платьями. И мы поехали домой. Всё! Никакого Толика Тоцкого. Всё поняла?
Учитель немецкого языка взглянула на прапорщика и кивнула. Тимур улыбнулся:
– И последняя просьба. Даша, позвони, пожалуйста, Симоне и скажи ей ждать завтра вечером Толика у дома её тёти в Дрездене. Он подъедет в девять часов. Хорошо?
Девушка вновь молча кивнула, чмокнула друга (или уже не друга?) в щёчку и пошла в отчий дом, не сказав ни слова...
Поздно вечером, по окончании ночных стрельб, прапорщик Кантемиров ждал своего друга у стелы полигона, на повороте к домику казармы. Ночь выдалась звёздная, машин на дороге не наблюдалось, и приближающийся тёмный силуэт прапорщика Тоцкого был виден издали.
Тимур выкрикнул из тени стелы:
– Стой, кто идёт!
Тень человека упала в кювет и затаилась.
– Толян, вставай. Ты убит.
– Тимур, кончай так шутить, – Толик подошёл с пакетом и протянул руку. – Я уже думал всё, пипец. Засада!
– Здорово, здорово, шпиён! Это чтобы ты нюх не терял и не забывал, что находишься на вражеской территории. Пойдём домой, жрать охота. Я повару сказал, чтобы мне сегодня большую порцию на ужин приготовил. Маме сервиз купил?
– Купил. Столовый, на шесть персон. Тяжёлый, зараза! Оставил на вокзале в камере хранения. Вот квитанция, оставь пока у себя.
– Толян, блин! И на хрена ты на вокзал попёрся? А если патруль?
– Тимур, я что – совсем тупой? Какой патруль в это время?
– Тогда, кто-нибудь из наших, – прапорщик Кантемиров положил руку на плечо товарища. – Толик, больше на вокзал не суйся. Только на автобусную станцию, там наших сограждан практически не бывает. А в пакете что?
– Пиво и булочки с колбаской захватил.
– Вот это гут.
Друзья опять повторили заход домой через окно бани. Абрек, каждый раз получая кусок сахара при очередном нелегальном проникновении на территорию советского отдельного гарнизона, начал привыкать к прапорщику Тоцкому в гражданке и дополнительному пайку. Даже приветливо помахивал хвостом, глядя на источник своего собачьего довольствия.
Тимур проинструктировал Толика, оставил его в бане, закрыл книжную полку и пошёл за ужином. Вернулся вместе с дневальным, который с интересом зашёл в домик своего командира и забрал освободившийся разнос. За что получил бутерброд с колбасой. Боец даже не спросил, зачем прапорщику вдруг понадобились на ужин одновременно вилка и ложка. Не две же вилки тащить в дом. Конспирация, и ещё раз – конспирация!
После плотного ужина с пивом, Тимур сообщил Толику о том, что Симона будет ждать его завтра в девять вечера у дома своей тёти. От этой новости товарищ даже пивом поперхнулся:
– И ты до сих пор молчал?
– Толик, не хотел тебе и себе аппетит портить.
– С чего это вдруг?
– Ничего хорошего в этой встрече я не вижу. Валить тебе надо, Толик, отсюда быстро и навсегда. А не с местными бабами ночные рандеву устраивать в центре Дрездена.
– Вечером там наших не бывает, магазины же закрыты. И, Тимур, тебе не понять. Я ради Симоны готов на всё!
– Да куда нам. Я ж с Урала! Давай спать, Ромео. Завтра опять ранний подъём.
Утром при расставании друзья договорились так, что если Толик не приходит сегодня вечером в назначенное время к стеле стрельбища, значит, остался у Симоны. Где она спрячет своего любимого и как – пусть нелегал сам и придумает. На полигоне оставаться опасно. Да и надоело уже из-за товарища каждый раз просыпаться в пять утра. Этим утром прапорщик Тоцкий захватил одну пачку из своих денег. На карманные расходы…
Прапорщик Кантемиров тоже оставил себе одну пачку марок, остальные завернул в пакет вместе со своими дойчмарками, уложил в пустой цинк из-под патронов и после ночных стрельб, отпустив оператора директрисы БМП, спрятал совместно приобретенное богатство в секретной нише под кабелем трансформаторного узла на первом этаже вышки, куда допуск и ключ от замка был только у начальника стрельбища.
Эту нишу ещё три года назад рядовой Кантемиров сделал сам при смене силового кабеля на войсковом стрельбище Помсен. Планировал прятать там свой дембельский альбом.
Вот и пригодился секретный схрон под кабелем с напряжением в 380 вольт и с огромной силой тока…" (пока многозначительная пауза)
P.S. Полностью все мои рассказы только здесь: https://boosty.to/gsvg
Подписываемся и читаем всё подряд, нажимая "Загрузить ещё" до упора вниз:
ИВС – 8 частей.
Жизнь за Жильё – 10 частей (про потерпевшего гр-на Шильда)
Помощник нотариуса – 6 частей (в книге - оппонент Кантемирова)
Кресты – 9 частей
Прапорщик Кантемиров – 8 частей (первая полностью доработанная книга в электронном виде). Закинул в творческую паузу.
Внедрение – 8 частей.
Банда – 8 частей.
Прапорщик Кантемиров (2) – 8 частей (полностью доработанная вторая книга в электронном виде). Тоже закинул в творческую паузу...
Банда – продолжение до 29 частей!
Питер – 26 частей.
Прапорщик Кантемиров – 4 огромные части…
