Из советских военачальников об этом написал только А.В. Горбатов. Написал и отстоял издание своих воспоминаний именно с главой о терроре.
Весной 1937 газеты известили: вскрыт «военно-фашистский заговор». Вскоре был арестован Якир (командующий Киевским округом, где служил Горбатов) - как участник «заговорщицкой группы Тухачевского».
В округ прибыло новое руководство. Из него особенно отличился Щаденко - сразу стал ставить всех под подозрение, развернул деятельность по компрометации командного состава, которая выливалась в массовые аресты.
То, один, то другой знакомый Горбатова оказывался «врагом народа». Человек жил, работал - и вдруг «оказался» — это было тогда своего рода магическое слово. Обвинение «связь с врагами народа» было предъявлено и Горбатову. Он был снят с командования дивизией, а осенью 1938 уволен из армии. Горбатов выехал в Москву, чтобы выяснить причину. 21 октября начальник управления кадров Щаденко принял его, сказал: «Будем выяснять ваше положение», а затем спросил, где Горбатов остановился. В два часа ночи раздался стук в дверь его номера в гостинице. Горбатова арестовали.
Методы следствия были просты: заключённого приводили к следователю - тот требовал писать признания. Соседи по камере сказали Горбатову: они написали всё, что от них требовали. От них же он узнал – что происходит с теми, кто отказывается писать. Состояние людей, оговоривших себя и других, было ужасным. Кто-то сделал это, не выдержав пыток, кто-то сломался ещё до вызова к следователю под впечатлением рассказов сокамерников.
Потом Горбатову сказали, что на него написали показания 10 человек. Сам Горбатов решил не писать никаких фальсифицированных показаний. Их стали выбивать. Иногда с допросов его возвращали в камеру на носилках.
Немало людей отказывались подписывать лживые показания - также, как Горбатов. Но таких начинали просто ломать и калечить. Немногие из них смогли пережить избиения и пытки — они умирали в тюремном лазарете.
Под террор попала семья жены. Её отец погиб в лагерях. Брат тоже был арестован, его расстреляли в 1938 году.
8 мая 1939 г. Горбатова ввели в небольшой зал, где за столом сидели трое – это был суд военной коллегии. Он очень надеялся, что в его деле, наконец, разберётся суд. Этот суд длился несколько минут. Приговор: пятнадцать лет заключения.
На Колыме 48-летний Горбатов был определён в лагерь при золотом прииске. В его лагере было около четырехсот осужденных по 58-й статье и до пятидесяти уголовников.
Работа была изнурительная, питание недостаточным. Многие умерли уже в первую зиму. В лагере сдало и здоровье Горбатова – «начали пухнуть ноги, расшатались зубы. Ноги у меня стали как бревна… Если сляжешь, как больной, тогда беда; исход один...» К счастью, люди, от которых зависела его жизнь, приняли человеческие решения - фельдшер актировал его как инвалида, которого надо снять с тяжёлых работ, начальник лагеря утвердил акт.
Весной 1940 года пленум Верховного суда, где в защиту Горбатова выступил С.М. Будённый, постановил пересмотреть дело. На долгом пути в Москву Горбатов встречал на этапах людей, пересмотр дела которых закончился новым осуждением и отправкой обратно в лагеря. Наконец, 4 марта 1941 его освободили.
В заключение Горбатов пишет, что война с немцами стоила бы стране гораздо меньше жертв, если бы в 1937 — 1938 гг не было уничтожено столько опытных командиров.
Воспоминания А.В. Горбатова «Годы и войны» вышли в 1965 г. Второе издание вышло только в 1989 г. До этого в переиздании отказывали, требуя исключить из них главу о репрессиях.
Глава «Так было» - вероятно, единственное место в мемуарах советских военачальников, в котором рассказывается о терроре 37-38 гг.
В мемуарах Мерецкова его арест и заключение с 23 июня по август 1941-го просто пропущены. Одна глава заканчивается: «Наступило утро второго дня войны. Я получил срочный вызов в Москву». Следующая глава начинается: «В сентябре 1941 года я подучил новое назначение. Помню, как в связи с этим был вызван в кабинет Верховного главнокомандующего. И. В. Сталин… повернулся в мою сторону, сделал несколько шагов навстречу и сказал:
— Здравствуйте, товарищ Мерецков! Как вы себя чувствуете?
— Здравствуйте, товарищ Сталин! Чувствую себя хорошо».
О том что происходило с ним в июне-августе Мерецков не написал ничего - ни об аресте, ни о пытках, которым он подвергался, и которые тяжело сказались на его здоровье.
К. Н. Га́лицкий - в июле 1938 года был арестован и находился в тюрьме под следствием до мая 1939 года. Виновным себя не признал и был освобождён за недоказанностью вины при частичном пересмотре дел арестованных после назначения Л. П. Берия главой НКВД.
Свои воспоминания «Годы суровых испытаний. 1941—1944 (записки командующего армией)» (1973 г.) начал с июня 1941.
К. К. Рокоссовский был арестован 17 августа 1937. По словам правнучки Рокоссовского, ссылавшейся на рассказы жены маршала Казакова, Рокоссовский подвергался жестоким пыткам (видимо, сам Рокоссовский не говорил ничего). Однако Рокоссовский не дал ложных показаний ни на себя, ни на других. 22 марта 1940 года Рокоссовский был освобождён после ходатайства С. К. Тимошенко к Сталину. Свои воспоминания «Солдатский долг» (1968) он начинает: «Весной 1940 года я вместе с семьей побывал в Сочи, После этого был приглашен к Народному комиссару обороны маршалу С. К. Тимошенко... Семен Константинович предложил мне снова вступить в командование 5-м кавалерийским корпусом (в этой должности я служил еще в 1936—1937 годах)».
Из моего канала на ЖЖ:
Ещё о Горбатове - Победы генерала Горбатова - одного из лучших военачальников Великой отечественной
