Ирина стояла посреди пустой гостиной и не могла поверить, что это наконец-то случилось. Их собственная квартира. Не съемная, не родительская, а своя. Правда, в новостройке на окраине, правда, с черновой отделкой, но какая разница? Главное — их.
Пахло свежей штукатуркой и чем-то химическим. На подоконниках лежала строительная пыль, а голые стены отдавали гулким эхом каждый звук. Но Ирину это не смущало. Она уже мысленно расставляла мебель, вешала шторы, выбирала обои.
Дмитрий вносил коробки одну за другой, пыхтел и улыбался. Трехлетняя Даша носилась по пустым комнатам, звонко топая, и радостно кричала, слушая, как отзывается эхо.
— Ир, мама приедет через час, — бросил Дмитрий, ставя очередную коробку с посудой. — Поможет нам тут управиться.
Улыбка слетела с лица Ирины. Она так надеялась, что хотя бы сегодня обойдется без Галины Петровны. Но нет, куда же без свекрови.
— Дим, нам помощь не нужна, мы вполне сами справимся, — попыталась Ирина.
— Да ладно тебе, руки лишними не бывают. Тем более мама сама напросилась.
Ирина промолчала. Спорить с мужем о его матери было делом неблагодарным и бессмысленным. Он всегда вставал на ее сторону, даже когда Галина Петровна откровенно перегибала палку.
Свекровь появилась ровно через час, как и обещала. Она была женщиной крепкой, энергичной, привыкшей все и всех организовывать. Больше тридцати лет работы председателем домового комитета не прошли даром. Галина Петровна умела убеждать, настаивать и добиваться своего. Иногда Ирине казалось, что свекровь просто не умеет жить иначе.
— Ну что, голубки, показывайте свое гнездышко! — Галина Петровна прошла в квартиру, сразу начав осматривать углы, стены, окна. — Отделка, конечно, никакая. Застройщик схалтурил, как всегда. Но ничего, главное — планировка неплохая.
Она прошла в спальню, критически оглядела помещение.
— Кровать сюда поставите? — кивнула она на стену у окна.
— Да, мы так и думали, — кивнул Дмитрий.
— Ну нет, что вы! — замахала руками Галина Петровна. — Это же полная безграмотность с точки зрения правильной энергетики пространства. Я как раз недавно книжку читала, там все подробно расписано. Кровать должна стоять изголовьем к северной стене, ни в коем случае не к окну. Энергия будет уходить, не будет покоя.
Ирина почувствовала, как внутри что-то закипает.
— А тумбочки куда ставить будете? — продолжала свекровь. — И вообще, в спальне не должно быть зеркал напротив кровати, это очень плохо. Я вам даже схему нарисую, как правильно все расположить по науке.
— Галина Петровна, — голос Ирины прозвучал тише, чем она рассчитывала. — Мы сами решим, как нам расставить мебель.
— Да я же не настаиваю, я просто советую! Опыта у меня побольше вашего будет. Я председателем столько лет была, всякого навидалась. И энергетику жилья чувствую хорошо.
Ирина глубоко вдохнула, пытаясь совладать с раздражением. Но свекровь, увлеченная своей миссией, уже перешла в детскую.
— А вот тут у Дашеньки кроватка должна стоять вот сюда, ни в коем случае не под окном. И цвет стен лучше выбрать спокойный, никаких ярких красок. Я знаю одного хорошего мастера, он вам все сделает как надо, недорого.
— Хватит! — не выдержала Ирина. Голос ее прозвучал резче, чем она ожидала. — Хватит нам указывать! Вы не имеете никакого отношения к этой квартире и решать только мне!
Повисла звенящая тишина. Галина Петровна застыла с открытым ртом. Дмитрий, стоявший в коридоре, недовольно сдвинул брови.
— Ира, ты чего? — начал он.
— Я устала от постоянных советов! — Ирина чувствовала, что сейчас заплачет, но продолжала. — Мы уже взрослые люди, у нас своя квартира, и мы сами решим, где что должно стоять! Без всякого вашего учения про энергетику!
— Ну извините, — холодно произнесла Галина Петровна. — Я же из лучших побуждений. Но раз я здесь лишняя, то пойду, пожалуй.
Она демонстративно взяла сумку и направилась к выходу. Дмитрий бросил на жену укоризненный взгляд и кинулся провожать мать. Ирина слышала, как он что-то извиняющимся тоном говорил ей в коридоре, как хлопнула входная дверь.
