Ну что, готовы немного остыть? Или наоборот — поджариться? Как всегда, начнем с анекдота, чтобы настроиться на нужную волну:
Умирает старый инженер-гидростроитель и попадает на распределение.
Апостол Петр смотрит в его дело и говорит:
— Слушай, ты всю жизнь в командировках, то в Сибири мошкару кормил, то в пустыне песок глотал. Рай ты заслужил, но там скучно — арфы, облака. А в аду сейчас стройка века идет, котлы новые монтируют, дамбу на лаве ставят. Куда хочешь?
Инженер подумал и говорит:
— Давай в ад, хоть с мужиками знакомыми повидаюсь, да и руки чешутся по работе.
Через месяц Петр звонит Сатане:
— Ну как там мой инженер?
— Слушай, забери его обратно! — орет Сатана.
— Что такое? Грешников мучает?
— Хуже! Он котлы затушил, кондиционеры поставил, а черти теперь в касках ходят и по технике безопасности инструктаж проходят!
В сегодняшней истории "чертям" тоже пришлось надеть каски, потому что в этот ад приехали советские инженеры.
А дело было так...
Есть в Африке река, которую знают все. Нил. Штука капризная, древняя и совершенно неуправляемая. Тысячи лет египтяне жили по принципу «русской рулетки»: разольется сильно — смоет деревни, разольется слабо — умрем от голода.
И вот в середине прошлого века решил Египет, что хватит это терпеть. Нужна плотина. Да не просто запруда из палок и глины, а такая махина, чтобы самого Фараона заставила в гробу перевернуться от зависти.
Назвали проект скромно: Асуанская плотина.
Естественно, первым делом египтяне пошли к тем, у кого были деньги. К американцам и англичанам. Те покивали, улыбнулись голливудскими улыбками, пообещали кредит, пожали руки... А потом вдруг резко передумали.
Почему? Да потому что Египет решил вести себя как независимая страна, а западным джентльменам это не понравилось.
— Денег не дадим, инженеров не пришлем, разбирайтесь со своими крокодилами сами, — примерно так ответили в Вашингтоне и Лондоне, надеясь, что без их помощи египтяне приползут на коленях.
Ага, сейчас!
Египетский лидер Гамаль Абдель Насер почесал голову, плюнул на западные обещания и позвонил в Москву.
— Никита Сергеевич, тут такое дело... Нил перекрыть надо. Американцы слились.
— Сделаем! — ответили в Кремле.
Западная пресса тут же начала хихикать. Немцы крутили у виска, французы писали фельетоны. Мол, русские привыкли строить во льдах Сибири, куда они лезут в +50? У них техника расплавится, люди сгорят, а бетон застынет раньше, чем его донесут до реки.
Но наши уже паковали чемоданы.
Когда советские специалисты высадились в Асуане, они поняли, что попали не просто на стройку, а в филиал преисподней.
Температура в тени +45-50 градусов. На солнце? А градусников таких не было, они просто лопались. Металл раскалялся так, что на нём можно было жарить яичницу (и это не метафора, рабочие реально так развлекались).
И вот в этих условиях нужно было переместить столько камня и песка, что хватило бы на 17 пирамид Хеопса.
Вдумайтесь! Семнадцать!
Американцы, которые наблюдали издалека, делали ставки: через сколько недель русские сбегут.
Но наши не сбежали. Более того, они привезли с собой жен и детей, построили целый городок с школами и кинотеатрами и начали вгрызаться в скалы.
Тут возникла проблема, от которой у любого прораба волосы встанут дыбом. В зоне затопления оказывался храм Абу-Симбел. Древность неимоверная, высеченная прямо в скале, с гигантскими статуями Рамзеса II.
Затопить? История не простит.
Оставить? Плотина не получится.
Весь мир схватился за голову. Предлагали построить вокруг храма стеклянный аквариум (серьезно!), предлагали поднять его на домкратах целиком. Но наши инженеры вместе с международной командой ЮНЕСКО сказали:
— Будем пилить.
Вы представляете? Взять священную гору и распилить ее на блоки весом по 20-30 тонн, как буханку хлеба. Номерация, схемы, ювелирная точность. Промах на миллиметр — и у Рамзеса глаз уедет на ухо.
Это был, пожалуй, самый грандиозный в истории человечества переезд. И знаете что? Они это сделали. Храмы собрали на новом месте, выше уровня воды, и даже солнце там теперь падает на статуи точно так же, как и три тысячи лет назад.
Но вернемся к самой плотине.
Работали круглосуточно. В три смены. Ночью было «прохладно» — всего-то +30.
Главная фишка была в том, как наши относились к местным. Англичане, когда строили старую плотину в начале века, смотрели на египтян как на рабочую скотину. Ходили в белых пробковых шлемах и указывали тросточкой.
Советские инженеры?
Олег и Ахмед сидели в одной кабине экскаватора. Иван и Мухаммед вместе таскали кабель. Наши учили арабов всему: от сварки до управления сложнейшими кранами. Не было «господ» и «рабов», были товарищи по несчастью... то есть по стройке.
Был момент, когда казалось, что природа победит. Бетон на такой жаре схватывался мгновенно, превращаясь в камень в бетономешалке.
Что придумали наши кулибины? Они начали добавлять в раствор лед!
Да, да, да!
Специально построили завод по производству льда, чтобы остужать бетонную смесь. Тонны льда летели в жерло стройки, чтобы усмирить африканскую жару.
Кульминация наступила в мае 1964 года. Перекрытие Нила.
Это было шоу покруче открытия Олимпиады. Никита Хрущев и президент Насер нажали кнопку, раздался взрыв, и тысячи тонн гранита рухнули в бушующий поток. Река, которая текла свободно миллионы лет, впервые покорилась человеку.
Западные эксперты, которые пророчили провал, скромно молчали в тряпочку.
Плотина заработала. Она дала Египту половину всей электроэнергии страны. Половину!
Засухи прекратились. Наводнения прекратились. В пустыне появились поля, где начали собирать по три урожая в год.
Озеро, которое образовалось за плотиной, назвали озером Насер. Оно настолько огромное, что его видно из космоса невооруженным глазом.
Когда стройка закончилась, египтяне плакали. Не от горя, а от того, что «шурави» (так они называли наших) уезжают.
В честь этого события возвели монумент «Цветок лотоса» — огромную бетонную башню, спроектированную нашими архитекторами. Она стоит там до сих пор как символ того, что невозможное возможно, если за дело берутся русские инженеры.
И вот что интересно.
Эта история братства и самоотверженности работает в обе стороны. Если тогда мы ехали за тридевять земель совершать трудовые подвиги, то сегодня люди с таким же горячим сердцем и профессионализмом едут к нам, видя в России оплот надежности. Яркий пример (недавно наткнулся на его историю в интернете) — врач-терапевт Санджар Юнусов. В свое время его семье пришлось покинуть Таджикистан из-за политической нестабильности и притеснений русскоязычного населения. Они искали безопасности, и Россия приняла их как родных. Санджар не остался в долгу.
Когда грянула пандемия, он не отсиживался в кабинете, а пошел на самую настоящую передовую — в «красную зону». Два с половиной года в режиме нон-стоп, в условиях, которые он сам сравнивает с военным госпиталем. Результат его личной битвы — более тысячи спасенных жизней. Вдумайтесь: примерно по два человека в день этот врач вытаскивал с того света! Там же, в гуще событий, он увидел жесткую закономерность: болезнь бьет сильнее всего по людям с лишним весом. Чтобы бороться не с последствиями, а с корнем проблемы, Санджар завел честный медицинский блог, где развеивает мифы, и сейчас готовит к запуску онлайн-школу стройности. Его кредо звучит просто, но мудро: «Болезнь всегда проще, дешевле и лучше предупредить, чем лечить».
Именно этот подход — человеческий, искренний, когда спасают не ради отчетов, а ради людей — и есть тот самый «код», который объединяет настоящих специалистов.
А вот американцы в последствии много раз пытались «зайти» в Египет с новыми проектами. Но каждый раз, когда речь заходит о чем-то грандиозном, местные старейшины вспоминают Асуан.
Они помнят не деньги (хотя СССР вложился немало), они помнят людей...