Выставка Карла Брюллова в Третьяковке продолжает свою работу:
Сколько же здесь прекрасных портретов! Великий Карл был великим портретистом:
Мы с вами уже познакомились со «Всадницей» и портретом Авроры Демидовой. А вот взгляните ещё на один портрет, представленный на этой выставке: это Мария Григорьевна Разумовская (1772 – 1865), урождённая княжна Вяземская, в первом браке княгиня Голицына. На этом акварельном портрете работы Карла Брюллова ей уже 58:
А в молодости она была необыкновенная красавица. В свете её называли Юноной за нежную красоту: она была брюнеткой с тонкими чертами лица, изящным носом с горбинкой и большими выразительными глазами. На этом портрете Марии Григорьевне 26 и она ещё княгиня Голицына:
В 1789, семнадцати лет, Мария Григорьевна была выдана замуж за князя Александра Николаевича Голицына, молодого, красивого, богатого. Для девушки из знатной, но небогатой семьи это была блестящая партия.
Они прожили вместе 13 лет. Этот брак не был счастливым. Князь был владельцем огромного состояния, при этом известен своей безумной расточительностью. Имел репутацию человека неприятного и грубого.
На портрете кисти Карла Брюллова, который тоже представлен на этой выставке, ему уже 70, он важный сановник:
Александр Николаевич с детства находился при дворе, дружил с внуками Екатерины II великими князьями Александром и Константином Павловичами. Александр, взойдя на престол, о детской дружбе не забыл и сделал Голицына одним из своих советников.
Обер-прокурор Святейшего Синода, глава Министерства народного просвещения, начальник управления почт, попечитель ряда императорских обществ, член Государственного совета... Словом, Александр Николаевич Голицын занимал должности самые высокие. И при Николае I тоже, до самого конца жизни.
Но вернёмся к тому времени, когда он был молод и женат на Марии Григорьевне. Александр Николаевич был не только деспотом и грубияном, но ещё и заядлым картёжником. За десять лет умудрился проиграть в карты своё огромное состояние. Ведя разгульный образ жизни, совсем не уделял внимания своей прекрасной супруге. В свете её называли «печальная красавица».
А она тем временем на одном из балов знакомится с графом Разумовским.
Лев Кириллович – сын гетмана Кирилла Григорьевича Разумовского. Его дядя (брат отца) – фаворит Елизаветы Петровны Алексей Григорьевич Разумовский. Мама – Екатерина Ивановна Нарышкина, троюродная сестра императрицы Елизаветы Петровны (отец Екатерины Ивановны был племянником Натальи Кирилловны, сыном её брата Льва Кирилловича и, следовательно, двоюродным братом Петра I).
Лев Кириллович был красив, умён, прекрасно образован. Был щёголем и ловеласом. И при этом – совершенно бесстрашным человеком. Он много воевал. Был адъютантом у Потёмкина и, забыв своё столичное сибаритство, храбро сражался с турками. Командовал егерскими полками под начальством А.В. Суворова.
И, конечно, имея такую родню, Лев Кириллович Разумовский был сказочно богат. Был просвещённым любителем прекрасного, имел огромную библиотеку и коллекцию живописи. Выйдя в отставку при Павле I, он поселился в Москве, на Тверской. Был истинным барином в полном смысле этого слова, добродушным, утонченно-вежливым. Был благороден, прямодушен, вся Москва его знала и все его любили.
Лев Кириллович был неженат. Познакомившись с Марией Григорьевной Голицыной, он безоглядно влюбился. Любовь была взаимной, но Голицын не давал Марии Григорьевне развод.
Разумовский хотел вызвать Голицына на дуэль, но судьба предоставила им другой выход из сложившейся ситуации, очень необычный: соперники сошлись за карточным столом.
Играли всю ночь.
Наутро, когда Александр Николаевич проигрался в пух и прах, Разумовский предложил ему пойти ва-банк: Мария Григорьевна против всего, что он только что проиграл. Голицын отказался, и Разумовский стал прощаться, добавив, что сегодня же пришлёт за деньгами. И тогда Голицын поставил на кон свою жену.
И проиграл.
Оскорблённой Марии Григорьевне церковь сразу дала развод, усмотрев в этой истории издевательство над священными узами брака.
Авантюра удалась. В 1802 Лев Кириллович и Мария Григорьевна обвенчались.
Разумовские не сразу приняли молодую княгиню в свою семью (разведённая женщина, неприлично...) Но она быстро очаровала своих новых родственников. А жестокому свету пришлось смириться после того, как сам Александр I на одном из балов пригласил Марию Григорьевну на полонез. Их брак был признан в 1809.
Лев Кириллович и Мария Григорьевна поселились в особняке Разумовского на Тверской. Лев Кириллович любил строить и был страстным садоводом, он принялся перестраивать и отделывать свой дом в Москве и великолепную подмосковную дачу в Петровско-Разумовском, не думая о наступлении Наполеона. Никому не могло прийти в голову, что французы окажутся в Москве. Однако после взятия Смоленска Разумовские уехали в своё Тамбовское имение. А вернувшись, увидели дымящееся московское пепелище.
Они терпеливо перенесли это бедствие, принялись за восстановление. Здание сильно пострадало в пожаре, и перестраивал его для Разумовских – предположительно – Доменико Жилярди, превратив его в просторный и нарядный дворец в стиле ампир. Строгий 8-колонный дорический портик с фронтоном опирается на мощную аркаду цоколя:
Именно таким мы видим это здание и сегодня: типичная городская усадьба начала 19 века. По линии улицы – каменная ограда с двумя симметричными въездами, пилоны которых венчают таинственные улыбающиеся звери, слегка похожие на львов:
Брак Разумовских был счастливым. Они прожили в любви и согласии 16 лет. Лев Кириллович скончался 21 ноября 1818. Мария Григорьевна сильно горевала. Ей было всего 46, но замуж она больше не вышла. Поселилась в Петербурге, на Большой Морской, д. 29. А московский дворец на Тверской подарила брату – князю Н.Г. Вяземскому, который в 1831 продал его Английскому клубу:
Сегодня в этом дворце располагается Музей современной истории России (ул. Тверская, д. 21).
В 1827 Мария Григорьевна заказала Брюллову картину «Последний день Помпеи». Вдохновенно начав, художник так же быстро перегорел и работу над полотном забросил. У него, кстати, много незавершённых картин, на выставке таких незавершённых шедевров – целый зал:
Прошло два года и, если бы не Анатолий Демидов, перекупивший этот заказ и подписавший договор с Брюлловым в 1829, не видать бы нам знаменитой картины:
Демидов и приобрёл финальный вариант огромного полотна, чтобы подарить его Николаю I.
В 1830 Брюллов написал акварельный портрет Марии Григорьевны, незавершённый, на котором выписаны лишь голова и лицо:
Виртуозный дар Карла Брюллова мощно проявляется в этом жанре non finito, когда из белизны чистого листа вдруг проступает живое лицо, внимательные глаза, рука с перстнем…
Портрет совсем небольшой, он затерян среди многих акварельных портретов в большом зале:
Он очень простой, никаких золочёных рам, очень скромный:
Пышный восточный тюрбан из яркого разноцветного шёлка, который так и хочется потрогать, до того виртуозно он написан, придаёт образу загадочный экзотический вид. На тюрбане крупная каплевидная жемчужина. Сплетённые пальцы рук. Перстень на указательном пальце левой руки не проработан полностью, но всё равно понятно: это сапфир.
Платье намечено лишь несколькими штрихами.
Графине на портрете 58 лет, она уже вдова. Но ничто не напоминает нам о её преклонном (особенно по тем временам) возрасте. Перед нами красавица с сильным характером, умеющая властвовать и повелевать. Со спокойным внимательным властным взглядом дамы из высшего общества. И при этом утончённая и страстная, что подчеркнуто её экзотическим головным убором.
По отзывам современников, Мария Григорьевна не была интеллектуалкой, была весёлой и даже немного легкомысленной, любила развлечения и балы, красивые наряды. И была необыкновенно добра, никогда не отказывала никому в помощи. Она прожила очень долгую жизнь. В шестьдесят превосходно ездила верхом и удивляла всех своей стройностью и юношеской осанкой. До самых последних дней была модницей и раз в три-четыре года привозила себе яркие модные платья и шляпки из Парижа. Вот она на фото 1865 года:
В этом же году, в августе, она скончалась в Петербурге, ей было 93. Похоронена была в Москве, на Донском кладбище, рядом с мужем, Львом Кирилловичем Разумовским.
П.А. Вяземский, говоря о графине, отмечал, что «под радужными отблесками светской жизни, под пёстрою оболочкою нарядов парижских нередко таятся в русской женщине сокровища благодушия, добра и сердоболия. Надобно только иметь случай подметить их, чтобы их оценить и воздать им должную признательность».
Про выставку «Карл Брюллов. Рим – Москва – Петербург», где представлен портрет Марии Григорьевны Разумовской:
Про портрет Авроры Демидовой:
История «Всадницы»: