Работала я успешно. Жизнь текла гладко, но довольно однообразно. Спать приходилось мало. Развлекаться было некогда. Подъем в 6 часов 30 минут. Сбор в детский сад сына и на работу брата. Одеть ребенка в те годы не то, что сейчас. Колготок не было. Чулочки, лифчики, резиночки, пуговички — сейчас даже подумать страшно. Хорошо, что я неплохо шила. Так что, сын и брат были одеты прилично. А вот себе хотелось купить что-нибудь модненькое. Хорошая обувь у меня всю жизнь была на первом месте. А это недешево. Очень плохо было с нижним бельем. Его почти не было в продаже. А если что и было, то такое, что страшно носить. Помню, как я в ЦУМе часа два простояла в очереди за комбинацией, и досталась мне только черная, 52-го размера (а я носила 44-ый). Пришлось взять, продеть резинку и носить. А что делать?
Гости из других стран, особенно из капиталистических, не понимали наших трудностей. Удивлялись всему, а иногда и посмеивались над нами. Например, артист Ив Монтан дал в Москве несколько концертов. Накупил различного женского нижнего белья (конечно очень грубого и некрасивого), и устроил в Париже выставку: «Как одеваются женщины в Москве». После этого его в Советский Союз больше не приглашали. А ведь после войны прошла только одна пятилетка. Страна была еще сильно больна. Люди трудились, восстанавливая разрушенное войной, а до красоты и изящества было еще очень далеко. Жили трудно. А страшнее всего были очереди. Очереди везде и за всем.
Конечно, неправильно утверждать, что жили так все. Были закрытые распределители, куда поступали продукты из специальных молочных и мясных цехов. Продукты были высокого качества и по сниженным ценам. Продавались они партийной верхушке и начальству, которое входило в «номенклатурный» список. Уже с тех лет, да и ранее понятие «номенклатурный» работник было внедрено в советский лексикон. Располагались «распределители» не в красивых больших зданиях, а как правило, в каких-то переулках, а иногда и просто на продовольственных базах, в отдельных помещениях. Народу их не видно было. А что делать? Продуктов, да еще хорошего качества — мало, на всех не хватит. Вот и наделяли ими себя номенклатурные работники. Для них же работали и закрытые ателье, где можно было сшить модную и красивую одежду.
До войны, в крупных городах были магазины, называемые «Торгсинами». В них на золото можно было купить что угодно. Эти магазины были для всех. При необходимости и наличии каких-либо предметов из золота, можно было свободно их посещать. Помню, у мамы было несколько драгоценных украшений и два золотых рубля. После 1937 года, когда мы поняли, что отца у нас больше нет, а годы были голодные, мама отнесла в «Торгсин» все взамен на белую муку, крупу, и еще что-то. Оставила только одну красивую фамильную брошь с аметистом, сказав, что чтобы ни случилось, она сохранит ее для меня.
Сохранила мама брошь и в годы войны, в самые голодные годы, и отдала ее мне уже после войны, когда была сильно больна. Надеясь на чудо, я с большими трудностями нашла пенициллин, который только появился и был очень дорогой. Брошку пришлось продать, но пенициллин не помог. Мама умерла.
Еще немного о «Торгсинах». Существовали они недолго, только в самые голодные годы, но для страны сделали много. Они весь золотой запас быстро выкачали из народа, как бы на восстановление страны, а куда на самом деле он ушел — неизвестно. Но даже «Торгсины» народ принимал спокойно. Они были открыты для всех, не то, что закрытые распределители.
Советский строй дал народу прекрасное бесплатное образование, приличное бесплатное медицинское обслуживание, создал условия для развития спорта, культуры. Тяжело, но успешно развивалась наука. В людях росла уверенность в лучшее будущее. А что получили? Товаров то стало много, а дешевых закрытых спецраспределителей не стало. И «номенклатура» быстро приспособилась к коррупции, прихватив в компанию окружающих ее чиновников, которых в новой системе власти стало очень много. Оказывается, можно жить и без специального дешевого обеспечения.
И что же получил народ? Изобилие товаров. Это хорошо. Но на них нет денег — отобрали разными хитрыми путями. Это очень плохо. Золотишко отобрали в обмен на продукты еще до войны, в голодные годы. Денежные накопления — в период развала Советской власти. Хорошо, что приватизировали жилье, но, пожалуй, и его могут отобрать, как в 30-е годы при раскулачивании.
20 век в воспоминаниях моей бабушки. Начало здесь.
© «Следы памяти», Рахманова С.А. Москва, 2020 г., автор: Рахманова Вера Михайловна
