– Что? – переспросила Ольга, чувствуя, как в груди внезапно похолодело. Она стояла в коридоре их небольшой двухкомнатной квартиры, всё ещё держа в руках конверт из нотариальной конторы. Бумага казалась тяжёлой, словно внутри лежал не просто документ, а нечто, способное изменить всё.
Дмитрий снял куртку, аккуратно повесил её на вешалку и прошёл на кухню, будто только что сказал что-то совершенно обыденное – о погоде или о том, что нужно купить хлеба. Ольга медленно последовала за ним, пытаясь понять, не ослышалась ли она.
На кухне уже пахло ужином – она поставила вариться картошку, прежде чем спуститься за почтой. Дмитрий налил себе воды из фильтра, сделал глоток и повернулся к ней.
– Оленька, ну ты же понимаешь, – начал он тем мягким, убедительным тоном, которым обычно просил её подменить его на родительском собрании у дочери или отпустить в выходные на рыбалку с друзьями. – Лене сейчас очень тяжело. Развод, ребёнок маленький, съёмная квартира жрёт все деньги. А тут – целая квартира от твоей тёти. Пустая, в хорошем районе. Идеально.
Ольга поставила конверт на стол и села напротив мужа. Ей вдруг стало трудно дышать. Она знала, что Дмитрий близок со своей младшей сестрой – всегда защищал её, помогал, переживал. Но чтобы так прямо, в первый же вечер после известия о наследстве…
– Дима, – она старалась говорить спокойно, хотя голос всё равно дрогнул, – это квартира моей тёти Раисы. Она завещала её мне. Мне одной. Я даже не думала, что… что мы будем решать, кому она «не помешает».
Дмитрий улыбнулся – той самой улыбкой, от которой когда-то у неё замирало сердце. Он протянул руку и накрыл её ладонь своей.
– Ну что ты, родная. Мы же семья. Всё общее. Я не говорю, что надо прямо завтра отдать ключи. Просто… подумать. Лена могла бы туда переехать, а мы бы, может, потом сдавали квартиру, деньги делили бы пополам. Или продали бы, если понадобится что-то побольше. Это же разумно.
Ольга посмотрела на его руку – тёплую, знакомую, с маленьким шрамом на костяшке указательного пальца, который остался ещё со студенческих времён. Семнадцать лет вместе. Дочь Алина, которой скоро шестнадцать. Общая ипотека, которую они тянули вдвоём. Праздники, болезни, первые шаги дочери, первые её слова. Всё общее. А теперь – квартира, которую тётя Раиса оставила именно ей.
Тётя Раиса была маминой сестрой, бездетной, одинокой последние двадцать лет. Ольга часто ездила к ней в последние годы – возила продукты, сидела у кровати в больнице, держала за руку, когда та слабым голосом рассказывала о молодости. «Ты единственная, кто обо мне помнит, Оленька», – говорила тётя, и глаза её теплели. Завещание стало неожиданностью, но не полной – Ольга знала, что других близких родственников у тёти не осталось.
– Дима, – она осторожно высвободила руку, – я ещё даже не видела эту квартиру. Нотариус сказал, что там ремонт старый, вещи тётины остались. Мне нужно сначала туда съездить, разобраться.
– Конечно, съездим вместе, – сразу согласился Дмитрий. – В выходные и поедем. Я помогу, если что-то тяжёлое выносить надо. А потом решим, как лучше.
Он говорил так уверенно, будто вопрос уже решён. Ольга почувствовала, как внутри поднимается тихое, но упорное раздражение. Не крик, не скандал – просто ощущение, что её словно мягко, но настойчиво отодвигают в сторону.
Вечером, когда Алина вернулась из школы и они ужинали втроём, Дмитрий сам поднял тему.
– Алина, представляешь, мама получила наследство от тёти Раисы – целую квартиру! – объявил он с энтузиазмом, накладывая дочери салат.
Алина подняла глаза от телефона – редкий случай.
– Серьёзно? Круто! Где она, в центре?
– Нет, в спальном районе, но хороший, – ответила Ольга. – Я ещё не была там.
– А что будем с ней делать? – спросила дочь с детской непосредственностью. – Продадим? Или сдавать?
Дмитрий тут же подхватил:
– Вот об этом мы и думаем. Тёте Лене сейчас очень нужна квартира, так что, возможно, она туда переедет.
Алина пожала плечами:
– Ну, если тёте Лене нужно… Она же классная, и Артёмка милый.
