Поначалу ему как будто бы сказочно везло: он первым открыл золотоносные жилы, нашел первый золотой самородок. Но... так и не смог никого убедить в необходимости серьезной геолого-разведочной экспедиции и перспективах промышленной добычи золота. На Колыме? Золото? в промышленных масштабах? Не может быть...
Юрий Янович Розенфельд, пожалуй, и есть тот самый ПЕРВЫЙ, кто нашёл золото и однозначно сказал, что в недрах земли колымской хранятся несметные богатства…
Об этом он написал в своей знаменитой «записке», в которой есть такие заключения: «…хотя золота с удовлетворительным промышленным содержанием пока не найдено, но все данные говорят, что в недрах этой системы схоронено весьма внушительное количество этого драгоценного металла…» и заканчивается: «…нет красноречиво убедительных цифр и конкретных указаний на выгоды помещения капитала в предполагаемое предприятие, но ведь фактически цифровым материалом я и сам не располагаю: пустословие же и фанфаронада – не моё ремесло. Могу сказать лишь одно – средства, отпущенные на экспедицию, окупили бы себя впоследствии на Севере сторицею». Розенфельд. Владивосток, 25 ноября 1918 г.» (Волков Г. Г., повесть «Золотая Колыма», Маг. кн. из-во, 1984 г. Стр. 19).
Как же сложилась судьба этого целеустремлённого, неугомонного человека?
Ю. Я. Розенфельд (он же Нордштерн Георгий Иванович), эстонец, родился 10 июля 1874 г. в хуторе Вак Везенбергского уезда Эстляндской губернии (Эстония)… Окончил 4-классное уездное училище, а затем, как писал, «занимался самообразованием» и в 18 лет начал работать самостоятельно конторщиком в комиссионной конторе в фирме Блюменфельда в Петербурге…
«Многие самые яркие страницы открытия Колымского золота связаны с историей Ольского района. Именно отсюда на протяжении целого десятилетия до Октябрьской революции (или переворота – кому как угодно) уходили вглубь тайги неутомимые одиночки-старатели.
Длительные поиски на ощупь завершились успешно: в зиму 1916-1917 годов старатель Бориска нашел первое, скажем так, промышленное золото. Иначе сказать – много золота.…
Летом 1939 года в небольшой колымский поселок Усть-Утиная приехала экспедиция Охотско-Колымского краеведческого музея. В сохранившемся отчете ее руководителя К. К. Дидык можно прочитать следующее:
«24 июня состоялась беседа с т. Розенфельдом, который работает в настоящее время в Оротуканском геолого-разведочном управлении. Розенфельд является старожилом Колымского края. В 1908 году он проводил изыскания от берегов Охотского моря к реке Колыме и в последующие годы вел поиски золота.
В 1912 – 1914 годах под его руководством работала группа старателей, среди которых был Борис Гайфуллин (Бориско), который впоследствии (1917 г.) был найден мертвым в шурфе...».
Таково свидетельство краеведов о Юрии Яновиче Розенфельде, который по заданию владивостокского купца И. Е. Шустова прибыл на Охотское побережье в Олу в 1908 году. Добирался он сюда из Сретенска на собаках, через Якутск и Охотск, и действительно занимался отыскиванием наиболее доступных путей для провозки грузов.
В конце того же 1908 г. Ю. Я. Розенфельд уже был в Среднеколымске. Отсюда по реке Зеледеихе рассчитывал выйти на Омолон и далее – на Гижигинскую губу.
Неутомимый советский исследователь И. Ф. Молодых в своей работе «Пути связи и снабжение Колымско-Индигирского края», вышедшей в 1931 г., отмечал: «Как это ясно из выяснившегося в настоящее время истинного положения на карте рек системы Колымы, по реке Зеледеихе можно выйти только на Коркодон, куда действительно и вышел Розенфельд... Проплыв реку Коркодон, он поднялся по Колыме до Балыгычана, откуда на лошадях выехал в Олу. И только зимой 1909 года выехал из Олы в Гижигу, куда и достиг с опозданием на один год...».
Это был первый маршрут Ю. Я. Розенфельда, но в последующем он обследовал их еще около десятка.
Будучи от природы человеком очень любознательным и еще молодым (в 1908 г. ему было 34 года), Ю. Я. Розенфельд заинтересовался полезными ископаемыми неизведанного края. И с первых дней пребывания на Колыме он задумался о ее золотоносности.
«Даже ему – человеку, незнакомому с геологией, – отмечал позднее геолог Б. И. Вронский, – бросались в глаза многообразие пород и сопутствующая им минерализация в виде кварцевых жил, колчеданов и охр. Почему же здесь не быть золоту? Розенфельд был уверен, что в недрах этой огромной территории таятся неисчерпаемые богатства...».
Действительно, уже в первый год своего пребывания на Колыме он сделал чрезвычайно важное открытие, которое сыграло особую роль в его судьбе.
Проплывая из Сеймчана в Среднеколымск, Розенфельд заметил в береговом обрыве реки Джегдян две крупные кварцевые жилы, которые резко выделялись своим молочно-белым цветом на фоне черных глинистых сланцев. Назвал он их условно «Гореловскими жилами». Однако опробовать их Юрий Янович не смог из-за отсутствия необходимых инструментов и времени…» («От Ямска до Среднекана». А. Г. Козлов. Газета «Рассвет Севера», пос. Ола, Магаданская обл.)
Расставшись с Бориской (Бари Шафигуллин. – И. П.), и вернувшись назад в Ямск осенью 1914 года, Юрий Янович сделал попытку своими силами организовать разведочные работы на уже дважды виденных им «Гореловских жилах». «После долгих поисков, – писал геолог Б. И. Вронский, – ему с большим трудом удалось раздобыть две большие ступы для дробления рудных проб, и он поспешил отправиться в путь, чтобы начать изыскания. Однако недостаток средств заставил его бросить в среднем течении реки Буюнды добытое с трудом оборудование».
В 1916 г. Розенфельд выехал во Владивосток, где составил свою знаменитую записку «Поиски и эксплуатация горных богатств Охотско-Колымского края» с целью широкой разведки золотых запасов.
Датированная 25 ноября 1918 г. она гласит, что «золото с удовлетворительным промышленным содержанием пока не найдено, но все данные говорят о том, что в недрах этой системы схоронено весьма внушительное количество этого драгоценного металла». Подобное утверждение Юрия Яновича было довольно смелым, но, учитывая рассказанное им, вовсе не фантастичным. По сути, это была предсказанная реальность, которая для несведущих представлялась невероятной.
Сам Ю. Я. Розенфельд, желая ее воплотить, сделать осязаемой, обращался в годы гражданской войны к представителям правительства Дальневосточной республики (ДВР). Затем, стремясь привлечь для своих разработок иностранный капитал, выезжал за границу – в 1920 году в Китай, в 1922 году в Германию – в это же время вел переговоры с представителями Англии. Однако куда бы он тогда ни обращался за помощью, везде натыкался на отказ. То, во что верили такие безграмотные старатели, как Бориска, не зажигало энтузиазмом вполне компетентных, но боявшихся риска дельцов. Достаточно намыкавшись и не дождавшись помощи, Ю. Я. Розенфельд в 1924 году уехал в Забайкалье, где до 1926 г. работал на Шундуинских золотых рудниках и приисках. Затем в течение пяти лет разведывал месторождения вольфрама, сурьмы, бериллия в пределах Восточного Забайкалья. С ноября 1931 г. занимался разведкой золота в приграничных с Монголией районах Бурят-Монгольской АССР…
В начале 1930-х гг. молодая Советская республика всерьез занялась развитием своей экономики, привлечением природных ресурсов. Запиской «Поиски и эксплуатация горных богатств Охотско-Колымского края» заинтересовались геологи.
Вскоре предсказанная реальность Ю. Я. Розенфельда стала действительной реальностью. Мечта Юрия Яновича воплотилась в результатах первой Колымской геологоразведочной экспедиции Ю. А. Билибина. В конечном итоге это привело к созданию треста «Дальстрой». Здесь-то вновь вспомнили про Ю. Я. Розенфельда.
