Диана выдернула из ящика комода сложенную втрое бумагу и развернула её дрожащими руками. Чернила слегка поблекли за три года, но подпись Стаса оставалась чёткой, размашистой — такой уверенной, какой был он сам, когда просил у неё деньги на открытие кафе.
— Ты чего там копаешься? — его голос раздался из гостиной, ленивый, слегка раздражённый.
Она медленно сложила расписку обратно и сунула в карман джинсов. Пальцы всё ещё дрожали — от злости или обиды, она уже не различала.
— Иду, — ответила она ровно, хотя внутри всё кипело.
В гостиной Стас развалился на диване, одна нога закинута на подлокотник, в руке телефон. Он даже не поднял на неё глаз, когда она вошла. Просто продолжал скроллить ленту, усмехаясь чему-то на экране.
— Послушай, нам надо поговорить, — начала Диана, присаживаясь на край кресла напротив.
— Опять? — он коротко выдохнул, не отрываясь от телефона. — Диана, мы уже всё обсудили вчера. И позавчера. И неделю назад.
— Ты каждую ночь проводишь в кафе. Или ты думаешь, я не понимаю, что это не работа?
Стас наконец отложил телефон и посмотрел на неё. В его взгляде не было ни вины, ни сожаления — только усталость, граничащая с равнодушием.
— Ты сама хотела, чтобы бизнес развивался, — сказал он спокойно, словно объяснял ребёнку очевидные вещи. — Вот я и вкладываюсь. Круглосуточно.
— Вкладываешься, — повторила она, чувствуя, как внутри что-то обрывается. — Я вложила в это кафе все свои сбережения, Стас. Три года назад ты обещал, что это наше общее дело. А теперь...
— А теперь что? — он поднялся с дивана, сунул руки в карманы спортивных штанов. — Я тебе не отчитываюсь, что ли? Прибыль растёт. Клиентов всё больше. В чём проблема?
— Проблема в том, что у тебя отношения с официанткой, — выпалила Диана, и слова повисли в воздухе, тяжёлые, как свинец.
Стас не отрицал. Даже не попытался изобразить удивление. Он просто пожал плечами — так буднично, что у неё перехватило дыхание.
— И что теперь? Ты устроишь сцену? — спросил он, качая головой. — Слушай, Диана, я не хочу врать. Да, между нами что-то есть. Алиса меня понимает. Она не пилит меня по вечерам, не требует отчётов.
— Алиса, — повторила Диана, и голос её дрогнул. — Та девчонка, которой двадцать три года? Которая полгода назад пришла устраиваться и не умела даже кофе варить?
— Ей двадцать пять, между прочим. И она умная. Быстро всему учится.
Диана встала. Подошла к окну, сжимая кулаки так, что ногти впились в ладони.
— Я узнала вчера, что ты собираешься переписать на неё долю в кафе, — сказала она, не оборачиваясь. — Оформить как управляющую. По сути — сделать совладельцем.
Стас замолчал. Впервые за весь разговор она почувствовала его напряжение.
— Откуда ты это взяла?
— Неважно. — Диана обернулась и посмотрела ему прямо в глаза. — Ты правда думал, что я не узнаю?
Он провёл рукой по волосам, отвернулся.
— Диана, послушай... это просто бизнес-решение. Алиса реально тянет кафе. Она там с утра до ночи, знает всех поставщиков, работает с персоналом. А ты... ты вообще последний раз когда заходила туда?
— Два месяца назад, — выдавила она. — Потому что ты сказал, что я мешаю. Что лучше тебе самому разбираться.
— Вот именно. Ты самоустранилась. А теперь хочешь претензии предъявлять?
Диана почувствовала, как внутри всё сжимается в тугой узел. Слёзы подступали к горлу, но она не дала им пролиться. Не сейчас. Не при нём.
— Хорошо, — сказала она тихо. — Тогда скажи прямо: ты хочешь разойтись?
Стас вздохнул, присел на подлокотник дивана. Посмотрел на неё почти жалостливо.
— Если тебе не нравится, как всё сложилось, — протянул он, — можем разбежаться. Без драм и скандалов. Я не держу.
Она кивнула. Медленно, словно соглашаясь. А потом развернулась и вышла из комнаты.
*
Диана не помнила, как добралась до машины. Сидела за рулём, сжимая в руках расписку, и смотрела на неё, пока буквы не начали расплываться. Три года назад Стас умолял её дать ему денег на аренду помещения. Клялся, что вернёт всё до копейки, что это их общая мечта, их будущее. Она отдала ему все накопления — четыреста тысяч рублей. Он настоял на расписке сам.
«Чтобы ты знала, что я серьёзно, — говорил он тогда, целуя её. — Чтобы ты была уверена».
Расписка. Чёрным по белому: «Я, Станислав Игоревич Ларин, получил от Дианы Олеговны Соколовой 400 000 рублей на открытие кафе "Уют". Обязуюсь вернуть в течение двух лет».
Два года прошли. Потом три. Стас ни разу не заикнулся о возврате. А теперь собирался отдать долю в кафе любовнице.
Диана достала телефон и набрала номер.
— Алло, Лена? Это я. Слушай, ты же знаешь хорошего юриста?
*
Встреча с адвокатом назначили на следующий день. Ирина Павловна — женщина лет пятидесяти с короткой стрижкой и строгим костюмом — выслушала историю Дианы молча, лишь изредка делая пометки.
