Из неудачных примеров можно вспомнить и попытку герцога Тосканского Козимо III Медичи, обеспечить дальнейшую преемственность семьи Медичи в своем герцогстве. Понимая невозможность продолжения рода через своих сыновей – Фердинандо и Джана Гастоне, Козимо в 1709 году уговаривает своего младшего брата кардинала Франческо Марию выйти из сана и жениться. Тот откликнулся на просьбу брата, с грехом пополам вступил в брак, но детей у него так и не появилось. Род Тосканских Медичи угас.
А вот, скажем так, результативный пример снятия духовного сана и опять Португалия. Со смертью Фернанду I Прекрасного (1345-1383) законная линия Старшего Бургундского дома Капетингов, обособившаяся в Португалии как королевский дом, угасла окончательно. Из законных детей Фернанду выжила только одна дочь – Беатрис, выданная им в 1383 году (через пять месяцев король скончался) замуж за короля Кастилии и Леона Хуана I (1358-1390, второго монарха из бастардской династии Трастамара).
Фернанду звали еще Непостоянный и Неразумный: три раза отвоевав с Кастилией, теперь этот удивительный король решил попросту сдать свое королевство соседям, как провинцию – следующим королем должен был стать кастилец, по праву жены и с независимостью Португалии, как только Фернанду скончался, казалось бы, было всё кончено.
Но у странного и красивого короля Португалии было два брата-бастарда – оба Жуаны (они были сыновьями короля Педру I от разных матерей) и младший из них – магистр Ордена Святого Беннета Ависского, поднял восстание. По итогу португальского Междуцарствия 1383-1385 гг. Жуан был избран королем. Священником Жуан I (1357-1433), не был, но он был главой Ордена монашествующих рыцарей, связанных обетом безбрачия. И вот уже его брак с английской принцессой Филиппой Ланкастер (дочерью Джона Гонта и внучкой короля Англии Эдуарда III) после снятия этого обета был удачным, таким образом, королевская династия «обновилась» и называлась уже Ависской, в честь орденского прошлого своего основателя.
Претензии Карла Бурбона на герцогскую корону выглядят еще более странно и абсурдно, если привести примеры добровольного и сознательного отказа от права первородства в пользу младших братьев. Луиджи Арагонский, из бастардской ветви Трастамара (1474-1519), маркиз Джераче, уступает свой титул брату Карло и становится кардиналом.
Луи Анжуйский (1274-1297), второй сын Карла II Хромого (Анжуйского), провозглашённый своим отцом наследником Неаполитанского королевства, ради служения церкви также отрекается, становится епископом Тулузским и передает свои права на корону младшему брату Роберту. Надо полагать, эти люди стали священниками вовсе не за тем, чтобы после смерти своих братьев претендовать на их титулы снова.
Претензии Карла Бурбона скорее напоминают случай с наследованием графства Берг в Священной Римской Империи в 1218 году, после смерти графа Адольфа III Берга. Сыновей у Адольфа не было, наследовать очевидно должна была дочь Ирменгарда, но, воспользовавшись случаем (граф Адольф скончался в Египте, в Крестовом походе и не успел отдать нужных распоряжений), графство поперек племянницы захватил архиепископ Кельнский Энгельберт, младший брат графа. Ссылаясь при этом на нечто подобное «салическому праву», хотя в Империи оно было не слишком распространено, особенно в эту эпоху. Какое уж «салическое право», когда и с майоратом-то в германских землях были трудности.
Архиепископ всё-таки переиграл племянницу, и остался графом Бергом, поступившись частью доходов, а Ирменгарда с мужем стали его наследниками, впрочем, ждать им пришлось недолго - в 1225-ом жадный иерарх был убит другим родственником.
Но на что надеялся кардинал Карл Бурбон? Его возможности даже смешно сравнивать с военным и административным ресурсом архиепископа Кельнского и герцога Вестфальского, одного из электоров Империи в начале XIII века - тот заявил о своих правах, потому что мог. Ничем толковым для кардинала Бурбона дело, разумеется, не кончилось.
Герцог Жан II умер 1 апреля, его брат-иерарх объявляет себя новым герцогом, но всего лишь за пару недель Пьер Бурбон при поддержке жены Анны (сестры короля Карла VIII), устанавливает контроль над всеми владениями дома Бурбонов. Уже 15 апреля к новому герцогу прибывают члены Королевского совета, посланные регентом Анной мадам де Боже, и по-доброму уговаривают кардинала прекратить валять дурака.
Тот отказывается и соглашается быть «просто» кардиналом, как и ранее. Наверное, только по доброте душевной, его младший брат, ставший герцогом Пьером II, согласился выплачивать ему некую пожизненную ренту. Впрочем, недолго - скончался Карл в сентябре того же 1488 года. Между тем, кардинал так и остался в списке титулованных герцогов Бурбонов – как Карл II.
В этом деле есть и еще одна странность. Что же думал по этому поводу своей преемственности сам покойный герцог Жан II Бурбон? Ведь назначить основного наследника он не мог, преемник должен был быть известен заранее и стать новым герцогом автоматически, то есть, никакого спора и быть было не должно. При этом ничего неизвестно и о его завещании, которое он составить вполне мог, для уточнения некоторых вопросов. Возможно, герцог Жан, павший духом после смерти своего уже второго сына, пустил все на самотек.