Разберем как произошел крупнейших кризис последнего столетия и какие параллели можно провести с текущей ситуацией.
Началом кризиса 2008 года можно считать крах Lehman Brothers, одного из крупнейших инвестиционных банков, в сентябре 2008 года, это событие едва не обрушило мировую финансовую систему. Потребовалась огромная помощь налогоплательщиков, чтобы поддержать отрасль. Тем не менее, последовавший кредитный кризис превратил то, что было неприятным экономическим спадом, в худшую рецессию c начала ХХ века. Массированные монетарные и фискальные методы стимулирования предотвратили депрессию.
Оглядываясь назад в начало нулевых, становится ясно, что у кризиса было множество причин. Наиболее очевидными являются сами финансисты—особенно иррационально буйные англосаксы, которые утверждали, что нашли способ избавиться от риска. Центральные банки и другие регуляторы также несут ответственность, поскольку именно они терпели это и не предпринимали никаких мер. Макроэкономический фон тоже был важен. “Избыток сбережений” в Азии привел к снижению мировых процентных ставок. Некоторые исследования также затрагивают европейские банки, которые до кризиса брали кредиты на американских денежных рынках и использовали эти средства для покупки сомнительных ценных бумаг.
Теперь разберем действия каждой из группы ответственных более детально.
Роль финансистов
В годы, предшествовавшие кризису, в Америке начался поток безответственного ипотечного кредитования. Кредиты выдавались “низкокачественным” заемщикам с плохой кредитной историей, которые изо всех сил пытались их погасить. Эти рискованные ипотечные кредиты были переданы финансовым инженерам в крупных банках, которые превратили их в “низкорисковые” ценные бумаги, объединив большое их количество в пулы. Объединение работает, когда риски каждого кредита некоррелированы. Крупные банки утверждали, что рынки недвижимости в разных американских городах будут расти и падать независимо друг от друга. Но это оказалось не так. Начиная с 2006 года, Америка пережила общенациональный спад цен на жилье.
Объединенные ипотечные кредиты использовались для поддержки ценных бумаг, известных как обеспеченные долговые обязательства (CDO), которые были разделены на транши по степени подверженности дефолту. Инвесторы покупали более безопасные транши, потому что они доверяли кредитным рейтингам "AAA", присвоенным такими агентствами, как Moody'S и Standard & Poor's. Это была еще одна ошибка. Агентствам платили банки, создавшие CDO, и они были им обязаны.
Инвесторы были заинтересованы в этих продуктах, потому что они казались относительно безопасными, обеспечивая более высокую доходность в мире низких процентных ставок. Экономисты все еще расходятся во мнениях относительно того, были ли эти низкие ставки результатом ошибок центральных банков или более широких сдвигов в мировой экономике. Некоторые обвиняют ФРС в том, что она держит краткосрочные ставки слишком низкими, снижая вместе с ними долгосрочные ипотечные ставки. Защитники ФРС перекладывают вину на избыток сбережений—избыток сбережений над инвестициями в развивающихся экономиках, особенно в Китае.
Низкие процентные ставки создали стимул для банков, хедж-фондов и других инвесторов охотиться за более рискованными активами, которые предлагали более высокую доходность. Они также сделали выгодным для таких компаний заимствование и использование дополнительных денежных средств для увеличения своих инвестиций, исходя из предположения, что доходность превысит стоимость заимствования. Если краткосрочные процентные ставки низкие, но нестабильные, инвесторы будут колебаться, прежде чем использовать свои ставки. Но если ставки окажутся стабильными, инвесторы пойдут на риск заимствования на денежном рынке для покупки более долгосрочных и высокодоходных ценных бумаг. Именно это и произошло.
Влияние снижения цен на недвижимость на финансовые рынки
Когда рынок жилья в Америке начал падать, цепная реакция выявила хрупкость финансовой системы. Объединения бумаг в пулы и другие финансовые разработки не обеспечили инвесторам обещанной защиты. Ипотечные ценные бумаги резко упали в цене, если их вообще можно было оценить. Якобы безопасные CDO оказались бесполезными, несмотря на одобрение рейтинговых агентств. Стало трудно продавать подозрительные активы практически по любой цене или использовать их в качестве залога для краткосрочного финансирования, на которое полагалось так много банков. В свою очередь, рыночные цены моментально ударили по капиталу банков благодаря правилам бухгалтерского учета, которые требовали от них переоценки своих активов по текущим ценам и, таким образом, признания убытков на бумаге, которые на самом деле никогда не могли быть понесены.
Сложные цепочки долговых обязательств между контрагентами были уязвимы для разрыва всего лишь одного звена. Финансовые инструменты, такие как кредитно-дефолтные свопы (в которых продавец соглашается компенсировать покупателю дефолт третьей стороны по кредиту), которые были предназначены для распределения риска. Американский страховой гигант AIG буквально через несколько дней после банкротства Lehman рухнул под тяжестью проданной им обширной системы защиты от кредитных рисков. Выяснилось, что вся система была построена на шатком фундаменте: банки позволяли своим балансам раздуваться, но выделяли слишком мало капитала для покрытия убытков.
Вина регулятора
Виноваты были не только банкиры. Центральные банки и другие регулирующие органы также несут ответственность за кризис, за неспособность сдерживать экономические дисбалансы и за неспособность осуществлять надлежащий надзор за финансовыми институтами.
Самой серьезной ошибкой регуляторов было то, что они допустили банкротство Lehman Brothers. Это усилило панику на рынках. Никто никому не доверял, поэтому никто не давал взаймы. Нефинансовые компании, не имея возможности рассчитывать на получение займов для оплаты труда поставщиков или работников, заморозили расходы, чтобы накопить наличные деньги. По иронии судьбы, решение отступить и позволить Lehman обанкротиться привело к большему вмешательству правительства, а не меньшему. Чтобы остановить последовавшую панику, регуляторам
Центральные банки могли бы сделать больше для решения всех проблем. ФРС не предпринимала никаких попыток остановить пузырь на рынке жилья. Европейский Центральный банк не сделал ничего, чтобы сдержать рост кредитования на периферии, полагая (ошибочно), что дисбалансы текущего счета не имеют значения в валютном союзе. Банк Англии, утратив контроль над банковским надзором после обретения им независимости в 1997 году, ошибочно узко понимал свою ответственность за поддержание финансовой стабильности.
Центральные банки настаивают на том, что было бы трудно сдержать жилищный и кредитный бум с помощью более высоких процентных ставок. Возможно, так оно и есть, но в их распоряжении были и другие инструменты регулирования, такие как снижение максимального соотношения кредита к стоимости ипотечных кредитов или требование к банкам откладывать больше капитала. Самым большим недостатком оказался низкий коэффициент достаточности капитала.
Подписывайтесь на нас в телеграм - @stonks_island 👀
