Сегодня, это заброшенная и поросшая лесом территория, с остатками загадочных железобетонных сооружений, затерянная в немецкой глубинке. И мало кто знает, что именно здесь, человечество упорно пыталось приручить атом…
В результате череды интриг, предпринятых в среде немецких физиков, 10 октября 1942 года, на должность директора физического института Кайзера Вильгельма, назначили Гайзенберга, который, тут же оказался под влиянием корифеев ядерной физики Германии - Виртца и Вайцзеккера. Уличив момент, эти «гражданские» физики, нашли способ отстранить от работ, «армейских» физиков в лице доктора Дибнера, в результате чего, его исследовательская группа, без всяких объяснений, была переведена из помещений Берлинского института, в армейский испытательный центр в Готтове.
Полигон в Готтове, был предназначен для исследования взрывчатых веществ и был превосходно оборудован высококлассными мастерскими и специальными боксами, для исследования взрывчатых веществ.
К сожалению, планов и схем исследовательского центра не сохранилось, однако практический все сооружения того периода доступны для осмотра и изучения, и они очень неплохо сохранились. Итак, центр представляет из себя территорию с внешним периметром 2,67 км и площадью 0,4 км2, на которых возведены две параллельные группы сооружений, расположенные с востока на запад и соединенные между собой потернами.
- Северная группа – представляет из себя, ряд из восьми Т-образных железобетонных стендов, главным образом предназначенных, для проведения экспериментов со взрывчатыми веществами. Размеры главного помещения стенда 43х12 м. Все восемь стендовых сооружений, имеют подземную проходную потерну, позволяющую перемещаться между ними, не выходя на поверхность. Крайний восточный стенд этой группы, часто выдаваемый за лабораторию, действительно оборудован бассейном, помещением насосной и воздухозаборником. В некоторых публикациях, данное место иногда проходит под кодом «Вирусный флигель» - на самом деле, такое утверждение ошибочно, «Вирусным флигелем» называлась лаборатория другого физика, Карла Виртца, которая находилась в Берлине и занимала корпуса биологического факультета, где до этого, занимались выращиванием вирусов. Что касается группы Дибнера, хозяйничающей на территории центра, то согласно имеющийся информации, она занимала крайние две постройки южной группы сооружений, ближних к расположению реакторной.
- Южная группа – расположена в 70 метрах от северной линии, и содержит так же восемь заглубленных сооружений с общей потерной, в которой располагались мастерские и лаборатории. Южная и Северная группа, так же сообщается тремя подземными тоннелями, которые в настоящее время подтоплены.
- Реакторная - С западного торца южной группы, расположено сооружение реакторной, которое представляет из себя железобетонный бассейн, с размерами 3х3,5 метра, глубиной 3 метра и толщиной стен 0,4 м. Долгое время, в среде энтузиастов считалось, что сооружение реакторной, где Курт Дибнер, провел несколько экспериментов с подкритическим реактором, было навсегда утрачено. На самом деле, его попросту не нашли, в итоге закрепилось мнение, что оно якобы было «взорвано русскими». Удача в этом направлений, поджидала нас после рассекречивания американских документов миссии «Алсос», в них, удалось отыскать, единственную доступную фотографию реакторной, по которой удалось безошибочно идентифицировать фундамент экспериментального бассейна.
ВНИМАНИЕ! Сооружение имеет следы радиоактивного заражения, и по всей видимости в 80-х годах, проводились попытки его деактивации, однако, в земле имеются осколки урановых элементов, которые создают несколько очагов радиоактивного заражения.
Однако, вернемся в октябрь 1942-го, и подробно рассмотрим историческое значение этого места, в контексте покорения человечеством атомного ядра. Итак, приняв своеобразный вызов, изгнанная из Берлина группа Дибнера, не ставя в известность Гайзенберга, начала собственные эксперименты в Готтове, направленные на создание ядерного котла.
Суть задумки являлась логическим продолжением Лейпцигского эксперимента, и заключалась в том, что Дибнер предположил - чередования урана и замедлителя в трех измерениях, наверняка окажется эффективнее послойного (как в Лейпцигском эксперименте). Отсюда следовал вывод, что лучшей формой для уранового элемента, является не плоская пластина а.. - куб! К слову сказать, идея с геометрической конфигурацией была действительно гениальной, но все это еще предстоит подтвердить экспериментально, и чуть позже, сделают это, в лабораториях Эзау, два других физика – Позе и Рексер.
Итак, в Готтовском центре, для первого котла, было построено специальное железобетонное сооружение-реакторная, а фирма «Бамаг-Бегуин» изготовила цилиндрический алюминиевый контейнер, в котором планировалось разместить экспериментальный ядерный котел. Пока шел монтаж реакторной, был разработан весьма хитроумный способ послойной укладки парафина и порошкового урана(окиси урана). И вот, наконец, когда работа была завершена, в котле были размещены 6802 урановых кубика, длинной 9,7 см, и общим весом 25 тонн, покоившихся в парафиновых сотах, весом около 4,5 тонн. Толщина парафиновых перегородок между сотами, составляла 2 сантиметра.
