ИСТОРИЯ, ИИ и СОБАКИ

Можно ли доказать бессмертие души? Диалог отца и искусственного интеллекта

Сегодня месяц, как умер мой сын. Я жил в саду вместе с женой, собакой и кошками. В последний вечер жизни сына мы переписывались в телеграм. Я хотел позвонить, было занято, и я подумал: "Нечего, позвоню завтра". Так и не поговорили. Следующий день начался для меня обычным образом. Вышла на Дзене вторая глава "Анабасиса", написанная накануне, и я начал третью, заключительную главу — о греческих наёмниках, ищущих путь к морю в самом сердце Азии в окружении враждебных племён. Внезапно Лиле позвонила от проходной жена сына Катя. Одна, без Саши. Это было странно. Моя жена пошла встречать Катю. Их долго не было. Я томительно долго ждал их, вглядываясь в сентябрьский дождик, моросящий по ещё зелёным листьям. Я понял: случилась какая-то беда. И в мыслях не было, что мой сын, которому в этом году должно было исполнится 30, мог уйти раньше отца. Я почему-то подумал, что Сашу посадили в тюрьму. Он у меня был, что называется, политическим активистом. И я даже стал обдумывать, где найти хорошего адвоката. Первой зашла Лиля и сказала: "Пожалуйста сядь". Я спросил, что с Сашей. "Саши нет". .................................................................................................................................................................................................................................................................... Я готовился к операции на сердце, и я сказал, что не буду делать её, что это хороший способ уйти из жизни, не нарушая христианского запрета на самоубийство. Но уже через полчаса, глядя на Лилю, Еву, кошечек — Прошу и Багиру, — переменил решение: операцию делать буду и постараюсь прожить подольше. Ради чего, кого? Ради них. Позже ко мне пришла утешительная мысль: Саше сейчас лучше, чем нам. Его потеря — страшный удар по нам, живым. А ему — хорошо, там лучше, он знает, что смерти нет, и ему нужно лишь дождаться всех нас. А мы должны находить смыслы для жизни. Однако я до сих пор не нашёл главной, экзистенциальной причины для моей дальнейшей жизни без сына. Он у меня единственный, и больше не будет. И у меня уже не будет внуков. И я последний мужчина в нашем роду. И на мне род пресёкся. И зачем я тогда нужен, без корней, без высшего смысла, последний "доживальщик" в роду, носящий эту фамилию. На этот вопрос я до сих пор не могу дать ответа себе. ...................................................................................................................................................................................................................................................................... До сих пор мне нравился сентябрь. Я родился в конце этого первого месяца осени. Теперь все сентябри для меня будут в плачущих дождях. Даже когда будет бабье лето. К моему дню рождения по почте из ближнего зарубежья пришла посылка. Мой ушедший раньше отца сын сделал мне подарок. Заказал одну из последних книг не печатаемого в России моего любимого писателя — иноагента Акунина. Последний подарок единственного сына, которого я увижу, надеюсь, не скоро. "Хотя, если Бог распорядится, я умру на операционном столе", — иногда, да что там — часто возникает такая мысль. Но я её гоню прочь. Пусть нет высшего смысла в моей жизни, но просто смыслы — они есть. Простые смыслы доживающего обычным порядком свой век стареющего мужчины, у которого всё-таки остались любимые и любящие люди и звери. Есть ещё кому положить руку на плечо и поговорить, есть те, кто лизнёт в лицо, помурлыкает на коленях.

Иллюстрируя Данте