– Сергей, подожди, – Ольга смотрела на него через стол, стараясь сохранить спокойствие, хотя внутри уже всё напряглось. – Мы же договаривались, что каждый отвечает за своих родителей сам.
Сергей откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди. В кухне, освещённой мягким светом лампы над столом, его лицо казалось усталым после рабочего дня, но в глазах стояла упрямая решимость.
– Оля, ну что за формальности между нами? – он вздохнул, словно объяснял очевидное. – Мы же семья. Мама одна живёт, пенсия маленькая, квартира совсем обветшала. Потолок в зале потрескался, обои отходят, линолеум весь в дырах. Я ей обещал помочь, а сам сейчас не тяну.
Ольга молчала несколько секунд, глядя на остывающий ужин. Они жили вместе уже восемь лет, из них шесть в браке. Всё это время она работала в крупной IT-компании, сначала разработчиком, потом выросла до руководителя отдела. Зарплата действительно была высокой – выше, чем у Сергея, который трудился инженером на заводе. Но она никогда не считала эти деньги только своими. Они вместе платили ипотеку, вместе копили на машину, вместе откладывали на отпуск. И всё же...
– Я понимаю, что твоей маме нужна помощь, – наконец ответила она, стараясь говорить ровно. – Но почему именно я должна оплатить весь ремонт? Это же её квартира.
– Потому что у тебя есть возможность, – Сергей пожал плечами, будто это было само собой разумеющимся. – Я сейчас еле закрываю свои кредиты, а ты... ну, ты же знаешь, сколько получаешь. Для тебя это не такая большая сумма.
Ольга почувствовала, как в груди поднимается знакомое раздражение. Это был не первый такой разговор. Сначала просили на новую стиральную машину для мамы – она согласилась, потому что машина действительно сломалась. Потом на лечение зубов – тоже помогла. Потом на какой-то курс компьютерной грамотности, чтобы мама не чувствовала себя отставшей от жизни. Каждый раз суммы были не огромные, и она переводила их, не споря. Но сейчас речь шла о полноценном ремонте – обои, потолки, полы, возможно, замена окон. Это уже десятки тысяч, а то и сотни.
– Серж, – она посмотрела ему прямо в глаза, – а если бы у меня зарплата была меньше твоей, ты бы тоже сказал: «Оплати ты, потому что можешь»?
Он отвёл взгляд, потянулся за стаканом воды.
– Это гипотетически. А сейчас реальность такая, какая есть.
Ольга отодвинула тарелку. Аппетит пропал окончательно. Она вспомнила, как пять лет назад, когда они только взяли ипотеку, Сергей настоял, чтобы квартира была оформлена на двоих в равных долях. «Мы же вместе, всё поровну», – говорил он тогда. И она согласилась, хотя могла внести больший взнос. Потом, когда родилась Даша, она ушла в декрет на год, и все расходы легли на него – он не жаловался ни разу. Но теперь, когда она вышла на работу и начала зарабатывать больше, всё изменилось.
– Я не против помочь, – сказала она тихо. – Но давай хотя бы поделим сумму пополам. Ты тоже внесёшь свою часть.
Сергей нахмурился.
– Оля, я же объяснил – сейчас не могу. У меня кредит за машину, плюс ещё один старый долг закрываю. Если я отдам на ремонт, то мы не потянем ипотеку в следующем месяце.
– Тогда подождём, пока ты сможешь, – ответила она. – Или возьмём в рассрочку материалы, или найдём бригаду подешевле. Но я не хочу оплачивать всё одна.
Он посмотрел на неё с лёгким удивлением, будто не ожидал сопротивления.
– Ты серьёзно? Это же моя мама. Теща тебе никогда ничего не просила, а моя...
– Именно поэтому, – мягко перебила Ольга. – Моя мама тоже одна, и у неё тоже ремонт не помешал бы. Но я не бегу к тебе с требованием: «Оплати ты, потому что можешь».
Сергей встал из-за стола, подошёл к окну. За стеклом темнело, внизу шумела вечерняя улица. Он стоял спиной к ней несколько секунд, потом повернулся.
– Ладно, я поговорю с мамой, скажу, что пока не получается. Но ты подумай всё-таки. Это же не чужой человек.
Ольга кивнула, но внутри знала – думать она будет не о том, соглашаться ли. А о том, почему в их семье её деньги вдруг стали общими для всех, кроме неё самой.
На следующий день Ольга пришла домой позже обычного – задержалась на совещании. Даша уже спала, Сергей сидел на кухне с ноутбуком. Он поднял глаза, когда она вошла.
– Мама звонила, – сказал он без предисловия. – Расстроилась сильно. Говорит, что я её бросил в старости.
Ольга сняла пальто, повесила в прихожей. Сердце сжалось – она любила свекровь, Тамара Ивановна была доброй женщиной, всегда тепло относилась к ней. Но именно поэтому ей было особенно тяжело отказывать.
– Я не хочу, чтобы она расстраивалась, – ответила Ольга, садясь напротив. – Но мы должны найти решение, которое будет справедливым для всех.
– Справедливым, – повторил Сергей с лёгкой иронией. – А что несправедливого в том, чтобы помочь пожилому человеку? Ты же не нищая.
– Дело не в деньгах, Серж, – она посмотрела на него устало. – Дело в принципе. Если сегодня я оплачу ремонт твоей маме полностью, завтра что? Куплю ей новую квартиру? А послезавтра – машину? Где граница?
Он закрыл ноутбук, откинулся назад.
– Ты преувеличиваешь.
– Может быть. Но я хочу, чтобы мы заранее договорились, где эта граница. Чтобы потом не было обид.
Сергей помолчал, потом кивнул.
– Хорошо. Давай подумаем вместе. Может, я возьму подработку на выходные, как раньше.
Ольга улыбнулась – впервые за последние дни.
– Вот это уже разговор.
Но вечером, когда она лежала в постели и слушала ровное дыхание Сергея, мысль не отпускала. Она вспоминала, как в начале их отношений он гордился её успехами, хвалился перед друзьями: «Моя Оля – умница, столько зарабатывает». А теперь в его голосе иногда проскальзывала нотка, которую она не могла точно определить – то ли зависть, то ли раздражение. И это пугало её больше, чем любой ремонт.
Через неделю ситуация повторилась, но уже в другом ключе. Сергей пришёл домой возбуждённый, глаза блестели.
– Оля, послушай, – начал он сразу с порога. – Мама нашла бригаду, которая делает скидку, если оплатить сразу. Смета вышла на сто восемьдесят тысяч. Если мы сейчас переведём, они начнут через две недели.
Ольга, кормившая Дашу кашей, замерла.
– Мы?
– Ну да, – он сел рядом, погладил дочь по голове. – Я подумал... ты же получаешь премию в этом месяце, да? Большую.
Она отложила ложку, посмотрела на него внимательно.
– Получаю. И уже запланировала её на наш отпуск летом. Мы же хотели в Крым, помнишь? С Дашей на море впервые.
Сергей помрачнел.
– Отпуск подождёт. А маме ремонт нужен сейчас – осень, сырость, она простудится.
– Сергей, – Ольга говорила медленно, стараясь не повышать голос при ребёнке. – Мы уже обсуждали это. Я готова внести свою часть, но не всю сумму.
– Твою часть, – он усмехнулся. – У тебя часть – это почти всё.
Она почувствовала, как щёки горят.
– То есть ты считаешь, что мои деньги – это общие, а твои – только твои?
– Я так не говорил.
– Но именно это ты имеешь в виду.
Даша, почувствовав напряжение, начала хныкать. Ольга взяла её на руки, прижала к себе.
– Давай не при ребёнке, – тихо сказала она.
Сергей встал, вышел на балкон. Она слышала, как он закурил – бросил полгода назад, но в стрессовые моменты возвращался к старой привычке.
Когда Даша уснула, Ольга вышла к нему. Он стоял, облокотившись о перила, глядя на огни города.
– Серж, – она встала рядом. – Я не хочу ссориться. Правда. Но мне кажется, мы по-разному смотрим на деньги в семье.
Он повернулся к ней.
– А как ты смотришь?
– Я думала, что мы партнёры. Равные. У каждого свои доходы, общие расходы делим пополам или пропорционально, но помощь родителям – это личное дело каждого.
– А я думал, что в семье нет «моё» и «твоё», – ответил он. – Особенно когда один может помочь, а другой нет.
Ольга молчала. Внизу проехала машина, осветив фарами двор.
– Может, нам стоит сесть и всё расписать? – предложила она наконец. – Общие расходы, личные, помощь родителям. Чтобы не было недопонимания.
Сергей кивнул, но в его взгляде было что-то новое – словно он впервые задумался, что её позиция тоже имеет право на существование.
На следующий вечер они сидели за столом с блокнотом и калькулятором. Ольга достала выписку по своим доходам, Сергей – по своим. Цифры легли рядом, чёрным по белому.
– Вот видишь, – сказал он, показывая на разницу. – Разрыв большой.
– Вижу, – согласилась она. – Поэтому я и предлагаю: общие расходы – ипотека, коммуналка, продукты, Даша – делим пропорционально доходам. Скажем, я плачу семьдесят процентов, ты тридцать.
Сергей поднял брови.
– А личные расходы?
– Личные – каждый из своих. Включая помощь родителям.
Он задумался.
– То есть если твоей маме что-то понадобится, ты тоже одна будешь оплачивать?
– Да, – твёрдо ответила Ольга. – Как и ты своей.
– Но у твоей мамы есть ещё брат, он помогает. А у моей – только я.
– Это не моя ответственность, Серж.
Он откинулся назад, потёр виски.
– Жёстко ты.
– Нет, справедливо.
Они молчали долго. Потом Сергей вздохнул.
– Ладно. Давай попробуем так месяц. Посмотрим, как получится.
Ольга улыбнулась, коснулась его руки.
– Спасибо.
Но внутри она знала – это только начало. Потому что через несколько дней позвонила Тамара Ивановна сама. Голос у свекрови был тихий, виноватый.
– Оленька, солнышко, – начала она. – Серёжа сказал, что вы сейчас не можете с ремонтом... Я понимаю, не переживай. Просто хотела спросить – может, ты одолжишь хотя бы на обои и краску? Я потом верну, понемногу.
Ольга закрыла глаза. Вот и проверка на прочность новых правил. И она ещё не знала, выдержат ли они то, что ждёт впереди...
– Оленька, ты не сердись, – голос Тамары Ивановны в трубке был мягкий, почти шёпотом, словно она боялась спугнуть невестку. – Я понимаю, что сейчас у вас свои заботы, Дашенька маленькая... Просто подумала, вдруг у тебя премия будет, ты же говорила.
Ольга стояла в коридоре офиса, прижав телефон к уху. Вокруг сновали коллеги, кто-то смеялся у кофемашины, но она слышала только биение своего сердца.
– Тамара Ивановна, – ответила она осторожно, – премия будет, но мы с Сергеем решили, что крупные расходы на родителей каждый берёт из своих средств. Я готова помочь частью, но не всей суммой.
Повисла пауза. Потом тихий вздох.
– Поняла, милая. Не буду больше просить. Извини, что побеспокоила.
Ольга положила трубку и долго смотрела в окно. Осенний дождь мелко моросил по стеклу, размывал огни машин внизу. Она любила свекровь – та всегда была добра, никогда не лезла с советами, как некоторые. И именно поэтому отказ давался особенно тяжело.
Вечером она рассказала Сергею о звонке. Он молча слушал, размешивая чай.
– Мама не будет больше звонить, – наконец сказал он. – Я с ней поговорю.
– Спасибо, – Ольга коснулась его руки. – Я не хочу, чтобы она думала, будто я жадная.
– Она так не думает, – Сергей улыбнулся, но улыбка вышла усталой. – Просто... привыкла, что я всегда помогаю.
Они попробовали жить по новым правилам. Ольга перевела свою часть на общие расходы – семьдесят процентов ипотеки, коммуналки, продуктов. Сергей – свои тридцать. На личные траты каждого осталось меньше, но вполне достаточно. Она даже начала откладывать на отпуск отдельно, в свою копилку.
Сначала всё шло гладко. Сергей взял небольшую подработку по выходным – чертежи на фрилансе. Приносил домой дополнительные пять-семь тысяч, гордился собой. Ольга видела, как он старается, и сердце теплело.
Но через месяц случилось непредвиденное.
Сергей пришёл домой раньше обычного, лицо бледное.
– Оля, – сказал он с порога, – у мамы прорвало трубу. Затопило кухню, соседей снизу. Пришлось вызывать аварийку, теперь нужно менять стояк и ремонт делать срочно, иначе плесень пойдёт.
Ольга замерла с Дашей на руках.
– Сколько?
– Бригада сказала – минимум сто пятьдесят. Плюс материалы.
Она поставила дочь в манеж, села за стол.
– Серж, у меня сейчас как раз премия пришла. Но если я отдам её всю...
– Я знаю, – он опустился напротив. – Я уже позвонил в банк, спросил про кредит. Но проценты... лучше бы без него.
Ольга посмотрела на него внимательно.
– Давай сделаем так, как договаривались. Я дам свою часть – скажем, семьдесят процентов, как по доходам. Ты – тридцать.
Сергей кивнул, но в глазах мелькнуло что-то похожее на досаду.
– У меня сейчас как раз подработка закончилась. Последний платёж через неделю.
– Тогда подождём неделю, – спокойно ответила она. – Аварийку же уже сделали, течь остановили?
– Да, но кухня... мама на кухне спит сейчас, на диване в зале.
Ольга вздохнула.
– Ладно. Я дам сто. Ты – пятьдесят, когда сможешь.
Он согласился. Перевела деньги на следующий день. Тамара Ивановна позвонила поблагодарить – голос дрожал от благодарности.
– Оленька, ты нас спасла. Я Сергею сказала – какая у него жена золотая.
Ольга улыбнулась в трубку, но внутри осталось неприятное ощущение. Словно она снова отступила от своих же правил.
А потом начались мелочи.
Сначала Сергей попросил добавить на Дашин садик – группа стала платной дополнительно.
– Это же общий ребёнок, – сказал он. – Не личное.
Она согласилась.
Потом новая зимняя куртка для него – старая порвалась.
– Зима же, холодно на работу ездить.
Снова согласилась.
Потом подарок маме на день рождения – хороший телевизор, старый совсем сломался.
– Она же одна, вечером смотреть нечего.
Ольга почувствовала, как границы снова размываются. Она начала замечать: когда нужно что-то для неё самой – новая сумка, курсы повышения квалификации – Сергей хмурился.
– Может, подождём? – говорил он. – Деньги сейчас нужны на машину, техосмотр дорогой вышел.
И она ждала.
Однажды вечером, когда Даша уже спала, Ольга достала блокнот с их расчётами.
– Серж, – сказала она тихо, – давай посмотрим, как у нас дела с финансами за эти три месяца.
Он сел рядом, заглянул через плечо.
Она показала таблицы: её доходы, его, общие расходы, личные.
– Видишь, – палец скользнул по строкам. – Я заплатила за ремонт маме сто тысяч, за садик, за твою куртку, за телевизор. Это всё вышло за рамки наших договорённостей. А на мои личные нужды я потратила в три раза меньше.
Сергей молчал.
– Я не упрекаю, – продолжила она. – Но мне кажется, правила работают только в одну сторону.
Он откинулся назад, потёр лицо руками.
– Оля, я не нарочно. Просто... ситуации возникают.
– У всех возникают, – мягко ответила она. – Но, когда у меня возникает – я решаю сама. А когда у тебя или у мамы – решаем за счёт моих денег.
Он посмотрел на неё долго.
– Ты права, – наконец сказал. – Я не заметил, как снова начал считать твои деньги общими.
Ольга кивнула. В груди стало легче.
– Может, нам стоит полностью разделить финансы? – предложила она вдруг. – Отдельные счета на общие расходы, мы оба переводим туда свою долю каждый месяц. А остальное – строго личное. Без просьб и одолжений.
Сергей нахмурился.
– Совсем отдельно?
– Не совсем. Общие – да, пополам или по доходам. Но помощь родителям, личные покупки, подарки – только из своей части.
Он задумался.
– Жёстко.
– Зато честно.
Они легли спать молча. Ольга чувствовала – это решение висит в воздухе, как грозовая туча.
На следующий день Сергей уехал на работу раньше. Вернулся поздно, с усталым видом.
– Мама опять звонила, – сказал он за ужином. – Говорит, что после ремонта в кухне теперь в ванной кафель отвалился. Нужно менять.
Ольга отложила вилку.
– И сколько?
– Тысяч шестьдесят-семьдесят.
Она посмотрела на него прямо.
– Сергей, если мы сейчас опять... то все наши договорённости теряют смысл.
Он кивнул.
– Я сказал ей, что пока не можем. Пусть подождёт.
– Правда?
– Правда, – он взял её руку. – Оля, я понял. Ты права. Я привык, что ты всегда выручаешь, и перестал замечать, как это несправедливо.
Ольга улыбнулась – впервые за долгое время искренне.
– Спасибо.
Но через неделю случилось то, что стало кульминацией.
Ольга получила уведомление от банка – с её карты списали крупную сумму. Пятьдесят тысяч. На счет Тамары Ивановны.
Она замерла, глядя в телефон.
Вечером показала Сергею выписку.
– Это ты?
Он побледнел.
– Оля... мама попросила. Сказала, что срочно лекарства дорогие, анализы. Я подумал – ну, разовая помощь...
– Но у нас же договорённость.
– Я знаю, – он опустил голову. – Просто... не смог отказать.
Ольга почувствовала, как внутри всё холодеет.
– Сергей, – сказала она тихо, – если ты не можешь уважать наши границы, то я начну уважать их сама. С завтрашнего дня – полный раздельный бюджет. Общие расходы – только строго по договорённости, через отдельный счёт. И никаких переводов без моего согласия.
Он посмотрел на неё – в глазах смесь вины и растерянности.
– Ты серьёзно?
– Абсолютно.
На следующий день она открыла новый счёт, перевела туда свою долю на месяц вперёд. Сергею отправила сообщение: «Твоя часть – до пятницы».
Он ответил только: «Понял».
Вечером пришёл домой молчаливый, поставил на стол конверт с деньгами – наличными.
– Вот моя часть на коммуналку и продукты.
Ольга кивнула.
– Спасибо.
Они ужинали молча. Даша болтала ножками в стульчике, не понимая напряжения.
А потом Сергей вдруг сказал:
– Оля, я поговорил с мамой. Серьёзно. Сказал, что больше не буду просить у тебя деньги на её нужды. Буду сам копить, подрабатывать, но решать свои вопросы сам.
Она посмотрела на него удивлённо.
– И что она?
– Обиделась сначала. Но потом... сказала, что понимает. Что я взрослый мужчина, должен сам справляться.
Ольга почувствовала, как ком в горле тает.
– Правда?
– Правда, – он улыбнулся слабо. – И ещё сказал ей, что если она хочет ремонта в ванной – пусть подождёт, пока я накоплю. Или продаст что-то из старых вещей, как раньше делала.
Она взяла его руку.
– Я горжусь тобой.
Но внутри знала – это ещё не конец. Потому что через несколько дней Тамара Ивановна позвонила сама, и голос у неё был необычный – твёрдый, решительный.
– Оленька, – сказала свекровь, – я тут подумала... может, я сама кредит возьму на этот кафель? В банке для пенсионеров есть программа льготная.
Ольга замерла, не зная, что ответить. Это было начало больших перемен – но каких именно, она ещё не понимала...
– Оленька, – продолжала Тамара Ивановна, и в её голосе слышалась непривычная уверенность, – я уже всё узнала в банке. Для пенсионеров действительно есть льготный кредит под маленький процент. Я подала заявку, сегодня одобрили. Сама всё сделаю – и кафель поменяю, и ремонт доделаю.
Ольга села на стул в кухне, всё ещё держа телефон у уха. Она ожидала чего угодно – уговоров, упрёков, даже слёз, – но только не этого.
– Тамара Ивановна, – наконец выговорила она, – вы уверены? Кредит всё-таки... нагрузка.
– Уверена, милая, – мягко ответила свекровь. – Серёжа мне глаза открыл. Сказал, что я привыкла на него опираться, а он на тебя. Пора и мне самой шевелиться. У меня же пенсия стабильная, плюс подработка иногда бывает – соседкам шью, заказы берю. Выкручусь. А вы с Серёжей живите своей жизнью, не переживайте за меня.
Ольга почувствовала, как в горле стоит ком. Она представила Тамару Ивановну – невысокую, с аккуратной седой причёской, сидящую за старенькой швейной машинкой в своей маленькой квартире.
– Я так рада за вас, – искренне сказала она. – Если что-то понадобится – звоните, ладно? Не деньгами, а просто... помощью.
– Обязательно, солнышко. И спасибо тебе. За то, что терпела, за то, что не обижалась. Я теперь понимаю, как это тяжело было.
Они попрощались тепло, почти нежно. Ольга положила трубку и долго сидела неподвижно. За окном уже темнело, но в душе у неё становилось светлее.
Вечером Сергей пришёл с работы уставший, но глаза блестели.
– Мама рассказала, – сказал он сразу, снимая куртку. – Про кредит. Сама всё решила.
Ольга кивнула, накрывая на стол.
– Я слышала. Горжусь ею. И тобой тоже.
Он подошёл, обнял сзади, уткнулся носом в её волосы.
– Это ты нас всех встряхнула, Оля. Я сначала злился, думал – жёстко ты. А потом понял: ты просто справедливости хотела. И права была.
Она повернулась в его объятиях, посмотрела в глаза.
– А ты смог это принять. Не каждый мужчина может.
Сергей улыбнулся – той самой улыбкой, от которой когда-то сердце замирало.
– Знаешь, я на работе сегодня рассказал коллеге про наш раздельный бюджет. Он посмеялся сначала, а потом задумался. Говорит, у них с женой то же самое начинается – она больше зарабатывает, а он всё на её деньги смотрит.
– И что?
– Сказал, что попробует тоже разделить. Чтобы не было обид.
Они посмеялись тихо, чтобы не разбудить Дашу. Ужин прошел спокойно – говорили о мелочах, о планах на выходные, о том, что весной надо бы съездить к морю, раз деньги на отпуск теперь точно накопятся.
Прошёл ещё месяц. Новый порядок прижился удивительно легко. Сергей нашёл постоянную подработку – вечерами делал чертежи для небольшой строительной фирмы. Приносил домой дополнительные пятнадцать-двадцать тысяч, и теперь мог сам помогать маме без оглядки на Ольгу.
Тамара Ивановна действительно взяла кредит, сделала ремонт в ванной, даже новую люстру повесила – показывала по видеосвязи, гордая, как ребёнок. А потом начала потихоньку возвращать долг – раньше срока, потому что заказов на пошив стало больше: соседки расхвалили, пошли рекомендации.
Ольга тоже почувствовала перемены. Она записалась на курсы – давно хотела углубить знания в новой технологии, но всё откладывала из-за «более важных» трат. Теперь купила себе хорошее пальто, не спрашивая мнения, и даже съездила на выходные с подругой в спа – просто отдохнуть, без чувства вины.
Однажды вечером, когда Даша уже спала, они сидели на кухне с чаем. Сергей достал телефон, показал таблицу – свою собственную.
– Смотри, – сказал он. – Я веду теперь учёт. Вот моя часть на общие, вот на маму, вот на себя. И ещё откладываю на машину новую – старую хочу продать, добавить и взять посвежее.
Ольга заглянула – цифры были аккуратные, всё сходилось.
– Молодец, – улыбнулась она.
– А ты? – спросил он.
Она открыла приложение банка, показала свои накопления.
– Вот на отпуск. И ещё на курсы. И маленько на «чёрный день».
Он кивнул, потом взял её руку.
– Оля, прости меня. За то, что раньше не ценил твою независимость. Думал, что раз мы семья – всё общее. А оказалось, что настоящее общее начинается с уважения к личному.
Она сжала его пальцы.
– И я прости. Может, иногда слишком жёстко ставила границы. Но иначе мы бы не дошли до этого.
– До чего?
– До того, что теперь всё по-настоящему поровну. Не только деньги – ответственность, решения, свобода.
Сергей наклонился, поцеловал её – долго, нежно.
– Я люблю тебя. И горжусь тобой.
– И я тебя.
Прошёл год. Они съездили в Крым – все трое, с Дашей. Море, солнце, смех ребёнка на пляже. Тамара Ивановна приезжала в гости чаще – но уже не с просьбами, а с пирогами и рассказами о своих маленьких победах. Она полностью закрыла кредит, даже раньше срока, и теперь копила на поездку к подруге в санаторий.
Ольга получила повышение – зарплата выросла ещё. Но теперь это не вызывало напряжения. Сергей только радовался, шутил: «Теперь я точно на твоём обеспечении», – и они смеялись вместе.
А однажды, листая старые фотографии на телефоне, Ольга наткнулась на снимок из начала их совместной жизни – молодые, счастливые, без забот. Она показала Сергею.
– Смотри, какими мы были.
Он обнял её за плечи.
– И сейчас такие же. Только лучше. Потому что научились уважать друг друга по-настоящему.
Она кивнула, прижалась к нему. За окном шёл снег – тихий, мягкий. В доме было тепло, спокойно. И она знала: теперь это тепло надолго. Потому что они нашли баланс – не идеальный, но свой. Тот, в котором каждый чувствует себя свободным и любимым одновременно.
Рекомендуем: