Вандалами не рождаются, вандалами становятся. Но это сейчас. Полторы тысячи лет назад все было ровно наоборот: вандалами не просто рождались, но и гордились тем, что родились именно вандалами. Основания для этого были. В середине V века государство вандалов было одним из самых могущественных в Европе. Всё благодаря королю Гейзериху (или Гизериху), который привел вандальское племя в Африку, захватил древний Карфаген и заставил считаться с собой не только соседей-варваров, но и императоров обеих Римских империй - Западной и Восточной. Причем как раз их, императоров, - в первую очередь.
Кто такие вандалы, откуда они пришли?
До Гейзериха вандалы, обитавшие в центральной Европе, на равнинах Паннонии, совершили впечатляющий турпоход. В 406 году, объединившись с еще одними германцами - свевами, а также с аланами (эти ребята были иранской породы), они форсировали Рейн, по диагонали пересекли Галлию и с боями ворвались на Пиренейский полуостров. Их попытался было не пустить туда римский военачальник Кастин, однако потерпел поражение. Римские легионы были уже далеко не те, чем, скажем, при Траяне или Септимии Севере, боеспособность их была не очень и состояли они в основном из тех же германцев, дальних и близких родичей вандалов, потому что коренные жители Италии или Испании воевать не желали. В результате за несколько лет значительная часть Пиренейского полуострова де-факто стала вандало-свево-аланской.
Но спокойной жизни у вандалов в Испании не получилось. Периодически их тревожили римские армии, а также другие германцы, обосновавшиеся севернее, - вестготы. В 428 году после смерти короля Гундериха к власти приходит его единокровный брат Гейзерих и тут же получает шанс кардинальным образом изменить историю своего народа.
Этот шанс, если верить византийскому историку Прокопию Кесарийскому, предоставляет королю варваров римский наместник Африки Бонифаций, до этого, кстати, сражавшийся с вандалами в Испании под руководством Кастина. В Риме, а точнее, в Равенне, куда к тому времени из соображений безопасности перенесли императорскую ставку, плелись в то время немыслимые паутины интриг, и Бонифаций стал одним из тех, кого затянуло в эту паутину. Опасаясь, что он попал в немилость к императору Валентиниану III, а, точнее, его матери Галле Плацидии (Валентиниану тогда было десять лет и плести интриги он еще не научился), Бонифаций в 429 году объявляет о независимости своей провинции от Равенны и приглашает Гейзериха и его вандалов помочь ему в борьбе против центральной власти.
"Мы поделим Африку на двоих, - пишет Бонифаций Гейзериху. - Себе я оставлю главный город - Карфаген, и, пожалуй еще Гиппон Регий, где живет Августин Блаженный - наш большой авторитет в вопросах веры, - а вы, пожалуйста, располагайтесь западнее".
Африка - хлебное место
Гейзерих, конечно, согласился. Уж больно заманчивые перспективы рисовал Бонифаций. Африка - это было хлебное место в прямом смысле слова: Карфаген и окрестности обеспечивали пшеницей не только Рим, но и всю Италию. К тому же в Испании вандалам становилось все более некомфортно: с запада теснили свевы, образовавшие на Пиренеях некое подобие государства, с севера - куда более сильные вестготы (в конце концов они и захватили большую часть Испании). В итоге в мае 429 года Гейзерих с 15-тысячной армией, а также со всем своим народом (вандалов в общей сложности насчитывалось около 80 тысяч человек) переправляется через Гибралтарский против в Африку и начинает покорять новые земли. Причем делает это так рьяно, что Бонифаций вскоре понимает: пригласить вандалов - это было ошибкой. До римского наместника доходит, что этот Гейзерих, этот неотесанный германец, - из разряда тех, которым если дашь палец, отхватят всю руку. В итоге Бонифаций мирится с Галлой Плацидией и ее сыном, разворачивает свои легионы на 180 градусов и начинает войну с Гейзерихом. Но... терпит поражение и бесславно возвращается в Италию, где вскоре умирает.
А римляне теряют вначале Гиппон Регий (отец церкви и самый знаменитый житель этого города Августин Блаженный умирает в самом начале осады), а затем - в 439 году - и Карфаген. Вандалы захватывают римский торговый флот, на котором пшеница доставлялась в Вечный город, переоборудуют его, как могут, и начинают пиратские набеги - на Сардинию, Сицилию, на южную Италию. Самый успешный и громкий рейд у них получился в 455 году, сразу после убийства Валентиниана III. Тогда Гейзерих захватил и за две недели так основательно разграбил Рим, что после этого случая имя вандалов стало нарицательным. Тащили германцы тогда всё - золото, серебро, произведения искусства, даже медную обшивку крыш римских храмов. Кстати, благодаря вмешательству папы Римского Льва жителей Вечного города вандалы пощадили, резать не стали.
"Навстречу варварам из ворот вышел святой епископ Лев, изъявление покорности которого (Господь вёл его!) так смягчило Гизериха, что тот, когда всё подчинилось его власти, воздержался от огня, резни и казней", - пишет хронист Проспер Аквитанский.
Впрочем, многих римских жителей вандалы забрали с собой в Карфаген в качестве рабов или заложников. В числе последних, например, оказалась вдова Валентиниана Евдоксия и две ее дочки.
Пора покончить с Гейзерихом!
Гейзерих, "скрытный, немногоречивый, презиравший роскошь, бурный в гневе, жадный до богатства хромец", как описывает его готский историк Иордан, пожалуй, был в то время главным врагом не только Рима, но и Константинополя. Империи не раз и не два пытались покончить с вандалами, чаще всего совместными усилиями. Еще в 432 году, когда шла борьба за Африку и Карфаген, на помощь теряющему города Бонифацию подоспела армия из Восточной Римской империи под командованием Аспара, однако объединенные римско-византийские силы потерпели жестокое поражение. В 440 году в Африку из Испании переправилось римское войско под командованием некоего Себастиана, однако и этот поход закончился провалом. Через год масштабную экспедицию против вандалов организует правитель Восточной Римской империи Феодосий II. Он отправляет большой флот (по многократно завышенной оценке Феофана Исповедника, 100 тысяч кораблей) под командованием сразу пятерых военачальников - Ареобинда, Ансилы, Инновинда, Аринфия и Германа. Флот подходит к Сицилии, армия высаживается там, ждет новых указаний из Константинополя, а потом снова грузится на суда и отправляется... обратно в Византию. Всё потому, что во Фракию в это время вторглись орды безжалостного вождя гуннов Аттилы и стали угрожать Константинополю. Гейзерих торжествует и объявляет себя царем. Или королем, разница не принципиальная.
- Мне нет равных на берегах этой большой лужи, которую все называют Средиземным морем! - горделиво заявляет он, осушив кубок с крепким вином.
Ну, после кубка крепкого вина и не такое скажешь, хотя у Гейзериха были основания для таких слов.
Злосчастный поход Майориана
Впрочем, империи не сдавались. В 456 году, через несколько месяцев после разграбления вандалами Рима, войну Гейзериху объявляет очередной западный император (они там менялись в то время довольно часто) Авит. Его полководец - германец Рицимер - разбивает вандальский флот у берегов Корсики, а вандальскую армию - у Агригента в Сицилии. Римляне готовятся к экспедиции в Африку, но Авит ссорится с Рицимером, борьбу проигрывает и вскоре погибает.
А Рицимер на полтора десятилетия становится самым влиятельным человеком в Западной империи. Он меняет правителей, как заблагорассудится. В 457 году ставит во главе империи своего друга - начальника конницы Майориана, который вскоре начинает очередную войну с вандалами. Договаривается с бывшим соратником легендарного Аэция, а ныне независимым правителем Далмации Марцеллианом о том, что тот нападет на Африку из Сицилии, а сам собирается осуществить вторжение из Испании. В 460 году в Новом Карфагене, городе на юго-восточном побережье Испании, собирается флот из 300 кораблей, из Италии на Пиренейский полуостров выдвигается крупная армия, составленная в основном из германцев. Гейзерих внимательно следит за римскими приготовлениями и, опасаясь скорого вторжения, приказывает превратить африканское побережье в выжженную землю: вырубить плодовые деревья, отравить колодцы и сделать прочие не менее убийственные вещи. Однако вторжения не последовало. Вандалам удалось то ли захватить, то ли уничтожить римский флот в Новом Карфагене, а Майориана чуть ли не во время похода отрешают от императорского звания, после чего он, как сообщает Прокопий, умирает от поноса. Впрочем, есть версия, что императора убили по приказу всесильного Рицимера, опасавшегося, что Майориан выйдет из-под контроля. Как бы то ни было, но и на этот раз Гейзериху повезло из-за внутренних римских разборок.
Вандалов хотят взять в "тройные" клещи
И все-таки новая война с вандалами была лишь вопросом времени. Следующая попытка произошла довольно скоро - в 468 году, и она стала самой яркой. В прямом и переносном смысле слова.
После провала операции Майориана и короткого перемирия, в ходе которого Гейзерих отправил в Константинополь некоторых захваченных в 455 году в Риме заложников, включая бывшую императрицу Евдоксию и одну из ее дочерей (вторую король вандалов выдал замуж за своего сына, вероятно, не без мысли занять в будущем трон Западной империи), последовало новое обострение. Вандалы разошлись до такой степени, что стали активно грабить территории Восточной империи - Эпир и Пелопоннес. Один из таких грабежей, закончившийся крайне жестоким эпизодом, описывает Прокопий Кесарийский:
"Напав как-то на городки Пелопоннеса, Гизерих попытался захватить Тенар, но скоро был отбит, многих потеряв из своего войска, и отступил оттуда в полном беспорядке. Еще охваченный гневом, он пристал к Закинфу, убил многих из тех, кто попался ему навстречу, захватил в плен пятьсот видных лиц и вскоре отплыл. Когда он оказался на середине так называемого Адриатического моря, он безо всякого сожаления велел изрубить тела этих пятисот на мелкие куски и разбросать по морю".
Весной 468 года византийский император Лев I снаряжает новую экспедицию против вандалов. Она должна была стать самой масштабной (во всяком случае денег было потрачено на нее немало) и, конечно, как рассчитывали в Константинополе, победоносной. Вандалов намеревались взять в "тройные" клещи. С севера, из Сардинии, в Африку должна была вторгнутся армия Марцеллиана, с юга - из Триполитании - к Карфагену должны были подойти византийские отряды военачальников Ираклия и Марса. Наконец, задачей для главных сил, командование которыми было поручено Василиску, шурину императора Льва, брату его жены Верины, была высадка у стен Карфагена и захват древнего города.
Пять дней на сборы
Началось все неплохо. Марцеллиан без труда захватил Сардинию, войска Ираклия и Марса, высадившись на ливийском берегу, разгромили вандалов и взяли крупный город Триполис. После чего двинулись на север в сторону Карфагена. Огромный флот Василиска (в нем насчитывалось до тысячи кораблей) без потерь прибыл к африканскому побережью и бросил якорь примерно в 60 километрах от Карфагена возле мыса Кап-Бон. Василиск собрал военачальников на своем корабле, чтобы решить, высадить десант здесь и сразу идти на Карфаген, либо подождать, пока из Ливии не подойдут силы Ираклия и Марса. Остановились, видимо, на втором варианте.
Тем временем, Гейзерих времени даром не терял. Он готовил Карфаген к обороне, свой флот - к сражению, а, чтобы выгадать время, отправил к Василиску послов с предложением, от которого тот не должен был отказаться.
- Мы готовы принять все ваши условия, но дайте нам пять дней, чтобы мы могли согласовать его со всеми вождями, - сказали послы.
Как замечает Прокопий, если бы Василиск со всеми силами сразу двинулся к Карфагену, не ожидая подмоги и не слушая никаких послов, он смог бы без труда разгромить вандалов и взять город, но он пошел на уступки Гейзериху и решил подождать пять дней. Странно, да? На самом деле нет, не странно. Сразу несколько источников говорят о том, что креме предложения о перемирии Василиск получил от вандальских послов крупную сумму в золотых монетах.
- Император Лев - самый благородный правитель на земле, наш король любит его, - сказали, уходя, довольные послы Гейзериха.
Сражение у мыса Кап-Бон
Пять дней прошло. Василиск бездействовал. Ираклий с Марсом были еще далеко. Марцеллиан сидел на Сардинии и пытался подавить последние очаги сопротивления вандалов. "Тройные" клещи, очевидно, давали сбой. В одну из ночей поднялся юго-восточный ветер. На кораблях вандалов, стоявших на рейде Карфагена, подняли паруса, и флот Гейзериха устремился к мысу Кап-Бон, где "отдыхал" византийский флот. Боевые корабли вели за собой на буксире пустые суда, до верху набитые разными горючими материалами, - брандеры. И когда до неприятельского флота оставалась сотня-другая метров, Гейзерих приказал поджечь брандеры и пустить их на византийские корабли.
- Ветер нам в помощь! - крикнул король.
Атака стала для византийцев полной неожиданностью. Возможно, только Василиск о чем-то догадывался, но, конечно, никому ничего не сказал. Стоящие на якоре суда были прекрасной мишенью для брандеров - византийский флот вскоре заполыхал. Поднялась паника, и когда она стала повсеместной, а зарево от пожара осветило пространство на несколько морских миль, подоспели боевые корабли вандалов. Варвары брали неприятельские суда на абордаж и зачастую без труда расправлялись с ошалевшими от огня и внезапного натиска византийцами. Хотя кто-то из ромеев и оказывал яростное сопротивление, как, например, один из близких друзей Василиска по имени Иоанн. Он долго отбивался от окруживших его со всех сторон вандалов, а когда шансы на спасение иссякли, бросился в море.
- Куда ты? Утонешь! - крикнул кто-то из вандалов. - Король Гейзерих даровал бы тебе жизнь...
Что было дальше?
В этой битве, которая быстро превратилась в побоище, уцелела, вероятно, лишь незначительная часть византийского флота, которая ушла на Сицилию. Узнав о поражении Василиска, Ираклий и Марс повернули обратно - вернулись в Триполис, а затем отплыли в Константинополь. Неважно обстояли дела и на Сардинии у Марцеллиана - вскоре его убили, а его армия вернулась в Далмацию.
А вот Василиск спасся. Вернувшись в Константинополь, он вымолил прощение у императора Льва и продолжил заниматься государственными делами. А в 475 году, после смерти Льва от дизентерии, даже захватил императорский престол. Но правил недолго - полтора года. Его свергли, отправили вместе с семьей в отдаленную крепость в Каппадокии, где Василиск в конце концов умер голодной смертью.
Зенон, пришедший к власти в Константинополе после Василиска, заключил с вандалами "вечный мир". Он практически не нарушался до 534 года, когда византийцы все-таки захватили Карфаген и уничтожили вандальское королевство. То, что не удалось сделать Василиску, получилось у Велизария - полководца Юстиниана Великого.
А что же Гейзерих? После победы над Василиском он правил еще девять лет, пережил окончательное падение Западной Римской империи и оставил наследникам если не процветающее, то весьма сильное и богатое государство. Показав своим примером, что личность в истории имеет все-таки решающее значение.