Когда муж вернулся, его лицо было каменным.
— Зачем ты так? Мама хотела помочь.
— Дим, она всегда хочет помочь! И всегда знает лучше всех! Я не могу больше это терпеть!
Они поругались. Впервые за долгое время по-настоящему поругались. Остаток дня прошел в натянутом молчании.
***
На следующее утро Ирина проснулась от того, что в комнате несколько раз мигнул свет. Она открыла глаза, посмотрела на потолок. Все было нормально. Наверное, показалось.
Но через полчаса, когда она готовила завтрак на временной плитке, свет снова мигнул. Один раз, другой, третий. Потом все успокоилось.
— Дим, у нас что-то со светом, — сказала Ирина мужу.
— Новостройка, все притрется, — отмахнулся он, не поднимая глаз от телефона.
Ирина нахмурилась. Отношения после вчерашней ссоры оставались прохладными.
Через день произошло что-то еще более странное. Ирина была дома одна с Дашей, когда в ванной сама собой включилась вода. Сначала она не сразу поняла, откуда доносится шум. Потом вбежала в ванную и застыла. Кран был открыт, хотя она точно его не трогала.
Сердце забилось чаще. Ирина закрыла воду, вышла, закрыла дверь. Через пять минут шум повторился. Она снова вбежала — кран опять был открыт.
Мысли полезли в голову самые нелепые. Вчерашняя ссора, Галина Петровна с ее разговорами про энергетику, про правильное расположение вещей... А вдруг она и правда что-то такое наговорила? Вдруг действительно нарушили какие-то потоки, и теперь началось? Ирина тут же одернула себя — глупости какие, в двадцать первом веке в такое верить. Но неприятный холодок внутри остался.
— Дима! — позвонила она мужу на работу. — У нас какой-то кошмар! Вода сама включается!
— Как сама? — не понял он.
— Я закрываю кран, а он снова открывается! Дима, это ненормально!
— Ир, ты там успокойся. Наверное, кран плохо закручен, вот и откручивается от давления. Вечером посмотрю.
Вечером кран вел себя прилично. Дмитрий покрутил его, не нашел ничего странного и сказал, что все в порядке. Ирина чувствовала себя идиоткой.
Но на следующий день свет снова начал мигать. Причем не только в одной комнате, а везде. Мигал, гас на несколько секунд, снова загорался. А потом в коридоре с треском лопнула лампочка. Ирина вздрогнула так, что едва не уронила Дашу.
Страх смешался с каким-то суеверным ужасом. Может, все-таки свекровь права была насчет энергетики? Может, они неправильно все расставили, не там кровать поставили, и теперь какие-то силы им мстят? Ирина знала, что это бред, но отогнать мысль не могла.
— Все, хватит! — сказала она вечером мужу. — Нужно вызывать электрика. Здесь явно что-то не так.
Дмитрий на этот раз согласился. Они вызвали мастера из управляющей компании. Электрик пришел, посмотрел, покачал головой.
— У вас проблемы с проводкой, — сказал он. — Причем серьезные. Это не в квартире дело, это в подъезде. Я уже у соседей был, у них то же самое.
Ирину как будто отпустило. Проводка. Обычная проводка, никакой мистики.
— И что теперь делать? — спросила она.
— Нужно менять проводку в общих сетях. Это брак застройщика, они схалтурили с монтажом. Такое сплошь и рядом в новостройках.
— А кто этим будет заниматься? Мы же только въехали!
— Ну, вам нужно коллективно обращаться к застройщику. Одной квартире он не пойдет навстречу, а вот если весь подъезд напишет заявление, тогда может быть. По закону он обязан устранить недостатки в гарантийный срок.
Электрик ушел, оставив за собой ощущение полной беспомощности. Ирина села на диван и заплакала. Они только въехали, только начали обживаться, а тут такое. И главное — непонятно, как со всем этим разбираться.
— Может, маме позвонить? — осторожно предложил Дмитрий.
— Зачем? — буркнула Ирина.
— Ну она же в этих делах разбирается. Людей организовывала, заявления писала, с начальством общалась. Она точно знает, как действовать.
Ирина хотела отказаться. Гордость не позволяла после той ссоры просить свекровь о помощи. Но вечером свет снова начал мигать, а в розетке что-то затрещало так страшно, что Ирина выдернула все приборы из сети и в панике схватила телефон.
