Некоторые мысли, касательно статьи М.Б. Щукина «Рождение славян».
Основной импульс этой статьи, - попытка найти археологические звенья и потенциальные исторические объяснения для археологических культур предшествующих несомненно славянским культурам – пражско-корчакской, связанной с историческими склавинами, и пеньковской, связанной с историческими антами.
Более ранние попытки выстроить археологическую генеалогию славян строились на попытках протянуть цепочку по одному из двух путей – черняховскую и зарубинецкую археологическую культуры на Востоке или через пшеворскую на западе, а то и совместить их (как сделал в своем opus magnum В.В. Седов).
Однако, как справедливо указывает Щукин, тут мы встречаемся с рядом трудностей, главное из которых фантастическая непохожесть облика и инвентаря этих богатых культур (много металла, фибул, черно-лощеная керамика в больших количествах) на более чем скромные прагу-корчак и пеньковскую. Понятно желание старших поколений археологов патриотично приписать славянам более развитые культуры, но получается неудобно – выходит, что в IV-VII веках славяне чудовищно деградировали, практически до неолитического уровня. Так не бывает, даже с учетом разрушительного гуннского нашествия.
Щукин вполне резонно подчеркивает, что в основе черняховской культуры лежат значительные готские элементы, на что безошибочно указывают чисто скандинавские (даже не континентально-германские) длинные дома в каждом поселении. Что касается зарубинецкой культуры, самой восточной из латенизированных (то есть находившихся под кельтским культурным влиянием) археологических культур рубежа минус первого и первого тысячелетий, то её Щукин считает необходимым связать с бастарнами, упоминаемым многократно античными авторами народом не совсем понятного, может быть кельтского, может быть иллирийского происхождения.
Славянам Щукин готов отдать Киевскую культуру, представители которой жили северней черняховцев, а частично параллельно с ними, в разных экологических нишах – черняховцы на водоразделах, киевцы – в пойме. Седов и другие считали эту культуру балтской из логики, что черняховцы должны быть славянами (что в общем-то уже всеми признано неверным). Сейчас славянство киевской культуры это, в общем-то, мейнстрим.
При этом Щукин признает (и об этом сегодня, опять же, пишут почти все), что киевская культура сложилась сформировалась при значительном участии постзарубинецких групп. Зарубинецкая культура была безжалостно разгромлена сарматами и дальше, Щукин предлагает следующую реконструкцию – зарубинцы начали разбегаться на север в лесную зону и своим влиянием оторвали от балто-славянского континуума часть его представителей, что выразилась в появлении в славянских языках «кентумного» элемента (фундаментальное различие западных и восточных индоевропейских языков в произнесении одних и тех же корней на К или на S – как в в числительном сто: кентум – на западе, сатем – на востоке, у славян тоже в целом сатем, но есть кентумные элементы, так мы говорим «корова», хотя в сатемной зоне ожидалось бы «сорва»).
В итоге Щукин рисует следующую картину, - часть славянобалтских групп оказалась зажата между сарматами с юга, германцами-готами с запада, двигавшимися от Балтики к черному морю, и в начале I тысячелетия образовался «венедский котел» в котором варились и отстаивались в самостоятельную общность будущие славяне. Почему они назывались «венедами» - Щукин предлагает совершенно абсурдную на мой взгляд гипотезу о переносе торговцами имени адриатических венедов (так сказать назло Кузьмину, для которого именно единство адриатических и восточноевропейских венедов стержень его концепции – причем тут его в смягченной форме поддерживает Седов) – давайте просто пока примем как факт, что эти группы назывались венедами, что они создали на основе постзарубинецкого наследия киевскую культуру, что говорили они возможно уже на частично кентумизированном балтославянском.
Дальше по Щукину с этого венедского котла разбило стенку, точнее пробило южное дно – гунны пронеслись смерчем по причерноморским степям, убили всё живое, согнали со своих мест готов, уничтожили черняховскую культуру, на освободившееся место которой и начало выливаться из венедского котла содержимое, представители киевской культуры образовав вместе с остатками черняховцев пеньковскую культуру, которую мы однозначно отождествляем с антами, которые для всех древних авторов несомненно одна из ветвей славян. В то же время киевцы выплескиваются на запад, в оставленные чудовищным месиловом эпохи великого переселения народов пустоты, производят некоторый культурный автоапгрейд и дают пражско-корчакскую культуру, культуру исторических склавинов (от которых и идет большинство славян, не только западных, но и восточных и южных, происхождение восточных славян от антов – популярное массовое заблуждение).
Какие вопросы (и мысли) вызывает это построение.
Сам Щукин указывает на terminus ante quem, который ставит под сомнение тему «разбитой гуннами стенки котла». Это 376 примерно год. Именно в это время готы во главе с Витимиром восстают против гуннов и воюют с союзником гуннов вождем антов Божем, которого в итоге побеждают и распинают. Поскольку гунны напали на готов в начале 370, и к этому же времени относится щукинское разбивание стенки венедского котла, то, если мы не верим в чудеса, что этнос мог образоваться за 5 лет, придется предположить, что анты вышли из этого котла уже в готовом виде. А еще более вероятно, что они уже и до того момента сформировались, причем в своем достаточно специфичном облике, синтезирующем славянские и иранские элементы.
Что это нам дает, это нам дает представление о некоторой скрытой от нас динамике внутри «венедского котла», если считать его реальностью – за I-IV века там не только оформилось своеобразие славянства по сравнению с балтами, но и произошла определенная дифференциация минимум двух групп – склавинов и антов (а может быть и венеды оформились как отдельная группа), так чтобы анты выступили перед нами в 375 году уже в готовом виде, причем довольно враждебно в отношении готов.
Для того, чтобы такая ситуация стала возможной, анты и их предки и готы должны были достаточное время просуществовать бок о бок друг с другом (по меньшей мере в течение IV века, когда существовало королевство Германариха, а скорее всего и раньше, в эпоху готских безобразий в Причерноморье на границах Римской Империи). При этом, как справедливо указывает Щукин, напоминая слова Иордана, уже к эпохе Германариха венеды всех трех ветвей должны были отличаться своей многочисленностью, с помощью которой они пытались оказывать сопротивление хорошо вооруженным готам. При этом анты и готы должны были изрядно друг друга невзлюбить, о чем говорит жестокость ведшейся между ними разборки.
И даже понятно за что невзлюбить. На причину очень хорошо указывает И.О. Гавритухин в одном интервью, которое 10 лет назад у него взяли как раз по моей инициативе:
«Славянам ничего не мешало идти к Дунаю, куда стремились все северные «варвары», но они вышли к нему только в VI веке. А дело в том, что когда славяне с севера двигались на юг, они оказались в «бутылочном горлышке». С одной стороны его образовывали Карпаты, а с другой стороны это была степь. По степи идти было опасно, потому что там были воинственные и достаточно многочисленные кочевники, по горам тоже идти трудно. Пройти можно было по Прикарпатью, где группировка «постчерняховского» восточно-германского круга существовала до 2-й половины V века. То есть в «бутылочном горлышке», через которое славяне шли к Дунаю, сидела германская «пробка».
Дело тут конечно не в Дунае как реке и не в плодородных южных землях. Дело в границе. Иными словами, славянам всегда очень хотелось быть дунайским, приграничным, приримским племенем. Но у них раз за разом перехватывали эту возможность другие более удачливые и шустрые народы. То – сарматы, то готы. В виду блеска готской цивилизации, желание быть готом было, наверное, особенно мучительным.
И здесь мы должны вернуться к проблеме зарубинецкой и черняховской культур. Все прения на тему «славянская зарубинецкая культура, или бастарнская», «славянская черняховская культура, или готская» основаны на некотором методологическом недоразумении. Археологическая культура отождествляется с этносом, причем как правило с одним. Получается такая нацреспублика с титульной нацией, только в археологическом эквиваленте.
Между тем, следует развести три понятия (позволю себе немного дилетантски вторгнуться в область теоретической археологии):
КУЛЬТУРА (археологическая) – совокупность материальных предметов, имеющих общие черты в пределах общей территории обнаружения и дающие основания предполагать единство их происхождения и практического использования.
