Негромкие Истории | Рассказы о жизни и любви

— А это что за списание? — Зоя обернулась от монитора, на котором застыла страница онлайн-банка. Ее голос был обманчиво спокоен, но Олегу, который как раз вошел на кухню, показалось, что температура в комнате резко упала на несколько градусов. Он замер на полпути к холодильнику, изображая легкое недоумение. — Какое списание, Зоенька? — Крупное. Очень крупное. Со счета, на который мы откладывали на первый взнос. Которого, кстати, там больше нет. Она не повышала голоса. В этом и был весь ужас. Когда Зоя кричала, это означало, что буря скоро пройдет...

– Мы тут пока чай пьем. Ты не против, дорогая? Голос свекрови, Светланы Ивановны, застал Вику врасплох. Она только что вошла в собственную квартиру после тяжелого рабочего дня, мечтая лишь о горячей ванне и тишине. Вместо этого в ее небольшой, но уютной кухне сидели свекровь и золовка Лена. Рядом с ними, на полу, громоздился внушительных размеров чемодан на колесиках. Вика молча стянула с плеча сумку, повесила ее на крючок в прихожей. Тишины не будет. – Здравствуйте, – ровно произнесла она, проходя в кухню...

— А вы, собственно, кто? — незнакомый женский голос прозвучал так уверенно, будто это его обладательница была здесь хозяйкой, а Лариса — случайной гостьей. Лариса замерла на пороге собственной квартиры, сжимая в руке ручку сумки с продуктами. Она только что вернулась из магазина, предвкушая тихий вечер с книгой, и уж точно не ожидала застать в своей гостиной молодую девицу. Та сидела в её любимом кресле, закинув ногу на ногу, и с ленивым любопытством рассматривала Ларису. На вид ей было не больше двадцати пяти: яркая, с вызывающе длинными ресницами и блестящими от геля губами...

– Простите, а вы к кому? – спросила Кира, сжимая в руке связку ключей. На её вешалке в прихожей висело чужое мужское пальто – громоздкое, пахнущее табаком и улицей. Рядом стояли растоптанные ботинки, оставившие на чистом коврике грязные разводы. Сердце неприятно ёкнуло. Она точно помнила, что утром, уходя на работу, запирала дверь на два оборота. Незнакомый парень, вышедший из кухни с её любимой чашкой в руках, растерянно моргнул. Он был на несколько лет моложе её мужа, Стаса, такой же высокий, но сутулый и какой-то обесцвеченный...

— Катюш, привет! Не отвлекаю? — голос Светы, золовки, в телефонной трубке звенел деланой бодростью, от которой у Кати свело скулы. — Слушай, у нас тут форс-мажорчик. Маме надо к кардиологу послезавтра, запись горит, а я никак не успеваю. У Сашеньки утренник, а потом Даню к логопеду. Понимаешь же… Катя молча смотрела на экран ноутбука, где мигал курсор в почти готовом проекте. Она не успевала. Катастрофически не успевала сдать его в срок, но Света уже тараторила дальше, не давая вставить ни слова...

— А вишенку с торта кто съел? — звонкий детский голосок прозвенел в оглушительной тишине, повисшей над гостиной... Катя вздрогнула и медленно обернулась. Пятилетний племянник Игоря, маленький и курносый Ромка, стоял посреди комнаты и тыкал пальцем в остатки праздничного торта. Вокруг него на ковре, на диване, на креслах — повсюду были следы недавнего нашествия. Крошки от чипсов, липкие пятна от сока, фантики от конфет и пустые тарелки, которые родственники мужа даже не подумали убрать за собой. Игорь, блаженно откинувшись на диване, лениво приоткрыл один глаз...

— Мама звонила, — Антон бросил фразу как бы невзначай, не отрываясь от экрана ноутбука. — Какая-то она… взбудораженная. Говорит, приедет завтра, разговор есть серьезный. Юля подняла на него глаза от книги. В голосе мужа проскользнули тревожные нотки, которые он тщетно пытался скрыть за деловитой интонацией. Валентина Ивановна, ее свекровь, никогда не была мастером телефонных интриг. Если она затевала «серьезный разговор», то обычно выкладывала все карты на стол сразу, не давая собеседнику опомниться...

— Ты не могла бы сегодня задержаться после работы? — голос Олега в трубке звучал непривычно вкрадчиво. — Нужно заехать в один магазин, присмотреть кое-что. Марина нахмурилась, отодвигая от себя стопку счетов-фактур. Конец месяца в бухгалтерии всегда был суматошным. — Олеж, я завалена по уши. Что-то срочное? — Ну, как сказать... Подарок маме на юбилей. Я хочу, чтобы ты помогла выбрать. У тебя вкус лучше. Что-то в его тоне настораживало. Олег редко проявлял инициативу в покупке подарков, обычно это ложилось на ее плечи...

— А ты что тут делаешь? — голос Олеси прозвучал неожиданно резко в тишине прихожей. На пороге кухни стояла Марина, младшая сестра её мужа, и с аппетитом уплетала бутерброд с колбасой, которую Олеся покупала специально для себя в дорогой лавке. В руке девушка держала Олесину любимую чашку — подарок покойной бабушки. — О, привет! — беззаботно откликнулась Марина, даже не подумав смутиться. — А я с учёбы заскочила, перекусить. У вас тут так удобно, самый центр. Олеся медленно опустила на пол тяжелые сумки с продуктами...

— Ты бы шторы сменила, Лиза, — мягко, почти воркуя, произнесла Тамара Павловна, проводя сухой ладонью по тяжелой портьерной ткани. — Эти хоть и дорогие, наверное, но мрачные. Сюда бы что-то легкое, светлое, чтобы комната задышала. Лиза, которая как раз несла из кухни чашки с чаем, на секунду замерла в дверях гостиной. Это был уже третий «дружеский» совет за вечер. Первым была рекомендация переставить диван, вторым — заменить ковер на более практичный. Каждый совет подавался под соусом заботы о семейном гнездышке, но Лиза безошибочно улавливала в голосе свекрови собственнические нотки...

— Я внизу сижу, в машине. Не один... Голос Егора в трубке был глухим и усталым. Алина оторвалась от экрана ноутбука, где сводила в единую таблицу бесконечные колонки цифр и маршрутов. Полночь уже перевалила за свой пик, и квартира, погруженная в тишину, казалась единственным островком спокойствия в гудящем мегаполисе. — Что-то случилось? — спросила она, инстинктивно понижая голос, словно боялась нарушить хрупкое равновесие ночи. — Да. Нет. В общем, спускайся давай, поможешь. Короткие гудки. Алина нахмурилась...

— Она что, издевается? — голос в трубке звенел от возмущения, срываясь на высокие, неприятные ноты. — Я полчаса у кассы простояла, как последний нищук! Вся очередь на меня смотрела! Олег потер переносицу, чувствуя, как внутри закипает глухое раздражение. Он только что вошел в квартиру, сбросил ботинки и хотел одного — тишины. Но его мать, Тамара Ивановна, очевидно, имела другие планы на его вечер. — Мам, я не знаю, в чем дело. Сейчас разберусь, — устало произнес он, проходя в гостиную. Марина сидела в кресле с книгой...