Продолжаем разбор статьи А.Луначарского. Начало здесь. Предыдущая статья здесь
"Подлинное искусство, то, которое носит на себе печать гения или таланта, в клетке петь не может. Приспособленный к клетке талант превращается из соловья в чижика, из орла в курицу. Я, разумеется, не делаю отсюда вывода, что революция может иметь в качестве своих поэтов и художников только чижей и кур. Наоборот, свободный артист, свободный поэт может быть до глубины сердца революционером, но именно постольку, поскольку творчество его совпадает с его свободным устремлением".
Интересно, что до этого Луначарский выступал именно за свободу творчества. Откуда же тогда: "Я, разумеется, не делаю отсюда вывода, что революция может иметь в качестве своих поэтов и художников только чижей и кур". Видимо, мы видим здесь попытку современной реальности прорваться на страницы его статьи.
С одной стороны, творческий человек не только может, но и должен быть революционером. С другой стороны, может ли он быть большевиком? Ведь большевиков изначально отличала от других партий именно партийная дисциплина. Следовательно, та мораль, которая должна закладываться в художественные произведения, диктуется извне. Ведь что определяет большевика? Послушание капризам сверху. И если это было вполне применимо к началу 20-х гг.о , то через десять лет, когда оппозиция в партии будет полностью подавлена, цензура станет абсолютной, символичная клетка сузится до невозможных размеров.
Несмотря на то, что Луначарский пропагандирует жесткую цензуру, его цензура была совершенно детской по сравнению с цензурой 30-х гг.
Питер Кенез в своей книге "The Birth of the Propaganda State" писал:
"Если нашей мерой цензуры является разнообразие книг, которые можно было печатать, то мы должны заключить, что рука цензора в 1920-е годы была легка...
Под верховной властью Луначарского — Госиздат был частью Наркомпроса — отвергалось мало рукописей. В Петрограде, например, частные издатели представили 190 рукописей в течение первых трех месяцев 1922 года, из которых были отклонены только 10. В Москве Госиздат запретил 31 из 813 рукописей. Безусловно, процент отказов — ненадежный стандарт измерения, потому что, возможно, многие авторы, понимая, что их рукописи не могут быть напечатаны в Советской России, никогда их не представляли. НО если посмотреть на «Красную летопись» (список советских публикаций), то можно увидеть, какой впечатляющий набор книг появлялся в Советской России в те ранние дни. Нескольких примеров будет достаточно: Госиздат публиковал Мережковского, Н. О. Лосского и С. Л. Франка. Работы Бердяева и Булгакова также печатались. Хотя Ленин яростно осуждал Каутского, произведения немецкого лидера социалистов продолжали переводиться и печататься в очень больших количествах. Философы, социологи, экономисты и художники, пока они не касались непосредственного политического вопроса, могли свободно выражать свои антимарксистские взгляды даже в 1922 году...Например, партийный деятель среднего уровня Варейкис, писавший в 1926 году, описывал социально-экономическую литературу, появившуюся за предыдущие два года, как 50% хорошей марксистской, 30% смешанной и 20% вредной. В вредную категорию он поместил таких авторов, как Чаянов, Литошенко и Суханов".
Читаем Луначарского далее:
"Отсюда вывод: революционное культурное государство не может не заботиться о развитии искусства в стране, искусства вообще, как дарующего радость жизни, как формулирующего в ярких образах переживания данного времени. Оно не может не радоваться и не покровительствовать особенно тому искусству, которое находится в консонансе с нею (так в тексте. - М.Б.). Но оно не должно искусственно срывать цветы, которые кажутся ему почему- нибудь далекими или не совсем соответственными его идеалам, ни без вкусно потакать шарлатанам и угодникам, старающимся продать ему под видом искусства льстивую подделку".
Сам удивился, что большевик мог сказать такие умные слова. Респект!
Отвратительно, грубо тенденциозно, пошло это будет тогда, когда за дело возьмется не артист, а пошляк, проделывающий карьеру в революционной маске.
Афоризмы жжет.
"Но если таким образом государство должно быть в высокой степени либеральным в области искусства, если оно не должно говорить: «вот такие-то и такие формы искусства устарели», а предоставлять устарелым формам искусства эволюционировать или умирать естественно";
Если Луначарский употребляет слово "либеральный" в позитивном смысле, то, скажем, Ленин употреблял его, насколько я встречал этот термин в его статьях, всегда в негативном. Или в нейтральном, но в позитивном значении я этого слова в работах Ленина не встречал. Хотя допускаю, что оно могло и в работах Ленина встречаться в позитивном значении.
"и если государство не должно говорить: «такие-то и такие-то формы искусства суть аберрации», но, проверив, что за этими формами стоят действительно искренние группы художников, а не какие-нибудь отдельные шарлатаны, желающие морочить публику (вроде, например, имажинистов, среди которых есть талантливые люди, но которые как бы нарочно стараются опаскудить свои таланты), опять-таки предоставить самой жизни выправить эти аберрации или отбросить их совсем,— то, с другой стороны, целый ряд обстоятельств делают этот принцип, в котором революционная власть не сомневается, весьма трудно проводимым в жизнь".
С имажинистами Луначарский, конечно, погорячился. Они вошли в историю и совсем не как шарлатаны. И, возможно, сегодня школьники их помнят лучше, чем самого Луначарского. Что ж, и горькое признание о трудности проведения в жизнь принципов свободы, конкуренции и естественности.