О КИЗЫЛ-АРВАТЕ И 58-й МСД
Доброго дня, друзья мои!
Мне один товарищ, мнению которого я доверяю, порекомендовал разместить в Дзене некоторые фрагменты из воспоминаний о службе в Советской армии в Туркмении, в составе 58-й мотострелковой дивизии, в Кизыл-Арвате (ныне город Сердар). Попробую поместить несколько фрагментов, и посмотрю, насколько это интересно читателям.
Итак, август 1980 года… Из книги воспоминаний…
…Мне выдали предписание отправиться в город Кизыл-Арват. Не скрою: этого названия я до того не слышал вообще ни разу. Да и то: мало ли на просторах нашей страны имеется населённых пунктов, о которых мы не знаем ничего! И это сейчас, когда от нашей страны отрезали огромные куски территории! А уж в 80-е на сколько больше их имелось, да со столь экзотическими для европейского уха названиями!..
…Сначала расскажу о дивизии. 58-я Рославльская Краснознамённая мотострелковая дивизия была сформирована осенью 1941 года в Поволжье. Правда, во время войны она именовалась 344-й стрелковой, но только не в формальном наименовании дело. Боевое крещение соединение приняло в самом начале 1942 года на Юхновском направлении под Москвой, а завершило войну под Кёнигсбергом. Участвовало в освобождении Белоруссии и Прибалтики… Обычная дивизия, каковых имелось в Действующей Красной армии сотни и сотни.
Любая армия состоит не из героев, а из солдат. Именно простой рядовой воин выносит на своих плечах всю тяжесть войны. Случится – он совершит подвиг! Только война – это в первую очередь не череда подвигов, а тяжкий, каторжный, смертельно опасный труд. Да, каждого солдата на войне можно безошибочно назвать героем. Но это всё же станет метафорой. Потому что официально считается, что для слов «герой» и «подвиг» данный человек должен совершить некие действия, которые учтут, оценят и зафиксируют в официальных документах.
То же можно сказать и о воинских частях и соединениях. Каким-то из них выпало оказаться на направлении главного удара – своего в наступлении и противника при обороне. А другие оказывались на второстепенных участках фронта. Но у кого повернётся язык что-то нелестное сказать в их адрес? Второстепенными те участки можно назвать только с точки зрения высшей стратегии или учебника истории. А на деле люди и здесь умирали и терпели лишения не меньше. Быть может, даже и больше, если говорить о лишениях, потому и снабжение в первую очередь ориентировалось на «ударные» части, а не на те, которые оказывались где-то на флангах.
344-й стрелковой дивизии не довелось участвовать в освобождении столиц союзных республик или крупных городов. Самым значимым на её пути оказался городок Рославль, в честь которого дивизия и получила своё почётное наименование.
Вскоре после окончания Великой Отечественной дивизия стала 58-й, и её передислоцировали в Среднюю Азию…
Теперь – о том, как дивизия выглядела на момент, когда я приехал в неё служить.
Туркменистан, в котором мне довелось отслужить почти 12 лет, по территории занимал четвёртое место среди республик СССР. Однако более или менее обжитой среди этих просторов являлась едва не пятая часть: полоска земли вдоль Аму-Дарьи на востоке республики, часть побережья Каспийского моря в районе Красноводск–Кизыл-Атрек, да полоска предгорий Копет-Дага между ними. Остальные просторы занимает пустыня Кара-Кумы.
В конце XIX века, когда край отошёл (как тогда представлялось, окончательно) к России, от Красноводска до Ташкента срочно, ударными темпами, протянули железную дорогу. Вдоль неё располагались основные населённые пункты Туркестана.
Так вот, расстояние от Ашхабада до Красноводска составляет, насколько я помню, километров 500. От Ашхабада до Кизыл-Арвата, расположенного на этой же трассе, – километров 150. 58-я мотострелковая дивизия являлась единственным более или менее боеспособным соединением на этом направлении.
Штаб дивизии и основные части соединения дислоцировались в Кизыл-Арвате. Танковый и мотострелковый полки, сокращённого состава, располагались в городке Казанджик, километрах в 70 западнее. И третий мотострелковый полк, вовсе уж кадрированный, стоял в городе Небит-Даг, в предгорьях хребта Большой Балхан, километрах в 150 от Кизыл-Арвата.
Надо сказать, что, несмотря на постоянное ослепительно яркое солнце, сияющее в Туркмении, служба в дивизии выглядела довольно мрачной. Как-то, вскоре по прибытии в дивизию, я в кругу новых знакомых высказался что-то в том духе, что надолго застревать в ней не собираюсь. На что мой собеседник ответил, что все приезжающие так думают, однако большинство как раз и застревают надолго. Так оно и получилось. Хотя… Кто сказал, что пять лет – это «надолго»?.. Всё относительно, как нам убедительно доказал старик Эйнштейн!
Я уже неоднократно писал, что в целом жизнь советского периода видится мне более комфортной, чем нынешняя. Вернее, конечно, не комфортной, а изначально более справедливой, что ли, социально гарантированной.
Однако специфика офицерской службы в те времена просто разила своей несправедливостью. «Блатных» офицеров называли «инвалидами» (мол, сам он здесь, а «рука» где-то там) или «позвоночными» (потому что служба их протекала по телефонному звонку «сверху»). Офицеры, которые не принадлежали к их числу, так и кочевали по отдалённым гарнизонам, с трудом докарабкавшись до полковничьих, в лучшем случае, звёзд только к пенсии… А проверять их службу приезжали из столиц не испытавшие подлинной службы в войсках лощённые юные полковники в шитых фуражках и сапогах – по этим атрибутам можно было отличить представителя вышестоящего штаба.
И все мы знали, что если у тебя нет никого в «верхах», то карьеру тебе особую не сделать. Конечно, исключения случались, однако они и оставались исключениями!
Так вот, наша дивизия. Она была сокращённого состава, однако в её задачу входило прикрытие «в случае чего» Госграницы на довольно-таки значительной протяжённости её.
Как на каком-то совещании сказал нам начальник политотдела:
- Вы привыкли думать, что есть где-то могучая Красная армия, которая в трудную минуту придёт и разобьёт врага. Так вот, вы и есть та самая Красная армия, на которую надеется наш народ.
Запомнились мне эти слова – своей образностью.
Надо сказать, что несмотря на все огрехи и недостатки, боевая учёба в дивизии велась как подобает. Индивидуальная подготовка, подготовка в составе отделений… Боевые стрельбы взводов… Ротные и батальонные тактические учения с боевой стрельбой. Полковые… Дивизионные… Даже учения всего Туркестанского военного округа проводились – летом 85-го года, если не ошибаюсь. Учения дивизии всякий раз проходили по новой «легенде»: мы выдвигались на прикрытие Государственной границы в район Кизыл-Атрека, совершали марш через горные перевалы, устремлялись в район Кушки и в автоколонне, и железнодорожным транспортом… А основным местом, где проходила у нас «война», являлся полигон в Келяте, близ Ашхабада.
Когда сегодня я вижу, что по телевидению показывают и рассказывают о том, что где-то провели учения, меня охватывает досада. В наше время подобные учения являлись нормой, они проводились регулярно. А тут, в нынешний период, нам их демонстрируют как некое достижение.
И когда начинают что-то вещать про новый облик… Какой новый облик? В чём он заключается?.. Армия должна учиться воевать – это и есть её облик, что новый, что старый. А если вместо этого она бесконечно реформируется, переодевается, распродаётся, сокращается, переходит на новые финансовые взаимоотношения, это новым обликом назвать трудненько.
