Mary

— Убирайся вон из моей квартиры! Немедленно! — голос Кати сорвался на крик, и она даже не узнала его. Звучало так, будто внутри нее что-то лопнуло, и наружу хлынуло все то, что копилось месяцами. Она стояла посреди кухни в старом свитере, босая, с растрепанными волосами, и смотрела на мужа так, будто видела его впервые. Андрей молчал, уткнувшись взглядом в пол, а за его спиной маячила фигура свекрови — Римма Павловна, как всегда, при полном параде: темно-синее пальто, туфли на низком каблуке, губы сжаты в тонкую линию...

— Лучше отдай мне дедушкин дом! Я ещё молодой, а от тебя старостью уже несёт! Вера застыла с половником над кастрюлей. Борщ булькал, выплёскивая красные капли на плиту. Сын стоял в дверях кухни — высокий, сытый, в дорогой рубашке. Тридцать восемь лет, а смотрит так, будто она должна ему по гроб жизни. — Что ты сказал? — она не узнала собственный голос. Кирилл пожал плечами, достал телефон. — Ты меня слышала. Дом простаивает, а мне с Викторией негде нормально жить. Съёмная квартира — это вообще не вариант...

Баба-яга костлявая, вот кто она такая! Таисия вытирала руки о полотенце и смотрела в окно кухни, где за стеклом мелькали серые силуэты прохожих. Октябрь выдался промозглым, дождливым — такая погода, когда хочется завернуться в плед и забыться. Но ей не до покоя. Свекровь Зинаида Петровна объявилась с утра, даже не позвонив заранее, ввалилась в квартиру с видом генерала перед решающей битвой. — Сынок! — рявкнула она еще в прихожей, сбрасывая мокрый плащ. — Где ты? Муж Таисии, Борис, выглянул из комнаты с телефоном в руках...

— Отвали от меня со своими хотелками! — рявкнула Оксана, швырнув на диван смятую салфетку. — Я тебе что, прислуга? Она стояла посреди гостиной — крашеная блондинка сорока восьми лет, в застиранном домашнем халате цвета морской волны, который когда-то казался элегантным, а теперь просто висел мешком на худых плечах. Лицо покрылось красными пятнами — всегда так у неё было, когда кровь приливала к голове от злости. Муж Игорь сидел в кресле напротив, в пижамных штанах и растянутой футболке с логотипом какого-то строительного магазина...

— Дрянь! — первое слово вырвалось из горла само, прежде чем я успела подумать. Ключи упали на пол прихожей с глухим металлическим звоном. Я стояла в дверях собственной квартиры и не верила глазам. На диване, где еще несколько дней назад утром мы с Вадимом пили кофе, развалилась какая-то крашеная блондинка в моем — в моем! — халате. Розовом, махровом, который мне мама на прошлый Новый год подарила. — Вера, ты чего рано приехала? — Вадим вылез из кухни с банкой пива в руке, небритый, в трусах. Даже не смутился...