«В 1933 году, – рассказывал Б.И. Вронский, – руководство «Дальстроя» устанавливает местонахождение Розенфельда. Ему предлагают приехать на Колыму и показать, где находятся «Гореловские жилы». В ноябре 1933 года Розенфельд на пароходе «Ангарстрой» прибыл в бухту «Нагаева». Летом 1934 года он в составе геологопоисковой партии, руководимой геологом Г. А. Шабариным, отправился в места, где находились столь широко рекламированные им жилы. Увы! Своих мощных красавиц-жил с «молниеобразным зигзагом» он не нашел. Вместо них приблизительно в этом месте были видны две сильно деформированные, изогнутые, разорванные на части жилы, похожие на сложный китайский иероглиф. Розенфельд был потрясен и растерян. Еще больше растерялся он, когда опробование этих жил показало полное отсутствие золота, хотя для пробы были отобраны прекрасные на вид штуфы кварца с примесью пирита, халькопирита и медной зелени...»
Работавший в то время на Колыме упоминавшийся выше геолог Б. И. Вронский объясняет исчезновение жил: «А между тем, ничего необычного в этом нет. Кварцевые жилы, залегающие в сланцах, обычно очень невыдержанны и быстро меняют свой облик на небольших расстояниях на поверхности и в глубину».
Пришлось заявить руководству «Дальстроя», что либо «Гореловские жилы» изменились до неузнаваемости, либо он не сумел их отыскать. Ни тому, ни другому обстоятельству Розенфельд не мог дать объяснения и высказал фантастическое предположение, что за истекшие двадцать лет район претерпел крупные геологические изменения, в результате которых исчезла целая речная система. Это заявление вызвало подозрение в мистификации и злостной утайке данных о месторождении…
В обвинительном заключении, составленном 25 декабря 1934 г., говорится следующее: «Настоящее дело возникло на основании поступления в отдел НКВД данных о том, что Розенфельд, будучи доверенным крупного капиталиста Шустова, исследовал Охотско-Колымский край в период 1908 –1916 гг., причем обнаружил богатые залежи золота на речке Дегдекан в районе р. Колымы, обусловив это место под названием «Гореловские жилы…».
В последующие годы Розенфельд на основании собранных данных и образцов предлагал отечественным и иностранным капиталистам организовать геологические исследования с целью научных разведок и последующей эксплуатацией залежей. На основании утверждений и документальных данных Розенфельда в 1917 году Временным правительством были отпущены 40 тысяч рублей для организации экспедиции в Охотско-Колымский край, но в связи с Октябрьской революцией выезд ее не состоялся.
В 1933 году Розенфельд для отыскания залежей рудного золота «Гореловские жилы» приехал в Нагаево и в 1934 году «Дальстроем», по данным Розенфельда, была организована экспедиция с его участием, которая «Гореловские жилы» не обнаружила. В результате Розенфельд обманул государственное учреждение трест «Дальстрой», нанеся материальный ущерб в сумме 86677 руб. 30 коп., связанный с организацией экспедиции по отысканию «Гореловских жил»…
Следствием было установлено: «Являясь доверенным лицом крупного капиталиста Шустова, Розенфельд в период с 1908 г. по 1916 г. производил исследования экономических богатств Колымского края и подъездных путей от побережья вглубь тайги. Золотоносные «Гореловские жилы» им впервые были обнаружены в 1908 году при продвижении по реке Колыме в г. Средне-Колымск. В 1914 году он же, пригласив старателей Канова Михаила, Шафигуллина Бари и Гайфуллина Сафия, выехал к месту расположения «Гореловских жил» для исследования их, произведя соответствующие замеры, и взял образцы пород…»
Кроме того, были обнаружены богатые жилы по одной из речек между Сеймчаном и Балыгычаном, названные им в своей рукописи речкой Гореловкой…
22 ноября 1934 года Ю. Я. Розенфельд был арестован, а 24 января 1935 г. осужден по ст. 169, ч. 2 УК РСФСР на 5 лет лишения свободы
(злоупотребление доверием или обман в целях получения имущества или права на имущество, или иных личных выгод (мошенничество) имевшее своим последствием причинение убытка государственному или общественному учреждению. УК РСФСР редакции 1926 г.).
Свой срок заключения Юрий Янович начал отбывать в Магадане, где будучи заключённым работал в Охотско-Колымском (ныне Магаданский областной) краеведческом музее. В середине 1935 года его хотели назначить и. о. заведующего музеем и издали даже приказ, поручив «работу по определению и систематизации геологических коллекций».
Что думал по этому поводу сам Ю. Я. Розенфельд, хотя в случае отказа его могли отослать на лесоповал или строительство Колымской трассы? В областном краеведческом музее хранится подлинный документ из фондов Государственного архива Магаданской области. Это рапорт Ю. Я. Розенфельда, написанный 13 июля 1935 года на имя заведующей Охотско-Колымского бюро краеведения Л. Я. Наровчатовой. «Музей краеведения, – писал Юрий Янович, – должен отражать все достижения социалистического освоения Охотско-Колымского края. Заведующий музеем, помимо специальной научной подготовки, должен обладать еще серьезным практическим опытом, должен иметь солидный авторитет. Ни научной подготовки, ни практического опыта для музейной работы я абсолютно не имею. Работая долгие годы в отдаленных таежных изысканиях, от современной литературы безнадежно отстал. При осуждении по статье 169-2 о каком-либо авторитете и речи быть не может. Ко всему мне 61 год, и здоровье весьма неудовлетворительное. По изложенным причинам я недостоин и практически не смогу выполнять функции заведующего музеем. Ходатайствую о бесплатном освобождении меня от этой должности, о предоставлении возможности работать в качестве второстепенного сотрудника по краеведению».
8 сентября 1935 г. просьба Ю. Я. Розенфельда была удовлетворена. Его освободили от заведывания Охотско-Колымским краеведческим музеем «как не соответствующего своему назначению». Отправленный на трассу, Юрий Янович работал на разных должностях в приисковых районах. Там он отбыл срок своего заключения и после этого вновь оказался на музейной работе…
5 февраля 1939 года решением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР приговор отделения Дальневосточного краевого суда в отношении Ю. Я. Розенфельда был отменен.
В сохранившемся приказе по Юго-Западному горнопромышленному управлению (пос. Сеймчан. И. П.) от 14 апреля 1939 года говорилось о назначении Ю. Я. Розенфельда «старшим коллектором по организации геологического музея ЮЗГПУ». Так как это было более близким к тому, чем Юрий Янович занимался половину своей жизни, то теперь он не отказался. Немного позднее его перевели на такую же должность в Южное горнопромышленное управление (пос. Оротукан. И. П.).
На новом месте Ю. Я. Розенфельд проработал не так уж много времени. В большинстве трассовских поселков и лагерей Колымы благодаря информации, передававшейся заключенными, знали кто он такой, какое отношение имеет к открытию золотых месторождений и поискам пресловутых «Гореловских жил». Одни верили Юрию Яновичу, сочувствовали его судьбе.
Но находились и такие уголовные элементы, которые всерьез думали, что Ю. Я. Розенфельд имеет отношение к укрывательству каких-то золотых запасов, что-то приберег для себя на «черный» день. В конечном итоге это привело к трагедии. 14 апреля 1940 г. Юрий Янович был найден мертвым на 403-м км Колымской трассы (район пос. Оротукан).
«При осмотре установлено, – говорится в сохранившемся документе, – труп лежал в водопроточной трубе справа, в согнутом положении, руки связаны назад (коричневым шарфом), брюки и обувь сняты, на голове лежал камень весом около 12-15 кг, на шее узлом стянут шарф и вторым оборотом шарфа нижняя челюсть плотно подтянута к груди. По голове нанесен удар твердым предметом, где имеется синее пятно. Справа от трупа на расстоянии 11,5 метров шапка-ушанка… На левой стороне трупа лежал мундштук… В кармане пиджака обнаружены… все документы на имя гр. Розенфельда Юрия Яновича, он же Нордштерн Георгий Иванович…»
Так погиб 66-летний Ю. Я. Розенфельд – «крестный отец» первого колымского золота...
У нас будет еще много интересного. Подписывайтесь на канал Русский следопыт, ставьте лайки
