Рассказы про жену

— Вали отсюда, — Антон даже не повернулся ко мне, продолжал копаться в коробке с моими вещами. — Надоела. Юлька въезжает, а ты выметайся, пока я добрый. Я стояла в прихожей собственной квартиры и смотрела на эту сцену как будто со стороны. Он в моих тапочках. Она, Юлька эта, в моей футболке выглядывает из кухни с чашкой — из моего сервиза! — Антон, может, не надо так... — начала она, но он оборвал: — Молчи. Это не твое дело. Вот интересно: когда именно я превратилась в пустое место? Когда он перестал...

— Да пошёл ты со своей матерью куда подальше! — Варя швырнула телефон на диван так, что тот отскочил и грохнулся на пол. — Я вам не служанка, понятно? И не кошелёк на ножках! И мне глубоко плевать на ваши хотелки! Кирилл замер в дверях спальни, держа в руках галстук. Лицо его приняло то самое выражение оскорблённого благородства, которое Варя за пятнадцать лет брака научилась распознавать за километр. — Ты что себе позволяешь? — тихо произнёс он, и эта тишина была опаснее крика. — Это моя мать....

— Дрянь ты такая! — прошипела Лиля, размахивая банковской выпиской. — Думаешь, я ничего не вижу? Ярослав даже бровью не повел. Сидел за кухонным столом, неторопливо намазывал масло на хлеб, будто жена не ругалась в двух шагах от него. — Что случилось, дорогая? — спросил он таким тоном, каким обычно интересуются погодой. — Опять что-то не так с выпиской? — Как что? Как жена, которая заметила, что ее муж последние полгода снимает каждую неделю по двадцать тысяч? И тратит не на семью! Она стояла у плиты, вся красная от злости, в старом халате, который когда-то был ярким...

— Да пошла ты со своими претензиями! — Юля швырнула ключи на тумбочку так, что они звякнули о деревянную поверхность, словно колокольчики на похоронах. — Ни за какие деньги не буду прислуживать твоей сестрице и матери! Не дождутся! Артём замер в дверях спальни, держа в руках смятую рубашку. Так вот оно что. Значит, опять началось. — Юль, ты чего? — голос у него получился осторожный, будто он разговаривал с тигрицей в клетке. — Что случилось? — А ничего особенного! — она развернулась к нему, и в её глазах плескалась такая ярость, что Артём невольно отступил на шаг...

— Заткнись! — взорвалась Жанна, с грохотом отодвигая стул. — Заткнись немедленно! Чего хочешь от меня? Собирайся и уходи к своей мамане, больше я вам не спонсор! Официант с подносом замер у соседнего столика, гости за дальними столами повернули головы. В элитном итальянском ресторане «Да Винчи» такие сцены случались нечасто. — Жанночка, милая, — заворковала Тамара Львовна, деликатно промакивая губы льняной салфеткой. — Что ты так нервничаешь? Мы же семья... — Семья? — голос Жанны сорвался на визг...

— Отвали от меня, паразит! Думаешь, я дура? Что не понимаю, зачем ты ко мне подлизываешься? Семён замер на пороге спальни с букетом дешёвых роз в руках. Анжела сидела на кровати, сложив руки на груди, глаза метали как искры. Цветы в его руках вдруг показались жалкими, нелепыми. — Анжелка, что с тобой? — растерянно пробормотал он. — Я же хотел тебя порадовать... — Брось эту показуху! — рявкнула она, вскакивая на ноги. — Мне надоело, что ты считаешь меня идиоткой! — Что... что ты сейчас сказала? — прошептал он, будто не поверил собственным ушам...