Звонить или нет? Она сидела с телефоном в руках минут десять, борясь с собой. С одной стороны — гордость, обида, нежелание признавать, что ей нужна помощь. С другой — реальная опасность, ребенок в квартире, муж на работе, а она понятия не имеет, что делать. Ирина стиснула зубы и набрала номер.
Галина Петровна приехала на следующий день. Она вошла в квартиру сдержанно, с Ириной поздоровалась холодно, но по делу.
— Рассказывайте, что у вас тут происходит.
Ирина, запинаясь, объяснила про свет, про воду, про электрика и его вердикт. Галина Петровна слушала внимательно, кивала, что-то записывала в блокнот.
— Значит так, — сказала она, когда Ирина закончила. — Первым делом нужно собрать жильцов подъезда. Всех, у кого есть проблемы. Составить коллективное заявление. Я сейчас схожу по соседям, поговорю.
— Вы... сами?
— А кто же еще? Дмитрий на работе, ты с ребенком. Я свободна и знаю, что делать.
Галина Петровна ушла. Ирина осталась сидеть на диване, ощущая себя странно. С одной стороны, было неловко — она же так грубо выставила свекровь. С другой, было облегчение от того, что кто-то взял ситуацию в свои руки.
Через два часа Галина Петровна вернулась. У нее были красные щеки и решительный вид.
— Обошла двенадцать квартир. У восьми такие же проблемы. Люди жаловались, но никто не знал, что делать. Я назначила собрание на завтра на шесть вечера. В вашей квартире, если не возражаете. Самая большая площадь.
— Не возражаю, — тихо сказала Ирина.
На следующий день в квартиру начали собираться соседи. Приходили семьями, поодиночке, приводили детей. Галина Петровна встречала всех, усаживала, предлагала чай. Она была в своей стихии. Ирина наблюдала за ней со стороны и не могла не признать — свекровь действительно умела общаться с людьми.
Когда собрались все, Галина Петровна встала в центре гостиной.
— Итак, друзья мои, — начала она. — Мы все оказались в одной лодке. Застройщик сдал нам квартиры с браком. Это наше право — требовать исправления недостатков бесплатно. Но для этого нужно действовать сообща.
Она достала какие-то бумаги, разложила их на столе.
— Я уже составила проект коллективного заявления. Сейчас зачитаю, если есть поправки — говорите. Потом все распишемся и подадим в офис застройщика. Также я связалась с жилищной инспекцией, они готовы провести проверку. Это усилит наши позиции.
— А нам вообще помогут? — недоверчиво спросил мужчина из квартиры на втором этаже. — Мы же уже въехали, ключи приняли. Могут сказать, что сами виноваты.
— Не могут, — четко ответила Галина Петровна. — У застройщика есть гарантийные обязательства. В договоре прописан срок. Мы действуем в рамках закона, и я знаю, на какие статьи ссылаться. Поверьте моему опыту.
— А если они будут тянуть время? — спросила женщина с ребенком на руках.
— Тогда мы подключаем жилищную инспекцию, а если надо — и прокуратуру. Но до этого вряд ли дойдет. Застройщику невыгодны скандалы, у них репутация. Починят, не переживайте.
Люди слушали, кивали, задавали вопросы. Галина Петровна на все отвечала четко, со знанием дела. Она называла статьи законов, объясняла процедуры, успокаивала тех, кто волновался. Ирина видела, как люди постепенно проникались уверенностью, как их лица менялись — от растерянности и страха к надежде и решимости.
— А если застройщик откажется? — спросила еще одна соседка.
— Тогда обратимся в суд. Но до суда вряд ли дойдет. У них гарантийные обязательства, отказ чреват репутационными потерями. Они починят, не переживайте.
Когда все разошлись, Ирина помогла свекрови собрать бумаги.
— Галина Петровна, — начала она. — Я хотела извиниться. За то, что наговорила тогда. Это было неправильно с моей стороны.
Свекровь посмотрела на нее внимательно.
— Да ладно уж. Я и сама погорячилась. Привыкла всем указывать, это правда. Трудно переключиться, когда всю жизнь была за главную.
— Но вы действительно умеете решать проблемы, — призналась Ирина. — Я бы никогда не справилась. Даже не знала бы, с чего начать.
— Опыт, дорогая, опыт. Когда столько лет людей организуешь, поневоле научишься. Мне это не в тягость, я по-другому не могу.
Они впервые за все время по-настоящему поговорили. Без напряжения, без защитных барьеров. И Ирина вдруг поняла, что видела в свекрови только то, что раздражало — навязчивость, уверенность в своей правоте, привычку всех учить. А теперь она увидела другое — силу, компетентность, желание помогать.
***
Галина Петровна действовала методично. Она собрала подписи, записала всех на прием к застройщику, организовала выезд инспекции. Когда представители компании пытались отмахнуться общими фразами, она доставала свои бумаги, цитировала законы, не давала спуску.
Ирина ходила с ней на встречи, наблюдала, училась. Свекровь не повышала голос, не хамила, но была невероятно настойчива. Она не принимала отказов, требовала письменных ответов, фиксировала все договоренности.
— Видишь, Ирочка, — говорила она, — главное — не давать им увиливать. Они мастера обещать и не делать. А когда все на бумаге, с подписями и печатями, деваться некуда.
Через две недели застройщик сдался. Прислал бригаду электриков, которые полностью переделали проводку в подъезде. Работы шли неделю. Галина Петровна каждый день приезжала, контролировала процесс, проверяла качество.
Когда все было закончено, свет перестал мигать, вода больше не включалась сама собой. В доме стало спокойно. Соседи благодарили Галину Петровну, называли ее спасительницей. Она смущенно отмахивалась, но было видно, что ей приятно.
Ирина сидела на кухне, пила чай и смотрела, как свекровь что-то рассказывает Даше, показывает картинки в книжке. Девочка смеялась, тянулась к бабушке. И Ирина подумала, что, наверное, была неправа. Не во всем, конечно. Галина Петровна действительно бывала навязчивой, действительно лезла не в свое дело. Но она же делала это не от злобы. Она просто привыкла быть полезной, нужной. Привыкла решать проблемы и помогать людям.
— Галина Петровна, — позвала Ирина. — Может, вы все-таки покажете, как лучше мебель расставить? По вашему учению про энергетику?
Свекровь удивленно подняла брови.
— Так ты же сама хотела решать.
— Хотела. Но я подумала... может, мы вместе решим? Вы посоветуете, а я послушаю. И если мне понравится — так и сделаем.
Лицо Галины Петровны осветилось улыбкой.
— Вот это правильный подход! Конечно, покажу. Только ты смотри, если что не по душе — говори сразу, ладно? Я не обижусь.
Они прошли в спальню. Галина Петровна достала блокнот, начала что-то чертить, объяснять. Ирина слушала, задавала вопросы. Некоторые идеи свекрови ей действительно понравились, некоторые показались странными. Но теперь они могли обсуждать это спокойно, без раздражения и обид.
— Знаешь, — сказала Галина Петровна, — я, может, и правда иногда перегибаю. Привычка, понимаешь. Всю жизнь за всех думала, организовывала. А теперь вот на пенсии, и уже вроде не нужно, а я не могу остановиться.
— Вы нужны, — возразила Ирина. — Вот сейчас вы нам очень помогли. Без вас мы бы до сих пор в потемках сидели, в прямом смысле.
— Ну, это я умею. С людьми общаться, бумажки составлять, с начальством воевать. Это мое.
— Вот и помогайте в этом. А в остальном... ну, может, иногда просто спрашивайте, нужна ли помощь, а не сразу бросайтесь советовать.
Галина Петровна задумчиво кивнула.
— Справедливо. Буду стараться. Только ты уж меня тоже поправляй, если что не так. А то я сама не замечаю.
Вечером, когда свекровь собиралась уходить, Ирина проводила ее до двери.
— Спасибо вам. Правда. За все.
— Да ладно, мы же семья, — смутилась Галина Петровна. — Я рада, что смогла помочь.
Она ушла, и Ирина закрыла дверь. В квартире было тихо, спокойно, уютно. Свет больше не мигал, вода не шумела. Дмитрий что-то мастерил в комнате, Даша сопела в кроватке. Их дом. Их крепость.
И теперь Ирина знала — у этой крепости есть надежная защита. Пусть иногда излишне активная и назойливая, но искренняя и сильная. Галина Петровна была не врагом, вламывающимся на их территорию. Она была союзником, готовым встать на защиту их семьи, когда это действительно нужно.
Ирина улыбнулась и пошла на кухню ставить чайник. Завтра нужно будет позвонить свекрови, спросить совета насчет обоев в детскую. Не потому что обязательно последует ее рекомендациям, а просто потому что теперь могла это сделать без внутреннего сопротивления.
Рекомендую почитать: