***
– Коля, только не сейчас! Прошу, не сейчас! Успокойся! Всё хорошо. Успокойся и вдохни!
Я быстро огляделась, хотя что бы меня сейчас спасло? Вряд ли в Наташкином районе располагается хоть одна детская больница. Могла бы подойти аптека. Да, у нас теперь нет денег, но в аптеке не дали бы задохнуться семилетнему ребёнку. Но нет… ничего… Жилые дома да магазин игрушек с тёмными витринами, возле которого мы и стоим. Наверняка где-то тут есть супермаркет с аптечным киоском, но я понятия не имею – где. Как же не повезло Кольке с идиоткой-сестрой…
– Ничего не случилось!
Мы оба знали – это неправда. Когда этот урод на мотоцикле сорвал с плеча мою сумочку, Колька не мог не испугаться. Хоть и не просчитал сразу, что в сумочке и деньги, и ключи от квартиры, и мой телефон, и, самое главное, Колькин ингалятор. Брат ничего не обдумал, просто испугался и стал тяжело дышать. Смотрел на меня несчастными глазами и хватал воздух, и я уже чувствовала, что сейчас получу инфаркт от ужаса. Что же делать? Что нам теперь делать? Душный летний вечер, рядом проезжая часть. И, чёрт подери, тут не так уж много кислорода.
– А мы вернёмся к Наташе, – сказала я, постаравшись спокойно улыбнуться, – переночуем у них, ты ещё поиграешь с Денисом. А когда наши приедут с дачи, отправимся домой. Да? У Наташи есть телефон, можно вызвать врача, можно занять денег и купить ингалятор. Давай, пойдём обратно к Наташе.
Колька ещё раз вдохнул, и этот вдох получился у него особенно устрашающим – с каким-то свистом, в котором я ничего не понимала – это просто плохо или уже очень плохо? Всё-таки мы с братом росли на расстоянии тысяч километров друг от друга, а так надолго в Москву они с мамой приехали впервые – заехали к бабушке с дедушкой после моря и перед тем как вернуться в своё Забайкалье и отдать Кольку в первый класс. И я, конечно, знала, что у брата астма и иногда ему трудно дышать, тогда он достаёт из кармана голубую штуку – ингалятор. На летних шортах, которые бабушка сшила Кольке из самой лёгкой ткани, карманов не было. Так ингалятор попал сначала ко мне в сумочку, а потом – в руки этой скотины на мотоцикле. Надеюсь, этот гад навернётся с него где-нибудь и переломает себе кости.
– Идём, – я взяла Кольку за руку. Даже в свете фонаря было ясно – он бледнеет и ничем хорошим это не кончится.
– Эй, мамаша!
Вряд ли я отозвалась бы на такой оклик в другое время и в другом месте. Но вокруг не было никого, только пустая душная вечерняя улица и мы с Колькой. Кричали откуда-то сверху. Я подняла голову и увидела над магазином игрушек балкон. На балконе стоял молодой парень – в одних летних штанах, лохматый и, кажется, нетрезвый. За пару секунд я успела выстроить логическую цепочку – даже у последнего алкаша в наше время есть мобильный. Колька же явно впал в ступор и до Наташки не дойдёт. Нужно, чтобы этот парень позвонил в «скорую». Предложить ему это я не успела.
Он сказал:
– Ловите.
И продемонстрировал предмет, который я так хорошо разглядела при тусклом фонарном освещении, наверное, от стресса. Голубой флакончик. Ингалятор…
Колька, получив лекарство, нажал дозатор и вдохнул. Раз, другой. Ему становилось легче. Я снова поглядела на балкон – там уже никого не было. Дверь в комнату была закрыта, за ней метались какие-то тени.
Сжав ингалятор, который Колька вернул мне, покрепче, будто ещё какой-нибудь вор-мотоциклист мог охотиться исключительно за такими флаконами, я схватила брата за руку и поволокла назад к Наташке. Когда мама и бабушка с дедушкой узнают, что у меня хватило идиотизма засидеться у подруги допоздна и чем это чуть не закончилось, будут хвататься за сердце. Синхронно и по очереди. То, что в этих посиделках виноват сам Коленька, обнаруживший у Дениса новый немыслимо крутой конструктор, в расчет никто не примет. Голова на плечах должна быть не у маленького Коли, а у Нади, которая старше его на двенадцать лет и к тому же окончила первый курс МГУ на одни пятёрки. Курс окончила, а то, что в Наташкином районе лучше не бродить в тёмное время суток, – осознать не в состоянии…
– Охренеть, – сказала Наташка. Колька с Денисом уже уснули, а мы сидели на кухне, и мне почему-то было холодно. Хотя нетрудно догадаться. От нервов. – Но надо же, так повезло. Не у каждого дома ингаляторы.
– И не каждый отдаст незнакомому человеку лекарство ценой под тысячу, – кивнула я.
– Просто ангел попался.
– Ангел был пьян.
– А кому сейчас легко, – вздохнула подруга, намекая, что и у ангелов могут быть проблемы. – Слушай, Стрелкова, а давай и мы? Коньячку. По глотку, чтобы легче уснуть. Я знаю, где у предка заначка.
Родители Наташки работали вместе в одной конторе, оба уехали в командировку, а ей предоставили возможность целую неделю нянчиться с братом. Коньяк был, конечно, идеей сомнительной. Разве что и правда как снотворное. Расценив моё молчание как знак согласия, Наташка отправилась за заначкой.
– Но это я всё же отнесу, – показала я на ингалятор, – вот проснётся человек с похмелья, и бац – приступ. А снять нечем. И мы будем виноваты.
– Это правильно. Новый купим, потом деньги отдашь, даже не волнуйся.
Решив эту проблему и договорившись, что мы с Колькой побудем тут до возвращения нашего семейства с дачи знакомых, мы с Наташкой налили коньяка себе прямо в чай. Через пару глотков я решила, что лучше всего убедить брата ничего не рассказывать дома. Это будет трудно, в семилетних детях тайны почти не держатся, но не может же он не соображать, что волновать маму лишний раз не стоит. Кажется, я в семь лет это понимала. Впрочем… мамы в моей жизни уже тогда было слишком мало, может, поэтому было бы глупо отнимать наше с ней время ещё и неприятностями… Продолжение следует...
Подписывайтесь на канал. Ставьте лайки. Спасибо!
