– Леночка, ну зачем ты так, – Сергей даже не повернулся от ноутбука, продолжая печатать что-то в чате. – Это же мои друзья, с института ещё. Давно не виделись. И родители мои приедут, и твоя мама наверняка захочет. Новый год же семейный праздник.
Елена стояла в дверях кабинета, сжимая в руках телефон, на экране которого всё ещё светилось сообщение от свекрови: «Сергей сказал, что мы приглашены к вам на ёлку. В 30-м приедем, не поздно?»
Она медленно выдохнула, чувствуя, как внутри поднимается знакомая волна раздражения – та самая, что в последние годы появлялась всё чаще перед каждым праздником.
– Сергей, – она сделала шаг в комнату, стараясь говорить спокойно. – Ты хотя бы спросил меня? Мы вообще обсуждали, где будем встречать Новый год? Я думала, в этом году наконец-то тихо, вдвоём с детьми. Мише завтрак в школу готовить первого января, а Даша ещё маленькая, ей режим нужен.
Сергей наконец оторвался от экрана и посмотрел на жену с той самой улыбкой – чуть виноватой, чуть удивлённой, будто она говорила о чём-то совсем неважном.
– Лен, ну что ты. Люди же ждут. Я уже всем написал, что будем рады. И потом – ты же любишь готовить. У тебя всегда всё так вкусно получается. Помнишь, как в прошлом году все хвалили твоего гуся?
Елена почувствовала, как щёки начинают гореть. Любит готовить. Конечно, любит. Когда готовит на четверых, а не на четырнадцать человек. Когда после этого можно сесть за стол, а не падать с ног от усталости.
– Сергей, – она подошла ближе, положила телефон на стол. – В прошлом году я готовила три дня. Три. Дня. Ты уезжал «по работе» двадцать девятого, приезжал тридцатого в девять вечера, а первого января уже «срочно надо было в офис». А я потом неделю посуду мыла и полы драила от блёсток и мандариновых корок.
Он вздохнул, откинулся на спинку кресла.
– Ну извини, что работа. Ты же знаешь, конец года – отчёты, премии...
– Я знаю, – тихо сказала Елена. – Знаю. И знаю, что в этом году будет точно так же. Только теперь ещё и гостей больше. Ты уже посчитал, сколько человек будет?
Сергей задумался, почесал затылок.
– Ну... Дима с Олей, Петя один, наверное, Славка с семьёй – это четверо, мои родители, твоя мама... Да человек двенадцать-тринадцать. Нормально же, места хватит.
Места хватит. Елена едва не рассмеялась. В их трёхкомнатной квартире, где и так каждый Новый год ёлка стоит посреди гостиной, потому что иначе не пройти.
Она молча развернулась и вышла из кабинета. В кухне села за стол, обхватила голову руками. Дети спали, в квартире было тихо, только тикали часы на стене. До Нового года оставалось одиннадцать дней.
На следующий день Елена проснулась с тяжёлым чувством – будто уже всё решила, но ещё не призналась в этом даже себе.
Сергей ушёл на работу рано, поцеловал её в щёку, шепнул: «Не переживай, всё будет хорошо», и убежал. Как всегда.
Она отвела Дашу в садик, Мишу в школу, потом зашла в супермаркет. Стояла у полки с майонезом и вдруг поймала себя на том, что считает, сколько банок понадобится на оливье для тринадцати человек. И впервые за многие годы почувствовала не привычную предпраздничную суету, а злость. Чистую, холодную злость.
Дома она открыла ноутбук и написала в семейный чат:
«Дорогие наши! Сергей очень хочет видеть всех на Новый год у нас. Я рада, что он так гостеприимный хозяин. Только уточню: готовить праздничный стол будет он сам. Я в этом году отдыхаю. Целую, Лена».
Отправила. Закрыла ноутбук. Сердце колотилось так, будто она только что пробежала марафон.
Вечером Сергей пришёл домой необычно тихо. Снял куртку, прошёл на кухню, где Елена кормила Дашу кашей.
– Лен, – начал он осторожно, – это ты серьёзно написала?
– Абсолютно, – она даже не повернулась. – Ты пригласил гостей – ты и занимайся. Я в прошлые годы всё делала сама. В этом году твоя очередь.
Сергей сел за стол, посмотрел на дочь, которая с интересом переводила взгляд с мамы на папу.