Перед сборкой, контейнер установили в железобетонном бассейне, и когда все было готово к началу эксперимента, бассейн заполнили водой, служившей защитой и отражателем. В толще реактора, были просверлены отверстия для введения источника нейтронов и измерительной аппаратуры. Увы, количество нейтронов в реакторе не возрастало, следовательно, первый эксперимент можно было считать условно неудачным. Однако Дибнер не сдавался..
Спустя всего месяц после своеобразного изгнания группы «армейских» физиков из помещений Берлинского института, через департамент армейских вооружений, Гайзенберг получил первые отчеты о работах, проводимых в Готтове, из которых стало ясно; Дибнер упорно экспериментирует с использованием парафина (в качестве замедлителя), порошкового и металлического урана. Все три эксперимента, проводились с котлами, в которых отличалась лишь толщина и количество слоев. В итоге, Дибнеру ,не удалось даже приблизится к результатам, полученным ранее в Лейпцигской лаборатории.
В конце ноября 1943 года, в национальном бюро стандартов, состоялась трехдневная секретная конференция, в ходе которой, был зачитан ряд докладов, в том числе, и уже упомянутый мной отчет физиков Позе и Рексера, подтвердивших экспериментально, что лучшей конфигурацией для урановых элементов, является куб, а следовательно, группа физиков Эзау, рекомендовала немедленно приступить к серийному изготовлению «урановых кубиков». Удача и тут сопутствовала Дибнеру, благодаря тому, что фирме «Ауэр гезельшафт» вовремя удалось найти метод фосфатирования поверхности урановых элементов, Эзау и Дибнер отправились в правление фирмы «Ауэр гезельшафт», и договорились о производстве урановых кубиков, без сокращения производства урановых пластин. Фирма пошла им навстречу, и теперь, Дибнер мог приступить к подготовке двух следующих экспериментов с ядерным котлом, в Готтове, снова закипела работа.
В Готтов привезли алюминиевый цилиндрический контейнер, в котором в свое время ставили эксперимент на тяжелом льде, и установили его в бассейн реакторной. Что бы сэкономить парафин, контейнер обшили обычными деревянными рейками, а затем на глубину 160 см залили в парафин. У дна контейнера, сделали сферическую полость, диаметром 102 см – это должно было стать гнездом для установки реактора. Реактор собрали фактический всего за один день.
Эксперимент был контрольным, и в нем применили 106 урановых кубиков (254 кг), 4,3 тонны парафина. После серии контрольных измерений, группа Дибнера начала эксперимент. В реактор ввели радиево-бериллиевый источник нейтронов, залили в реактор 610 килограммов тяжелой воды и начали измерение интенсивности нейтронного потока. Серия замеров не потребовала много времени, и после их завершения, лебедкой подняли крышку, извлекли из реактора уран, взяли несколько проб тяжелый воды и стали готовится к следующему эксперименту.
Однако, тут случилась неприятная заминка, как ни старалась фирма «Ауэр гезельшафт», к сроку им удалось изготовить только 180 штук, пятисантиметровых урановых кубиков. Однако, Дибнер и тут не сдался. У него имелся некоторый запас кубиков собственного изготовления, сделанных из склепанных кусков пластин, ими он планировал компенсировать недостающее количество элементов.
Общее количество урана в последнем эксперименте, достигло 564 килограмма, а тяжелой воды 592 килограмма. В реактор снова поместили источник нейтронов и сделали контрольную серию измерений. После обработки результатов, Курт Дибнер воспрял духом - успех эксперимента был очевиден. У поверхности реактора, регистрировалось на целых 6% больше нейтронов, чем вводилось в реактор с помощью радиево-бериллиевого источника. Конечно, такое увеличение было ничтожным, для поддержания цепной реакции, но сам факт означал очень многое.
Окрыленный удачей, Дибнер тут же принялся планировать следующий эксперимент, в котором он планировал применить шестисантиметровые кубики урана. Планируемый опыт, по мнению, ученого, должен был дать, вполне ясные представления о тяжеловодном реакторе и условиях, при которых, наверняка должна возникнуть цепная реакция. Это был бы настоящий прорыв.
Последнему эксперименту, увы, не суждено было воплотиться в жизнь. В связи с предпринятой Английской разведкой диверсией, в Норвегии, было уничтожено Веморкское предприятие по производству тяжелой воды, и это обстоятельство сыграло решающую роль, Дибнеру, пришлось передать Гайзенбергу весь свой запас тяжелой воды, он был необходим для постановки «большого эксперимента», который планировалось провести в Берлинском бункере физического института в Берлин-Далеме. В отсутствии запасов тяжелой воды, работы с ядерным котлом пришлось сворачивать, однако, перед ученым, встала другая задача, напрямую граничащая с созданием ядерного оружия.
