Глава 9
Начало ЗДЕСЬ
Она шла, пробираясь между деревьями, стараясь отойти как можно дальше, пока не обнаружилось её отсутствие. Лилька сама не могла объяснить, что за сила двигала ею в этом бессмысленном и, возможно, опасном поступке. Скорее, это была подростковая дерзость, протест, самовыражение. Да, глупо. Да, опасно. Но разве задумывается об этом отбившийся от рук подросток? Внутренняя озлобленность и отчаянное желание хоть как-то вывести из себя тех, кто стоит за её заключением, заставляли ускорять шаг. Логика категорически отказывалась присутствовать при всём этом действе, сложив оружие перед спонтанностью и оголтелым максимализмом. Если бы её доводы хоть как-то принимались во внимание, то Лилька не бежала бы сейчас по лесу на пороге наступления темноты, а возвращалась обратно на территорию школы, понимая, что здешние преподаватели, сотрудники и руководство не имею ровным счётом никакого отношения ко всему, что произошло с ней ранее. Для неё виноваты были все.
- Лилька! – встревоженный голос Штефана раздавался где-то далеко позади.
Она ещё ускорила шаг. Чего она добивалась? Кажется, ничего. Лилька сейчас бросала вызов самому укладу этого странного и временами очень неприятного места. Сколько можно ходить вокруг да около? Ни на один из её вопросов она так и не получила вразумительного ответа, лишь полунамёки с последующим уходом в другую плоскость. Голос Штефана умолк, и Лилька злорадно подумала: «Отстал, наконец». Почему она испытывала такое чувство, девушка тоже не могла объяснить. Словно какой-то злой бес вселился в неё, заставляя уходить всё дальше от установленной границы. Флажки давно остались далеко позади, теперь уж, если заблудилась, то заблудилась окончательно. Лильке казалось, что вернуться можно строго назад по прямой линии, но на самом деле в лесу нет прямых направлений, и это было ей известно. Но она продолжала идти, упорно отгоняя прочь мысли о том, что, возможно, уже заблудилась.
Внезапно Лилька остановилась. То, что замаячило далеко впереди в просвете между деревьями, одновременно притягивало, настораживало и пугало. Сияние, распространяющееся из неведомого источника, медленно пульсировало, постепенно переходя из одного цвета в другой. Только что сияние было синеватым, теперь постепенно перешло в зеленоватый цвет, а в самом сердце уже зарождалась маленькая точка цвета фуксии. «Как северное сияние, только в лесу и у самой земли», - подумала заворожённая необычным зрелищем Лилька. Она простояла там минут десять, соображая, как поступить дальше. Выбор был небогатый: либо двигаться дальше, либо вернуться назад. Идея досмотреть происходящее до конца будоражила, не давая покоя, и настойчиво манила дальше. Словно кто-то, прячущийся в её голове, подстрекал: «Иди, иди туда, подойди поближе. Ты же хочешь узнать!» Но что именно узнать? Однако, внезапно включившийся рассудок, перекрикивая неуёмного подстрекателя, резко скомандовал: «Стоп! Не ходи дальше!»
Лилька продолжала стоять в замешательстве, не обращая внимания на постепенно сгущавшуюся темноту. Нервы девушки начали сдавать и, почувствовав на своём плече чью-то руку, она вздрогнула, зажмурилась и громко заорала.
- Прекрати! – услышала она голос Штефана. – Открой глаза! Посмотри на меня, это я, Штефан!
Он резко развернул её к себе лицом и встряхнул. Лилька осторожно открыла глаза и удивленно уставилась на одноклассника.
- Ты… ты…, - бормотала она.
- Ты совсем с дуба рухнула? – злобно и встревоженно спросил он. – Погнали отсюда поскорее!
Штефан увлёк Лильку за собой, она покорно позволила ему вести её за руку, обратив внимание, что парень по мере продвижения наматывает на кисть второй руки тонкую веревку.
- Как в лабиринте Минотавра, - усмехнулась Лилька.
- Смешно? – обозлился Штефан. – Идиотка. А если б не вернулась?
Он шёл так быстро, насколько удавалось. Лилька замолчала, понимая, что сама бы она дорогу обратно, скорее всего, не нашла. Явно не по прямой линии двигались. А вот и флажки. Лилька с удивлением обнаружила, что каждый из них подсвечен по контуру, словно на флажки наклеена светодиодная лента. Нырнув под натянутую веревку, Штефан облегченно вздохнул и отвязал от дерева закрепленную нить Ариадны. Вернулись ребята как раз вовремя: издали послышался звонок, возвещающий об окончании лесной прогулки.
- Идём, - скомандовал Штефан.
На сигнал со всех сторон стягивались остальные ученики, выходя на опушку. Наталья Павловна стояла у ворот и пристально наблюдала за возвращением детей. Наконец, она достала список, и началась перекличка, после чего ученики стайкой впорхнули на территорию школы, и ворота за ними плавно закрылись. Штефан шёл рядом с Лилькой, не проронив ни слова. Остальные разбредались кто куда, от времени прогулки оставалось ещё полтора часа, и каждый выбирал, чем заняться далее. Кто отправлялся на дополнительные занятия, кто шёл на прогулку по территории, что на спортплощадку, кто-то возвращался в корпус, чтобы засесть за недоделанные уроки. Лильке возвращаться не хотелось, и она повернула в сторону школьного парка.
- Ещё не нагулялась? – усмехнулся Штефан. – Ладно, идём.
- Если ты собираешься злиться, то можешь не ходить за мной, - дерзко ответила Лилька.
- Могу, - кивнул Штефан. – Могу, но не хочу.
- Решил опекать меня?
- Дура! Ты хоть понимаешь, что могла сдохнуть сегодня? Или мозги не взяла с собой, когда на прогулку шла?
- Да пошёл ты!
- Дважды дура, - вздохнул Штефан, снижая тон. – Ты мне нравишься, неужели не поняла до сих пор? И потерять тебя в мои планы не входит. А что входит в твои? Сдохнуть назло всем?
Лилька смотрела на Штефана, не находя, что сказать. Это неожиданное признание заставило сердце забиться, казалось, оно так колышет грудную клетку, что это заметно всем вокруг. Она смотрела на Штефана, порываясь несколько раз выдать что-нибудь дерзкое, чтобы скрыть своё смущение, но не смогла выдавить ни звука из одеревеневшего горла. Лилька лишь усиленно замотала головой из стороны в сторону.
- Ну хоть это радует, - засмеялся вдруг Штефан. – Ты не представляешь, как я испугался, поняв, что ты ушла за флажки.
- Что это было там? – тихо спросила Лилька.
- Не знаю, - признался парень. – Ничего не знаю, я сам впервые забрёл туда. Просто за тобой пошёл.
- Ага, и веревка у тебя, конечно, случайно в кармане оказалась. Прямо рояль в кустах, - язвительно сказала девушка.
- Не случайно, - просто ответил Штефан. – Я её должен Игнату отнести после ужина.
- Игнату? – нахмурилась Лилька.
- Не да. А, ты же не знаешь его. Он рабочий, за всем тут следит: за котлом, за двором, за зданиями, за собакенами. На все руки мастер. Сегодня я ему помогаю. Ему веревка понадобилась, вот Нато и попросила ему передать, сама она не особенно любит в подсобные помещения ходить. Там не место для парадных костюмчиков и каблучков.
- Ясно, - пробормотала Лилька.
- Хочешь со мной? – неожиданно предложил Штефан.
- Да! – сразу же согласилась девушка.
- Отлично! – обрадовался он. – Тогда после ужина оденься лучше в спортивный костюм и приходи к вольерам. Я там тебя буду ждать.
Время до ужина тянулось бесконечно долго. Лилька вернулась в комнату, потому что начала подмерзать на улице. Да и вообще во дворе почти никого не осталось, все разбредались по комнатам, остались лишь единицы. Видно, те, кто не замёрз ещё. Лилька открыла учебник истории и попыталась немного освежить в памяти урок. На удивление, вопреки её предположениям, текст очень даже чётко и компактно укладывался в памяти, словно самопроизвольно сортировался по нужным ячейкам. Мысли об увиденном в лесу отошли куда-то на второй план, и Лилька так сосредоточилась на занятиях, что звонок, возвещающий об ужине, даже немного расстроил её.
В столовой было на редкость спокойно, обитатели заведения, видимо, нахватавшись пьянящего лесного воздуха, лениво передвигались с подносами. Лилька быстро накидала себе ужин и подошла к своему столу. Соседки молча уплетали за обе щеки, аппетит после прогулки проснулся зверский.
- Ух, я бы, кажется, слона съела, - объявила Алёна.
- Так возьми добавку, - предложила Марина.
- Да ладно, - отмахнулась девушка.
- Чего «да ладно»? – удивилась Марина. – Фигуру боишься испортить, что ли? Так тебя, худющую, ещё откармливать и откармливать. Беги за добавкой.
- Маринка, не могу сопротивляться, - засмеялась Алёна, вставая.
- И не надо. Честно признаюсь, что даже завидую тебе. Тут боишься лишнего съесть, а тебе хоть бы что. Пользуйся своим счастьем.
- Эх, да разве в этом счастье, - вздохнула Алёна, отходя от стола.
Что-то в её голосе заставило Лильку обернуться её вслед. Алёна шла к стойке, украдкой смахивая слезу. Лилька вопросительно посмотрела на Марину. Та казалась раздосадованной.
- Блин, - тихо сказала она. – Никогда не знаешь, чем можешь её расстроить.
- А чего она? – недоуменно спросила Лилька.
- Да так… расстраивается по любому поводу, - загадочно ответила Марина.
- Наверное, это слова о счастье, - предположила Сашка. – Алёнка ведь не знала никогда, что это такое.
- Почему? всё так плохо? – снова задала вопрос Лилька.
Катя и Лена продолжали ужинать, делая вид, что не участвуют в беседе. Саша бросила быстрый взгляд на Марину и ответила:
- Ну… она же в детдоме выросла. Родителей не знает. Наверное, поэтому.
Лилька снова почувствовала, что ей что-то недоговаривают.
***
Алёнка.
Её нашли в парке. Девочка от силы двух лет от роду смирно сидела на скамейке. На неё обратили внимание случайные прохожие. Маленький ребенок один в осеннем парке, когда уже не работают аттракционы, да и стемнеет вот-вот, откуда он взялся? Естественно, от девочки не смогли ничего добиться, она практически не разговаривала.
- Как тебя зовут? – спрашивали подошедшие прохожие.
- Ена, - ответила девочка.
- Наверное, Лена, - переглянулись люди. - Где твоя мама, Леночка?
- Там, - отвечала девчушка и махала ручкой куда-то вдаль.
Прохожие вызвали полицию, и девочку доставили в больницу. Мать так и не нашли. Видимо, кукушка просто оставила дочку на скамейке и упорхнула в свободную жизнь.
Лена сначала попала в дом малютки, откуда её отправили в детский дом. Бытует мнение, что маленьких детишек с радостью усыновляют. Однако, Леночке не повезло. Девочка оказалась слабенькой и болезненной, да и внешне ничем особенно не привлекала, не было в ней той умилительной «няшности», притягивающей к себе взгляды. Очень тщедушная, с тонюсенькими ручками и ножками, с совершенно неприметными чертами, она напоминала мышонка. Вдобавок, довольно сильно отставала в развитии. Видимо, горе-мамаше не было дела до ребенка.
С самого раннего детства Леночка привыкла быть незаметной. Главное – поменьше попадаться на глаза. Похоже, это правило было выработано ещё дома, и теперь девочка просто продолжала жить, как уже привыкла, и никому не удалось вытащить её из воздвигнутого ею же самой кокона. Казалось, Лена, чувствовала враждебность мира взрослых и защищалась, как могла.
Она была неприметной до школы, пошла в первый класс всё такой же неприметной. Не заводила подруг, почти ни с кем не разговаривала, тихо сидела за последней партой, кропотливо записывая в тетрадку всё, что требовал учитель. Самое интересное, что удилась Лена старательно, легко. Не отличница, но уверенные четверки и пятерки заняли своё законное место в классном журнале. Она никогда не рвалась отвечать, следуя своей твердой позиции невидимки, но, если её вызывали к доске, всегда была готова. Одноклассники кучковались по компаниям, в детском доме тоже образовывались группы, но Лена по-прежнему оставалась одиночкой.
При всей своей незаметности, эта тихоня могла за себя постоять. Не раз и не два пытались задирать её как мальчишки, так и девчонки. Последние даже чаще. Но получали такой отпор, что соваться снова дураков не было. Кому охота потом ходить с разбитым носом или прикладывать к подбитому глазу холод? Прижавшись спиной к стене, Ленка превращалась в совершенно дикого зверя, отбиваясь от обидчиков самым зверским образом.
- Ну чистая дикарка, - удивлялись учителя, воспитатели и нянечки. – И кто бы мог подумать? Такая маленькая, хиленькая, а как защищается! Эта девочка в жизни не пропадёт.
Подростковый возраст тоже проходил на удивление спокойно. Ни единого вызывающего поступка, ни одной выходки, свойственной трудным подросткам (а в детском доме все с нелегкой судьбой) от Лены не дождались. Когда её сверстники и сверстницы начинали курить или пробовать впервые спиртное, или красить волосы в зеленый цвет, или выкидывать другие коленца, Лена корпела над учебниками и книжками. Читать она обожала. Пожалуй, это была её единственная страсть.
Гром грянул на исходе зимы в восьмом классе. Потом взрослые недоумевали, как же это они могли проглядеть. Но, во-первых, Лена как была, так и оставалась незаметной тихоней, на которую никто не обращал внимания без крайней на то необходимости, во-вторых, всегда худенькая девушка носила свободную, даже правильнее сказать, бесформенную, одежду «оверсайз», под которой, казалось, прятала саму себя от посторонних взглядов. В общем, когда в марте объемные свитеры уступили место более легкой одежде и скрывать округлившийся живот стало невозможным, Ленка исчезла из детдома. Полицейские и волонтёры сбились с ног в поисках девчонки, но безрезультатно. Единственным разумным предположением было то, что Лена скрывается у отца своего ребенка, установить которого не удалось.
Объявилась Лена спустя два месяца. От живота и следа не осталось, сама девочка находилась в состоянии полной прострации. И физически, и морально Ленка была крайне угнетена. Изможденный вид, под глазами залегли синяки, на вопросы не реагирует. А главное – непонятно, куда делся ребенок. Расшевелить её не удалось ни воспитателям, ни штатному психологу. Было принято единственно правильное решение – оставить пока девочку в покое (естественно, под наблюдением), дать ей немного прийти в себя и затем продолжить работу. Сообщили в полицию о том, что беглянка вернулась. А на следующий день прилетела новость о том, что в центральном парке на скамейке был найден новорожденный младенец в крайне истощенном состоянии. На той же самой скамейке, где в свое время нашли саму Лену.
- Меня нашли и его нашли, - сказала тогда Лена.
Кто отец и где она была эти два месяца, Лена так и не призналась.
***
Лилька стояла у вольеров, немного поодаль, так и не сумев заставить себя подойти ближе. Наблюдать за волкодавами издали было гораздо спокойнее. Собаки не обращали на неё ни малейшего внимания, словно девушки здесь не существовало.
Лилька поёжилась от вечерней прохлады, пожалев, что не надела сверху спортивного костюма куртку. К счастью, Штефан не заставил себя ждать, она издали увидела его высокую крепкую фигуру и радостно махнула рукой.
- Привет! – крикнул он.
К удивлению Лильки, собаки оживились, подбежали к сетке, ограждающей вольер, и остановились, глядя на парня.
- Такое впечатление, что они рады тебе, - удивилась Лилька.
- Возможно. Когда Игнат их кормит, я часто присутствую.
- А разве так можно?
- Почему нет? Их же выдрессировали чётко. Они мне не подчиняются, Игнат подходить к ним не позволяет. Я просто смотрю, а это не значит ровным счетом ничего. Просто они меня видят чаще, чем остальных. Но это не означает, что они меня держат за своего. Идём? Не передумала?
- Идём, - решительно кивнула Лилька.
Штефан привел Лильку к хозяйственным постройкам и постучал в тяжелую деревянную дверь. Долго не открывали, потом послышались тяжёлые шаги, и огромного роста мужик, напоминающий большой шкаф, появился в дверном проёме.
- Привет, Игнат, - поздоровался Штефан.
- И тебе не хворать, - пробасил мужчина, посторонившись. – Это кто?
- Лиля. Она тоже помогать будет.
Мужик придирчиво окинул Лильку пристальным взглядом, от которого девушке стало почему-то неуютно, и молча кивнул, приглашая войти.
- Пошли, - подмигнул Штефан. – Обрисую тебе круг работ.
Круг работ оказался не особо обременительным для двоих, и уже спустя минут сорок Игнат объявил:
- Хорош на сегодня. Идемте.
Он вывел ребят во внутренний дворик, о существовании которого Лилька и не подозревала. Во дворике, весело потрескивая ветками, горел костёр, возле которого расставлены несколько пеньков. Мужчина молча указал Штефану с Лилькой на импровизированные сиденья и сунул в руки по большой кружке горячего чая с дурманяще-вкусным запахом.
- Сахар там, - кивнул он в сторону еще одного пня.
Сам Игнат занимался тем, что нанизывал сосиски на палочки и зажаривал над огнем. Никогда Лилька не ела таких вкусных сосисок! Игнат и впрямь оказался на редкость немногословным, разве что со Штефаном обмолвился несколькими короткими предложениями. Несмотря на это, Лилька чувствовала себя так комфортно, что возвращаться обратно в корпус не хотелось. Она пила обжигающий, безумно вкусный, чай и наслаждалась покоем, царившим здесь. Краем уха слушала беседу Штефана и Игната, если, конечно, можно назвать беседой разговор, состоящий из пары предложений, перемежающихся с длинными паузами.
- Ой, забыл совсем! – встрепенулся Штефан, доставая из кармана моток верёвки. – Нато передала для тебя.
- Спасибо, - пробасил Игнат, забирая моток.
- Ну ладно, мы пойдём. Спасибо за чай, - сказал Штефан, поднимаясь.
- Погоди, - остановил Игнат, держа в руке моток и всматриваясь в него. – Зачем ты в лесу веревку разматывал? Ты за флажки ходил?
Авторское право данного текста подтверждено на text.ru и охраняется Гражданским Кодексом РФ (глава 70)
Продолжение СЛЕДУЕТ
Предыдущая часть ЗДЕСЬ
Телеграмм-канал с анонсами выходов ЗДЕСЬ
Вам понравилось?
Буду несказанно благодарна за лайки и комментарии)))
Заходите и подписывайтесь на мой КАНАЛ
Мой второй КАНАЛ (кулинарный) "Щепотка колдовства и капелька любви"