ПОПУЛЯЦИЯ – совокупность населения, проживающего на определенной территории, с которой соотносима археологическая культура и предположительно участвующего в создании относимых к этой культуре материальных предметов.
ЭТНОС – совокупность населения, объединенного единой традицией при создании материальных предметов, включаемых в состав той или иной культуры, что позволяет предполагать единство этой части населения как этноса уже в этнографическом смысле.
Нетрудно понять, что в популяцию, которая создает ту или иную археологическую культуру может входить представители довольно многих этносов. Часть из них будет создавать более значимые для определения культуры элементы, часть – менее. Иногда археологическая культура может отражать ту или иную этнографическую или политическую идентичность, иногда нет.
Но вот что еще более важно, очень часто этнос составляющих популяцию групп имеет для формирования культуры меньшее значение, чем другие обстоятельства. Именно так обстоит дело с черняховской культурой. Правильный ответ на вопрос: «славянская это культура или готская?» Будет таков: «Провинциально-римская».
Облик черняховской культуры определялся не столько этносом тех, кто составлял создавшую её популяцию, сколько геополитическим и геоэкономическим положением на границе римского мира, в зоне достаточно интенсивной торговли, пиратских набегов, угона населения из римских провинций, добровольного переселения населения и т.д.
Скажем так любимых всеми музеями готских орлов невозможно понять без того, что это римские орлы. Римская Империя эксплуатировала и своё население и своё окружение. Но в ответ на её границах формировались общности, которые старались осуществлять экзоэксплуатацию Рима в виде набегов или дани-откупа со стороны Рима, федератских контрактов, торговли и т.д.
Так вот, правильное понимание места черняховской культуры в тогдашнем мире – это понимание её в качестве провинциального, приграничного варианта римской культуры созданного в рамках экзополитарной политии на римских же границах.
То же самое, пусть и в более ослабленном виде можно сказать и про Зарубинецкую культуру – это латенизированная (то есть находящаяся под кельтским влиянием) провинциальная культура второго порядка - сперва ориентированная чисто на кельтику, затем на Рим, становящийся объектом походов бастарнов, но не имеющая выхода непосредственно на римскую границу, что, однако, не мешало ни торговым контактам, ни набегам.
Вполне можно себе представить, что славяне участвовали в популяциях, создававших как зарубинецкую, так и черняховскую культуры. Маловероятно, что их этническая традиция доминировала в них, потому, что это значило бы, что она уже была сформирована, а тогда бы она светилась ярким светом и в позднейших культурах – киевской, прага-корчак и пеньковской, а ничего такого нет, «стопроцентно славянские» культуры начинаются с довольно бледных вариантов. В этом смысле сторонникам абсолютного «славянства» таких культур можно предложить простой вопрос: почему предмет, который мы называем «фибула», и который активно был представлен в зарубинецких и черняховских памятниках, но почти отсутствет в киевских, и довольно редка в пражских (в пеньковских - полно), во всех славянских языках называется fibula по латыни (и имеет книжное происхождение), а не каким-то общеславянским словом, что было бы логично, если бы ранние славяне в зарубинецких и черняховских условиях только и делали, что застегивали эти предметы. Такое зияние на месте слова для важного культурного элемента говорит о том, что изготовление фибул в первоначальную славянскую традицию все же не входило, а значит доминировать в «фибульных» археологических культурах славяне не могли.
Но главный вывод, которые славяне усвоили из своего пребывания внутри или на периферии провинциально-римских культур это то, что следует самим стать провинциально-римской культурой. Нужно расположиться так, чтобы регулярно делать набеги на империю, получать подарки, наниматься в наемники, получать от царя великую честь, как помянутый в ПВЛ Кий. Это могло стать и действительно стало славянской сверхидеей.
И славяне своего добились – к VI веку склавины достаточно удобно расположились по Дунаю и начали систематически беспокоить Империю. Анты были расположены дальше, в Причерноморье, унаследовав постчерняховскую пустыню, но тоже были в целом включены в круг периферийно-римского существования. Казалось, славяне наконец-то получили свой счастливый билет, стали той самой провинциально-римской культурой, которой мечтает стать каждый уважающий себя варвар.
Одна беда, Римский мир к тому моменту уже изрядно разгромлен событиями Великого Переселения Народов. За Дунаем уже в основном обрывки этого мира, чтобы дойти до чего-то стоящего, как Константинополь или Фессалоники от Дуная нужно идти очень далеко. То есть возможности, предоставляемые существованием в ранне-Византийском пограничье были существенно ниже, чем в пограничье Римском (хотя и степень сопротивления несравнимо меньше).
Две беды. Едва славяне удобно расположились на римской периферии, как им на шею (судя по ПВЛ буквально) сели авары, создавшие свой каганат. В первые 65 лет своего существования Аварский каганат вел себя в отношении славян очень деспотично, горделивые всадники гнали славян в первых линиях атаки на римско-византийские легионы и города, отбирали большую часть добычи, унижали самих славян. Хотя, при всем при том, соединенный прорывный эффект был таков, что славяне не просто осели на границах Империи, а перешли её и начали заселять запустошенные ими и аварами земли (что уже совсем другой тип взаимоотношений по сравнению с периферийным – это уже та же схема, по которой возникали западные варварские королевства, но славяне таких собственных королевств в это время не создали, хотя потом почти все Балканы все равно стали славянскими).
Уровень развития славян в этот момент показывает тот факт, что повесть о чудесах Димитрия Солунского упоминает славянского… инженера, строившего для осаждавших Фессалонику славян сложные штурмовые машины (святой временно свел его с ума, а то солунцам бы не поздоровилось).
Постепенно горделивость авар стала настолько невыносимой, что после провального похода на Константинополь 626 (каган велел перебить славянских лодочников не сумевших прорваться в гавань Золотой рог) славяне перестали каганату подчиняться, восстали, создали самостоятельные политии (Само – кстати есть предположение, что это не имя собственное, а титул или прозвище и тогда оно звучит совсем интересно с учетом того, что это был первый правитель при котором славяне стали править собой Сами, первый Само-держец), стали уходить на Восток, на Русскую равнину, сговариваться с византийцами против авар и занимать часть территории, как сделали хорваты в Далмации и Великая Булгария Курвата (это впрочем были не славяне) в Причерноморье. На какое-то время каганат и вовсе умер.
Когда авары восстановили каганат на значительно меньшей территории, в Паннонии, то со славянами они были заметно вежливей и у них начался политический и культурный симбиоз. В конце VII и VIII веках авары и славяне живут сравнительно мирно, зато продолжают регулярно атаковать Византию, совершая совместные походы, в которых каган уже постоянный предводитель. Но «Каролингское возрождение» Западной Европе кладет аварам конец – франки при Карле Великом уничтожают аварский каганат, а значит и спокойную жизнь в нем славян и придунайские славяне начинают растекаться по Русской равнине, принося развившуюся к концу VIII века довольно солидную материальную культуру, чувство своего близкородственного единства и общий язык, который скрепляет возможные различия которые могли образоваться при расселении славянских групп в VII-VIII веке. Возникает предпосылка для общеславянского государства на Русской равнине.
Тут важно следующее. Почти все народы стремились оказаться на положении ближней Римской периферии. И славяне стремились и, пусть с запозданием, этого положения добились. Однако большинство народов это положение засасывало и уничтожало – они либо гибли без остатка под ударами молодых-голодных народов из глубины варварского мира, которые стремились занять их место, либо «проваливались» дальше на территорию империи где создавали варварские королевства, большая часть которых погибла.
Славяне оказались исключением – они после долгой борьбы и с некоторым запозданием заняли нишу Римской Периферии, продержались на ней достаточно долго, хотя и не сами, а в сложном симбиозе с аварами, однако большей частью не провалились внутрь, но и не были раздавлены новым поколением периферийных народов, а напротив – были вытолкнуты со своего периферийного положения Каролингами и начали разливаться назад внутрь лесной зоны, формируя при этом уже собственные оригинальные королества – в ближней к Каролингам зоне – Чехию и Польшу, в более удаленной (зато, за счет речных и морских коммуникаций – ближнюю к Византии же) – Русь.
Итак, схема мне видится следующая.
Славянское (можно сказать праславянское, балто-славянское) население присутствует в составе популяций как зарубинецкой, так и черняховской периферийных, прежде всего по отношению к Риму (но не забудем и о кельтах), культур, однако, что называется, не «держит масть» в их составе. Однако как в том, так и в другом случае для славян важны выгоды пребывания в этом околоримском окружении. Возможно оно даже играет роль в формировании их идентичности за счет связки венетов Адриатики, обслуживающих янтарный путь, и венедов Восточной Европы, имя которых идентифицируется со славянами. Версия о «переноси имени торговцами» явно несостоятельна, однако какую-то роль в выработке славянской идентичности эта веточка связей с Римом несомненно сыграла.
Раз за разом славян оттесняют от попыток извлечь максимум из периферийно-римского положения. Сарматы громят зарубинецкую культуру. Готы контролируют черняховскую. И только после нашествия гуннов и событий великого переселения возникает пустота в которой славяне, уже к тому моменту достаточно многочисленные, с высоким уровнем взаимного единства, получают возможность наконец-то получить желаемое место на ближней римской периферии. Именно в этом положении и оформляется «самая славянская» пражско-корчакская культура, в составе которой сварится именно тот славянский антропологический и культурный тип, который начнет расселяться во все стороны по Югу, Востоку и Северо-Западу Европы.
В сперва конфликтном, а потом вполне устойчивом симбиозе с аварами славяне существуют в этом периферийном положении, неспешно освивая разоренные балканские области на юге и почти пустующие земли Русской равнины, пока их не выталкивают из Подунавья Каролинги, - этот исход так динамизирует ситуацию на Русской равнине (тем более, что по её рекам уже начинает шастать активный военно-торговый элемент - викинги), что в очень короткий срок формируется государство Русь, правитель которого очень предсказуемо носит сперва аварский титул каган, именно в память о недавно разгромленной периферийно-пограничной политии на Дунае.
Русь – это периферийно-римская Славия, оттолкнутая от римских границ за счет того, что на Западе в этот момент Римом выступал отнюдь не Рим, а молодая Франкская империя (романо-германская основа которой непрерывно расширялась до XIV века да и по сей день рулит миром) и вернувшаяся на свои места прежнего расселения, подчинив и ассимилировав как былых дальних родственников – балтов, так и имеющих на тот момент "образ зверинск" финно-угров.
Вот такие мысли по поводу.
***
Напомню, что можно ознакомиться так же с другими текстами, написанными в рамках проекта по осмыслению русской истории и работы над кратким очерком истории русской нации.
http://100knig.com/russkie-i-velikoe-proisxozhdenie-narodov/ - когда появилась русская нация
http://100knig.com/byl-li-velikorusskij-paxar-zhertvoj-klimata/ - справедлива ли теория климатического стресса, породившего "русский деспотизм".
https://www.facebook.com/holmogorov.egor/posts/10217767801812287 - о том, что Самодержавие было результатом поиска многоукладной устойчивости русской экономической системы.
https://www.facebook.com/holmogorov.egor/posts/10217841156086098?__xts__%5B0%5D=68.ARDt1GaRu7vkjebT-uUlxrCJUGEMbFxv2AqpKCdjVDq7M4cxiS6zhUBBv4PCrkUjcIiokV6RjhIeJoH2UHfqU4wtXcBqCVA6v4ErAQ20NOxMUvg62IA4L6SSj_aNab2muWg0mDg&__tn__=-R - о том что Русь не столько приняла Православие, сколько родилась одновременно с православием
https://www.facebook.com/holmogorov.egor/posts/10217841395572085?__xts__%5B0%5D=68.ARD6vrBw8guPpP01xozjRdtKaD1l3nu9VEqk-8NFfBR7oAtH52eVmf2EOUgNcYSyk-PlP-2jzabIPwGmrd2A0EJuCho8yCmBVh_N0x0MCzf6CgVtDLPZSddGf48iUmmuZp1fyDQ&__tn__=-R - Какую роль сыграла воображаемая Византия в русской культуры
Если хотите поддержать мои занятия этой темой, то это всегда можно сделать с помощью пожертвований:
Карта: 4276 3800 5886 3064
Яндекс-деньги: 41001239154037
Paypal: holmogorow@yandex.ru