Ольга молча помешивала суп. Ей вдруг стало ясно: разговор уже идёт так, будто её мнение – лишь формальность.
После ужина, когда дочь ушла делать уроки, а Дмитрий сел смотреть новости, Ольга вышла на балкон. Апрельский вечер был прохладным, внизу шумела улица, где-то вдалеке гудели машины. Она достала телефон и набрала подругу Свету – ту, с которой дружила ещё со школьной скамьи.
– Свет, привет. Есть минутка?
– Конечно, – сразу отозвалась Света. – Что случилось? Голос у тебя какой-то… напряжённый.
Ольга коротко рассказала о наследстве и о сегодняшнем разговоре с мужем.
– Он что, серьёзно считает, что ты должна отдать квартиру его сестре? – переспросила Света после паузы. – Оленька, это же твоё наследство. По закону – только твоё.
– Я знаю, – тихо ответила Ольга. – Но мы же семья… Он говорит, что всё общее.
– Общее – это то, что вы вместе нажили. А наследство – нет. Это отдельно. Ты уверена, что он раньше так не думал?
Ольга задумалась. Раньше подобных ситуаций не было. Когда умерла её мама, осталась только дача, которую они с Дмитрием вместе привели в порядок и теперь ездили туда летом всей семьёй. Он никогда не претендовал на что-то исключительно её.
– Не знаю, Свет. Может, просто переживает за сестру.
– Переживает – это одно, а решать за тебя – другое, – твёрдо сказала подруга. – Ты сначала сама всё посмотри, почувствуй. Это же не просто метры, это память о тёте.
Ольга кивнула, хотя Света её не видела.
– Да, наверное, ты права.
В следующие дни тема квартиры всплывала постоянно. Дмитрий звонил сестре, рассказывал ей о наследстве, обсуждал с ней район, транспорт, школы для её сына. Ольга слышала обрывки разговоров: «Да, хорошая планировка… Нет, ремонт старый, но ничего страшного… Оля ещё думает…»
Каждый раз, когда она пыталась вставить слово, Дмитрий мягко перебивал:
– Ну конечно, мы сначала всё обсудим. Но ты же понимаешь, как Лене тяжело.
В пятницу вечером он пришёл домой особенно оживлённый.
– Оленька, я тут подумал – давай в субботу утром и поедем смотреть квартиру. Я Лену тоже позову, чтобы она сразу прикинула, подойдёт ли ей.
Ольга замерла с чашкой в руках.
– Дима, я хотела сначала одна съездить. Просто… побыть там. Понять.
Он посмотрел на неё с лёгким удивлением.
– Одна? Зачем? Мы же вместе всё решаем. И Лене тоже важно посмотреть – вдруг она сразу скажет, что не подходит, и мы будем думать дальше.
Ольга почувствовала, как внутри что-то напряглось до предела. Она поставила чашку и посмотрела мужу прямо в глаза.
– Дима, это моя квартира. Я хочу сначала съездить туда одна.
Наступила тишина. Дмитрий нахмурился – не сердито, но явно озадаченно.
– Твоя… – медленно повторил он. – Оленька, мы же муж и жена. Зачем такие слова?
– Именно потому, что муж и жена, я и говорю, – ответила она, стараясь не повышать голос. – Мне нужно почувствовать это место. Без посторонних.
– Посторонних? – он слегка повысил тон. – Лена – посторонняя?
Ольга промолчала. В горле стоял комок.
Дмитрий вздохнул, подошёл и обнял её за плечи.
– Ладно, не спорю. Езжай одна. Но потом всё равно покажешь нам, правда? Мы же семья.
Она кивнула, но в этот момент впервые за многие годы почувствовала, что между ними появилась тонкая, почти невидимая трещина.
В субботу утром Ольга села в электричку и поехала по адресу, указанному в завещании. Квартира находилась в старом кирпичном доме, в тихом районе, где вдоль тротуаров росли высокие тополя. Подъезд был чистым, кодовый замок работал. На четвёртом этаже она долго стояла перед дверью с номером 38, прежде чем вставить ключ.
Дверь открылась с лёгким скрипом. Внутри пахло старыми книгами и чем-то едва уловимым – может, тётиными духами. Ольга медленно прошла по коридору. Двухкомнатная квартира, светлая, с высокими потолками. На стенах – фотографии в рамках: молодая тётя Раиса с мамой, с друзьями, с каким-то незнакомым мужчиной. На кухне – старый сервант с хрусталём, на подоконнике – засохший фикус в горшке.
