Глава 1. Идеальная картинка
Меня зовут Аня. И у меня была идеальная жизнь. Нет, правда. Не та, что в соцсетях, а настоящая. Дом, который пахнет корицей и свежей выпечкой. Смех нашей семилетней дочки Кати, звонкий, как колокольчик. И он. Максим.
Максим, мой каменная стена, мой якорь. Мы вместе десять лет, и он до сих пор целует меня, уходя на работу, и шепчет на ухо что-то смешное, когда я плачу над глупым сериалом. Он устроился в крупную IT-компанию пять лет назад, и с тех пор наша жизнь стала спокойной, предсказуемой. В хорошем смысле.
В тот вечер все было как обычно. Я готовила пасту с морепродуктами, его любимую. Катя делала уроки.
«Папа сегодня задерживается?» — спросила она, выводя в прописи закорючки.
«Немного, дочка. У них релиз какого-то проекта».
Дверь открылась ровно в девять. Он вошел не один. С ним была женщина. Высокая, в строгом элегантном костюме, с холодной, почти отстраненной красотой.
«Аня, это Виктория, наш новый финансовый директор. Виктория, моя жена, Анна», — Максим говорил чуть быстрее обычного.
Я вытерла руки о фартук, чувствуя себя нелепо в просторной домашней кофте. «Приятно познакомиться».
«Максим так много рассказывал о вас», — голос у Виктории был низким, бархатным. Она протянула руку, и ее рукопожатие оказалось твердым, холодным. — «Извините за вторжение. Мы засиделись на совещании, и я случайно облила кофем документы, которые Максим должен был подписать. Пришлось ехать вместе, чтобы все оформить».
Все звучало логично. Слишком логично. Но что-то щелкнуло внутри. Может, то, как она не смотрела мне в глаза, а скользнула взглядом по интерьеру, будто оценивая. Или как Максим избегал моего взгляда, суетясь с папкой.
Они прошли в кабинет. Через полчаса Виктория уехала. Максим был особенно нежен весь вечер.
«Ты не против, если я съезжу в командировку на неделю? В Норвегию. С Викой… то есть с Викторией и командой. Нужно провести переговоры с инвесторами», — спросил он позже, уже лежа в постели, обнимая меня сзади.
«Конечно нет», — ответила я, прижимаясь к его теплой ладони. Но спала плохо. Имя «Вика» резануло слух. Он никогда не называл коллег уменьшительными именами.
Глава 2. Трещина
Командировка прошла тихо. Слишком тихо. Он звонил редко, ссылался на разницу во времени и плотный график. В его голосе я слышала усталость. И что-то еще. Отстраненность.
Когда он вернулся, я нашла в кармане его пальца чек из ресторана в Осло. На двоих. И не из тех, где ужинает вся делегация. Это был уютный, дорогой рыбный ресторан. Романтичный. Сердце упало куда-то в пятки, но я сказала себе: «Они могли обсуждать работу. Или это был бизнес-ужин с инвесторами». Слишком настойчиво пыталась себя убедить.
Изменения нарастали как снежный ком. Он стал чаще задерживаться, чаще «выпадать»: сидел с телефоном, а на лице играла едва уловимая улыбка. Исчезла. Появилась новая, дорогая туалетная вода с терпким, чуждым мне ароматом. Однажды ночью, когда он спал, демон подтолкнул меня к его телефону. Пароль он не менял — наш общий, день рождения Кати.
Сообщения с «В.Ф.» (Виктория Федоровна) были на виду. Сухие, рабочие. «Отправьте отчет». «Совещание в 10». И одно, отправленное сегодня вечером: «Спасибо за сегодня. Было важно». Ничего криминального. Но я полезла в электронную почту, которую он забыл выйти.
И нашла. Билеты в театр. На два лица. На дату, когда он сказал, что будет на корпоративе с ночевкой за городом. А потом — подтверждение брони в бутик-отеле, тоже на двоих. На следующий день после театра.
Мир рухнул. Я буквально физически ощутила, как пол уходит из-под ног. Села на холодный кафель в ванной и тряслась, закусив кулак, чтобы не разрыдаться и не разбудить его. Предательство. Это было не просто подозрение. Это был факт, холодный и отвратительный, как слизень в ладони.
Глава 3. Игра
Я не стала устраивать сцен. Не стала кричать. Боль была такой всепоглощающей, что она парализовала. Я превратилась в автомат: готовила завтрак, водила Катю в школу, улыбалась Максиму. А внутри бушевал ад.
Нужен был план. И я его придумала. Если он играет в игры, я стану лучшим игроком.
Я начала следить. Узнала, что Виктория недавно развелась и получила от бывшего мужа солидный пакет акций, который и привел ее в компанию Максима. Это была не просто связь. Это был стратегический альянс. Красивая, влиятельная женщина, которая может продвинуть его наверх. А я? Я — просто Аня, жена из прошлой, скромной жизни.
Через неделю я объявила, что хочу вернуться к работе. Я дизайнер по интерьерам, но забросила карьеру, когда родилась Катя. Максим обрадовался: «Отлично! Тебе нужно развеяться». Он думал, я ничего не знаю, и мое «хобби» отвлечет меня.
Я нашла заказ. Небольшой, но очень модный коворкинг в центре. И, о чудо, их офис находился в том же бизнес-центре, что и компания Максима. Я сказала, что буду засиживаться там — вдохновение, дедлайны.
А сама начала свою охоту. Встретила их случайно в фойе. Я шла с папкой с эскизами, в новом платье, с собранными в тугой узел волосами. Выглядела, как уверенная в себе деловая женщина. Не домашняя мышка.
«Максим! Привет! О, Виктория, здравствуйте!» — мой голос звучал непринужденно и тепло.
Они замерли. Максим побледнел. Виктория оценивающе скользнула по мне взглядом, и в ее холодных глазах мелькнуло удивление.
«Аня? Что ты здесь делаешь?»
«Работаю, милый! У меня проект тут рядом. А ты разве не на совещании в другом районе?» — я нарочно сделала глаза круглыми и невинными.
Он замялся. Виктория спасла ситуацию: «Совещание перенесли. Рада вас видеть, Анна. Вы прекрасно выглядите».
С этой встречи началась наша странная война. Я стала чаще «случайно» появляться в их поле зрения. Я вкладывалась в себя, вспоминала, кто я была до того, как стала просто «женой Максима». И я видела, как в его взгляде, помимо вины и страха, просыпалось недоумение, а затем — интерес. Тот самый интерес, который, как мне казалось, угас.
Глава 4. Провал
Мой план дал трещину там, где я не ждала. Вместо того чтобы оттолкнуть его, мое преображение привлекло его внимание. Он стал чаще звонить, интересоваться моими проектами, предлагать помощь. Он как будто проснулся и увидел рядом не старую жену, а новую, загадочную женщину. Это было невыносимо. Его нежность теперь казалась фальшивой, его интерес — подозрительным. Я ненавидела его за эти попытки, ненавидела себя за то, что мое сердце по-прежнему обливается кровью при его прикосновениях.
Кульминацией стало корпоративное мероприятие, куда приглашали супругов. Я надела то самое черное платье, в котором когда-то покорила его, и пошла, как на эшафот.
Все было как в дурном сне. Виктория в ослепительном красном, хозяйка вечера. Максим метался между нами, как мячик. Я наблюдала, как они переглядываются, как их пальцы почти касаются друг друга, передавая бокал. Я пилотировала на автопилоте, улыбалась его коллегам, а сама умирала.
Под конец вечера я пошла на террасу подышать. Через минуту за мной вышла она.
«Анна, мы должны поговорить», — ее голос был тихим, но твердым.
«Нам не о чем говорить, Виктория».
«Вы ошибаетесь. Вы играете в опасную игру. И проигрываете».
Я обернулась. «Это вы играете. С моим мужем. В моей семье».
Она вдруг улыбнулась, и в ее улыбке не было злорадства. Была… усталость.
«Вы все не так поняли. Да, мы с Максимом часто вместе. Да, я его ценю. Но не как мужчину».
Я замерла.
«Максим невероятно талантлив, но ужасно наивен в вопросах бизнеса. Последний год он втянул компанию в рискованный проект. Он скрывал масштабы проблем от всех, даже от себя. Он боялся краха, боялся разочаровать вас. Я обнаружила это, когда пришла. И мы… мы не изменяли вам, Анна. Мы пытались спасти ситуацию. Эти ужины, командировка, даже этот дурацкий театр — все это были встречи с кредиторами, инвесторами, адвокатами. Я тянула его из ямы, которую он сам себе вырыл. А он просил меня никому не говорить. Особенно вам. Он сказал: «Аня не должна волноваться».
У меня перехватило дыхание. Это было настолько неожиданно, что мозг отказывался верить.
«Почему я должна вам верить? Бронь в отеле?»
Виктория вздохнула. «Это был не отель. Это был частный санаторий, где отдыхал пожилой инвестор, согласившийся нас выслушать. Я бронировала виллу на территории. Для переговоров. Максим так боялся, что вы узнаете и начнете задавать вопросы… что решил врать даже в мелочах».
Из двери вышел Максим. Увидев нас вместе, он остолбенел. Лицо его стало серым.
«Макс, все. Хватит», — тихо сказала Виктория. — «Я все рассказала».
Глава 5. Правда, которая больнее лжи
Мы сидели дома, в той самой гостиной, где все началось. Катя спала у бабушки. Между нами лежала пропасть молчания.
«Почему?» — это было единственное слово, которое я могла выжать из себя.
Максим не плакал. Он просто смотрел в пол, сгорбившись, как старик.
«Я хотел быть для тебя героем. Всегда. Ты знала меня бедным студентом, ты верила в меня. А потом пришел успех, и я… я должен был его удержать. Во что бы то ни стало. Проект был моей мечтой, но я переоценил силы. Все пошло не так. Начали скапливаться долги компании. Я брал кредиты под залог нашей… нашей квартиры».
Я вскрикнула. Это был наш дом. Наша крепость.
«Я думал, выкручусь. А потом становилось только хуже. Когда пришла Виктория и все вскрылось… Мне было так стыдно, Ань. Так страшно тебе в глаза посмотреть. Она предложила помощь. Единственным условием была полная конфиденциальность. Она сказала: «Если твоя жена узнает, начнется паника, слухи, и инвесторы окончательно отвернутся». И я… я поверил. Я увяз во лжи. Каждая новая ложь была будто гвоздь в крышку моего гроба. Я видел, как ты меняешься, как начинаешь подозревать, и думал — пусть уж лучше думает об измене, чем о том, что я банкрот и неудачник, который лишил семью крова».
Он поднял на меня глаза. В них была такая мука, что моя собственная боль на мгновение отступила, уступив место жалости. Это было не предательство сердца. Это было предательство доверия, ответственности, нашего общего тыла. Он не искал утешения на стороне. Он в страхе закопал нас в долгах и вручную выстроил стену из лжи между нами.
«Ты солгал. Ты доверил постороннему человеку нашу общую беду, а меня отстранил. Считал меня слабой?» — голос мой дрожал.
«Считал самым главным, что у меня есть. И боялся потерять», — прошептал он.
Я сидела и понимала, что история предательства мужа оказалась не той, которую я нарисовала в своем страдающем воображении. Измена оказалась страшнее и банальнее. Не страсть, а страх. Не желание другой, а трусость.
Прошло несколько месяцев. Виктория с помощью своих связей помогла реструктуризировать долги. Квартиру мы не потеряли, но висели на волоске. Максим уволился из компании. Теперь он работает в небольшой фирме, без шика, но честно.
Мы не вместе, но и не порвали окончательно. Мы в каком-то чистилище. Он ходит к психологу, учится говорить о проблемах. Я учусь снова доверять. Иногда, глядя на него, я вижу того мальчишку, в которого влюбилась, и сердце сжимается. А иногда вижу лжеца, и мне хочется кричать.
Предательство раскололо наш мир на «до» и «после». Но самый неожиданный поворот оказался в том, что подлинная измена — это не поцелуй в чужую губу. Это момент, когда твой самый близкий человек решает, что ты не достойна знать правду. И жить с этой мыслью — самое тяжелое наказание для нас обоих.