— Расписка у вас на руках? — спросила она в конце.
— Да, — Диана протянула документ через стол.
Ирина Павловна изучила бумагу, приподняла бровь.
— Хорошо оформлена. Есть паспортные данные, сумма прописью, подпись. Срок возврата истёк год назад. — Она подняла взгляд на Диану. — Вы хотите подать в суд?
— Я хочу вернуть свои деньги. И не дать ему переписать кафе на эту... Алису.
Адвокат кивнула.
— Можем сделать два шага. Первый — подать иск о взыскании долга по расписке. Второй — наложить арест на имущество должника до решения суда. Это заморозит любые сделки с кафе. Он не сможет переоформить долю, пока не рассчитается с вами.
Диана медленно выдохнула. Впервые за последние сутки она почувствовала, что не задыхается.
— Сколько времени это займёт?
— Месяц-полтора на подготовку, потом суд. Если он не будет оспаривать расписку, решение вынесут быстро. А вот с арестом имущества можем справиться за неделю — подадим ходатайство об обеспечительных мерах.
— Делайте, — сказала Диана твёрдо.
*
Стас узнал о судебном иске через пять дней. Позвонил ей поздно вечером, голос был хриплым от злости.
— Ты офигела вообще?! — заорал он в трубку. — Подать на меня в суд?!
— Ты обещал вернуть деньги, — ответила Диана спокойно, сидя на кухне с чашкой чая. — Обещал два года назад.
— Да ты с ума сошла! Это же наше общее кафе!
— Моё имя есть хоть в одном документе? — перебила она. — Я совладелец? Учредитель? Или хотя бы управляющая?
Он замолчал.
— Вот именно, — продолжила Диана. — А в расписке твоя подпись есть. Так что плати.
— У меня сейчас нет таких денег!
— Тогда приставы опишут имущество. В том числе кафе.
Стас выдохнул так, что в трубке зашипело.
— Диана, ты же понимаешь, что уничтожаешь бизнес? Там кредиты, поставщики, зарплаты...
— Это теперь твои проблемы, — сказала она и положила трубку.
Руки дрожали. Но не от страха — от облегчения.
*
Через три недели суд вынес решение в её пользу. Стас пытался оспорить расписку, наняв адвоката, но документ был безупречен. Судья обязала его выплатить четыреста тысяч плюс проценты за просрочку — ещё сто двадцать. Итого пятьсот двадцать тысяч рублей.
Стас позвонил на следующий день после решения.
— Диана, давай договоримся, — голос был усталым, почти умоляющим. — Я заплачу тебе частями. По пятьдесят тысяч в месяц. Но сними арест с кафе, прошу.
— Нет, — ответила она.
— Почему?!
— Потому что ты бы не заплатил. Ты бы переписал долю на Алису и сказал, что теперь это её проблемы. А я бы осталась ни с чем.
Он не нашёл, что ответить.
Через месяц приставы описали оборудование кафе. Стас в панике начал искать деньги — занимал у друзей, родителей, даже взял микрозайм. В итоге выплатил всю сумму полностью, лишь бы не потерять бизнес.
Когда Диана получила перевод, она долго смотрела на экран телефона. Пятьсот двадцать тысяч. Её деньги. Вернулись.
*
Спустя два месяца она случайно встретила Алису в торговом центре. Девушка шла с пакетами из дорогих магазинов, болтала по телефону, смеялась. Увидев Диану, замолкла. Они остановились напротив друг друга — неловко, напряжённо.
— Стас больше не ночует в кафе, — вдруг сказала Алиса тихо. — Он вообще почти не появляется. Говорит, что замотался.
Диана молча кивнула.
— Он... он обещал переписать на меня долю, — продолжила девушка, глядя в пол. — Но теперь говорит, что это невозможно. Что у него долги. Что вы... — она запнулась. — Что вы его разорили.
Диана усмехнулась.
— Я просто вернула свои деньги.
Алиса подняла взгляд — в нём мелькнуло что-то похожее на понимание. Или страх.
— Он говорил, что вы сами от него ушли. Что бросили его и кафе.
— Он много чего говорит, — сказала Диана спокойно. — Но правда одна: когда я попросила объяснений, он предложил разбежаться. Я согласилась. И ушла. Со своими деньгами.
Алиса кивнула, отвела взгляд.
— Мне пора, — пробормотала она и быстро пошла прочь.
Диана смотрела ей вслед и чувствовала, как внутри разливается тепло — не злорадство, не месть. Просто облегчение. Впервые за много месяцев она дышала свободно.
Вечером того же дня она сидела на балконе с бокалом вина и смотрела на город. Телефон завибрировал — сообщение от подруги Лены: «Как дела? Слышала, ты всё вернула! Горжусь тобой!»
Диана улыбнулась, набирая ответ: «Да. Я вернула своё. И себя тоже».
Где-то далеко, в кафе, которое когда-то было их общей мечтой, Стас, наверное, пытался склеить осколки. Но это уже было не её дело. Не её история.
А расписка, выцветшая и измятая, лежала теперь в папке с документами — как напоминание: всегда забирай своё. Всегда уходи с тем, что принадлежит тебе. И никогда не бойся разбегаться, если тебе предлагают это первым.