Камнеежка

Привыкли к неувязкам в сообщениях Миролюбова? Тогда не удивитесь, что он выдвинул кучу версий своего знакомства и работы с дощечками. В 1941 году он писал, что сначала ему "долго" пришлось разыскивать источник (не лично дощечки, а вообще что-то на древнем), а затем "долго пришлось разбирать, т.к. специальными познаниями автор не обладал" [158]. В своей книге 1952 года тоже обошелся без конкретики: Впоследствии нам выпало большое счастье видеть "дощьки" из коллекции художника Изенбека, ….которые нам удалось прочесть до их исчезновения...

"Вряд ли личные подробности об Изенбеке могут сильно помочь изучению Влесовой книги." Так отбивался Сергей Лесной от всех нестыковок в рассказах Миролюбова, о которых писал Павел Филипьев [193]. И был удивительно прав и неправ одновременно. Потому что сам по себе Изенбек действительно ничего не дает, в силу полного отсутствия связей между ним и Велесовой книгой. А вот внимательное рассмотрение того, что о нем стало известно от Миролюбова – очень даже имеет отношение к внешней критике источника. Поскольку все эти сведения отчетливо делятся на три группы: верные, неверные и лживые...

Если считать, что Влескнига является подлинником, то придется признать, что Миролюбов ее практически угробил. Он не сделал ни одной простейшей вещи для сохранения памятника. Ничего не померил, не взвесил, не записал в точности особенности каждой дощечки. Всё это не требует ни денег, ни специальных навыков, ни даже особого времени. Каждый раз натыкаешься на обтекаемые общие фразы типа "некоторые были темнее". Но разве сложно один раз составить себе схему описания и дальше рулить по ней? И хоть я...

Точная дата переезда Федора Артуровича в Брюссель неизвестна. Опираясь на письмо Щавинского [111] и на датированную картину с брюссельской часовней Нотр-Дам-дю-Бон-Секур, получим 1923 год. Вот она, с типичным для художника почти фотографическим отображением архитектурных объектов: Хотя в статье историка-любителя А.А. Рыбалки упоминается письмо Федора старшему брату Сергею, оставшемуся в России, из которого следует, что в столице Бельгии он оказался уже в 1922. Немного сомнительно, поскольку в Болгарию он прибыл только в декабре 1921...

Поскольку ученых среди влесовцев, нежно сказать, маловато, то они частенько называют дважды "академика", а по факту только доктора филологических наук Бегунова Юрия Константиновича в своих рядах. Действительно, этот литературовед высказывался о подлинности Велесовой книги. Только вот ничего научного и обоснованного ни разу не выдал. Телевизионные выступления я найти не могу, но и печатных, пардон, "работ" достаточно, чтобы оценить уровень аргументации. Все три имеющиеся публикации на заданную тему предлагаю вашему вниманию...