Наконец-то, после продолжительного перерыва, журналистам вновь представилась возможность перешагнуть порог храма Мельпомены, пусть и со служебного входа. Государственный академический музыкальный театр Республики Крым показал специально для нас свой новый мюзикл «Человек-амфибия». И актёры получили долгожданные аплодисменты, которых, как призналась главный дирижёр театра Эльмира Мухтерем, из-за карантина здесь не слышали с марта. Увы, то, что должно было пройти с шиком и блеском, пока ждёт своего часа. Конечно, от неупотребления любой продукт постепенно теряет лучшие качества, но артисты очень стараются, восстанавливая былую творческую форму. Это профессия, которая «питается» зрителем, ориентируясь на его реакцию. И спектакли никогда не бывают завершёнными, они постоянно растут, изменяются, совершенствуются, добавляя интересные реплики, различные творческие находки, улучшая художественное оформление.
При всех стараниях спектакль пока несколько сыроват, и всем понятно, с чем это связано: репетиции — по скайпу, дуэты — по телефону, арии — перед зеркалом дома в ванной, балет — у вешалки в коридоре — всё это угнетает творческую энергию, вводит в депрессию. Но, «вырвавшись из плена», актёры навёрстывают упущенное. А время вносит свои коррективы. Некоторые фразы сейчас воспринимаются совсем по-иному, и зритель, услышав слова: «Ты не заболел?» или «У меня была лихорадка…» — ассоциирует их с… коронавирусом. Даже экзотические мартышки в доме хирурга Сальватора, покрытые светящимися «щупальцами», наталкивают на подобную мысль, хотя ещё недавно мы увидели бы в этом генномодифицированное существо.
Поисков и задумок много. Одна только летающая по залу радиоуправляемая акула чего стоит! Рыбка двигает хвостом и ведёт себя, как аквариумная, но управление ею оказалось непростым: акула постоянно стремится на дно, и сотрудникам театра приходится ласково подталкивать её под брюхо, после чего она, «обидевшись», зависает под потолком.
Есть некоторые проблемы и со зрительным восприятием бушующего моря на сценическом экране, где явно изменена линия горизонта. Получается, берег в одной плоскости, а волны — в другой. Но это замечают не все: бушует там себе за камнями — и пусть бушует. Надо же Ихтиандру периодически куда-то нырять.
Есть у меня некоторые вопросы по костюмам к главному художнику театра, в прошлом — выпускнику Крымского художественного училища Кириллу Ерёмину. Чувствую, что окончил он живописное, а не дизайнерское отделение, потому что при всех творческих поисках спектакль не сцементирован единым стилем. Спросите, как, например, можно объединить костюмы жителей Буэнос-Айреса? Хорошим примером в этом плане является спектакль этого же театра (поставленный в 2013 году) «Ирод», он же — «Стена плача». Художник-постановщик — Г. Легута, художник по костюмам — Г. Петкевич — этот тандем в своё время сработал высококлассно, и новому художнику неплохо было бы внимательно изучить творческое наследие коллектива, включая работу Златы Цирценс. Это не упрёк — пожелание. Мы все учимся каждый день, и совершенства, к сожалению, нет.
Как положительные моменты можно отметить костюм Ихтиандра, образ профессора-эксперта на суде, стильный наряд Педро Зуриты, фантазийных обезьянок; впечатляет пейзаж с замком Сальватора; интересна находка с парусом, раздуваемым на зрителя. Но, как говорится, не критикуют того, кто ничего не делает. Если же «замахнуться» и покритиковать режиссёра Владимира Косова, поставившего и «Ирода», и «Амфибию», то и здесь заметно влияние пандемии. Эти два спектакля словно поставлены двумя разными людьми. Первый — человеком со страстной мощной внутренней энергетикой и философским взглядом на жизнь, второй — с долей лирического инфантилизма. Конечно, сказывается и содержание пьесы, написанной по фантастическому роману Александра Беляева, созданному в 1927 году. Многие читали эту книгу о любви человека-амфибии Ихтиандра (познавшего красоты океана, но совершенно не адаптированного к жестокому миру людей) и замечательной девушки Гуттиэре. Не зря в финале спектакля она просит Сальватора пришить жабры и ей. Как говорится, любящий должен разделять участь того, кого любит. Но фантастика — на то и фантастика, чтобы сподвигнуть человека получить новые возможности. Вообще писателей-фантастов считают так называемыми сенсетивами, то есть улавливающими информационные волны, которые движутся из прошлого в будущее. Есть версия, что это самое будущее уже существует и все наши сегодняшние ноу-хау там давно — вчерашний день. А вариант вживления чужих органов — уже задача генной инженерии. Если бы Беляев писал свой роман сейчас, его хирург был бы в первую очередь генетиком. Но он «видел» будущее на уровне своего понимания ситуации, так же, как Михаил Булгаков «увидел» в романе «Мастер и Маргарита» будущий Интернет и возможности веб-камеры (помните, как Воланд крутил глобус, «увеличивая изображение» в его отдельных точках?).
Радует, что у спектакля хороший финал, но, к сожалению, нет какого-то нерва, момента, который бы врезался в память. Менталитет нашего человека таков, что нам хочется из всего извлечь урок. Замечательно, конечно, что постановка — гимн человеческой свободе и нравственной чистоте, но гимн какой-то неуверенный. Кстати, о музыке. Её написал известный российский композитор Егор Шашин на либретто поэта-песенника Натальи Кузьминых. В ролях заняты лучшие творческие силы театра: Владимир Кудрявцев, Валерий Карпов, Валерий Лукьянов, Ольга Ижболдина, Виталина Скокова, Артём Скоков, Ольга Котляренко, Лилия Егорочкина, Виталий Таганов и другие.
В целом получился вполне зрелищный спектакль, в который, поднатужившись, нужно вдохнуть душу. Думаю, к настоящей премьере это произойдёт. Но когда это будет? Вопрос остаётся открытым. Однако в театре не унывают, а работают над всем репертуаром. Идут репетиции даже будущего новогоднего концерта. Оглушённый карантином творческий организм постепенно восстанавливается. А уж если создать все необходимые условия — расцветёт в полную силу.
Светлана ЕФРЕМОВА
Фото автора и пресс-службы театра