- То, что так и не нашли…
Особое внимание, я хочу обратить внимание энтузиастов на места, которые ввиду отсутствия точного описания, так и не были обнаружены.
Итак, оставшись без запасов тяжелой воды для продолжения экспериментов с подкритическим ядерным котлом, но с приличным запасом урановых элементов, Дибнер озадачился вопросами, каким именно образом, можно спровоцировать цепную реакцию элементов. Ведь одно дело, пытаться запустить вялую цепную реакцию в «ядерной скороварке», и совсем другое, вызвать разложение радиоактивных элементов за доли секунды (термоядерный взрыв). Каким образом создать условия для протекания такой реакции – человечеству только предстояло выяснить. Это сегодня каждый школьник знает, что современный взрыватель ядерной боеголовки, представляет из себя сферу , которую, необходимо одновременно подорвать со всех сторон сразу, но для того, что бы создать эту нехитрую технологию, ученым планеты, еще придется очень серьезно посоревноваться и решить ряд технологических задач…
Невероятным теоретическим подспорьем в работах Дибнера, стала малоизвестная научная работа, опубликованная в 1936 году, физиком Хундом. Посвящена она была поведению вещества при сверхвысоких давлениях. Однако, для разработки опытов, было необходимо выяснить, каким именно образом, можно создать условия для таких невероятных значений давления и температур. За работу по анализу и разработке предложений, в помощь доктору Дибнеру, взялся другой талантливый физик из департамента вооружений, по фамилии Тринкс. Тот, в свою очередь, ухватился за еще одну уникальную работу физика Гудерли, опубликованную в 1942 году, посвященную сверхвысоким температурам, возникающим в газе, при прохождений мощных сферических или цилиндрических ударных волн. Не смотря на то, что теоритическая работа Гудерли, приводилась для условий идеального газа, Тринкс все же взялся высчитать условия достижения ударными волнами, центра объема с сжиженным водородом. Расчеты показали, что если удастся достигнуть температурных значений в 4 миллиона градусов и давления в 250 миллионов атмосфер, создадутся условия для начала цепной реакции. Теоретический, расчетные условия были вполне достижимы, с использованием обычной бомбы, диаметром 1-1,5 метра.
В апреле 1943 года, группа Дибнера, используя стенды Готтовского центра, приступила в первой серии экспериментов, которые были направлены на попытки вызвать цепную реакцию, и в случае удачного исхода работ, ученым открывалась широкая перспектива оружейного применения наработок, сделанных ранее с ядерным котлом. Иными словами, они искали способ инициировать цепную реакцию деления и таким образом, подорвать ядерный заряд.
До конца войны, оставался год, и в мае 1944 года, об экспериментах Дибнера в Куммерсдорфском центре, мельком и очень холодно, упомянул Герлах, сделав вывод, о непрактичности данного метода.
В экспериментах, применялись разные толовые шашки, разных диаметров и высотой - 8 и 10 см. В донной части шашки, делалось небольшое углубление, в которое вставляли конус из носителя дейтерия – тяжелого парафина. Под шашку, подкладывался слой серебряной фольги, которая должны была играть роль индикатора радиоактивности.
Первые два подрыва, оказались столь сильными, что серьезно поврежденными оказались испытательные боксы, при этом, следов или обрывков фольги найти вообще не удалось.. в последующих тестах, защитить фольгу удалось куда лучше, однако изучение ее обрывков не выявило никаких следов радиоактивности, а следовательно, эксперимент был провален.
Тогда Тринкс разработал другой опыт. Он изготовил серебряную сферу, диаметром 5 см, которую заполнили жидким водородом. Затем, сферу поместили в толщу взрывчатого вещества и подорвали одновременно с нескольких точек.
Под действием сверхвысокого давления, серебро сжижалось, и сжималось к центру сферы со скоростью 2500 м/c. В течении долей секунды, на сжимаемый сжиженными стенками сферы водород, не имевший возможности вырваться наружу, действовали температуры и давления, те же, что и в самом центре Солнца. Была проведена серия таких опытов, однако, на обрывках серебряной фольги, никаких следов радиоактивности обнаружить не удалось…
Позднее, уже американскими учеными, был проведен подробный анализ опытов Дибнера-Тринкса, который показал – для начала цепной реакции, им попросту не хватило «рабочего» материала. Возьми тогда Тринкс, чуть побольше, тяжелого парафина, или водорода, кто знает, в чью пользу закончилась бы война…
Тем не менее, очевидно, что описанные мною опыты, проводились вероятнее всего, на одном из восьми лабораторных боксов в северном секторе исследовательского центра. В отсутствии конкретных упоминаний, точно обнаружить место - нам пока не удалось (уточнено в 2018. Как можно догадаться, никаких следов радиоактивности, на месте найти не удастся, зато можно сосредоточить поиски на возможных следах множественных подрывов. Исследования продолжаются.
Продолжение следует в следующих заметках…
В качестве затравки к последующим публикациям - небольшое видео...