– Но... Лен, я же не умею. Я даже яичницу нормально не жарю.
– Научишься, – спокойно ответила Елена. – В интернете полно рецептов. И времени у тебя вагон – почти две недели.
– А если я не справлюсь? – в его голосе впервые за долгое время прозвучала растерянность.
Елена наконец повернулась к нему.
– Тогда гости увидят, как тяжело организовать праздник, который раньше им казался «просто посидеть за столом». И может быть, в следующий раз кто-нибудь предложит встретиться в ресторане. Или хотя бы принесёт салат.
Сергей молчал. Потом встал, подошёл к ней, хотел обнять – она чуть отстранилась.
– Лена, я не думал, что тебе так тяжело. Правда. Мне казалось... ну, ты же всегда всё успевала.
– Успевала, – кивнула она. – Потому что иначе нельзя было. Но в этом году можно. Ты же взрослый мужчина, руководитель отдела. Справляешься с миллионными проектами. Думаю, с гусем и оливье тоже справишься.
Он посмотрел на неё долго-долго, потом кивнул.
– Хорошо. Я попробую.
Елена улыбнулась – впервые за последние дни искренне.
– Я в тебя верю.
Следующие дни превратились в странное зрелище. Сергей, который раньше даже чай себе редко заваривал, теперь приходил с работы и сразу шёл на кухню. Сначала просто сидел с телефоном, смотрел рецепты, что-то записывал в блокнот. Потом начал покупать продукты – по списку, который сам составил.
Елена наблюдала за этим молча. Не помогала. Не подсказывала. Только иногда, когда он в панике звонил ей с работы: «Лен, а сколько килограмм мяса надо на холодец?», отвечала: «Посчитай, сколько человек, и умножь на двести грамм. У тебя получится».
Свекровь позвонила двадцать восьмого декабря.
– Леночка, а что это Сергей говорит, что сам будет готовить? – в голосе слышалось искреннее удивление. – Может, я приеду пораньше, помогу?
– Нет-нет, Тамара Николаевна, – мягко, но твёрдо ответила Елена. – Сергей очень хочет всех удивить. Говорит, давно мечтал попробовать себя в роли шеф-повара.
– Ну... ладно, – свекровь явно была сбита с толку. – А ты чем займёшься?
– Я займусь детьми и собой. Пойду в салон, маникюр сделаю. Может, даже в баню схожу с подругами двадцать девятого. Давно не была.
Повисла пауза.
– Ну... хорошо, – наконец сказала свекровь. – Тогда мы с папой приедем тридцатого, как и планировали.
– Ждём, – весело ответила Елена и положила трубку.
Сергей тем временем прошёл все стадии принятия неизбежного. Сначала – отрицание: «Я же не смогу, это невозможно». Потом – торг: «Может, всё-таки закажем готовое?» Елена только качала головой: «Ты же сам всех пригласил домой, значит, домашнее угощение».
Затем наступила депрессия. Двадцать девятого декабря он пришёл домой с огромными пакетами, выглядел так, будто его грузовик переехал.
– Лен, – сказал он упавшим голосом, – я только что три часа в магазине простоял. Потом в другом – потому что в первом закончилась свинина для холодца. У меня ноги отваливаются.
Елена молча налила ему чай.
– А ещё я забыл купить форму для запекания гуся. И духовка у нас, кажется, маленькая для такого большого.
– Ничего, – утешила она. – Разрежешь на части. Или два раза запечёшь.
Он посмотрел на неё с ужасом.
– Ты серьёзно?
– Абсолютно.
Вечером двадцать девятого Елена собрала маленькую сумку и уехала к подруге Наталье – та давно звала «отдохнуть от предпраздничной суеты». Сергей остался дома с детьми. Миша с интересом наблюдал, как папа пытается чистить картошку, Даша сидела в своём стульчике и радостно хлопала в ладоши каждый раз, когда что-то падало на пол.
Когда Елена вернулась тридцатого утром, квартира выглядела как после небольшого взрыва. На кухне громоздились кастрюли, на столе – горы нарезанных овощей, в раковине – гора посуды. Сергей в фартуке, с красными глазами, варила холодец.
– Привет, – сказал он хрипло. – Я не спал. Холодец надо шесть часов варить. А потом ещё остудить.
Елена подошла, обняла его сзади.
– Ты молодец, – шепнула ему в ухо. – Правда.
