Кроме создания контента боевых листков и стенгазет, я активно участвовал и в подготовке политинформаций. Каждое выступление представляло собой своеобразный синтез эстрадных жанров, один оригинальнее другого, включая жонглирование, разумеется, словами. Офицеры, которые должны были проводить занятия с личным составом взвода, достаточно быстро научились мне доверять.
Темы я выбирал сам, ориентируясь на новости из газет, подшивки которых находились в Ленинской комнате.
Не нужно думать, что офицеры использовали меня для того, чтобы самим ничего не делать. Решалась другая проблема. В случае появления любого проверяющего, интересующегося уровнем политической подготовки рядового и сержантского состава срочной службы, отвечать на вопросы стабильно вызывали 3-4 человек.
Наши бравые узбеки СССР на политической карте мира найти не могли, а на вопрос о роли ГСВГ в деле укрепления мира во всём мире отвечали немногословно. Лучшие ответы мог быть такими «Чтобы служить в армии» и «Войну не допустить». Последняя фраза была бы явным пределом ментальной активности, хотя и первый пример тоже вполне логичен. Но нужно было быть чуть-чуть обстоятельнее, хотя бы на сорок секунд членораздельной речи.
И дело тут не только в узбеках, конечно. Наша поселковая молодёжь точно так же не отличалась умением говорить. Пусть эти слова немного отрезвят современных любителей восхвалять то, чего не видели. В частности, большой и могучий СССР, со всеми его атрибутами, включая образование.
Узбеки и таджики, кстати, в этом отношении показывали себя даже лучше. С одним таджиком я сдружился. Он рассказывал, что жизнь школьников в ТССР отличалась от нашей тем, что мы в колхозе на картошке и свекле работали три недели, а потом учились, а они учились три недели, а потом работали на хлопке. Пусть эти слова будут приветом из прошлого всем современным авторам видео с плачем о том, какую страну мы потеряли.
Политической работе в советской армии на самом деле уделялось большое внимание. Два занятия в неделю повзводно, к которым добавлялись самые разные мероприятия, чаще всего проводящиеся в рамках всей части.
Я помню только несколько выступлений офицеров, которые имели смысловую нагрузку. К примеру, делится лейтенант своим опытом борьбы с дедовщиной, который он приобрёл ещё рядовым. Относится к его словам можно самым разным образом, но нельзя отрицать их смысловую насыщенность.
Таких случаев было очень мало — три или четыре, когда рядовым сказали что-то осмысленное. В подавляющем большинстве выступления были абсолютной словесной абракадаброй, в стиле шизофазии советской пропаганды. Вроде бы лектор о чём-то говорит, но суть уловить совершенно невозможно.
Не будем спешить с их обвинением. Вряд ли советские офицеры несут ответственность за то, что сути не было не только в материалах наших политзанятий, но и в реальности.
Если Вам интересны мои истории, ставим палец вверх и подпишитесь на мой канал — тогда истории о службе в ГСВГ будут чаще появляться в Вашей ленте новостей. Спасибо Вам за внимание!