Ольга села на диван в гостиной и вдруг заплакала – тихо, без всхлипов. Она плакала о тёте, о том, что осталась одна, о том, что теперь эта квартира – как последнее письмо от неё. И ещё – о том, что дома её ждёт муж, который уже решил, кому эта квартира нужна больше.
Телефон в кармане завибрировал. Сообщение от Дмитрия: «Как там? Всё в порядке? Мы с Алиной ждём твоих фото :)»
Ольга вытерла слёзы и посмотрела в окно – там, за тополями, виднелся небольшой скверик с детской площадкой. Она вдруг представила, как могла бы выглядеть эта квартира после ремонта – светлые стены, новые шторы, может, её собственные книги на полках.
И впервые за эту неделю подумала: а что, если это место – именно для неё самой?
Но дома её ждал серьёзный разговор. Дмитрий уже договорился с сестрой о встрече в воскресенье. И Ольга понимала: просто так это не закончится…
– Оленька, ну как там? – спросил Дмитрий сразу, как только она переступила порог. Он стоял в коридоре, видимо, поджидал. Алина выглядывала из своей комнаты, в наушниках, но с любопытством в глазах.
Ольга сняла пальто, повесила сумку. В руках у неё был небольшой пакет – она забрала с собой несколько мелочей из тётиной квартиры: старый фотоальбом, пару книг и фарфоровую статуэтку кошки, которую тётя Раиса особенно любила.
– Нормально, – ответила она тихо. – Квартира в хорошем состоянии. Просто старый ремонт, пыльно немного.
Дмитрий улыбнулся, взял у неё пакет, заглянул внутрь.
– Фотоальбом? Классно. Покажешь потом. А Лена завтра приедет утром, мы с ней договорились на одиннадцать. Я думал, мы все вместе поедем, посмотрим повнимательнее.
Ольга замерла. Она ожидала этого разговора, но всё равно слова мужа ударили неожиданно.
– Дима, я же просила… Я хотела, чтобы мы сначала вдвоём обсудили.
Он поставил пакет на полку и повернулся к ней, в голосе появилась лёгкая нотка удивления.
– Обсудили что именно? Ты же видела квартиру. Теперь Лене нужно понять, подойдёт ли ей. Она с Артёмом приедет, ребёнку тоже важно посмотреть, где он будет жить.
Ольга почувствовала, как кровь прилила к щекам. Она прошла на кухню, налила себе воды. Руки слегка дрожали.
– Дима, я ещё не решила, что мы будем делать с этой квартирой.
Он последовал за ней, сел за стол.
– Оленька, ну что тут решать? Лене сейчас негде жить. Съёмная квартира – деньги на ветер. А тут – готовое жильё. Ты же не собираешься её продавать или сдавать чужим людям?
Ольга посмотрела на него. В его глазах было искреннее недоумение, будто она предлагала что-то нелепое.
– А если я собираюсь? – спросила она тихо.
Дмитрий рассмеялся – коротко, как будто она пошутила.
– Ты серьёзно? У нас ипотека, Алина скоро в институт, а ты хочешь пустую квартиру держать? Нет, родная, это неразумно. Лена – моя сестра, она нам близкий человек.
Вечером они легли спать, но Ольга долго не могла заснуть. Дмитрий обнял её, как всегда, поцеловал в плечо.
– Не переживай, всё будет хорошо, – прошептал он. – Мы же вместе.
Но в его голосе она услышала уверенность, что всё уже решено.
На следующий день, в воскресенье, Лена приехала ровно в одиннадцать. С ней был Артём – семилетний мальчик с копной светлых волос и большими глазами. Лена обняла Ольгу, поблагодарила за приглашение, Артём робко поздоровался.
Они поехали на двух машинах – Дмитрий с сестрой и племянником, Ольга отдельно. По дороге она несколько раз хотела повернуть назад, но всё же доехала.
В квартире Лена сразу оживилась.
– Ой, какая светлая! – воскликнула она, проходя по комнатам. – И окна большие, и балкон есть. Артём, смотри, здесь твоя комната будет!
Мальчик побежал в меньшую комнату, выглянул в окно.
– Мама, тут качели во дворе видно!
Дмитрий улыбнулся, положил руку Лене на плечо.
– Видишь, идеально. Район тихий, школа рядом, садик тоже.
Ольга стояла в коридоре, чувствуя себя чужой в этом месте, которое ещё вчера казалось таким родным.
Лена повернулась к ней, глаза блестели.
– Оленька, спасибо тебе огромное. Я даже не знаю, как отблагодарить. Мы с Артёмом так устали от этих съёмных углов. А тут – свой дом.
Ольга открыла рот, но слова застряли. Она посмотрела на Дмитрия – тот кивнул ей ободряюще.
– Лен, подожди, – наконец выдавила Ольга. – Я ещё ничего не решила.
Наступила тишина. Лена удивлённо подняла брови.
– Как не решила? Дима сказал, что всё уже…
Она посмотрела на брата.
Дмитрий кашлянул.
– Мы обсуждаем, Лен. Оля просто хочет всё обдумать.
– Но… – Лена растерялась. – Я уже Артёму сказала, что мы переезжаем. Он так рад.
Мальчик подбежал к матери, потянул за руку.
– Мама, а когда мы сюда?
Ольга почувствовала, как внутри всё сжалось. Она вышла на балкон, чтобы подышать. За ней вышел Дмитрий.
– Оленька, ну что ты, – тихо сказал он. – Видишь, как они счастливы. Не порти всем настроение.
– Я порчу? – она повернулась к нему. Голос дрожал. – Дима, это моя квартира. Я не обязана её отдавать.
Он нахмурился.
– Твоя… Опять это «твоя». Мы семнадцать лет вместе, а ты вдруг отдельно считаешь?
– Наследство по закону отдельно, – ответила она, стараясь говорить спокойно. – Это не общее имущество.
Дмитрий посмотрел на неё долгим взглядом.
– Ты у юриста что ли консультировалась?
– Нет. Но я знаю.
Он вздохнул.
– Ладно. Давай дома поговорим.
Дома разговор не получился. Лена с Артёмом уехали, Лена была слегка обижена, но держалась. Дмитрий весь вечер молчал, потом сказал:
– Я не ожидал от тебя такого, Оля. Лена – моя сестра. Мы всегда помогали друг другу.
Ольга пошла спать в гостиную, на диван. Впервые за все годы брака.
В понедельник она взяла отгул на работе и поехала к нотариусу – уточнить документы. Потом зашла в кафе и снова позвонила Свете.
– Свет, он уже всё решил за меня, – рассказала она. – Даже сестре сказал, что квартира её.
Света вздохнула.
– Оленька, это уже не просто помощь. Это давление. Ты должна чётко сказать «нет», если не хочешь отдавать.
– А если я скажу «нет», что тогда? – тихо спросила Ольга.
– Тогда увидишь, что для него важнее – ты или его представления о семье.
Вечером Дмитрий пришёл с работы поздно. Ольга ждала его на кухне.
– Дима, нам нужно поговорить серьёзно.
Он сел, устало потёр виски.
– Давай.
– Я не отдам квартиру Лене. Это моё наследство. Я хочу оставить её себе.
Он посмотрел на неё, как будто впервые увидел.
– Себе? Зачем? У нас своя есть.
– Может, для Алины потом. Или для сдачи. Или… я ещё не знаю. Но решать буду я.
Дмитрий откинулся на спинку стула.
– Ты понимаешь, что Лена теперь в долгах? Что она рассчитывала на эту квартиру?
– Понимаю. Но это не моя ответственность.
Он встал, прошёлся по кухне.
– Оля, я думал, ты другая. Я думал, мы одно целое.
– Мы и есть. Но это не значит, что я должна отказываться от своего.
Он остановился.
– Своего… Знаешь, если ты так считаешь, то, может, и правда всё отдельно?
Ольга почувствовала, как сердце ухнуло вниз.
– Что ты хочешь сказать?
– Ничего. Просто… подумаю.
Он ушёл в спальню, а Ольга осталась сидеть за столом. В тот вечер она впервые задумалась: а что, если этот конфликт – не просто о квартире?
На следующий день Дмитрий уехал на работу рано, не позавтракав. Алина заметила напряжение.
– Мам, вы с папой поссорились?
– Немного, – ответила Ольга. – Всё наладится.
Но внутри она уже не была уверена.
Через неделю давление усилилось. Лена позвонила сама.
– Оленька, можно я приеду поговорить?
Ольга согласилась. Лена пришла одна, без Артёма.
– Я понимаю, что квартира твоя, – начала она сразу. – Но Дима сказал, что ты не против в принципе, просто хочешь ремонт сначала сделать. Может, мы поможем? Переедем, а потом вместе приведём в порядок.
Ольга покачала головой.
– Лен, я не хочу отдавать квартиру. Извини.
Лена заплакала.
– Но куда нам деваться? Я одна с ребёнком…
Ольга почувствовала себя виноватой, но держалась.
– Лен, есть другие варианты. Кредит, ипотека, помощь от государства.
– Ты жестокая, – тихо сказала Лена, вытирая слёзы. – Я думала, ты мне как сестра.
После её ухода Ольга сидела долго, глядя в окно. Вечером Дмитрий пришёл злой.
– Лена звонила. Плакала. Говорит, ты её выгнала.
– Я сказала правду.
– Правду… – он повысил голос. – А правда в том, что ты разрушаешь семью из-за какой-то квартиры!
Алина вышла из комнаты, услышав крик.
– Папа, не кричи…
Но Дмитрий не остановился.
– Я всю жизнь тянул эту семью, работал, а теперь ты из-за наследства…
– Ты тянул? – перебила Ольга. – А я кто была? Домработница?
Они кричали друг на друга впервые за все годы. Алина убежала в комнату, закрыла дверь.
Потом была тишина. Дмитрий ушёл спать на диван. Ольга лежала в темноте и думала: как всё быстро изменилось.
Через несколько дней он поставил ультиматум.
– Если ты не отдашь квартиру Лене, я уйду. К ней. Помогу им встать на ноги.
Ольга посмотрела на него.
– Ты серьёзно?
– Абсолютно.
В тот момент она поняла: конфликт дошёл до точки, за которой уже нет возврата. И завтра ей придётся принять решение, которое изменит всё…
– Если ты не отдашь квартиру Лене, я уйду, – повторил Дмитрий тихо, но твёрдо. Он стоял в дверях спальни, уже с сумкой в руках. Вещей было немного – пара рубашек, брюки, туалетные принадлежности. Всё, что нужно на первое время.
Ольга сидела на кровати, сжимая в руках телефон. Она только что закончила разговор со Светой, которая убеждала её не поддаваться на шантаж. Но сейчас слова мужа звучали как приговор.
– Ты правда это сделаешь? – спросила она, глядя на него. Голос был ровным, хотя внутри всё кипело.
Дмитрий кивнул.
– Да. Я не могу смотреть, как моя сестра с ребёнком мыкаются по съёмным квартирам, когда у нас есть возможность помочь. Если ты не хочешь быть частью этого решения – я уйду и помогу сам.
Он повернулся и пошёл в коридор. Ольга встала и последовала за ним.
– Дима, подожди. Давай поговорим спокойно.
Но он уже надевал куртку.
– Говорить больше не о чем. Ты своё решение приняла.
Дверь хлопнула. В квартире наступила тишина – тяжёлая, непривычная. Алина вышла из своей комнаты, глаза красные.
– Папа ушёл?
Ольга обняла дочь.
– На время. Он вернётся.
Но сама в это уже не верила.
Дмитрий уехал к Лене. Сначала «на пару дней», потом на неделю, потом на месяц. Звонил Алине каждый вечер, приезжал по выходным, забирал её в кино или в кафе. С Ольгой разговаривал сухо, только о дочери.
– Как уроки? «Как школа?» —спрашивал он у Алины при встречах.
А с Ольгой – короткие фразы:
– Деньги на карту перевёл. Если что-то нужно – пиши.
Ольга не писала. Она работала, готовила ужин на двоих, помогала Алине с уроками. Вечерами сидела в тишине и думала.
Сначала было больно – остро, как ножом. Она вспоминала, как они познакомились, как он делал предложение на том самом мосту через реку, как держал её за руку при родах. Семнадцать лет – это не просто число, это целая жизнь.
Потом боль притупилась, сменилась пустотой. Она начала ездить в тётину квартиру по выходным – убирала, выносила старые вещи, мыла окна. Постепенно место оживало. Она купила новые шторы – светло-бежевые, с мелким рисунком. Поставила на подоконник новый фикус. Повесила на стену несколько своих фотографий – с Алиной, с родителями, с тётей Раисой.
Однажды, в конце мая, она решилась на ремонт. Не большой – косметический. Поклеила обои в гостиной, покрасила кухню в тёплый жёлтый цвет. Работала сама, с помощью мастера только по электрике. Вечерами возвращалась домой уставшая, но странно умиротворённая.
Алина заметила перемены.
– Мам, ты какая-то другая стала. Спокойная.
