Прошло еще какое-то время, может, месяц, может, больше....
Но счастливые часов не наблюдают. Мы со Стасом гуляли по городу, делились воспоминаниями о прошлом, смеялись и обменивались нежными поцелуями.
— Смотри! – вдруг воскликнул мужчина, показывая пальцем на какое-то здание.
Я проследила за его рукой.
— Что это? – нахмурилась я, судорожно копаясь в памяти.
— То самое кафе, в котором мы пили чай с пончиками, когда учились в университете.
— Точно! Оно!
Здание больше не напоминало уютное и маленькое помещение, коим было когда-то. Сейчас это был шикарный ресторан, но ламповая атмосфера сохранилась, и мне очень захотелось войти внутрь.
— Давай зайдем? – предложил Стас, и я благодарно улыбнулась, радуясь, что мой любимый считал на моем лице желание посетить это заведение.
Мы переступили порог, и нас окутал теплый, едва уловимый аромат пасты и морепродуктов. Интерьер преобразился, но знакомые нотки уюта остались. Мягкий свет, приглушенная музыка, столики, расставленные так, чтобы каждый мог насладиться уединением, но при этом чувствовать себя частью чего-то большего.
— Помнишь, как мы тогда спорили, кто больше пончиков съест? – Стас подмигнул мне, усаживаясь за столик у окна.
— Еще бы! Ты тогда так увлекся, что чуть не подавился, – рассмеялась я, вспоминая ту юношескую беззаботность.
Официант подошел, и мы, не сговариваясь, заказали одно и того же. Пока ждали, мы просто сидели, держась за руки, и смотрели друг на друга. В глазах Стаса я видела отражение той же нежности и счастья, что переполняли меня. Казалось, время остановилось, и мы снова были теми студентами, полными надежд и мечтаний.
— Две порции картофеля—фри и два стейка полной прожарки, — официант поставил перед нами тарелки.
У меня потекли слюнки при виде сочного куска мяса.
— Голодная? – засмеялся Стас.
— Ага, слона бы съела.
— Всем бы девушкам твой аппетит, — заметил мужчина с одобрением.
— Просто мне повезло, и у меня хороший метаболизм. Жаль, это не действует на кожу, и она все равно обвисает.
— Перестань принижать себя. Ты прекрасна.
Я улыбнулась и закатила глаза.
Официант открыл бутылку вина и разлил по бокалам.
— Ой, я не помыла руки. Я сейчас, — я быстро сходила в дамскую комнату и вернулась.
Стас загадочно смотрел на меня. В его глазах отражались блики от яркой люстры, висевшей на потолке.
— Что-то случилось? У меня что-то на лице?
— Нет. Давай выпьем, незабудка.
Я подозрительно посмотрела на Стаса.
— Давай, — мы чокнулись бокалами.
— За любовь! – торжественно произнес мужчина.
— За любовь! – эхом повторила я за ним.
Сделав глоток, я почувствовала, как моего языка коснулось нечто холодное и твердое.
И..круглое?
Я вытащила изо рта кольцо и пораженно уставилась на него.
— Выходи за меня замуж.
Стас улыбался до ушей.
— Серьезно? Ты делаешь мне предложение?
Сердце колотилось в груди, отсчитывая удары. Мне уже делали предложение, и это событие не было для меня новым. Но я все равно почувствовала себя юной. Земля будто ушла из-под ног, а за спиной выросли крылья.
— Я серьезен, как никогда, любовь моя. Я однажды уже совершил ошибку и упустил тебя. Но я безумно благодарен небесам, что мне предоставилась возможность все исправить. Я люблю тебя и хочу прожить с тобой до конца своих дней.
— И я люблю тебя, милый, — мой голос прозвучал хрипло, словно я подхватила простуду. Я откашлялась и продолжила. – Жаль, что мы потеряли столько лет, но, теперь, мы вместе, и я не хочу упустить ни единой секунды. Жизнь так коротка, и я хочу, чтобы каждый ее миг стал для нас особенным и памятным.
Стас опустился на колени и взял мою руку в свою.
— Ты станешь моей женой?
— Да!
Я растроганно поднесла свободную ладонь к глазам, украдкой вытирая слезы.
Стас надел мне на палец кольцо, и я завороженно уставилась на свою руку.
Снова предложение. Снова кольцо. Снова обещания заботиться и любить до гроба.
Я дрогнула.
Стас с пониманием посмотрел на меня:
— Яна, — позвал он меня.
— Да?
— Я – не он. Верь мне. Я смогу сделать тебя счастливой.
Все повторяется, но, сейчас, передо мной другой мужчина. Я вижу в его глазах любовь и нежность.
— Я верю тебе, — шепчу я, а Стас касается моих пальцев губами. Я вижу, как расслабляется его тело. Он тоже нервничает и переживает похлеще моего. Он доверяет мне свое сердце, а, значит, мы оба уязвимы. Но я хочу верить. Я хочу любить.
Стас встает с колен, и я тянусь к нему, чтобы скрепить нашу помолвку поцелуем. Когда наши губы касаются друг друга, я успокаиваюсь.
В слиянии с этим мужчиной я будто окончательно обретаю себя.
Я расправляю крылья. Я лечу навстречу его душе, и знаю, что это взаимно.
Сегодня я наконец сдала на права и села за руль ниссана. Машину я купила в кредит, но это была моя первая самостоятельная покупка, и я была несказанно счастлива. Конечно, Стас предлагал мне автомобиль в подарок, но я принципиально отказалась от такой щедрости.
Я ехала по шоссе в сторону торгового центра и гордо смотрела вперед. Все мои мечты понемногу начинают осуществляться. Я не устану благодарить Бога за то, как складывается моя жизнь.
Вдруг, по правую сторону от себя я вижу лавочку. На ней сидит беременная девушка и корчится, хватаясь за живот. Прохожие то ли не замечают этого, то ли не желают видеть. Я практически не оставляю себе времени на раздумья и съезжаю к тропинке, задевая колесами бордюр. Раздается скрежет резины, и девушка с заплаканными глазами поднимает голову.
Олеся?
Теперь, я жалею о своем спонтанном милосердии и хочу уехать, как можно дальше. Девушка замечает на моем лице перемену настроения и протягивает мне руку:
— Пожалуйста, помогите…
Я смотрю на огромный живот и понимаю, что, как не крути, но ребенок не виноват. Я не могу их бросить.
Я подхожу к Олесе и сажусь рядом с ней.
— Что случилось?
— Кажется, я рожаю, — шепчет она. В ее глазах паника, она передается и мне.
— Кажется или рожаешь? – уточняю я.
— Вчера было тридцать девять недель. Мне сказали, чтобы я легла в роддом с вещами, а я сегодня решила сделать маникюр, чтобы при родах выглядеть красиво. Нравится? – девушка оживляется и показывает мне ноготочки с градиентным маникюром в розовых тонах.
Я ошалело замираю, размышляя над тем, что мой бывший муж Белозеров сам наказал себя, связавшись с такой глупышкой. Но это уже его проблемы.
— Тебе о ребенке надо думать. Ладно, поехали. Я довезу тебя до роддома.
Девушка сгибается пополам и ойкает.
— Дыши, дыши. У тебя схватки. Надо поторопиться.
Я помогаю Олесе сесть в машину.
— Что ж так больно? – жалуется она.
«А перед моим мужем раздеваться было не больно?» — эта фраза едва не срывается с моего языка, и я вовремя одергиваю себя.
— Терпи, детка. Ты – женщина. Такова твоя доля.
Олеся жалобно всхлипывает.
Я стараюсь успокоить ее, гладя по руке, и думаю о том, как же непредсказуема жизнь. Еще час назад я наслаждалась своей свободой и новыми возможностями, а теперь везу рожающую любовницу своего бывшего мужа в роддом. И ведь я могла просто проехать мимо. Но что—то внутри меня не позволило этого сделать. Может быть, это та самая доброта, которую я всегда старалась культивировать в себе. Или, может быть, простое человеческое сострадание.
Мы едем по городу, и я стараюсь сосредоточиться на дороге и на том, чтобы как можно быстрее добраться до больницы. Олеся стонет и держится за живот, а я негромко включаю радио, чтобы отвлечь ее от боли.
Размышляю над превратностями жизни. Я любила Белозерова. Но он выбрал Олесю. И теперь я везу ее рожать. Это какая—то странная ирония судьбы.
Наконец, мы подъезжаем к роддому. Я помогаю Олесе выйти из машины и веду ее к входу. Я передаю девушку врачам и чувствую облегчение. Я сделала все, что могла.
Я смотрю на Олесю, которая уже находится в кресле, и думаю о том, что, несмотря на все, что произошло, она все равно остается женщиной, которая рожает ребенка. И я желаю ей всего наилучшего.
— Постой, — Олеся опять морщится. – Позвони Коле и скажи ему, что я здесь.
— Я не обязана, — резко отвечаю я и обрываю речь на половине предложения.
— Пожалуйста, Яна.
— Да, я позвоню ему.
— Огромное спасибо.
Я возвращаюсь в машину и набираю знакомый номер.
— Слушаю.
— Привет. Это Яна.
— Яна? – голос Коли звучит удивленно. – Какими судьбами?
— Твоя Олеся рожает. Я отвезла ее в роддом. Возьми ручку, я продиктую тебе адрес.
— Я не знаю, что и сказать, — лепечет Коля.
— Избавь меня от лишней информации, — сухо отвечаю я. – Я просто сделала то, что сделал бы любой человек.
Я диктую адрес и отключаюсь. Я чувствую себя опустошенной, но в то же время и удовлетворенной. Я помогла человеку в беде. И это самое главное.
Я уже успела забыть об Олесе и о своем бывшем муже, но, вдруг, через неделю Коля приходит ко мне на работу.
Он идет по коридору навстречу мне, и я отмечаю его взъерошенные волосы и понурое лицо. Какими судьбами он здесь? Неужели, хочет еще раз поблагодарить за помощь? Я складываю руки на груди и жду объяснений.
Наша уборщица недавно мыла полы, а она не отличается ответственностью к работе. Пол скользкий, как следы от улитки. Предупреждающих табличек нет. Следующие события происходят в замедленном фрагменте. Коля поскальзывается и падает на колени. В такой позе он буквально катится к моим ногам и застывает, глядя на меня снизу вверх. Мне хочется рассмеяться в голос. Я так мечтала увидеть его на коленях, но те времена давно прошли. Я просто снисходительно смотрю на него и молчу. Бывший муж обреченно опускает голову и, кряхтя, поднимается на ноги, отряхивая колени.
— Что ты здесь делаешь?
— Яна, я все потерял.
— В каком смысле?
— В роддоме случайным образом выяснилось то, что ребенок не мой. Олеся встречалась еще с каким-то богатым мужиком. Она собиралась остаться с тем, кто больше предложит.
Я подняла брови от удивления.
— Ого!
— Да, — вздохнул Коля. – А еще, инвесторы не захотели вкладываться в мой проект, и я потерял много денег. Я весь в долгах.
— Я не знаю, что ответить. По—человечески, наверное, мне жаль, но, я искренне не понимаю, чего ты от меня хочешь. Ты пришел, чтобы я погладила тебя по головке и простила?
— Нет, нет, — Коля замахал руками. – Я понимаю, что бесполезно просить об этом. Я сам разберусь с долгами. Я хочу отдать тебе дом.
— Откуда такая щедрость? Очередная уловка? Я не верю в твою доброту.
— Я поступил подло, и вот моя расплата. Хочу загладить вину перед тобой.
— Если ты и правда этого хочешь, то расскажи сыну всю правду!
— Да, да, обязательно! – быстро закивал головой Белозеров. – Он завтра возвращается к нам в город. Я все ему расскажу, обещаю, Яна.
— Возвращается? Почему?
— Познакомился там с девушкой, которая приехала на экскурсию в Санкт—Петербург. А она оказалась местной. Они переписывались, и он влюбился в нее.
— Значит, Никита возвращается насовсем? Ой, как я рада!
— Так, ты примешь в дар дом?
— Перепиши его на сына, пусть строит свою семью и живет там.
— Прости меня за все, — Коля задумчиво оглядел мое лицо. – А ты изменилась. Помолодела будто. Цветешь.
— Потому, что нашла хорошего садовника, — иронично произнесла я.
Белозеров тяжко вздохнул.
— Поздравляю.
Он затоптался на месте.
— Что-то еще? – с холодной вежливостью поинтересовалась я.
— А? Нет, я пойду…
— Ага, давай.
Я вернулась к своей работе. Проблемы бывшего мужа меня больше не волновали. Но я была рада, что мы поговорили. Я давно простила его и отпустила. Но при этом я очень не хотела лишний раз с ним пересекаться.
Друзьями мы с Колей все равно не останемся. Но нейтральные отношения ради сына я готова поддерживать.
Через пару дней Белозеров написал мне, чтобы я подъехала. С бешено бьющимся сердцем я позвонила в ворота, и мне открыли. Никита стоял на крыльце дома, и, едва завидев меня издалека, бросился ко мне навстречу.
— Сынок! – Я обняла его, испытывая необъяснимую радость. Для любой матери важна эмоциональная связь с ее детьми, и, сейчас, прижимая к себе Никиту, я чувствовала себя очень счастливой. Нить, между нами, снова стала металлической цепью, которая способна противостоять любой коррозии. Никакие лживые слова больше не вобьют между нашими отношениями колья.
— Мамочка, я был не прав. Я так обидел тебя. И в кого я такой упрямый? Ты ведь хотела мне все объяснить!
— Главное, что теперь ты знаешь правду. Остальное уже не важно.
— Какая ты у меня сильная! Я уважаю тебя и горжусь тобой! Но я не понимаю, как ты смогла простить отца? – Никита покачал головой.
— Я простила его потому, что это было нужно, в первую очередь, мне самой! Чтобы я могла двигаться дальше! Советую и тебе сделать так же.
— Я попробую, — сын поджал губы. – Ой, мама, кстати, в Питере я встретил Катю. Она чудесная.
— Еще недавно ты хотел вернуть Олесю, — засмеялась я. – Ты очень влюбчивый! – я потрепала Никиту по голове.
— Нет. Олеся – это влюбленность. А Катя – настоящая любовь, — серьезно произнес сын.
— И как ты это понял?
— Когда я смотрю на нее, у меня за спиной будто вырастают крылья. Ты понимаешь, о чем я?
Я улыбнулась, и перед моими глазами возникло лицо Стаса.
— Да, я понимаю.
Развод изменил мое отношение к миру. Изменил меня. Теперь я твердо знаю одно: обиды и месть не сделают тебя счастливым. А прощение не делает тебя слабым. Я верю в то, что каждому в этой жизни воздается по заслугам. Надо заботится лишь о своей внутренней духовности, и ты обретешь больше, чем потеряешь.
Сейчас, у меня было все, что мне было нужно. Уважение сына, любовь замечательного мужчины, хорошая работа, друзья, хобби.
Я заслужила счастье. Я обрела себя.
Конец.
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
«Развод. Я расправлю крылья», Арина Алексанова ❤️
***
Все части:
***
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Оформите Премиум-подписку и помогите развитию Бумажного Слона.