Он повернулся, посмотрел на неё – и вдруг рассмеялся. Нервно, устало, но искренне.
– Ленка, я теперь понимаю, почему ты каждый год перед Новым годом как зомби ходишь. Это же ад.
– Добро пожаловать в мой мир, – улыбнулась она.
Днём приехали родители Сергея. Тамара Николаевна вошла, вдохнула запахи с кухни и ахнула:
– Сынок, это ты всё сам?
– Сам, мама, – гордо ответил Сергей. – С нуля.
Свекровь посмотрела на невестку с новым уважением.
– Леночка, а ты что же...
– А я отдыхаю, Тамара Николаевна, – спокойно ответила Елена. – В этом году Сергей решил взять всё на себя.
Вечером тридцатого приехала мама Елены – Валентина Петровна. Увидела зятя в фартуке, обняла его:
– Ой, Серёжа, какой ты молодец! Наконец-то!
Сергей только вздохнул.
К ночи он закончил почти всё. Гусь стоял в духовке, холодец застывал на балконе, салаты были нарезаны. Елена помогла только убрать со стола и загрузить посудомойку – больше он не просил.
Когда они наконец легли спать, Сергей обнял жену и прошептал:
– Лен, прости меня. За все эти годы. Я правда не понимал.
– Понимаю, – тихо ответила она. – Главное, что теперь понимаешь.
– В следующем году, – сказал он твёрдо, – либо в ресторане, либо каждый приносит что-то своё. Либо мы едем куда-нибудь вдвоём с детьми. Но так больше никогда.
Елена поцеловала его в щёку.
– Договорились.
А утром тридцать первого, когда первые гости уже начали звонить в дверь, Сергей встречал их в чистой рубашке, с усталой, но гордой улыбкой. А Елена сидела в кресле с чашкой кофе, в красивом платье и с новогодним маникюром, чувствуя себя королевой.
Но это было только начало. Потому что именно в этот Новый год всё изменилось по-настоящему...
– Добрый вечер! С Новым годом! – Дима, друг Сергея ещё со студенческой скамьи, первым шагнул через порог, протягивая бутылку шампанского и огромный пакет с мандаринами. За ним Оля, его жена, с коробкой пирожных, а следом Петя, Славка с женой и двумя детьми-подростками.
Квартира уже пахла хвоей, жареным гусем и чем-то пряным – Сергей с утра добавил в холодец лавровый лист и перец горошком, как написано в рецепте от какой-то бабушки с YouTube.
Елена стояла в коридоре в новом бордовом платье, с аккуратной укладкой и лёгким макияжем – тем самым, на который раньше времени никогда не хватало. Она улыбалась гостям спокойно, почти отстранённо, как хозяйка дорогого ресторана, которая знает: сегодня её работа – только встречать и быть красивой.
– Проходите, пожалуйста, – говорила она мягко. – Сергей всё приготовил сам, он сейчас расскажет, что к чему.
Гости переглядывались. Обычно Елена носилась с подносами, с красными щеками и выбившейся прядью, а тут – стояла королевой, и даже свекровь Тамара Николаевна, войдя последней, чуть растерянно поцеловала невестку в щёку:
– Леночка, ты сегодня как с обложки...
– Спасибо, Тамара Николаевна, – Елена улыбнулась. – Это всё Сергей. Он меня освободил.
Сергей вышел из кухни в чистом фартуке поверх рубашки, с чуть припухшими глазами – спал он этой ночью часа три, не больше. Но выглядел гордым. Очень гордым.
– Дорогие мои! – громко объявил он. – Сегодня я шеф-повар, су-шеф и официант в одном лице. Прошу к столу!
Стол был накрыт по-праздничному: белая скатерть, свечи, хрусталь, который они доставали раз в год. В центре – гусь с румяной корочкой, вокруг – миски с оливье, селёдкой под шубой, холодцом, нарезками, грибами. Всё своими руками. Даже мандариновый торт в холодильнике ждал своего часа.
Гости рассаживались, шурша пакетами – кто-то принёс торт, кто-то конфеты, кто-то бутылки. Но основное – всё это сделал Сергей.
– Серёга, ты серьёзно сам? – Дима не верил глазам. – Я думал, Ленка пошутила в чате.
– Сам, – кивнул Сергей, разливая шампанское. – С нуля. Даже тесто на пельмени месил, правда, потом плюнул и купил готовые. Но всё остальное – моё.
Елена сидела рядом с мужем, положив руку ему на колено под столом. Он накрыл её ладонь своей – тёплой, чуть дрожащей от усталости.
Когда пробили куранты, все встали, подняли бокалы. Президент говорил свои слова, а Сергей смотрел на жену и думал: как же он раньше не замечал, какая она красивая, когда не бегает с кастрюлями и половыми тряпками.
– За здоровье! – крикнул кто-то.
– За хозяина! – подхватил Петя. – Сергей, ты герой!
После двенадцати начали танцевать. Дети носились по квартире с бенгальскими огнями, Даша уже спала в своей комнате, а Миша гордо рассказывал всем, как папа вчера чуть не сжёг кухню, когда забыл выключить плиту.
Где-то в третьем часу ночи, когда часть гостей уже уехала, а самые стойкие допивали чай с мандариновым тортом, Сергей вышел на балкон покурить – хотя бросил год назад, но сегодня позволил себе одну.
Елена вышла следом, накинула на плечи его пиджак.
– Ну как? – тихо спросила она, прижимаясь к нему сбоку.
– Никогда больше, – выдохнул он, глядя на заснеженный двор. – Лен, я серьёзно. Это был ад. Я думал, умру двадцать девятого, когда холодец не застывал. А когда гусь не влез в духовку... я чуть не заплакал.
Она засмеялась тихо, уткнувшись ему в плечо.
– Заметил?
– Ещё как. Теперь я точно знаю, сколько сил ты тратишь каждый год. И как ты умудряешься ещё улыбаться при этом.
– Привычка, – пожала она плечами. – Но в этом году улыбалась искренне.
Он повернулся к ней, обнял крепко-крепко.
– Прости меня, Ленка. За все эти годы. Я был эгоистом.
– Был, – согласилась она. – Но теперь уже не будешь.
– Не буду, – пообещал он. – В следующем году – или ресторан, или каждый приносит блюдо, или мы уезжаем вчетвером куда-нибудь в тёплые страны. Но чтобы ты больше никогда одна не тащила весь этот воз.
Она поднялась на цыпочки и поцеловала его – долго, по-настоящему.
– Договорились.
Утром первого января квартира выглядела как после хорошего корпоратива: конфетти на полу, пустые бутылки, запах елки и остывшего гуся. Сергей встал в восемь – дети уже требовали подарки, а Даша плакала.
Елена проснулась от того, что он принёс ей кофе в постель.
– С Новым годом, любимая, – сказал он, ставя чашку на тумбочку. – Сегодня я убираю, мою посуду и готовлю завтрак. А ты спишь сколько хочешь.
Она посмотрела на него – растрёпанного, с синяками под глазами, но счастливого – и улыбнулась.
– С Новым годом, мой шеф-повар.
А потом они вместе убирали квартиру: он мыл посуду, она пылесосила, дети носили мусор. И это было странно – но так правильно. Впервые за много лет Новый год начинался не с её усталого вздоха, а с общего смеха над тем, как папа чуть не перепутал соль с сахаром в торте.
Через неделю они сидели на кухне, пили чай и планировали следующий Новый год.
– Может, поедем в Грузию? – предложил Сергей. – Там тепло, вкусно, и никто не ждёт от нас стола на четырнадцать персон.
– Или в Питер, – мечтательно сказала Елена. – В гостиницу с видом на Неву. С детьми погуляем, в Эрмитаж сходим.
– Или вообще дома, – вдруг сказал он. – Но по-новому. Каждый приносит одно блюдо. Я – мясо, мама – салаты, твоя мама – торт. И никаких четырёхдневных марафонов.
Елена кивнула.
– Главное – вместе решать. Заранее. И вместе делать.
Он взял её руку.
– Обещаю.
И она поверила. Потому что в этом году он не просто пообещал – он прошёл через всё это сам. И теперь знал цену её улыбке за праздничным столом.
А вечером, когда дети уснули, они сидели под ёлкой – она ещё стояла, мигая гирляндами – и ели остатки мандаринового торта прямо из формы.
– Знаешь, – сказал Сергей, обнимая жену, – это был самый тяжёлый и самый лучший Новый год в моей жизни.
– У меня тоже, – прошептала Елена.
Потому что теперь они были не просто мужем и женой. Они стали настоящей командой. А это, пожалуй, лучший подарок, который только может принести Новый год.
Рекомендуем: