Арест министра экологии Московской области Дмитрия Куракина и первого заместителя министра экологии Московской области Владислава Холодкова – это жестокая реальность, с которой теперь Подмосковью, губернатору Воробьеву и правительству области жить. Министерство экологии и природопользования региона обезглавлено.
Катастрофы не случаются просто так: они являются результатом трагических совпадений и цепи вроде неочевидных событий. Ведь когда умный и влиятельный министр оказывается за решеткой, значит, что-то идет сильно не так. Впервые аресту подвергся не просто чиновник, а «питерский»! Человек, возглавлявший в прошлом Комитет по управлению городским имуществом Санкт-Петербурга. И не просто питерский, а выпускник юридического факультета Ленинградского госуниверситета. То есть не просто чиновник, а человек с серьезным влиянием и индульгенцией, опытный, подготовленный. Это чувство индульгенции, вседозволенности где-то и могло бы сыграть злую шутку, но только дело с вырубкой военных лесов выглядит притянутым за уши. Поскольку я считаю Дмитрия Александровича Куракина своим другом, а само уголовное дело сомнительным, то, конечно, горячо выступаю в его защиту. Обвинения выдвинуты весьма серьезные, но их следовало бы верифицировать с помощью общественности, провести общественную и парламентскую перепроверку всех фактов, которые Куракину и другим арестованным инкриминируются, обеспечить справедливый, а не предвзятый суд.
В настоящей статье-реферате я хотел бы поговорить о том, в чем надо усилить работу подмосковного Министерства экологии и природопользования. Я занимаюсь подмосковной экологией десять лет и в 2015 году был приглашен в экспертный совет министерства. Людей, так хорошо знающих экологию Подмосковья, – единицы. Подмосковье – регион сложный, многосоставной. Многое из того, о чем я сейчас напишу, мы обсуждали с Дмитрием Александровичем Куракиным лично. Что-то из моих рекомендаций срабатывало, что-то он считал несвоевременным или упирал на недостаточность своего ресурса. Ну а где-то возникал конфликт интересов, когда министр должен был играть по правилам системы и делать выбор в пользу решений, предлагаемых окружением и руководством, либо обусловленных бюджетными ограничениями, а не здравым смыслом.
В деятельности министерства всегда имелся серьезный крен на природопользование, тогда как на защиту природы и благополучия окружающей среды сил и ресурсов остается мало. Министрами традиционно назначаются не экологи, а так называемые опытные управленцы, которые сначала отчаянно пытаются разобраться в ситуации, а потом оказываются вынужденными разгребать свои и чужие завалы. Причем эти завалы – зачастую следствие управленческих ошибок. Так, при министрах Шомахове и Когане (оба – ставленники Воробьева) закрывались свалки, что привело к мусорному коллапсу и экологической катастрофе в ряде населенных пунктов, где свалки оставались и куда мусора повезли в десять раз больше. И только закрытие лично президентом Владимиром Путиным уничтожавшей экологию столицы грандиозной свалки «Кучино» положило начало полноценной мусорной реформе.
Опоздание с нужными мерами и многолетнее неисполнение федеральными органами, ответственными за экологию в стране, своих обязанностей привели к диким последствиям: подмосковные леса выжрал короед («спасибо» Рослесхозу), а свалки и загрязнения водоемов стали нормой жизни («спасибо» Росприроднадзору). Региону пришлось брать на себя полномочия и ответственность. Движение по исправлению ситуации шло путем проб и ошибок. Да, сейчас в Московской области стало немного чище, чем раньше, но ситуация в подмосковной экологии по-прежнему удручающая.
Рекультивация свалок
Главным вопросом, на котором сосредоточены основные силы и ресурсы Министерства экологии, – рекультивация закрытых мусорных полигонов. Изначально был задан и анонсирован отличный темп, но потом началась пробуксовка. Были объективные обстоятельства для замедлений, но серьезную роль сыграл и человеческий фактор.
Рекультивация – это сложная наука, и в ней разбираются не многие. Есть те, кто любит пускать пыль в глаза, кто всеми силами стремится сесть на освоение средств. В отрасль рвутся все новые проектные организации, совершенно не понимающие, что такое отходы. Рвутся дельцы, видя шальные деньги, которые можно освоить и прибрать к рукам. Так больно видеть, когда за огромные народные деньги в ряде мест воплощают заведомо плохие, неработоспособные решения. А поскольку законодательная и нормативная база под рекультивацию и эксплуатацию не прописана, актов и нормальных расчетных методик почти нет или они древние, поэтому каждый может лепить что хочет. Причем экспертиза вправе рубить на корню нужные решения как избыточные и согласовывать всякий хлам, потому что таковы правила. Проблема, однако, заключается в том, что рекультивации невозможно научиться быстро. Свалка – это живой организм, который нужно понимать, чувствовать. Часто незнание проектировщиком или исполнителями элементарных мелочей приводит к тяжелым последствиям.
Подмосковью предстоит рекультивация не менее 30 полигонов. В том числе в ближайшее время нужно принимать жесткие меры в отношении самых крупных «мусорных Эверестов» вблизи столицы. Несколько объектов сейчас в работе. По четырем объектам работы только начались. По ряду объектов завершается проектирование.
Новому министру предстоит обеспечить:
Ø контроль качества реализации действующих проектов;
Ø ревизию рекультивированных полигонов;
Ø контроль проектных решений для предстоящих рекультиваций;
Ø обещанное закрытие полигонов «Ядрово» и «Лесная». Обеспечить скорейший старт их рекультивации;
Ø подготовку к рекультивации стратегических полигонов – «Тимохово» (действующий, Богородский), «Торбеево» (действующий, Люберцы), «Левобережный» (закрытый, Химки), «Алексинский карьер» (действующий, Клин).
Губернатор Андрей Воробьев весь прошедший год торжественно обещает при любом случае, что с 2021 года в Московской области больше не останется полигонов, все пойдет на КПО. Но это не так, мусорные горы останутся. Есть концепция популистская: а давайте мы заложим рекультивацию в тариф, а дальше пусть оператор полигона сам его рекультивирует. А есть реализм. Люди не могут ждать, пока мусорные горы сами исчезнут. Есть горы, которые растут как снежный ком. И важно начать рекультивацию именно с них, помочь загерметизировать действующие крупные свалки, полностью собирать фильтрат и свалочный газ. Невозможно вести 1–1,5 миллиона тонн ТБО на объект и не вкладывать в герметичность и инженерию мусорной горы. И делать это надо не откладывая, причем на серьезные бюджетные средства.
Эксплуатация инженерных систем рекультивированных полигонов, охрана и уход
Главная ошибка министерства заключалась в том, что не был налажен процесс эксплуатации закрытых объектов, рекультивированных полигонов и полигонов, находящихся в процессе рекультивации. Первые рекультивированные полигоны оказались, по сути, заброшенными, без ухода за геоэкранами и инженерными системами. Но когда речь идет о небольших полигонах, ничего особо страшного не происходит. Другое дело, когда это касается рекультивации полигонов-гигантов вроде «Кучино». Создается впечатляющая инфраструктура, а на ее эксплуатацию средств не выделяется, все приходится делать подрядчику в режиме пусконаладки.
У нас в Балашихе есть рабочая группа по полигону «Кучино». Вопрос эксплуатации создаваемых инженерных систем встал еще в 2017 году, когда только приступили к экстренной дегазации. Чиновники разного ранга с важным видом кивали головами, но раз за разом, год за годом в бюджет денег на эксплуатацию не закладывали. На 2020 год заложили, но в силу бюрократических причин не смогли освоить. Можно долго рассуждать, кто прав, а кто виноват в этой ситуации. На мой взгляд, как и всегда в России, не хватило политической воли. Ведь когда «Кучино» закрыли, проявили же политическую волю быстро сделать экстренную дегазацию. Губернатор даже приехал на открытие малого факела в декабре 2017-го. Правда, затем он пустил ситуацию на самотек и больше на полигоне не появлялся. Но многие решения чиновники без прямого указания губернатора просто боялись принимать, и обсудить эти меры в отсутствие посещений губернатором объекта было не с кем.
Полигон – это как здание. Даже когда все сделано на совесть, важен постоянный уход. Вот на полигоне «Электросталь» сделали геоэкран, а плодородный слой взял и облез. Снаружи это особо не заметно, потому что травка цепляется за каждый комок земли, но вблизи видны пролысины. А поскольку на полигоне нет охраны, то зимой гора становится местом для стихийных занятий сноубордом, и все это приводит к дальнейшему истощению плодородного слоя.
Я с ужасом думаю о том, что рядом с полигоном «Кучино» находится тренировочная площадка, где постоянно резвятся мотоциклисты-маунтинбайкеры. Также рядом процветающие дачные поселки, где в каждом десятом домохозяйстве есть квадроцикл, а почти повсеместно – джип. Даже если один добрый человек прорвется на полигон, он может очень серьезно повредить плодородный слой. А ведь нужно следить за фильтратом, свалочным газом, поддерживать административно-бытовой корпус. Мне страшно представить, что будет, когда эта инфраструктура будет передана чиновникам из «чуткой власти».
Эксплуатация и уход – это не просто бюджетный процесс, но и кадры, которых сейчас у Министерства и его подведомственных учреждений нет. Позиция правительства области и министерства – а давайте все вынесем на тендер и отберем фирму, которая за всем будет ухаживать, – на мой взгляд, отдает инфантильностью и недостаточным пониманием, как организовать работу.
Отдельная проблема – новые стройки по рекультивации полигонов. Сейчас доктрина такая: пока полигон не сдан окончательно, эксплуатация не начинается. Да только денег на эксплуатацию подрядчикам не закладывают, а она очень недешевая.
Новому министру предстоит наладить нормальный бюджетный процесс, чтобы обеспечить надлежащую эксплуатацию закрытых мусорных объектов.
Нужны:
Ø добросовестная эксплуатация инженерных систем, обеспеченная кадрами, запчастями и ресурсами;
Ø контроль геоэкранов;
Ø охрана объектов;
Ø текущий и ежеквартальный мониторинг.
Важно понимать, что эксплуатация закладывается на этапе проектирования. Сейчас стало модным под видом импортозамещения и инноваций втюхивать заведомо неработоспособные решения или экспериментальные образцы. Разумеется, экспериментаторы или импортозамещальщики не несут никакой ответственности. Эпическая история произошла на «Лесной», где в начале 2020 года предложили обезвреживать свалочный газ бактериями. Сначала идиотам пробовали возражать, но поскольку отдельным чиновникам идея показалась рабочей, то решили ее воплотить. Воплотили, потратив кучу сил и некоторое количество средств. Бактерии сдохли почти сразу. Хорошо, что ситуацию контролировали и все сделали вид, что ничего не было, вернувшись к работоспособным решениям. Но ведь так бывает не всегда.
В 2012 году печально известный застройщик «Мортон», незаконно вырубив 12 га реликтовых сосен в Балашихе, построил Акатовские очистные сооружения. Тогда фирмачи рассказывали, что будут использовать немецкие фильтры за 400 евро и чистить 40 тыс. кубических метров воды. Когда шло расследование катастрофы, выяснилось, что в день коммунальной аварии очистные были закрыты… на профилактику. Никому было неведомо, сколько они реально принимали, ввиду отсутствия счетчиков на прием, хотя город оплачивал как за 40 тыс. кубов. Ну а вместо немецких фильтров за 400 евро стояло «импортозамещение» за 20 евро. Очистные продолжают работать, и в Пехорку все эти годы идет какой-то гремучий химический коктейль.
Добросовестность – вот ключевое слово.
Разработка нормативно-правовой базы по рекультивации полигонов
Здесь мне зададут вопрос, а почему именно Московская область должна разрабатывать нормативку, а не те федеральные ведомства, которые обязаны этим заниматься, – Правительство России, Минприроды России, Росприроднадзор. Тут надо ответить честно: если за последние двадцать лет ничего в этой сфере не делалось, то трудно ожидать, что столь важную тему федеральные чиновники от экологии смогут вытянуть. В стране есть очень небольшой круг профессионалов, которые разбираются в теме. И есть околоэкологический круг, который пускает пыль в глаза, но тему знает понаслышке. В Минприроды России мусорную тему традиционно раздают управленцам, которые с мусором связаны не были. И на них сразу столько хлопот сваливается, что не до рекультиваций. Благо что профильные научные учреждения и направления, которые могли бы эту тему тянуть, давно развалены на корню.
Важно, чтобы этой темой занимались те, кто реально в ней понимает, а не разные хваткие персонажи, сопровождающие ответственных за экологию чиновников в поездках. Раз не сумели Трутнев-Донской-Кобылкин-Гордеев, то вряд ли не имевший отношения к экологии новый министр Козлов тему вытянет. Вице-премьер Виктория Абрамченко могла бы попытаться, но тут реальная творческая работа нужна, а ее вряд ли возможно добросовестно выполнить через нынешнюю систему госзаказа.
Скажу сразу, есть несколько базовых подходов, и участникам рынка будет трудно договориться между собой. Московской области эту работу организовать проще, потому что есть серьезный опыт реализованных проектов, наработанные практики и, главное, выделяются бюджеты. Проектирование – лакомая сфера для крупных игроков, в том числе недобросовестных, которые порой готовы забрать проектирование рекультивации ключевого полигона за один рубль, чтобы потом раздеть государство на многие миллиарды. Но что крупным, что средним, что мелким игрокам, что профессиональным, что новичкам нужны правила игры и расчетные методики. А в России отношение к куче отходов пока не отличается от отношения к грунтам и шламам.
Нормативная база нужна как для проектирования, для проведения рекультивации, так и для эксплуатации. Без этого многие важные решения просто не проходят экспертизу, режутся на корню. А потом приходится страдать.
Нацпроект «Экология», программа «Чистая страна» и др.
Нацпроект «Экология» пока потерпел грандиозное фиаско. Во многом из-за запредельно низкой квалификации тех федеральных служащих, кто за него непосредственно отвечал. Умудриться провалить столь важное для России направление – это не просто преступление, это вредительство.
Тем не менее львиная часть успешных действий в рамках нацпроекта связана с Подмосковьем. Ошибка идеологов нацпроекта в том, что они хотят раздать всем сестрам по серьгам, а помогать надо сильным регионам с хорошо организованным экологическим направлением. Невозможно вытянуть одинаково хорошо нацпроект на территории всей нашей необъятной страны. Но столичный регион должен стать безусловным приоритетом. Во-первых, в столичной агломерации проживает четверть населения России. Во-вторых, самые амбициозные и востребованные проекты реализуются именно здесь.
Работа с федеральными деньгами предполагает много нюансов. «Как потопаешь, так и полопаешь», – говорят в народе. К сожалению, и в Подмосковье случаются ситуации, когда можно было топать и быстрее, но в силу определенных обстоятельств начиналось преднамеренное замедление, торможение.
Новый министр должен понимать, что область существует не в безвоздушном пространстве. Что нацпроект «Экология», программы «Чистая страна», «Волга», поручения Президента России – это ключевой показатель эффективности областной экологической политики. Московская область должна быть, должна оставаться флагманом и образцом. Только со 100%-ной реализацией запланированных мероприятий.
«Кучино»: от свалки к Парку имени Владимира Путина
Полигону «Кучино» я посвятил несколько лет жизни. Сначала была проделана огромная работа, чтобы добиться его закрытия. Потом был общественный контроль рекультивации и сама рекультивация. Я знаю объект как свои пять пальцев, а во время пандемии даже жил полгода в стройгородке, чтобы находиться с трудовым коллективом. Рекультивация практически завершена. Сейчас нужно обеспечить качественную эксплуатацию систем сбора и обезвреживания свалочного газа и фильтрата, а также уход за геоэкраном. Но есть и ряд стратегических решений, о которых чиновники говорить не любят.
Губернатор Московской области Андрей Воробьев в своем послании 2018 года сформулировал четкий образ будущего для полигона «Кучино» – создание парка. «На месте свалки “Кучиноˮ мы хотим сделать дорожки, санную трассу. Сегодня в это с трудом верится, но я думаю, что в течение пяти лет мы обязательно наведем там порядок и сделаем не просто рекультивацию, мы сделаем там реально один из лучших парков Подмосковья».
Понятно, что парк надо создавать не только на тех двух земельных участках, которые относятся к полигону. К рекультивированной горе примыкает красивейший Салтыковский лесопарк, любимое место отдыха балашихинцев. А рядом течет Пехорка. В 2017–2018 годах была разработана концепция создания парка вдоль всей Пехорки. Но пойма возле полигона замусорена. Чиновникам много раз говорилось, что эта территория (26–40 га) тоже должна войти в проект рекультивации, но… за три года не было сделано ничего, кроме того что один из участков в пойме отдали под складской комплекс. Плюс у властей все время есть соблазн построить вдоль поймы автомобильную трассу. Пехорку в 2018 году почистили от ила, так что к созданию парка практически все готово.
Меры, которые необходимо предпринять Министерству экологии Московской области, чтобы выполнить поручение губернатора:
Ø Подготовка, проектирование и реализация второго этапа рекультивации полигона «Кучино»: 1) прилегающие замусоренные 26–40 га, постановка на кадастр прилегающих территорий и уточнение их правового статуса, сгон самозахватов и отмена недобросовестных решений, исследование, проектирование; 2) основные два рекультивированных участка (проектирование первичного паркового благоустройства: лавочки, освещение, озеленение, мостики, лесенки, малые формы, безопасность посетителей, улучшение дорожного полотна, спортплощадки и пр.).
Ø Состыковка поймы Пехорки и прилегающих территорий Салтыковского лесопарка (включая Павлинский и Ольгинский лесопарки тоже), сельхозземель и земель промышленного назначения с целью создания единого цельного большого востребованного парка.
Ø Создание ГБУ МО «Кучинский парк культуры и отдыха» или национального парка (межрегионального, Косинский лесопарк в Москве и Салтыковский лесопарк в Балашихе).
Ø Проведение международного архитектурного конкурса на разработку концепции парка.
Ø С учетом опыта Парка Ариэля Шарона в Израиле, когда парк называется в честь того лидера нации, кто закрыл полигон, мы работаем над тем, чтобы наследие президента Путина, закрывшего «Кучино», было отображено.
Ø Возрождение духа старинной усадьбы Троицкое-Кайнарджи.
Ø Реализация проекта с «зеленой электроэнергией».
Вы удивитесь, но самое сложное в Подмосковье – это публично, во всеуслышание сказать спасибо президенту Путину. Чиновники бурчат: не обостряй, не провоцируй. И среди активистов появилось много таких, кто забывает о простой человеческой благодарности.
А давайте представим, что было бы, если бы президент Путин нас не защитил. В мае 2017 незадолго до прямой линии людоедские чиновники приняли решение, что полигон «Кучино» будет работать минимум до 2021 года (т.е. продлили его существование еще на два года). А так называемый КПО (комплекс по переработке отходов) на «Кучино» должен был работать до 2036 года и в последующий период. Путин спас нас от бесконечного ужаса. Но даже когда на прямой линии Путин заявил, что постарается помочь, примчавшийся через 3 часа на полигон Воробьев констатировал, что… полигон закроют до конца 2019 года. А с разъяренными жителями выставил общаться чиновников и думских депутатов-предателей, которые вместо того, чтобы встать на сторону избирателей, начали возмущаться, чего же жители так невежливо требуют перестать их травить. Я помню эти тяжелые дни, и я так благодарен президенту, что тот собрал правительство и отчитал экологический блок за бездействие. Свалку закрыли. И рекультивацию «Кучино» тоже нам ведь не на блюдечке принесли. Потребовалась огромная работа, которая проходила гласно, под контролем жителей, чтобы добиться скорейшей рекультивации по наилучшим параметрам. Пришлось преодолеть множество препон.
Три года серьезный коллектив рекультиваторов трудился в отравленном воздухе на полигоне «Кучино». Пока ни одного ордена, ни одной медали. Невидимые герои – машинисты бульдозеров и экскаваторов, водители-экспедиторы, инженеры, монтажники, разнорабочие, технический персонал… Получилось, конечно, здорово. Губернатор видел свалку в начале (три года назад), теперь увидит, как полигон волшебным образом преобразился.
Но создание парка – это работа и политическая воля, огромный серьезный труд. И этим важно заниматься, причем на уровне правительства области, не по остаточному принципу.
22 км поймы Пехорки от Лосиного Острова до Некрасовки в Москве, с чудесной горой, напоминающей сады Семирамиды, с огромным лесом, который может стать великолепной зоной отдыха – не стихийного, а цивилизованного. Мне без разницы, как кто отнесется к идее парка имени Путина. Кадыров вот не постеснялся назвать проспект в Грозном именем Путина. Так и мы сегодня имеем возможность создать один из лучших парков в мире.
Чистый воздух
Одна из главных задач в столичной агломерации – обеспечить чистый и здоровый воздух. Даже один крупный или мелкий загрязнитель способен сделать жизнь тысяч людей невыносимой. Мы в Восточном Подмосковье знаем об этом не понаслышке. Но надежной системы контроля нет.
России очень нужна экополиция. В Подмосковье, вы удивитесь, экологическими правонарушениями занимаются… четверо полицейских. Да и то, прав особых у них нет.
Чтобы выявлять и штрафовать загрязнителей, в Московской области создается система «Мособлэкомониторинга». За основу был взят успешный опыт Москвы, где много лет работает «Мосэкомониторинг» и где был принят ряд обоснованных мер по улучшению экологической ситуации.
Пока в Московской области эта работа еще в зачаточном состоянии, идет отстройка организации. Кадров мало, инфраструктуры почти нет, ресурсов мало. Проблема в том, что Красногорск расположен в экологически чистом районе Подмосковья. Да и дачи руководства также находятся преимущественно на западе области. Поэтому осознать, как тяжело жить тем, кому каждую ночь фонят в окно смрадом, чиновники не могут. У них другие жизненные приоритеты. Поэтому ресурсов на мониторинг выделяют не просто мало, но еще и тормозят, сомневаются в целесообразности.
Задача министерства – оперативно обеспечить:
Ø создание системы «Мособлэкомониторинга» в крупнейших городах Московской области;
Ø мероприятия по профилактике сжигания мусора на промзонах и в частном секторе;
Ø учет загрязнителей воздуха в муниципальных образованиях (точечная жесткая работа).
Мониторинг не панацея. Но люди прекрасно знают, где в их городах на промзонах жгут мусор или обжигают провода, какие фирмы выбрасывают продукты распада в атмосферу. Можно цацкаться с загрязнителями, когда на одного экотеррориста не могут годами найти управы. А можно действовать жестко, осмысленно, без соглашательств и разговоров об отсутствии полномочий. Собянин же смог, у Подмосковья тоже получится.
А отравой дышат все. Много мелкого бизнеса травят воздух, где химией, где обжаркой и пр. А сколько гадких мусороперегрузочных станций расплодилось! И если муниципальный глава нерешительный, то ни на кого управы нет, могут травить атмосферу густонаселенных территорий годами. Главное в профилактике – просветительская работа. Нужно донести до каждого, что нельзя жечь мусор на дачных участках, в промзонах или пансионатах. Ведь многие этого не понимают, они не знают, что кубометр сожженного мусора отравляет квадратный километр окружающей территории. Они думают, сожгу и ладно, зато не надо платить за вывоз.
Сбережение подмосковных лесов
От предков нам, жителям Подмосковья, достались леса. И хотя лесопарковый пояс вокруг столицы изрядно поредел, но статус гослесфонда позволил уберечь часть лесопарковых зон от вырубки. Однако в конце 2010 года случилось две напасти: нашествие жука-короеда, выжравшего все старые ельники, и ледяные дожди. Подмосковные леса возрастные, в них скопилось много бурелома. В 2012 году прежний губернатор Шойгу договорился с Путиным о передаче подмосковных лесов под управление области. Однако выстраивать работу с лесфондом пришлось уже новому губернатору – Воробьеву. Поврежденные короедом и аварийные леса стали вырубать на корню. В конце концов бесконтрольные рубки привели к многочисленным скандалам. 19 августа 2014 года на заседании правительства области Воробьев даже в сердцах высказал оскандалившемуся главе «Мособллеса» Павлу Кукушкину дословно следующее: «Видите, сколько мы срубили вообще леса! Люди беспокоятся реально! Вся Балашиха ждет, когда мы посадим этот лес, который исчез после того, когда туда зашел Кукушкин!»
С одной стороны, губернатор постарался исправить ситуацию. Два раза в год весной и осенью по всей Московской области организуются масштабные лесопосадки в рамках красивых акций «Наш лес: посади свое дерево» и «Лес Победы».
Лично у меня был другой опыт. В 2012 году после спасения Кучинской березовой рощи я обратился к Шойгу с просьбой к областной власти почистить 50 га Кучинского леса. Опытный спасатель тогда ответил: «Вы ж здоровый мужик. У вас тут столько здоровых мужиков. Возьмите и почистите! Это же вам, кучинцам, надо! Вот вы и чистите!»
Есть принципиальная разница между «рубить лес гектарами под корень, по-кукушкински» и «бережно чистить вручную, силами бригады с бензопилами (по-баташевски)». Лес напротив моей многоэтажки был безнадежно аварийным и подлежал неизбежной вырубке. И то, что я живу с видом на прекрасные березы и сосны, – это заслуга моя и моих единомышленников, всех, кто меня поддержал. Потребовалось почти три года жизни, чтобы привести лес в идеальное состояние, но теперь это лес высшей рекреационной категории.
А вот микрососенки, высаженные в рамках акций «Наш лес», сложно совместимы с городской средой. Вот в балашихинском микрорайоне Южный в 2019 году вели пал травы – и почти 25 га сосенок вспыхнули и сгорели. А еще огромную территорию оттяпали под стройку, и сосенки, которые люди не успели спасти, заровняли.
Проблема в том, что подмосковный лес беззащитен. Достаточно взять в руки позорный генплан Балашихи, чтобы увидеть, как лихо лесфонд перечеркивают будущие дороги. Львиная доля подмосковных лесов не стоит на кадастре. Застройщики строят впритык к лесу, что приводит к уничтожению огромных пространств. И даже в уютных лесах случаются чудовищные вырубки, которых легко можно было бы избежать, если бы лес очищался бережно, вручную. Городские леса надо переводить в парки, ибо тогда в них хоть дворник появится. Служба лесничих находится в обвале, егерей не просто не хватает, их почти нет.
Накануне прошлых парламентских выборов партия «Единая Россия» приняла Федеральный закон «О зеленом щите», популистский и бестолковый. Приняли – и забыли. Но важно понимать: «зеленый щит» – это областная история. Лес сам себя не защитит.
Что нужно сделать в рамках полномочий областного Министерства экологии:
Ø разработка и принятие областного закона о «зеленом щите»;
Ø расширение штата лесничих, улучшение их условий труда и социального довольствия;
Ø создание Центров управления муниципальными лесничествами (лесных баз);
Ø постановка земель гослесфонда на кадастровый учет;
Ø разработка и принятие Лесопаркового регламента Московской области;
Ø работа по превращению городских лесов возле густонаселенных районов в парки;
Ø максимальное исключение сплошных рубок;
Ø полная уборка бурелома силами лесничеств и добровольцев;
Ø организация уборки, сбора и вывоза мусора в лесах;
Ø планомерный пересмотр договоров аренды (субаренды) лесов.
Тема сбережения лесов и организации за ними правильного ухода важна для всех жителей области. Так получилось, что если не держать эту тему на жестком постоянном контроле, то рискуешь проснуться с видом на пустырь и пепелище. Драматические ситуации случаются регулярно, но редко где люди оказываются способными защитить свои права. За время экоактивизма мне приходилось видеть столько выцветших заплаканных глаз, сгорбленных плеч тех, кого варварскими методами лишили их лесного мира. Пора четко сказать: есть принципиальная разница между уходом за лесом где-то в лесных регионах и возле столицы. Лес рубить нельзя ни в коем случае! Власть до этого почти дозрела, но драмы от бессмысленных и беспощадных вырубок случаются. И будут продолжаться, поскольку есть леса, сданные в аренду, которые могут уйти под топор в любой момент.
Заповедники, нацпарк и ООПТ
И многим сейчас требуется реорганизация, чтобы расширить охранные зоны. Важно создавать новые региональные ООПТ. Это серьезная работа, требующая ресурсов и исследований. Важная история, которую удалось реализовать при прошлом министре Александре Когане, – это приведение в порядок документов подмосковных особо охраняемых природных территорий (ООПТ). Практически все из 238 ООПТ поставлены на кадастр, по каждому Московская областная дума приняла скорректированное положение. Я входил в состав рабочей группы экспертного совета по ООПТ. Львиная доля их создавалась в 1980-е.
Также при Когане была издана Красная книга Московской области, но ее экземпляры растворились. Важно перевести ее в электронный вид.
Тем не менее самое главное для сбережения ООПТ – это уход, контроль и разумное благоустройство. Информационные щиты и аншлаги сами себя не поставят, а мусор сам по себе не уйдет. Ключевой идеей было создать единую дирекцию особо охраняемых территорий Московской области.
Одновременно необходимо уделить время главной природной территории Подмосковья – нацпарку «Лосиный Остров». Руководство «Лося» в Подмосковье не появляется, связь с муниципалитетами, на которых нацпарк располагается, не поддерживает. А ведь важно всерьез заняться подмосковными парковыми зонами «Лося», а также железной рукой воплотить шестую волну расширения нацпарка.
Правительство Московской области так увлеклось дискуссиями о дублере Щелковского шоссе, что теперь трассу-дублер планируют провести не по окраинам «Лосиного Острова», а внаглую через центры лесных массивов, которые к «Лосю» совсем недавно хотели присоединить. Жители Балашихи в ужасе, понятно, что их мнение ни транспортным, ни подмосковным властям совершенно неинтересно.
И те территории, которые анонсировали под передачу, также должны остаться неприкосновенными. Важно проявить волю, чтобы передача лесов в «Лосиный Остров» состоялась. Расширение «Лосиного Острова» надо воспринимать как реальность.
Также важно обеспечить неприкосновенность и развитие дендропарка в Ивантеевке, который мозолит глаза алчным застройщикам. Застройщиков выгнать, территорию сформировать с учетом необыкновенной научной ценности коллекции.
Задачи следующие:
Ø Создание ГБУ МО «Единая дирекция особо охраняемых территорий Московской области». Ревизия и реорганизация ООПТ в сторону расширения и укрепления охранного статуса, включая санитарные зоны. Благоустройство парковых ООПТ и организация ухода.
Ø Присоединение к национальному парку «Лосиный Остров» территорий Горенского, Озерного, Монинского лесничеств гослесфонда и прилегающих военных лесничеств. Благоустройство парковых зон «Лосиного Острова».
Ø Спасение дендропарка в Ивантеевке.
Карьеры
То, что происходит с карьерами в Подмосковье, – это кошмарище. Вот сейчас, например, замусоренным грунтом засыпают великолепное голубое озеро в балашихинской Купавне. А какой ужас происходит в Рузе, будь то лютая подгорающая свалка в Тучково или относительно свежие экоциды в Морево и Сычево (Щелканово). Сколько унижений пришлось пройти жителям, чтобы навести порядок в одинцовском «Пронском». Список можно продолжать долго.
Что делать:
Ø недопущение замусоривания;
Ø охранный статус для обводненных карьеров, недопущение их засыпки;
Ø рекультивация карьеров, где были попытки завоза ТБО. Приравнивание отдельных карьеров к незаконным свалкам;
Ø строгий контроль выдачи лицензий (с учетом мнения жителей).
Карьеры могут быть рекреационными жемчужинами. Конечно, часто требуется их копать, но система не должна работать себе на карман, когда уничтожается лесфонд или сельхозка. Только строгое соблюдение закона – это должно быть императивом. Лицензии – не способ заработка чиновников, а строгое соблюдение законодательства – обязанность. А уничтожение рукотворных водных объектов, особенно загрязненными грунтами, должно рассматриваться как преступление без срока давности.
Нужен прямой и безоговорочный законодательный запрет на размещение в карьерных выемках твердых бытовых отходов и запрет на засыпку обводненных карьеров. Навсегда.
А также безжалостно наказывать тех, кто закапывает мусор на сельхозземлях и в лесфонде. Часто это делают гастарбайтеры, с применением бульдозеров и экскаваторов. Но никто технику не конфискует и никто негодяев не сажает. Так, пожурят, скажут «ай-ай-ай», уедут, а экоцид продолжается.
Чистая вода, реки, озера
В моем советском социалистическом детстве никто и представить не мог, что мы в будущем будем покупать питьевую воду в магазинах. Свалки в бывших карьерах, словно удобные лифты, доставляют ядовитый фильтрат в заповедные слои. Разумеется, представитель любой свалки и любой недропользователь придумает удобную сказку, что именно под его карьером находятся слои юрских глин в десятки метров толщиной. Но на деле это далеко не всегда так. Фильтрат через известняковые породы уходит в глубинные толщи водоносных горизонтов, отравляя серьезные пространства.
В подмосковных муниципалитетах очень не хватает ливнестоков и локальных очистных. Очистные на подмосковных предприятиях – редкость, а работающие очистные – еще большая редкость. Самое ужасное, когда очистные стоят как декорация, а все отходы производства сливаются в реку, как однажды мы это выявили на современном кучинском предприятии «Палитра». Возле жилых массивов и микрорайонов много труб, сливающих в водные объекты канализационные стоки без всякой очистки.
В Балашихе прорвало Фенинский коллектор в Акатово, и 2 миллиона тонн загрязненных сточных вод ушли в Пехорку. Нам, активистам, удалось достучаться до губернатора и добиться его приезда. Накануне у меня состоялся разговор с людьми, ответственными за подготовку визита. В числе рекомендаций я предложил очистить Пехорку. Планы по очистке были еще с 1980-х, но к 2015 году река пришла совершенно в ужаснейшее состояние. Губернатор Воробьев тогда прилетел и анонсировал выделение миллиарда рублей на очистку. В реальности проект сделали на 600 млн рублей, плюс серьезные деньги ушли на байпас и на переукладку части прогнившего Фенинского коллектора. Мне посчастливилось оказаться у истоков программы очистки рек.
К сожалению, не все с очисткой было гладко. Городская власть пустила ее на самотек, а подрядчик после начального рывка стал нарочито уклоняться от полноценного выполнения работ. Выяснилось, что на ряде участков реки земснаряды стояли для красоты, но не работали. Зато если верить отчетам, очистка шла ударными темпами. Разразился скандал, тем более неприятный, что чиновники попытались его занять и оправдать недобросовестные действия подрядчика. Не получилось. В итоге с помощью ежедневного общественного контроля пришлось просто принудить подрядчика к выполнению всего объема работ. Нам, балашихинским активистам, тогда много пришлось выучить производственных терминов и пройти лютые унижения, но зато мы дали отпор попыткам чиновникам проехать по ушам.
Мы почистили Пехорку, затем министерством была почищена Яуза в Мытищах и другие реки. Но мало просто чистить, за рекой надо следить, ее облагораживать. Настало время провести второй этап реабилитации Пехорки, возродить утраченные старинные пруды, улучшить ряд решений.
Очистка рек и озер – это труд, требующий ответственного профессионального подхода. Экосистемы очень хрупкие и ранимые. Бывают случаи, когда пруд чистят, а он гибнет, потому что нарушается режим питания водой. Или когда реку чистят, а это приводит к уничтожению популяций бобров и других животных.
Необходимые меры:
Ø Контроль качества очищенных рек. Вторые этапы очистки и облагораживания, начать с Пехорки.
Ø Профилактика незаконных сбросов и стоков в речные и водные объекты.
Ø Принятие программ комплексной реабилитации конкретных рек.
Ø Контроль качества легальных сбросов.
Ø Очистка водоемов.
Ø Особая охрана реликтовых водоемов, включая озеро Бисерово.
Ø Скважины.
Рек, которые нужно очистить и реабилитировать, в Подмосковье больше сотни. Все эти реки являются частью Волжского бассейна. Благодаря нацпроекту «Экология» в части реабилитации Волги работе по очистке подмосковных рек, строительству очистных, профилактике сбросов можно придать второе дыхание. Пора, пора очистить Пехорку до самого Каспия.
Информационно-разъяснительная работа
Подмосковная власть ведет огромную работу в части экологии. Но об этом мало кто знает. Потому сайт министерства (движок правительства Московской области) откровенно допотопный и неинформативный. Ресурсов на качественное ведение соцсетей нет, почти все силы пресс-службы министерства уходят на однотипные отписки.
Подмосковье нахапало функций, требующих обязательного информирования и публикации дорогостоящих, но бессмысленных объявлений в СМИ. А в области только одна газета – региональный публикатор с совершенно дурным ценником. Я бы этот ценник не комментировал, но такое ощущение, что люди, отвечающие в регионе за печатное СМИ, совершенно не представляют себе, как устроена реклама и ценообразование.
У подмосковных властей имеется огромное количество разных СМИ. Тратятся на это огромные деньги. Но вот об экологии написать толком некому. Создать и вести экологическое СМИ не так уж и дорого, а польза очевидная для всех, особенно если его создавать для дела, а не только для нахваливания чиновников.
Что следует сделать:
Ø Создание экологического СМИ, официального публикатора. Сочетание видео, интерактива, полезных баз данных (включая Красную книгу Московской области).
Ø Пропаганда опыта Московской области, участие в выставках и федеральных историях.
Ø Создание экологического музея Подмосковья.
Ø Создание экокластера.
Ø Экопропаганда среди населения.
Понятно, что экологическое СМИ должно быть электронным и независимым от чиновников министерства, отдельным юридическим лицом. Правдивым. Объективным. Равноудаленным. Чтобы не превращать политических мух в слонов, а реальным слонам слова не давать вообще.
Развитие движения экологических и лесных инспекторов
Позволю себе еще одну чудесную цитату нашего губернатора: «Предлагаю с этого (2016 г. – Прим. автора) года ввести пост уполномоченного по экологии. Прошу областную Думу, Игорь Юрьевич (Брынцалов), и Общественную палату, Шота Олегович (Горгадзе), представить кандидатуру. Нам нужен активный, неравнодушный человек, который с экологией на “тыˮ и готов отстаивать интересы всего, что связано с чистотой, с экологической чистотой, соблюдением правил, норм, законов».
К сожалению, эта инициатива не была воплощена. Должность экоуполномоченного предложили отставной космонавтке Елене Серовой, которую тащили в Госдуму по Коломенскому округу. Пост законодательно так и не ввели. И, разумеется, став депутатом, Серова ничего уже не отстаивала, а растворилась на просторах Думы. Инициативу Воробьева заболтали, провалили, а потом и совершенно про нее забыли. В том числе напрочь забыл о ней и сам губернатор.
А ведь у области есть примеры серьезного отношения к обязанностям уполномоченного. Ничего придумывать даже не надо, можно просто взять за основу нормативную базу уполномоченного по правам предпринимателей. Там работа кипит, доходит до каждого муниципалитета. Сильный, полезный, реально работающий институт.
Другая инициатива, которую какое-то время активно лоббировали при прежнем министре Когане, – создание корпуса экологических инспекторов. Раздали куче народу красные корочки, но вот реальными делами насытить программу не получилось. А не получилось потому, что работой с инспекторами надо заниматься, под это надо либо управление в министерстве создавать (хотя бы отдел), либо передать эту тему в аппарат экоуполномоченного.
Какие меры нужны прямо сейчас:
Ø Принятие закона Московской области «Об экологическом уполномоченном Московской области и его аппарате».
Ø Организация полноценной работы с эковолонтерами.
Ø Привлечение победителей в экологической номинации конкурса «Наше Подмосковье» к эковолонтерским активностям, целевая помощь им в проектах, поддержка и карьерное продвижение.
Ø Работа с инициативными группами – рабочими группами по экологической проблематике.
Ø Повышение престижа экологических профессий, награждение героев.
Ø Наличие сильного экспертного совета в министерстве.
Ø Экологическая вертикаль (регион – муниципалитеты).
Ø Поддержка садоводов.
А ведь вот они – готовые общественные экологические инспектора. В Подмосковье реализуется много полезных инициатив, в том числе много лет уже есть экологическая номинация в конкурсе «Наше Подмосковье». Победители получают реальные, живые деньги. И их много. Однако для Министерства экологии 99% из них – незнакомцы. Их не пытаются привлечь к активностям, даже собрать-познакомиться-обучить.
Изначальная задача конкурса «Наше Подмосковье» по выявлению и продвижению лидеров так и не была достигнута. Если честно, то мне неизвестны случаи, когда кого-то из общественников, победивших в своих номинациях, назначали на ответственные посты в регионе. Я дважды участвовал, дважды брал третье место в номинации, среди множества других достойных проектов. Оба раза было жутко обидно, я все-таки 50 га леса почистил, огромный, тяжелый труд, который заслуживает Гран-при конкурса. Зато оба раза полученные небольшие деньги очень выручали, потому что очистка леса не прекращалась. А рабочих нужно было кормить обедом, покупать мясные консервы, сигареты, хлеб, воду… Иногда требовались запчасти. Перепады по финансам у меня случаются регулярно, а оба раза поступления пришлись очень кстати. Помогли продолжить работу по очистке леса от бурелома.
Также корпус экологических общественных инспекторов могли бы усилить люди, реально работающие в экологических проектах здесь и сейчас. Например, на ниве рекультивации полигонов. Что сегодня известно власти об этих героических тружениках? Ничего. Власть сидит в красивых роскошных кабинетах, а народу приходится работать в тяжелейших условиях, зачастую в отравленном воздухе. Базы данных экоинспекторов и волонтеров могли бы стать маленькой ниточкой, чтобы приблизить чиновника к маленькому человеку-труженику. Помню, как-то приехал на одну из крупных свалок видный чиновник. Ну, слово за слово распалился и в какой-то момент стал ругать работяг. Мне было очень стыдно видеть это быдлячество, а возразить небожителю никто не решался. Тогда я посмотрел на него и спросил, сколько раз тот был на свалке. «В первый раз», – неуверенно робко сказал монстр, привыкший, что ему все смотрят в рот и не смеют перечить каждому слову. «Отлично, – ответил я, – тогда я сейчас Вам все покажу и расскажу, как здесь все устроено»… Благо мне не привыкать, многих чиновников я водил по свалкам, что было для них впервые, крайне важно сразу дать человеку правильные ориентиры. Потом этот чиновник провел совещание по выработке мер, охрана чиновников помельче меня на совещание не пустила.
При Когане министерство старалось проявлять максимальную открытость. Был сформирован исключительно сильный экспертный совет во главе с членом-корреспондентом РАН Владимиром Грачевым. Широкое экспертное сообщество имело доступ к текущей экологической информации, могло не просто обсуждать, но прорабатывать решения, предлагать варианты, избегать ошибок, поддерживать власть при принятии трудных решений либо добиваться корректировок. Эксперты – это такие же волонтеры, которые безвозмездно делали огромную содержательную работу. К сожалению, при Дмитрии Александровиче Куракине экспертный совет не собирали ни разу, решения министерства не проходили обкатку, и эта келейность – серьезное упущение в работе.
Не менее важной является работа с экологической общественностью в рабочих группах. В начале 2016 года мы в Балашихе создали такую рабочую группу по полигону «Кучино». Формальным закопёрщиком выступила Общественная палата Московской области в лице Елены Гришиной, а фактически получился круглый стол с участием представителей министерства, муниципалитета, организации-эксплуатанта, общественности, контролирующих органов. Все это было на базе Общественной палаты Балашихи, что позволило вести откровенный диалог, сохраняя равноудаленность. Для власти формат Общественной палаты удобен, потому что позволяет немного отодвинуть от микрофона радикальных активистов и сосредоточить внимание на придворных активистах, у которых нет цели закрыть полигон во что бы то ни стало. Но поскольку работа была системной и регулярной, объем информации большой, контроль решений и выполнение протоколов были, то даже самые лояльные провластные активисты радикализировались, начинали добиваться выполнения обещаний и договоренностей, выявлять нарушения. Результат систематических обсуждений, которые были в Балашихе по «Кучино», позволили выявить много слабых мест. И это привело к серьезному решению – требовать передачи полномочий по регулированию сферы твердых коммунальных отходов с федерального на региональный уровень. Что и было оперативно воплощено в жизнь.
Смычка с муниципалитетами позволяет выстроить работоспособный механизм взаимодействия регионального министерства и отделов экологии на местах. К сожалению, по подмосковной экологии словно катком прошлась административная реформа Максута Шадаева, когда было сокращено много ставок и управления экологии на местах становились отделами. Возрождение самодостаточных управлений экологии в крупных муниципалитетах – это стратегическая задача, если мы хотим навести экологический порядок.
Еще одна когорта тех, кто любит природу, – садоводы. Брошенные на самотек, с ворохом проблем, они были бы и рады помочь власти. Министерство должно помогать садоводам решать проблемы. Но пока есть и чудовищные кейсы давления на садоводов по линии чиновников от природы, о которых говорить тут не хочется, но которые совершенно недопустимы.
Экологическое образование
Мы часто совершенно не ценим то, что имеем. Так, лесной институт в Мытищах был растворен в Бауманке. Сейчас умельцы из областного Минобразования пытаются объединить столетний Кучинский гидрометтехникум с каким-то другим техникумом из далекого Реутова. Оптимизаторам невдомек, что сильные экологические традиции – это конкурентное преимущество области и его надо развивать, а не рубить.
Лежит в руинах принадлежащая педуниверситету агробиостанция «Павловская слобода». Катастрофическая ситуация с усадьбой Пехра-Яковлевская, которая находится в ведении РГАЗУ. Минсельхоз России, возглавляемый амбициозным министром Патрушевым, про РГАЗУ забыл, до позорящего восток Подмосковья долгостроя и разрушения великолепной усадьбы ему нет дела, а подсказывать некому.
Пора вытягивать экологическое образование. В том числе использовать потенциал партнерских вузов. Например, около Кучинского гидрометтехникума есть большой участок МГУ имени Ломоносова. А в Одинцовском филиале МГИМО созрели все предпосылки для создания полноценного Международного факультета защиты природы и устойчивого развития.
Требуется:
Ø развитие Кучинского гидрометтехникума, возрождение школы полярника;
Ø Бауманка – лесное хозяйство – Мытищи – укрепление и возрождение;
Ø агробиостанция «Павловская слобода» – восстановление;
Ø создание в Подмосковье питомников для озеленения, селекционных и генетических станций.
В 1990 и 2000 годах в Подмосковье развалили систему зеленхозов. Москва закупает саженцы и посадочный материал на десятки миллиардов рублей преимущественно за рубежом, а в подмосковных городах земли питомников ушли под застройку. Где требуется импортозамещение, так это вот здесь.
Важно встраиваться с систему научных исследований природы, например, тех, что проводит Всероссийский институт растениеводства (бывший ВАСХНИЛ) и др.
Выводы
Арест Дмитрия Александровича Куракина и Владислава Владимировича Холодкова – это долгая история. Поскольку арестованы областные чиновники высшего звена, то должна быть общественная перепроверка фактов обвинения. Например, парламентское расследование по линии Мособлдумы. Но поскольку аресты случились не просто по предыдущему месту работы, а за экологические правонарушения, необходимо провести аудит министерства, не проявлялись ли подобные факты на этом месте работы. В любом случае важно энергично морально поддержать арестованных и требовать справедливого расследования, когда обвинения не кажутся притянутыми за уши, требовать полного оправдания.
В настоящем реферате я постарался дать контуры необходимой будущей экологической реформы для Подмосковья. Экология касается каждого жителя столичного региона. Сам я вовсе не хотел становиться экологом, но с 2011 года пришлось. Пришлось защищать вместе с соседями березовую рощу рядом с домом, чистить бережно лес, стоять на пути экологического беспредела, закрыть крупнейшую свалку России. Сегодня пришла беда, экологическое направление подмосковной политики снова развалили. Чтобы его возрождать, нужно понимание реалий и цельное видение. Мне, выпускнику МГИМО, хватило того, что пришлось лично чистить заваленный буреломом лес и месяцы жить непосредственно на свалке. Пришлось ходить по множеству подмосковных и российских свалок, надрывая здоровье, но наводя порядок. У меня серьезный опыт работы федерального уровня (советник председателя правления Пенсионного фонда России, пресс-секретарь Федерального фонда содействия развитию жилищного строительства), позволяющий систематизировать наблюдения, предлагать простые и реалистичные решения. А опыт журналиста федеральных программ и медиаменеджера заставляет быть внимательным, замечать все мелочи, искать варианты и не видеть ничего невозможного.
Когда смотришь на наш подмосковный истеблишмент, каждый раз хочется заставить власть нормально работать. Экология – это тяжелый многолетний труд, где битвы порой занимают несколько лет. Но есть и ряд решений, которые можно принять уже сейчас, будь на то политическая воля.
Спасибо за Ваше внимание и доверие.
Природу и народ надо защитить!
