Анабасис. Путь 10 000 греков

«И взошли мы на гору, и увидели море. И закричали все: „Таласса! Таласса!“» Ксенофонт. «Анабасис» Армения встретила их стужей. Деревни пустели при виде греков, люди бежали в горы. Греки жили в хижинах, жгли влажные дрова, ели всё, что находили: чечевицу, вяленое мясо, молоко. Мороз убивал людей так же, как стрелы. С каждым днём становилось всё сложнее. Снег ложился плотным слоем, скрывая дороги и тропы, замедляя их движение. Греки искали тепло в своих шатких укрытиях, но холод проникал повсюду, заставляя их бороться за каждую минуту жизни...

«И остались мы без предводителей. Но не отчаялись: ибо не вожди, но единство оружия спасает воинов». Ксенофонт. «Анабасис» После Кунаксы и предательства персов греческое войско осталось сиротой. Главные стратеги — Клеарх, Проксен и другие — были коварно убиты. В стане воцарился хаос. Но именно тогда поднялся Ксенофонт. — У нас нет царя, нет союзника, — говорил он. — Но есть щиты и копья. Мы сами — наш царь. Мы сами — наше спасение. Их путь был полон испытаний. Грекам предстояло преодолеть горы, пустыни и враждебные земли, где каждый день мог стать последним...

«И вышли мы из Ионии, и собрались под знамёна Кира, и было нас десять тысяч копий. И не ведали мы тогда, что станем пленниками чужой земли и свидетелями гибели царей». Ксенофонт. «Анабасис» Персия дрожала от внутренних смут. Старший брат, Артаксеркс, носил царский венец, но младший, Кир, жаждал власти не меньше. Мягкая рука Артаксеркса не удерживала державу — сатрапии шептались о бунте, варвары на окраинах Персидской империи перестали бояться великого царя. Кир чувствовал: час пришёл. Но ему не хватало главного — войска, которое не дрогнет в час решающий...

Таласса! Таласса! Славлю тебя, о вечное море! Десять тысяч раз тебя славлю Ликующим сердцем, Как некогда славили десять тысяч Бесстрашных эллинских сердец, Не сдавшихся в бедах, Стремящихся к родине... «Слава морю», Генрих Гейне. Солнце печёт ровно, как кузнечный горн. Пыль стоит стеной. Справа блестит ленивый Евфрат. Перед нами персидская равнина, помеченная шуршащими штандартами и длинной полосой войска, будто чешуя великой рыбы. Мы идём в железе. Мы наёмники Кира Младшего. Чужие на этой земле, но строй у нас свой...