На самом-то деле его звали Валерием Назаровичем Нагановым. Но вот так почему-то сложилось, что называли его не Назарыч, а Наганыч. Наганыч был коренаст, невысок, крепок, и настолько краснолиц, что хоть сигарету прикуривай. Наганыч был алкоголиком. Никто, даже самые старые старожилы, не могли вспомнить его трезвым. Работал он всегда сутками на линейной врачебной бригаде. И начало и конец смены Наганыча, всегда сопровождались священным ритуалом – опохмелением. Причем, процедура эта всегда была малоаппетитной. Наганыч долго-долго гонял выпитое пойло по пищеводу, не позволяя выйти ему на волю. После того, как все устаканивалось, он закусывал крошечным кусочком печеньки и микроскопической крошкой мускатного ореха. Вот теперь, Наганыч оживал, начинал вести прилипчивые разговоры, но окружающие их культурно избегали. Наганыч всегда работал с одним фельдшером Володей Федотовым. И именно благодаря Володе, этот доктор очень долгое время оставался доктором. Начиная смену, Наганыч всегда был взволнован одним: будут или не будут вызывающие щедрыми на угощение алкоголем. Справедливости ради, нужно сказать, что несмотря на токсическую энцефалопатию. Наганыч оставался нормальным доктором. Нормальным – в смысле лечил добросовестно, никого не покалечил и не убил. А если говорить еще справедливее, то во многом благодаря своему фельдшеру, парню трезвому, грамотному и рассудительному. Самой гнусной привычкой Наганыча было вымогательство спиртного у пациентов и их родственниками. Нет, вымогал он, как правило не бутылками, а что более паскудно, стопарями и стаканами. И сытости не понимал. К глубокой ночи, Наганыч был уже никаковским, а потому, все лечение брал на себя фельдшер.
Наганыча увольняли дважды. Первый раз, когда он приехал на аритмию к вдове покойного. И увидел, что возбудило его до безумия: несколько ящиков водки, приготовленных на поминки. И ведь не поленился, постарался, ритм восстановил. Но, вместо желанной водки, Наганыч получил кулек конфет. Его возмущению не было предела: «Что, доктор только конфетку заслужил за такую работу?!». «Пейте сами свои конфетки!». Пропустил вперед фельдшера и так врезал дверью, что зазвенело и загремело все вокруг. Вдова оказалась бывшим учителем по русскому и литературе. И написала такую жалобу, что главному захотелось уволить самого себя. По отрицательным мотивам. Короче говоря, Наганыч был уволенным месяц. Затем, добрый и либеральный главный вернул его. Прошел год. Наганыч пил, но больше не косячил. Если, конечно не считать, как он заперся в служебном туалете 2-й горбольницы, свалился с толчка и спокойно уснул в пространстве между стеной и унитазом. Охранник выбил дверь, прервав сладкий сон доктора. Доктор был не доволен и грязно ругался. Второе увольнение случилось после того, как Наганыч выехал к юристке с высоким давлением. Давление нормализовал. Но, нечистый дернул стребовать с болезной аж целую бутылку водки. Та послала его открытым текстом. Наганыч в долгу не остался. Назвал даму самой известной городской б...ю. Наутро родилась грамотная жалоба на пяти листах. И каждый лист был исписан ссылками на законы, обосновывающими, почему доктор Наганов козел вонючий и поганый. Уволили. Вот прямо сразу. Прошло месяца три. Наганыч пришел сам. Покаялся. Приняли. Дальше все началась хорошо. Наганыч даже письменную благодарность заработал. О как! Но, надо сказать, что поддержание нужного количества алкоголя в крови Наганыч обеспечивал стабильно. Это святое и не обсуждается. Вот только вышла мерзкая история, когда доктор, заехав на «Скорую», откровенно перебрал. А вызов дали и он не ждет. И вызов-то серьезный: боль в груди. Приехали. Наганыч никаковский. Сел в кресло и уснул так, что захрапел. Фельдшер все взял на себя. Помощь оказал по стандарту. Больного нужно вести в стационар однозначно и без вариантов. А Наганыч, скотина такая, спит в кресле и просыпаться не собирается. Ну что делать? Охранять мирный сон доктора осталась мать больного, а сопровождать в больничку поехал его брат. В общем, фельдшер все сделал как надо, все закончилось хорошо. В смысле с больным. Но теперь-то, другая забота: из больнички нужно было вернуться в адрес и во что бы то ни стало, забрать Наганыча. Вернувшись, фельдшер застал ту же картину. Наганыч был в отключке. В полнейшей. И вот тогда, у спокойнейшего и добрейшего фельдшера, нервы сдали. Он от души отлупил по роже Наганыча, «надышал» его аммиаком, налил из шприца в нос кордиамина. И только после этого, фельдшер с водителем, дотащили, наконец-то полуживое тело на носилки и привезли на «Скорую». И вот это увольнение, последовавшее рано утром следующего дня, оказалось последним. Нет, оно может быть и не было бы последним. Но спустя примерно пару месяцев, Наганыч пришел проситься обратно. Но пришел такой, что не нужны были ни алкотестер, ни, тем более, экспертиза.
- Все, Валерий Назарыч, хватит. – сказал наш добрейший и либеральнейший главный врач. Спасибо тебе за многолетнюю работу, но на «Скорой» ты больше не работаешь.
Да, вот так и закончилась врачебная деятельность Наганыча. Хотя, ему-то что переживать? Он давно уже пенсионер. И теперь может свободно заниматься пьянством и алкоголизмом и рассказывать, каким он был крутым и непревзойденным доктором.
PS Все имена, фамилии, прозвище, изменены
НЕ ЗАБЫВАЕМ СТАВИТЬ ЛАЙКИ И ПОДПИСЫВАТЬСЯ!