Ольга улыбнулась.
– Может, и правда.
Лето шло незаметно. Дмитрий так и жил у Лены – помогал с Артёмом, возил его в садик, чинил что-то по дому. Лена нашла подработку, дела потихоньку налаживались. Но обратно он не возвращался.
В августе Алина уехала в лагерь на школьные каникулы. Ольга осталась одна и впервые за долгое время поехала в тётину квартиру на целые выходные. Спала там, на старом диване, под тётиным пледом. Утром пила кофе на балконе, глядя на тополя.
И тогда пришло понимание – ясное, без эмоций. Она не хочет отдавать эту квартиру. Не потому, что жадная. А потому, что это её пространство. Её память. Её возможность.
Она позвонила Дмитрию.
– Нам нужно встретиться. Поговорить серьёзно.
Они встретились в кафе недалеко от дома – нейтральная территория. Дмитрий пришёл похудевший, с усталыми глазами.
– Как дела? – спросил он.
– Нормально. А у тебя?
– Тоже. Лена работу новую нашла, Артём в школу пошёл.
Они помолчали.
– Дима, – начала Ольга, – я не отдам квартиру. Это моё решение, и оно окончательное.
Он кивнул – без удивления.
– Я понял. Уже давно.
– И что дальше?
Он посмотрел в окно.
– Не знаю, Оленька. Я думал, что семья – это когда всё общее. Когда помогаешь своим. Но… ты показала, что для тебя это не так.
– Для меня семья – это уважение. К границам, к чужим решениям. Ты решил за меня. Поставил ультиматум.
Дмитрий вздохнул.
– Может, и правда я поторопился. Но тогда мне казалось, что иначе нельзя.
Они снова помолчали.
– А если я скажу, что готова попробовать снова? – тихо спросил он.
Ольга посмотрела на него долго.
– Не знаю, Дима. Столько всего изменилось. Я изменилась.
Он кивнул.
– Понимаю.
Они расстались спокойно. Без криков, без слёз. Просто два человека, которые когда-то очень любили друг друга, а теперь стали почти чужими.
Осенью Ольга закончила ремонт. Квартира стала светлой, уютной. Она перевезла туда часть вещей – книги, посуду, одежду на смену. Не переезжала насовсем – пока нет. Но часто оставалась на ночь, особенно в выходные.
Алина приезжала с ней, помогала.
– Мам, здесь классно. Тихо. И балкон большой.
– Нравится?
– Да. Можно я здесь иногда буду делать уроки? У меня тут лучше думается.
Ольга улыбнулась.
– Конечно.
Дмитрий иногда звонил – спрашивал о дочери, о делах. Однажды, в ноябре, попросил встретиться.
– Хотел извиниться, – сказал он за кофе. – Я вёл себя неправильно. Давил. Не слушал тебя.
Ольга кивнула.
– Спасибо, что сказал.
– И ещё… Лена сняла другую квартиру. Небольшую, но свою. Мы справились без твоей.
– Я рада за неё.
Они поговорили о Алине – она готовилась к экзаменам, выбрала факультет. О работе – у Дмитрия повышение. О погоде.
А потом он спросил:
– Ты простишь меня когда-нибудь?
Ольга посмотрела на него.
– Я уже не сержусь. Но вернуться к тому, что было… не знаю. Время покажет.
Он кивнул.
– Понимаю.
Зимой Ольга окончательно решила – оставит квартиру себе. Может, когда-нибудь сдаст. Может, Алина будет жить там, когда поступит в институт. А может, сама переедет, когда дочь уедет учиться.
В один из декабрьских вечеров она сидела в новой квартире, с чашкой чая, глядя на огни во дворе. Снег падал тихо, укрывая тополя. В доме пахло хвоей – она купила маленькую ёлку и украсила её старыми игрушками из тётиного серванта.
Телефон зазвонил – Алина.
– Мам, я у папы. Мы с ним и с тётей Леной ёлку наряжаем. Приезжай к нам на Новый год, ладно?
Ольга улыбнулась.
– Приеду.
Она положила трубку и посмотрела в окно. Жизнь продолжалась. Не так, как раньше. Но по-своему – спокойно, без давления, без чужих решений.
Квартира, которую тётя Раиса оставила ей, стала не просто наследством. Она стала символом – того, что иногда нужно постоять за себя. За своё пространство. За своё право решать. И в этом была тихая, но твёрдая сила.
Рекомендуем: