Оливка

Демонолог в долгах Айви шла за Хранителем, а её новый глаз приспосабливался к странному освещению этого места. Здесь оно было призрачным, без явного источника, будто сами стены впитывали и переизлучали когда-то пойманный свет. Зеркала по обеим сторонам коридора отражали не её, а какие-то чужие жизни, чужие судьбы. — Спрячь ключ, даже здесь с ним не безопасно. Он пахнет ею, — голос Хранителя прозвучал приглушённо. – Кем? Кем пахнет? Хранитель не ответил, то ли не услышав вопрос, то ли сделав вид, что не слышит...

Феликс сделал шаг вперёд, но внезапно замер, словно упёрся в незримую стену. Его плечи напряглись под тонкой тканью сюртука, пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Древние правила всё ещё имели над ним власть. — Не можешь войти? — Мари склонила голову набок, и в её глазах вспыхнуло опасное торжество. Его губы растянулись в зеркальной усмешке. — Ты ведь прекрасно знаешь, что не могу. — Голос Феликса звучал как шелест шёлковых портьер, колеблющихся от полуночного сквозняка. — Мне нужно твое... приглашение...

Видимо, её вопрос прочно засел в голове у Криспина, ведь после обеда он неожиданно появился на пороге её комнаты. В его руках был тот самый ларец, обитый красным бархатом, что стоял на туалетном столике в спальне с зеркалом. — Ты спрашивала о моей матери, — произнёс он немного смущенно, протягивая ей ларец. — Здесь её вещи. Украшения. Они должны были… достаться моей жене, как когда-то достались моей матери от моей бабки Сивиллы. Выходит, они теперь по праву твои. Анна растерянно взяла тяжелый ларец...

Прыжок в Зеркальный тупик Кровь стучала в висках, когда Айви выскользнула из бокового входа церкви. Ночной воздух ударил в лицо влажной прохладой, пахнущей остывшим камнем и прелыми листьями. Она на мгновение замерла, вслушиваясь в ночную тишину в надежде уловить за спиной звуки шагов, но различила лишь шепчущий ветер в спящих виноградных лозах, опутавших старую стену. Убедившись, что за ней не идут, Айви рванула с места, перебежала через выжженный пустырь и влетела в лабиринт Тенебритума, надеясь, что его гнилые, сходящиеся под косыми углами переулки скроют её...

С жалобным стоном старые петли поддались под её руками, впуская Анну в дымчатый полумрак заброшенной комнаты. Едва она переступила порог, как створки с тихим щелчком сомкнулись за её спиной, отрезая путь к отступлению и оставляя таинственную незнакомку по ту сторону двери. Анна успела сделать лишь крошечный шажок вперёд, но уже в следующий миг дёрнулась от испуга. Её сердце бешено заколотилось, а в горле застыл немой крик. Девушка, та самая незнакомка, она стояла рядом! Но как? Дверь же... Анна своими...

Глаз, видящий тьму Когда солнце скрылось за горизонтом и густые сумерки окутали город, Айви стояла на крыше старой часовни, откуда открывался вид на Заброшенный район. Вдалеке маячила церковь Святого Элигия. Именно туда сегодня до полуночи ей предстояло доставить очередной заказ. Церковь возвышалась над округой, как гигантская надгробная плита. Массивная, серая, с потемневшим от времени фасадом, будто впитавшим в себя всю копоть и скорбь мира. Её огромный купол, некогда позолоченный, теперь напоминал потухший уголь, покрытый чёрными прожилками трещин...

В таверне «Трещина» В Тенебритуме сумерки сочились из щелей между домами, поднимались от сырых булыжников мостовой, пропитывали воздух густым сизым маревом. Они вползали в город неспешно, как дым от костров нищих, что ютились у городских стен. Не свет уходил, а сама тьма приходила, живая и ненасытная. На перекрёстках сумерки густели, образуя чёрные лужи, в которых, казалось, можно утонуть. Фонари зажигались робко, их дрожащий свет лишь подчёркивал мрак, а не разгонял его. В переулках тени сгущались до плотности чернил...

«Лавка забытых заклятий» Туман, словно живой, обвивался вокруг ног Айви, цепляясь за стоптанные коричневые ботинки холодными щупальцами, когда она сворачивала в Мглистый переулок. Здесь, на окраине нижнего города, воздух всегда был гуще, а тени — длиннее и уродливее. Она подходила к знакомой двери с выцветшей вывеской «Лавка забытых заклятий». Буквы на ней когда-то были позолоченными, но теперь лишь кое-где поблескивали жалкими крохами былого величия, словно последние зубы во рту старика. Дождь только...

«Запретная доставка» Дождь в Тенебритуме всегда начинался неожиданно. Одна секунда, и вот уже безоблачное небо разрывали тяжелые, словно пропитанные ртутью свинцовые тучи. Первые капли оставляли на коже жгучие следы, будто дождевая вода содержала примесь едкой кислоты. Говорили, что это из-за алхимических выбросов с фабрик Гильдии. Но Айви Вейланд знала правду: дело вовсе не в фабриках. Просто Тенебритум сам по себе был ядовит. Она прижалась к тёмной кирпичной стене, стараясь укрыться под узким карнизом,...

Ночь полного затмения Холодный ветер злобно шептал в узких переулках Тенебритума, завывая между старых камней, словно невидимый дух, несущий с собой предостережение. Его ледяные пальцы цеплялись за готические шпили древних башен, обвивая их, точно тени, и заставляя резные горгульи, что взгромоздились на крыши, содрогаться от незримого ужаса. В ответ они широко разинули свои пасти, обнажив гигантские клыки. Город, обычно полнившийся переплетением магии и тьмы, в эту ночь словно затаил дыхание. Всё...

Что-то вырвало Мари из объятий сна. Впрочем, ей показалось, что она и не спала вовсе, а лишь на мгновение позволила векам сомкнуться. Мари резко распахнула глаза, когда услышала в ночной тишине подозрительные звуки: едва уловимые шаги в коридоре, шорох ткани о каменную стену, металлическое клацанье... За окном царила густая, непроглядная тьма, поглотившая лунный свет. Кто мог блуждать в столь поздний час по пустующим дворцовым коридорам и комнатам? Только тот, кто держал на уме дурные намерения....

— Неужели и в Шелвудстоне бывает солнце? — пробормотала Амабель, шурша накрахмаленными юбками серо-голубого цвета, пока неторопливо шла вперёд. — Кто же додумался возвести столицу в этом вечно дождливом краю? — Действительно, солнце… — согласилась с ней Мари, с лёгкой улыбкой подставляя лицо ласковым лучам, словно пытаясь вобрать в себя их тепло без остатка. Последние пару дней небо над столицей хмурилось. Свинцовые тучи сплошь затянули некогда голубую высь, но сегодня, наконец, погода прояснилась...