Катерине стало вдруг так страшно! Показалось, что вот сейчас стукнет в дверь лебединый клюв и прошлепают лапы по-настоящему злого и коварного волшебника, по её вине оказавшегося в лебединой шкуре и бешено её ненавидящего.
- Он же правду говорил, что меня ненавидит. Я и слышала, что это правда. Почему же так легкомысленно отмахнулась от этого. Он же обещал меня сгубить! – Катерина заложила дверь дубовым засовом, хоть и понимала, что это смешно. И приказала Дубу закрыть окна. На всякий случай. Она не могла больше находиться в горнице и ушла к себе и заперла дверь, словно змеиное кольцо могло обернуться змеей и приползти за ней.
- А что я знаю о змеиных кольцах? Ничего! Кроме того, что они меняют цвет от мертвой воды. Как он там говорил? – Катерина сидела на полу, сжав пальцами виски. И кажется, прямо услышала голос ощипанного мелкого лебедя:
- Змеиные кольца меняют цвет от мертвой воды! Ненадолго, но меняют, Хотя, тебе это всё равно не поможет. Источник живой и мертвой воды давно исчез, а где он появился, так тебе туда не дойти. И мучься теперь! Знать как Наину обезвредить ты знаешь, а сделать не можешь!
- Как же я не поняла! Конечно, он мог знать, что вода у меня есть! И так подслушать мог, и Яга знала, и Гуслик мог знать. И сам подталкивал меня к тому, чтобы я водой кольцо облила. Кольцо обезвреживает Наину, явно мы его просто так не бросаем, и Баюн его забирает. А дальше… Дальше кольцо начинает действовать. Причем, он проверил, можно ли мне соврать, а я и выложила ценную информацию, что слышу, где правда, а где враньё! А ведь только недавно тут от гордости раздувалась, что умею информацию хранить! И он и этим моим качеством воспользовался, сказал чистую правду! Стоп! Как он сказал? Кольца меняют цвет ненадолго… Сейчас цвет алый, а потом что будет?
Катерина кинулась в горницу. Свет, идущий от кольца был по-прежнему алым. Она подумала и схватилась за зеркальце, велела показать ей лебедя, бывшего мужичком с ноготок, борода с локоток. Мелкий, ощипанный лебедь, забавно переваливаясь, шлепал по мелководью и злорадно что-то шипел. Катерина прислушалась.
- Вот так-то! Получи сопливая сказочница! С закатом свет кольца откроет любой покров и всё, кто его увидел, все станут как каменные! Мне осталось подождать совсем чуть-чуть, до рассвета! И всё! Кольцо обратно изменит цвет на черный и тогда!!!! Тогда ты просто рассыплешься в пыль, тупая, самоуверенная девка! Ты думала, я не знаю, что ты воображала? Да, да, я глупый и слабый лебедь Задохлик! Но, я страшно отомстил! Сказочница, превращенная в пыль! Это так правильно! Все, кто станет на моём пути, станут пылью! Даже сказочница и все её спутники, и Наина, которую я убрал с помощью девчонки! И теперь останется только доставить воду лебединой кувшинки братцу. А там посмотрим! Так-то! Получила? Ненавистная Катерина! Она думала, что я не знаю о том, что она ухитрилась раздобыть воду! Тупая пыль! Жаль только, что она окаменела мгновенно, и я не смог насладиться её страхом, рыданиями и мольбами!
Он повторял это снова и снова, а Катерина не могла оторваться от зеркальца, окаменев от ужаса.
- На рассвете превратятся в пыль??? – она отложила зеркальце и заплакала. – Так. Остановись. Не смей! Он прав! Ты, глупая самоуверенная пыль! И так тебе и надо! Но, они!!! Что-то же, наверное, можно сделать? Что? Кто может знать? Яга?
Катерина схватила зеркальце и велела показать Ягу. Изба осторожно пробиралась в каком-то совершенно неизвестном лесу, а Яга мирно спала на печи.
- Я не успею до неё добраться. – поняла Катерина. – Даже, если она и знает. Я уже не успею…
Она вновь попросила зеркальце показать ей лебедя. Он всё так же ходит и бормотал о своей ненависти и Катиной глупости, о том, что он сначала всё разузнал, и как умно он смог обдурить такую тупую самоуверенную девку. У Кати даже сил не было, чтобы отложить зеркальце и она вновь и вновь слушала этот поток слов, пока не услышала странную фразу.
- Да, да, и Кот не знал, наверняка не знал, иначе не брал бы кольцо. Всё дело-то в воде! Просто в воде! Как просто!
- Погоди-ка. Дело в воде. Черное кольцо и мертвая вода дали алый цвет и при закате вот такую фигню. А если… Ой, а вдруг ошибусь? И они станут пылью прямо сейчас? – Катерина посмотрела на часы. До рассвета оставалось ещё часа три. – Три часа и они всё равно пыль… Нет!! Нет!
Катерине стало трудно дышать, но она заставила себя проявить сумку, достать флаконы с живой и мертвой водой. Она поставила их на стол. Тяжело вздохнула. – Надо решаться. - сказала Катерина сама себе, открыла флакон с живой водой, и задержав дыхание, плеснула ею на открытую шкатулку с кольцом. Живая вода блеснула в алом свете и обрушилась вниз, не встретив никакой преграды, шкатулка треснула, кольцо зашипело и замерцало, алый цвет начал медленно меняться на оранжевый, золотой, зеленоватый, бледно-голубой, и наконец, кольцо ярко вспыхнуло и погасло, став белым. Просто белым, не святящимся, не шипящим. В Дубе стали видны горящие свечи, и огонь от растопленной по прохладной весенней погоде печи. Катерина с ужасом оглядывала своих друзей. Нет, они не превратились в пыль, так ведь ещё и не рассвет… Вдруг, Баюн резко вздохнул и качнулся вперед, опершись лапами о стол и недоуменно закрутил головой.
- Что случилось?? - взвыл Кот.
Волк начал трясти ушами от его пронзительно вопля, Жаруся, закончила движение крыльев, наконец, их полностью расправив, и завертела изящной головкой, непонимающе глядя на замерших мальчишек. Наконец, очнулись и они и Сивка и Горбунок, а Катерина от облегчения уже не держащаяся на ногах, просто села на пол.
- Катюша, что с тобой? Тебе плохо? А почему ставни закрыты? О! А почему уже ночь??? Что ты cидишь на полу??? - все загомонили, обступив её. Кроме Баюна. Кот смотрел на расколотую шкатулку и белое кольцо.
- Катерина, как же ты сообразила? – голос Баюна заставил всех замолчать.
- Я? Я как раз ничего не соображала! Я самоуверенная дура, и ты был прав! Я сама чуть вас всех не погубила. И я больше не могу! Я не могу тут быть. Баюн, я ухожу из Лукоморья.
Катерина по-прежнему сидела на полу. Бледная как полотно, с заплаканными глазами, кажущимися огромными.
- Кать, успокойся, ты что? – Степан попытался её поднять с пола, но она жестом его остановила.
- Я была уверена, что я такая умная. Что я лучше знаю! Что я переиграла его! А он легко мог вас всех погубить моими руками. И меня тоже. Но, я-то заслужила! Я больше так не смогу. Я боюсь! Я ухожу!
- Глупости, моя дорогая. – Жаруся зависла над девочкой, зацепив коготками безвольно поникшие плечи, и подняв её на ноги. – Глупости. Я пока не знаю, что произошло, но не плачь, успокойся. Полетели, я тебя приведу в порядок. – она без малейших усилий оторвала Катерину от пола и улетела в её комнату.
- Я что-то ничего не понял. – Кир сел на стул и вздохнул. – Что случилось? И что это с ней? И почему она собралась уйти и не вернуться?
- Кольцо. Алый цвет кольца на закате пронзает все покровы и открывает запоры. – загадочно и печально сказал Кот. - Но, это касается только одного-единственного из змеиных колец. И нам попало именно то самое. А свет от этого алого кольца парализует всех, кто его видит в момент вспышки. Заставляет окаменеть до рассвета, а потом рассыпаться в пыль.
- Это мы все в пыль рассыплемся? – испугался Степан.
- А ты парализован и окаменел? Нет уже? Значит, и не рассыплешься. Не переживай. – успокоил его Кот. – А вот Катерина пережила очень страшную ночь. Её не было в горнице, когда кольцо вспыхнуло, и она не окаменела, но вот как она догадалась, как кольцо нейтрализовать, я пока понятия не имею.
- Так если уже всё хорошо, почему она собралась уходить и не вернуться? – Ратко тоже побледнел и с силой сжимал спинку стула.
- Говорю же, она пережила страшную ночь. И винит в этом себя. В том, что мы чуть не погибли. И боится снова ошибиться. Как-то так. – Баюн покачал головой. – Вот мерзкая тварь!
- Кто? - медленно поднял голову Бурый.
- Да Задохлик же! Наполеон, который. Я её как раз перед закатом предупредил, что он опасен! – Кот вздохнул и покачал головой.
Катерина не могла закрыть глаза. Как только закрывала, ей казалось, что она видит алый свет, и осыпающуюся пыль в этом свете. Жаруся поменяла её одежду, пригладила волосы, заставила умыться и убрала с лица все следы слез, но девочка наотрез отказалась выходить в горницу. Никого не могла видеть, и умоляла к ней не заходить. Даже Волку не разрешила, и теперь сидела, забившись в угол кровати, и лихорадочно глядя в окно. Рассвет начался и солнце осветило широко открытые глаза и стиснутые руки.
- Кать! Катя!!! Да, Катерина же! – Степан и спрашивать не стал, можно ли, а просто зашел и Кира запустил!
- Уходи, пожалуйста, – голос у Катьки был измученный.
- Счас! Прямо бегу и падаю, так тороплюсь! Кать! Да нечего в окно смотреть! Там ветки и листья и ничего больше! На меня посмотри! На собеседника надо смотреть, вообще-то, а то невежливо! Кир, возьми и вылей на неё воды. Может, полегчает!
Кир с сомнением присмотрелся. – Неа. Это вряд ли. Вот за косу дернуть, подножку подставить, это её гарантировано достанет, по опыту знаю! У меня знаешь какой опыт по доведению Катьки? Богатейший!! Как ты думаешь, можем мы её за косу дернуть?
- Надо пробовать коллега! – Степан широко ухмыльнулся. – Хотя, воду вылить тоже можно. Будем использовать все доступные методы!
- Чего вы здесь оба забыли? – оболтусы закрыли собой окно, а на них самих смотреть не хотелось. Катерина закрыла глаза и понадеялась, что они свалят, но эти двое убраться даже и не подумали!
- Тебя. Тебя мы здесь забыли. Вставай, давай! Иначе силой подниму. Давай, говорю! Ты же знаешь, я и один справлюсь тебя поднимать, наподнимался, пока ты кататься на коньках училась, а с Киром-то и того проще! Вдвоём мы тебя вообще легче лёгкого отсюда достанем!
- Оставь ты меня в покое! Ничего вы не понимаете! – Катерина упрямо замотала головой.
- Так объясни нам! – Кир присел на край кровати. – Словами, если можно. И попонятнее. Для двух простых людей. Не сказочников и не сказочных героев. Ты ошиблась? Облажалась? Бывает. У всех, кстати. Не только у тебя!
- Именно. Если тебе интересно, там в горнице сидит Баюн, который выщипывает у себя на макушке шерсть. Из-за того, что он не понял, что это именно то самое кольцо, которое в алом цвете чего-то там может делать… Оно одно такое делает, кстати. А сколько этих колец на свете понятия не имею. Можешь пойти и сама у него спросить. Это я просто к тому, чтобы ты не удивлялась лысине у него между ушей. Он на себе волосы рвет! – поддержал друга Степан.
- Ага, а за неимением волос занялся шерстью, – ухмыльнулся Кир. – Ему Конек предложил помочь, и по-дружески повыщипывать, и был послан.
- Ой, и так далеко… А вдогонку ещё и книга полетела! - продолжил Степан. От волнения мальчишки перебрасывали фразы как мячик друг другу. – Итого? Кир прав? Ты облажалась и решила их тут всех бросить, о то вдруг опять ошибешься… Так?
- Так! – Катерина боялась контрольных, свою первую учительницу, ссор, и когда-то Кира. Но признаться сейчас что, да облажалась, правильное слово Кир подобрал, не испугалась.
- Ну? И что дальше? Мы сваливаем. Туман опять захватывает сказки, герои засыпают, возвращаются твари. Последним умирает Дуб, у стола лежит Кот, что-то дожевывая напоследок, а на пороге Волк, погибая, горюет о своей сестре, его покинувшей. Так? – Кир внимательно смотрел на Катерину. – И я должен буду своим детям про Халка сказки рассказывать?
Степан удивился так, что широко открыл глаза, уставившись на друга, даже открыл рот что-то спросить про детей Кира, но получил от того меткий пинок в голень, зашипел и заткнулся.
Катерину передернуло от описанной Киром картины и она всхлипнула. Но, вспомнила разговор с Киром, когда он решал уйти ему из Лукоморья или нет, и опустила голову. – Я боюсь очень. Я навредить им боюсь.
- Кать, ты ведь в туман не просто так ходишь… Ты одна можешь, больше-то некому. Вот уйдешь ты, чтобы им не навредить, и надо думать им от этого сразу сильно хорошо будет? Всё сразу наладится? – Степан тронул её руку. – Давай, вставай, правда. И пошли к ним. А то там такое творится… Кстати, мой отец говорит, что не ошибается только тот, кто ничего не делает. Ты делаешь. Ну, ошиблась. Бывает. Всё, проехали, и пошли дальше. Или Киру нести воду и дёргать за косу?
- Нет, а че сразу я? И, главное, всё я? Воду ты предложил! Сам и неси! А я за косу буду дёргать, мне привычнее!!! – заявил Кир.
Катерина не выдержала и рассмеялась. – Как же я рада, что вы оба тут! – она начала выпутываться из одеяла, вздохнула, осмотрев сильно измятый сарафан, мгновенно его сменила перышком и повернулась к зеркалу. – Фууу, какая гнусная рожа! – она пожала плечами, и решив, что хуже уже всё равно не будет, начала умываться ледяной водой. За её спиной радостно переглянулись мальчишки.
В горницу она и заходить боялась. Но, как оказалось напрасно! Её тут же подхватил Горбунок, провез вокруг горницы, весело рассыпая копытцами дробь, и сгрузил на спину Волка. Волк выглядел примерно именно так, как его Кир описал. Горюющим о сестре. Глаза скорбные, вид чрезвычайно тоскливый. А получив на спину эту самую сестру, Волк заметно воспрял духом, но на всякий случай, осторожно уточнил:
- Ты, как? Ты домой собираешься? Насовсем? – и вроде даже зажмурился, ожидая ответа.
- Прости меня. Пожалуйста. Простите вы все. И подвела и напугала я вас. – Катерина обняла Волка за шею. – Не собираюсь я пока домой. А когда пойду, то, надеюсь, что с тобой и Баюном, с Жарусей и Сивкой, и вернусь обратно, как только буду тут нужна.
- Дааа. Даже я струхнул! – вздохнул молчаливый Сивка, и к его облегченному вздоху присоединились все, кто бы в горнице.
Баюн, без лысины и даже без проплешинки на макушке, кинулся растилась скатерть, беспечно сметя обломки шкатулки на пол, белое кольцо упало за ними, и из угла прилетел веник, шустро убирая законную добычу.
- Кот, а? – Катя проследила взглядом за кольцом.
- Это теперь безвредный мусор. Не волнуйся, радость моя. Это кольцо уже утратило силу навсегда. Я вот только хотел бы услышать подробности, если ты в состоянии…
- Да, конечно. – Катерина зябко повела плечами и начала рассказывать.
На столе остывал завтрак, потому, что пока Катя не закончила свой рассказ, к еде никто и не притронулся. Наконец, она дошла до того, что кольцо стало белым, а они очнулись, и замолчала.
- Я не устаю тебе удивляться. – покачал головой Баюн, подтягивая к себе чашу со сливками и щедро плеснув туда валерьянки. – Это же надо! Сообразить про живую воду. Я мог бы надеяться, что ты додумаешься подслушать речи лебедя и услышишь от него секрет… Но, сообразить самой!
- А что мы теперь это ему спустим? – нахмурил брови Ратко. Ему страшно хотелось поговорить с Катериной, и он отчаянно позавидовал мальчишками, которые на правах друзей пошли в её комнату и даже сумели её оттуда вытащить. – И он так и будет в озере бултыхаться, а мы его даже не ловим?!
- Нет, конечно, как такое спустить? Поэтому мы сидим в Дубе и никуда не выходим. – ухмыльнулся Кот. – Ждем. Зачем ловить гадость, если эта гадость сама явится?
- Сюда? – Катерина испугалась.
- Сюда, разумеется. Ему же надо узнать, получилось у него или нет? Никого из нас не видно. Никто не вышел. Окна снаружи не увидать. Сейчас вот он Гуслика послал, посмотреть, нет ли Катюши?
- Гуслик ему помогает? – растерялась девочка.
- Гуслик просто лебедь. Не очень умный, но добрый. Которому нравиться чувствовать себя лебедем сильным. Хоть перед кем-то. Задохлик его просто обманул.
- Мы с Гусликом очень похожи, оказывается. – Катерина вытерла глаза.
- Всё, не начинай опять. – велел Волк, утешая, тронул носом её руку и хмуро глянул на Баюна. – Ну, явится он сюда, и что? Я могу тогда выйти? Хоть на минуту?
- Нет, ни в к коем случае! – весело затряс головой Кот. – Как же ты выйдешь, если ты пыль?
- Кот! Дай мне его убить! – Бурый навис над столом.
- Ни какого в тебе понимания! Ощущения игры! – посетовал Баюн. – Никакого терпения, наконец! Нет, не дам, и не проси! Он мне пока нужен живым. И тебе тоже. Так что терпи! Я же терпел, когда ты обозвал мой соус… Даже не буду повторять как!
За столом рассмеялись все. К счастью, Дуб не пропускал звуки, поэтому, прилетевший к нему мелкий и облезлый лебедь, обошел вокруг огромного дерева, не уловив никаких признаков жизни. Лебедь переваливался с ноги на ногу, обходя Дуб, с трудом перебираясь через толстенные дубовые корни, вслушивался и вглядывался, но не мог уловить ничего! Ни поганый Кот Баюн, ни шелудивый Волк, ни травяной мешок Сивка не показывались! Не было и этой курицы драной, Жар-Птицы! И уж конечно не было мерзких мальчишек, каждый из которых был выше его даже в его прошлом нормальном виде. Жалел лебедь только о Катерине! С каким бы наслаждением он бы заполучил бы эту девчонку! Какие бы казни ей придумал! А она так легко умерла! Успела увидеть только алую вспышку и всё! Это было несправедливо!
- Ну, нельзя же получить всё! – утешил сам себя облезлый лебедь, а вернувшись на озеро, достал из тайного местечка наполненную кружку с крышкой, с трудом прихватил её за ручку клювом и, взмахнув крыльями, полетел мстить братцу!
- Что и требовалось доказать! Полетел братика лебедем делать. А не проверил, как вода из кружки выливается? Или не выливается. А она без слов нужных в кружке и будет! Ты ему, Катюша про слова не говорила? Кружка дай скорей напиться тем, что в тебе хранится? – Баюн с любопытством рассматривал врага в зеркальце.
- Нет, не говорила, предполагалось, что кружку он мне отдаст. Он же якобы боится, что братец узнает, кто он сейчас. – Катерина даже не предполагала, что даже просто смотреть на лебедя её будет так страшно. Пробирала дрожь даже при взгляде на него. Столько злобы! С такой концентрацией жестокости, коварства и лжи Кате сталкиваться ещё не приходилось, а она-то беспечно с ним болтала, даже посмеивалась про себя о бедняге Задохлике!
