Замок в двери заедал. Как всегда. Нужно было чуть приподнять ручку вверх, потом нажать плечом, и только тогда ключ совершал заветный второй оборот. Ольга Павловна ненавидела этот замок, эту облупленную дверь, этот подъезд с вечным запахом кошачьей безнадежности. Но больше всего она ненавидела то состояние, в котором возвращалась домой: выжатая, пустая, с гудящими ногами.
В "Пятерочке" была акция на курицу, и Ольга, поддавшись инстинкту добытчика, взяла две тушки. Теперь эти ледяные тела давили сквозь пакет, напоминая о прозе жизни.
Она вошла в квартиру. Из комнаты дочери доносилась музыка и неестественно бодрый голос.
— Привет, мои хорошие! Посмотрите, какая фактура! Это просто бомба...
Ольга с грохотом опустила пакеты на кухне. Часы показывали девять. Её рабочий день длился двенадцать часов — цифры, таблицы, нервные начальники. И всё ради того, чтобы закрыть проклятый кредит.
Терпение, истончившееся за день, лопнуло. Она распахнула дверь в комнату дочери.
Ксюша стояла посреди хаоса из старых платьев и шляпок. Перед ней на штативе сияла кольцевая лампа, слепя глаза. Дочь, накрашенная как на "Оскар", крутилась перед телефоном.
— Мам! — Ксюша испуганно закрыла камеру. — У меня эфир!
— Эфир у неё... — Ольга шагнула вперед. — Я ног не чувствую, а у тебя цирк? Посуда горой, а она кривляется!
— Мам, я работаю.
— Работаешь?! — Ольга истерически хохотнула. — Скакать в бабкиных тряпках — это работа? Тебе двадцать лет! Институт бросила, сидишь на моей шее!
— Я пытаюсь раскрутить блог...
— Блог! Ты хоть копейку в дом принесла? Только свет жжешь!
Ольга неловко взмахнула рукой и задела штатив. Тяжелая лампа рухнула с хрустом и звоном. Свет погас.
В тишине Ксюша смотрела на осколки. В её взгляде не было злости, только взрослая тоска.
— Иди на завод, узнай цену деньгам! — выплюнула Ольга. — Завтра же идешь полы мыть. Хоть какая-то польза будет.
— Я тебя услышала, мам, — тихо сказала дочь, собирая вещи.
Следующие три дня прошли в режиме холодной войны. А в пятницу грянул гром.
Ольгу вызвал начальник.
— Ольга Павловна, оптимизация. Бухгалтерия нам больше не нужна. С понедельника вы свободны.
Мир рухнул. В сорок пять лет остаться без работы с кредитами... Домой она шла пешком, экономя на автобусе. Как сказать Ксюше? Только вчера она попрекала дочь куском хлеба, а теперь сама — нахлебница?
Она решила молчать.
Две недели Ольга уходила утром "на работу", а сама сидела в парке с газетами или ходила по собеседованиям, где ей вежливо отказывали. Еда заканчивалась. В тот вечер она вернулась замерзшая и разбитая. Просрочка по кредиту висела дамокловым мечом.
Безысходность накрыла её с головой.
Телефон пискнул. Смс от банка.
Ольга вяло посмотрела на экран и замерла.
"Зачисление средств: 120 000 рублей. Отправитель: Ксения Андреевна С."
Сто двадцать тысяч! Это же три её зарплаты!
В замке заскрежетал ключ. Влетела Ксюша — румяная, с огромным пакетом продуктов.
— Мам, я вкусняшек купила!
Ольга вышла в коридор, держа телефон как гранату.
— Ксюша... Откуда это? Ты кредит взяла? Микрозаймы? Скажи правду!
Дочь улыбнулась:
— Нет, мам. Это твои деньги. Помнишь, ты кричала про бабкины тряпки? Эти "тряпки" — сокровище. То синее бархатное платье — редкая коллекция 80-х. А бабушкина брошь? Я продала их коллекционерам.
Ольга смотрела на страницу дочери в соцсети. Красивые, стильные фото.
— Я веду блог про винтаж, мам. Люди ценят историю. А мы с тобой на золоте сидели.
Ольга опустилась на стул.
— Я думала, ты ерундой занимаешься...
— Я знаю. Ты просто устала. Я хотела закрыть твой кредит. Но я же вижу, ты сама не своя. Тебя уволили, да?
Ольга вздрогнула.
— Мам, ты выходишь в старых джинсах, а не в костюме. И возвращаешься с запахом улицы. И глаза у тебя... грустные.
Ольга уткнулась дочери в живот и разрыдалась. Впервые она позволила себе быть слабой.
— Я такой дурой была, Ксюшка... Прости. Я думала, только на заводе работа настоящая.
— Мир изменился, мамуль. Сейчас креативом можно заработать больше, чем горбом. Но ты не переживай. Мы еще тети Любин сундук разберем!
Ольга рассмеялась сквозь слезы.
— А я ведь тебя на завод гнала...
— Кстати, тот начальник, что тебя уволил? Я видела его жену. Ей бы очень пошел тот винтажный кардиган. Продадим ей втридорога? Это будет наш реванш.
Вечером они пили чай с тортом. Кредит был погашен.
— Знаешь, — сказала Ольга. — У меня в деревне, на чердаке, еще прабабушкин сундук стоит. Там елецкие кружева были...
Глаза Ксюши загорелись:
— Елецкие кружева? Это же бомба! Завтра же едем!
— Едем, — согласилась Ольга. — Дорогу, наверное, замело, но мы прорвемся. Трактор наймем. Только лампу новую купим сначала.
За окном падал снег. В квартире пахло ванилью и будущим. Ольга засыпала без страха. Завтрашний день принесет что-то новое. И пусть это "новое" было цифровым и странным, оно было наполнено любовью. А это — самая твердая валюта во все времена.